Тараканья охота

Тараканья охота.

Для человека, который любит только себя,

самое нетерпимое - оставаться наедине с собой.

Блез Паскаль

Пожалуй, это был самый чудный сон, который я видел за все время пребывания в этой консервной банке, что зовется боевым крейсером. Конечно же, в замечательном сне должны присутствовать деньги, а еще красивые девушки – и то, и другое я очень любил. Все было настолько прекрасно, что даже утробный гул разнесшегося по коридору сигнала не смог заставить меня открыть глаза. Нет, никто на нас не нападал, просто военные в очередной раз оповещали друг друга непонятно о чем. Будь это межзвездный лайнер, я немедленно заявился бы в командную рубку с понятными жалобами, но здешние люди в форме явно страдали или глухотой, или слабоумием: на все вопросы они только мотали головой, попасть же к капитану оказалось и вовсе нереально. Ну, ничего, этот кошмар скоро закончится…

Гул повторился. Проворчав что-то матерно-невнятное, я попытался закрыть голову подушкой. Тщетно – сколько раз я искал спасения под ее шершавым боком? Ну почему на таком огромном крейсере столь маленькие и жесткие подушки? Из личных спальных принадлежностей мне, к сожалению, удалось протащить на борт лишь белье и надувной матрас. Он и только он спасал мою спину и бока от того, что здешние обитатели называют кроватью. Из-за матраса, кстати, еще при посадке едва не разыгрался скандал, который мог стоить мне моего же контракта: командир группы – вредный русоволосый амбал по имени Яков, словно заевшая грампластинка, постоянно твердил о каком-то «предельном весе багажа» и том, что я его превышаю. Ну, скажите ради всего святого, неужели два чемодана и рюкзак – это так много? Летим надолго, чего спорить-то? Шон Кавальски, наш главный научный консультант, взял собой целый ворох оборудования! Ему, ко всему прочему, еще и помогать приходится – и ведь ничего, Яков молчит! Да что там «молчит» – при первой посадке в челнок сам же помогал затаскивать на борт ящик с реактивами. Кавальски жирный, он эту бандуру с места не сдвинет. Он – вот настоящая обуза для группы, а не я, как думают некоторые. Н-да, ох уж мне эта группа…

Громкий стук снаружи прервал мои размышления. Никакой звукоизоляции, комфорт нулевой.

-       Дэвид Гриффитс, это Яков Полански. Вы меня слышите?

-       Угу, - я лениво встал и потянулся к ручке каютной двери.

-       Расчетное время до посадки – один час. Постарайтесь быть готовым к отлету в нужное время.

На меня словно опрокинули ушат ледяной воды. Вот те на! Кажется, эта штука, на которой я лечу, двигается куда быстрее гражданских транспортников. Один час! Е-мое, пораньше сказать нельзя было?!

Рассеянно «дакнув», я заметался по каюте, как карась в аквариуме со щуками. Достать нормальные брюки и куртку, убрать подальше комбинезон, проверить видеорекодеры и прочую записывающую шелуху. Обязательно расчесаться и достать черные лакированные туфли заместо кроссовок, в которых я расхаживал по крейсеру. Да, и еще пролистать блокнот с вопросами – предстоит взять несколько интервью, причем опросить следует и военных, и гражданских, а потом сделать из всего этого потрясный репортаж. Мороки будет – жуть, работать придется в том числе и с моей же группой, где кретин на кретине сидит, и кретином погоняет, но, черт возьми, именно за это мне платят деньги! На миг отвлекшись от вещесобирательства, мой разум погрузился в воспоминания…

…В то утро я мчался, как угорелый, стремясь продолжить работу над недавно начатым проектом. Выдался отличный случай слетать на Антигу и привезти оттуда чего-нибудь сногсшибательное, благо, местные корреспонденты мне и в подметки не годятся. Они ищут тех сенсаций, что уже состоялись, и о которых уже судачит полКонфедерации, я же предпочитаю выискивать мельчайшие признаки грядущей бури… или устраивать ее сам – как получится.

-       Эй, Дэвид, не спеши, тебя Лиса хочет видеть, – секретарша поджидала меня у входа в офис, – сказала – немедленно.

«Лиса» – наш главный редактор. Высокая тощая женщина с узенькими щелочками хитрых глаз и длинным носом. Волосы покрашены в ярко-рыжий цвет, так что прозвище ей можно дать за один только вид, не говоря о характере. Она могла замять любой скандал, обвести вокруг пальца коллег и задобрить мечущих громы и молнии чиновников. Канал зарабатывал хорошие деньги на рекламе, поскольку был популярен. А популярен он был благодаря таким, как я.

-       У меня для тебя великолепное дельце, Дэвид, – не здороваясь, сказала она, лишь только я ступил за порог ее кабинета, – присаживайся скорее, время не терпит.

Это было довольно странно: Лиса никогда не начинала разговор вот так, что называется, «в лоб». Подходя к ее обиталищу, я предвкушал долгий и ненужный треп о том, о сем, и был весьма удивлен создавшимся прецедентом. Должно было случиться что-то действительно серьезное, раз Лиса отказала себе в удовольствии помучить жаждущего перспективной работенки корреспондента.

-       А как же Антига? – мастерски изобразив недоумение, спросил я. Впрочем, уж кто-кто, а Лиса прекрасно знала, что плевать мне на эту планету и все, на ней происходящее, если где-то в другом месте внезапно запахло большими деньгами.

-       Оставь ее криворуким недотепам, – усмехнулась она, показав идеально ровный ряд мелких, сверкающих белизной зубов, – для тебя есть настоящее дело.

Последнее было сказано с завораживающе-таинственным придыханием, от которого сердце мое на миг остановилось, а глаза превратились в два контрольно-кассовых аппарата, всегда готовых считать кредитки с четырьмя, пятью и, конечно же, шестью нулями. От волнения губы пересохли, и я невольно облизнулся.

-         Да-да, ты угадал, – еще одна улыбка, – материал, записанный и обработанный толковым специалистом, сулит хорошую прибыль. Именно поэтому я выбрала именно тебя, Дэвид, тебя – и никого другого.

-         Куда я лечу на этот раз? – спросил я, открывая блокнот.

-         На Мар-Хатамото, военную базу «Пэйот». Месяц назад там была обнаружена инопланетная инвазия, как следует из донесений. Им удалось локализовать ее, но для выяснения ее природы и дальнейшего изучения необходимо больше знающих людей и оборудования. Группа вылетает через три дня, в ее составе научные сотрудники и военные специалисты. Тебе предстоит сделать репортаж об их работе и обо всем том, что им удастся раскопать в той дыре.

-         Думаете, зрителям будет интересно смотреть возню ученых? – поморщился я, – к тому же информация о каких бы то ни было тварях будет засекречена, сомневаюсь, что мне дадут отснять хоть несколько кадров с тем, чего простым людям знать не надо.

-         У тебя будет допуск класса «А», я договорилась, – глаза начальницы хитро сверкнули, – Это во-первых…

-         А во-вторых?... – не сдержавшись, спросил я.

-         Во-вторых, тебе придется следить за каждым шагом, каждым движением группы, - стиснув зубы, прошипела редакторша, – те, кто послал их и те, с кем разговаривала я, принадлежат к разным политическим группировкам. Мои наниматели заинтересованы в правде или – неправде, все будет зависеть от обстоятельств, – ядовитая ухмылка расползлась ее лицу, Лиса хитро подмигнула мне.

-         Но… но я же не военный корреспондент! – воскликнул я. Это было сущей правдой: скандалы, раздоры, склоки; любовницы и любовники, чиновничьи «шалости», громкие разоблачения – вот мой профиль, но это…, – почему не послать шпиона?

-         Ты известен, никто ничего не заподозрит. Ко всему прочему, нужен будет скандал, а не донесение. Понимаешь, Дэвид, скандал!

Я призадумался. Все верно: кто сможет вылепить из мухи слона, вывернуть факты наизнанку и снабдить их такими аргументами, что все поверят в эту ахинею? Я, я и еще раз я! Но остается ма-аленький вопрос…

-       А как же телепаты? – да, я гражданский журналист, но это не означает, что мне не известны кое-какие детали тех мероприятий, в одно из которых я намеревался ввязаться, – Точнее, «призраки» – или вы думали, я не знаю о них? – самодовольная ухмылка коснулась моего лица, – Эти твари раскусят меня, едва я ступлю на борт посудины, в которой мы полетим на Мар-Хатамото.

Лиса примирительно подняла руку. Да, она главный редактор, но без толковых журналистов ее должность – пустышка. Договариваться, договариваться и еще раз договариваться: льстить, убеждать, сулить хорошие гонорары и угрожать лентяям увольнением – вот она, профессия главного редактора популярного канала Т+.

-       Разумеется, все учтено и оговорено заранее, – Лиса, приподняв левую бровь, выразительно заглянула в мои глаза, – Все как обычно, Дэвид, как обычно. Никаких телепатов нет на базе и не будет в составе группы. Я обо всем договорилась...

…«Я обо всем… договорилась» – процедил я сквозь зубы, заталкивая в рюкзак надувной матрас. Да-да, как обычно! Только ты не учла, хитрая наша рыжеволосая кикимора, что работать мне придется с кучкой идиотов! Одни всю дорогу гундят о встрече с иной жизнью, а, может, и разумом, другие корчат из себя героев, сошедших с комиксов для людей, которых Природа не наделила нужным для прочтения книг количеством мозгов.

-       Мистер Гриффитс? Вы готовы? – это опять Яков. Неужели прошел целый час? Я, конечно, готов, но не рановато ли?

-       Да, да, я сейчас выхожу…

-       Хорошо, со мной лейтенант Джиннер, она проводит вас до челнока.

Прихватив поудобнее ручку чемодана с оборудованием, я открыл дверь и шагнул за порог каюты. Она, конечно же, стояла рядом, положив одну руку на пояс, другую – на кобуру с пистолетом. Любимая поза Лейлы Джиннер всегда вызывала во мне жуткое возбуждение, такое, которое я не испытывал даже на модельных смотрах для VIP-персон. Для вояки она была безумно красива – уж кто-кто, а я знаю толк в женских прелестях. Как и в первый день нашей встречи, взгляд мой изучающее скользнул вдоль стройных ног, которые я хотел бы видеть одетыми в туфли на высоком каблуке и что-нибудь обтягивающее, а не военные ботинки и бесформенный камуфляж. Черт, я с удовольствием отдал бы ей четверть… нет, треть своего гонорара за ночь любви, но боюсь, Лейла отстрелит мне яйца, вздумай я предложить подобное.

-       Следуйте за мной, - резко скомандовала она. Именно скомандовала, поскольку именно Лейла была вторым человеком в группе после Якова. Вообще-то странно, что толстый Шон, руководивший научной частью экспедиции, безропотно слушает и ее, и Полански – по идее он должен был стать, по меньшей мере, правой рукой командира группы. Из-за характера? Или по кое-какой другой причине – той, что в данный момент провожала меня к транспорту?

Нарочно помешкав, я поплелся в некотором отдалении от нее, чтобы в очередной раз насладится видом прелестной фигурки, особенно той ее части, что находится пониже талии. Впрочем, даже у Лейлы был один существенный недостаток. Да, она умела ходить совершенно бесшумно – однажды я ощутил это на собственной шкуре, когда это прелестное существо застукало меня за пересчетом денег и презервативов, да, она обладала всеми внешними данными, чтобы стать великолепной топ-моделью, но при всех этих достоинствах ее походка больше напоминала шаг матерого солдата, чем женщины. И сейчас, глядя на мерно подрагивающие карманы штанов в том месте, где должны аппетитно выпирать округлые ягодицы, я представлял себе, каким потрясающим зрелищем мне выпало бы насладиться, надень она лосины…

Возбуждение, охватившее меня при этой мысли, было столь велико, что все прочие чувства отошли на второй план. Глаза на миг заполонил туман, вестибулярный аппарат дал сбой, и я, споткнувшись, едва не шлепнулся на пол.

-       Смотрите под ноги, - опять этот тон. Интересно, она знает, что такое «вежливость»? Гм-м, к моему сожалению – да. И, к еще большему – эта рыжая бестия способна к самому настоящему флирту: строить глазки, менять резкий командный голос на медово-воркующий и даже заботливый. Но все это касается, увы, не меня, и даже не Якова, как следовало бы предположить. Ну кто бы мог подумать!… Вон он, опять листает какую-то бумажную древность. Шон Квавльски, за что же тебе выпала такая благодать, жирный ты тюфяк с высушенными наукой мозгами? В свои тридцать два ты уже достиг докторской степени, но есть ли в тебе хоть что-то, кроме знаний?

Разумеется, при виде челнока Лейла тут же оставляет меня наедине багажом и идет пообщаться с Шоном. Смотри, индюк, не упусти свой шанс, если в тебе еще осталась хоть капля спермы! Впрочем, думаю, вся она уже давно… гм-м… атрофировалась и теперь заменена персиковым соком, который ты так любишь.

Поставив чемоданы, я огляделся. Вся наша команда в сборе – кажется, мне оказали «честь» прибыть в числе последних. Ну да ладно, обижаться здесь не на что. Вон, Яков опять потащил какую-то бандуру. Мы что, собираемся основать научную станцию? Куда им так много оборудования? Однако же надо попытаться занять место получше, желательно поближе к Лейле и подальше от Якова, что, впрочем, труднодостижимо…

-       Извините, мистер Гриффитс, но приказа на посадку еще не было, – вежливый голос остановил меня на подходе к трапу. Обернувшись, я узрел Джона Корпа, еще одного индивида из компании людей в камуфляже. Показывая острые, как у хорька, резцы, он улыбался и недвусмысленно кивал в сторону от челнока. И как такого вообще могли принять в вооруженные силы, да еще в спецназ? Он меня ростом ниже на голову и такой же тощий! Глаза узкие, кожа какого-то ненормально-желтого цвета… болеет, что ли? Да они все здесь болеют! – Мистер Гриффитс, вы меня хорошо слышали?

-       Э-э, да, - изобразив доброжелательность, я немедленно убрался подальше. Лишние скандалы ни к чему, но если уж кто решит перейти мне дорогу, он сильно об этом пожалеет… после того, как я завершу это задание. Право же, у меня богатый опыт, гм-м, заочных экзекуций.

Не желая более ни с кем общаться, я засел возле стены огромного ангара и следил за передвижениями членов группы. Вот медик, вторая женщина в коллективе, тоскливо глядит на происходящее. Нет, вряд ли она чем-то расстроена, непонятная полудрема – это ее обычное состояние. Что ж, надеюсь, услуги врача нам не пригодятся. Третья дама, научный сотрудник, пытается навязать Якову свою помощь, но тот лишь отнекивается. Старательная девушка, из таких обычно получаются хорошие секретари-референты. Дана – ее все звали только по имени, была одной из помощников Кавальски, коих насчитывалось ни много, ни мало шестеро человек. Среди них особо выделялся высокий чернокожий мужчина со странным именем «Жофруа», научники в шутку прибавляли дополнительно фамилию какого-то древнего ученого – «Сент-Илер». Тот не обижался. Его, наверное, вообще невозможно было обидеть – ну как придраться к человеку, находящемуся в вечно-веселом состоянии, да еще с дикого вида прической, напоминающий сноп макарон? Будучи химиком, Жофруа постоянно пасся возле боксов с реактивами и заготовками, всякий раз проверяя их целостность. Он же изрядно подпортил мне тестовую съемку, строя в жуткие рожи прямо перед объективом камеры.

Через некоторое время я заметил пилотов, забирающихся в челнок. А где же обещанная Копом-Хорьком команда на посадку? И почему я не вижу еще двух наших вояк? Быть может, они с нами не полетят? О, тогда этот день стоит пометить как счастливый.

-       Внимание, группа! – раздался громкий голос Якова, - Всем занять места в челноке. Первым идет научный персонал, за ним остальные.

Потеряв надежду занять место поудобнее, я зевнул и лениво поплелся ко входу, в который уже успел просочиться Жофруа. Да, а почему все прут в грузовой отсек, или у этой посудины он вообще только один? Не дай Бог…

Однако, едва попав внутрь консервной банки поменьше той, в которой находился до этого, я понял, что все мои мечты о комфорте есть лишь пепел, уносимый ветром. Какие там кресла, сидячих мест вообще не было! Все, даже толстый Шон, вцепились в свисающие с потолка ремни и оперлись о стены и поручни. Свободного места почти не было – все заняли ящики с оборудованием. Я, поставив чемоданы и сняв рюкзак, уселся на них. Висящий около меня ремень был слишком высоко, а как регулировать высоту, я не знал, спрашивать тоже не хотелось. Да и у кого? Не у Якова же.

Спустя несколько минут внутрь зашли военные, и шлюз медленно начал закрываться. Нас шестнадцать человек – семеро ученых, шесть военных, включая медика, два пилота и я – специальный корреспондент канала Т+. Челнок наш мог бы вместить и больше людей, но не с таким количеством оборудования. Судя по задрожавшим стенам, заработал двигатель. Наконец-то полетели…

-       Сколько будет длиться полет? – мой вопрос не был задан конкретному человеку, следовательно, ответ мог бы и не прозвучать.

-       Минимум пять часов, – вздохнув, проговорил Яков, - Мы отстыковались довольно далеко от Мар-Хатамото, так что придется потерпеть.

-       Но почему? – не выдержал я. Вообще, какой смысл заставлять людей сидеть в этой тесноте, если крейсер мог попросту доставить всех их к планете, где можно было в два-три приема, в нормальных условиях, спуститься на базу?

-       Можете задать этот вопрос капитану крейсера, - глухо проговорил тот.

-       …когда увидите его в следующий раз, - ехидно продолжил Жофруа. Его глаза азартными искорками сверкнули в царящей полутьме.

Возможно, он хотел сказать что-то еще, но осекся под жалящим взглядом Лейлы. Я справедливо предпочел заткнуться до прибытия на базу «Пэйот», воистину, мое время настанет, но это будет потом. А сейчас надо ждать…

Как человеку общительному и по природе, и по профессии, мне оказалось довольно сложно высидеть все время полета, не открывая рта. Можно ли этим гордиться? Наверное – да, тем более, что голос диспетчера с «Пэйота» мы услышали только через семь с половиной часов…

-       Челнок KS-233 вызывает Мар-Хатамото, как слышите, прием, – пилоты не удосужились отключить громкую связь. Здоровенная волосатая лапища Якова чувствовалась и здесь, мне, впрочем, это было только выгодно: сунув руку в карман куртки, я включил маленький звуковой рекодер, который мирно ждал своего часа еще на крейсере.

-       Говорит капитан Андрей Максимов, слышу вас хорошо, прием…, – услышав это, военные удивленно переглянулись. Было с чего: обычно подобными вещами заведовали магистраторы-диспетчеры из информационного центра, офицеры могли найти занятие и посолиднее.

-       Просим разрешение на посадку.

-       Посадка разрешена, ведущий сигнал включен…

Яков снял с пояса коммуникатор в виде микрофона, спаренного с наушником и, немного пощелкав им, включился в разговор:

-       Говорит капитан Яков Полански, командир группы. Вы можете дать информацию о текущей ситуации на базе? Инвазия полностью локализована?

Я невольно усмехнулся: вот кретин, даже мне заранее сказали, что «да»! Или у нашего ведущего острый приступ тупости или склероза?

-       Источник находится под землей, возле корпуса 4. На данный момент весь персонал находится там. Ситуацию характеризую как локально-опасную, но вероятность утечки нулевая. Ваше место посадки – корпус 1. Там находится автоподъемник, который опустит челнок в ангар. После закрытия выходного люка и продувки ангара пройдите к жилым боксам, они поступают в ваше распоряжение, – ответил тот, старательно копируя «металлический» тон магистратора.

-       То есть встречать нас не будут? – с нажимом поинтересовался Яков.

-       Нет, - так же жестко ответил собеседник, – повторяю, весь персонал в корпусе 4. На ваш бортовой компьютер будет передана информация с планом базы, дорогу найдете сами.

Люди в челноке, ставшие невольными слушателями этого разговора, удивленно переглядывались. Если все так серьезно, почему на Мар-Хатамото летит не боевая экспедиция, а всего один челнок, в котором держать оружие могут только пятеро, не считая медика и пилотов? На миг в отсеке повисла мертвая тишина, нарушаемая лишь легким дрожанием стен аппарата да легким позвякиванием ручек на ящиках.

-       Вас понял, конец связи, - процедил Яков и отвел микрофон в сторону ото рта.

-       Мы будем рады видеть вас. Аминь.

-       Чего? – Полански непонимающе тряхнул головой. Я вообще раскрыл рот от удивления: мы куда летим – на военную базу или в секту очередных полоумных? Или это «иной разум» постарался?

Внезапно все тело мое охватила странная тяжесть, очень захотелось прилечь – и это несмотря на то, что одежда на мне была – чище некуда, а пол, соответственно – грязнее… Лететь куда бы то ни было быстро расхотелось. В памяти назойливо всплывала большая и уютная квартира, где я жил вот уже три года, теплая ванна и, конечно же, прекрасные существа женского пола, которые за хорошее вознаграждение исполнят любое желание. Все это я увижу только через шесть месяцев. И самое страшное, что на этот раз пути назад больше не существует. Если на крейсере я мог устроить скандал, закрыться в каюте и, плевав на контракт, выть, что хочу домой, то здесь оставалось только лететь навстречу неизвестности. Э-э, Лиса, тебе и твоим дружкам придется действительно хорошо заплатить мне…

-       Внимание, входим в атмосферу, приготовьтесь, – объявил пилот.

Ага, как в метро на некоторых колониях: осторожно, двери закрываются, следующая остановка – морг, она же конечная.

Выкинув ностальгию прочь из головы, я намертво вцепился в ручку одного из ящиков, надежно прикрученных к стене и полу. Челнок сильно тряхнуло, потом еще раз, еще… Началась жуткая болтанка, ремень над моей головой принялся танцевать какую-то несусветную жуть в стиле «латино». На миг я представил, что бы было, реши я уцепиться за него – к горлу немедленно подступил мерзкий комок тех масс, что имели все шансы стать рвотными. Спешно прижав ко рту изгиб локтя, я покосился в ту сторону, где стоял Шон. Странное дело, но он чувствовал себя весьма неплохо: схватив одной рукой поручень, а другой – ремень, Кавальски уверенно держался на ногах, благо, ступню одной из них он засунул под выступающее над полом утолщение одного из контейнеров. Интересно, а как остальные?

Оглядевшись, я понял – вся группа очень неплохо устроилась, и получалось, что хреновее всех было мне и Жофруа. Этот просто напросто повис на центральном ремне и теперь «танцевал» вместе с ним. Еда внутри меня предприняла еще одну попытку добраться до «аварийного выхода». Размечталась! Сглотнув, я сильнее прижался к ящику и обхватил ногами собственные чемоданы. Да, что бы там меня ни ожидало внизу, я уже мог гордо заявить: впечатления на всю жизнь получены в полной мере!

Наконец, кошмар закончился, и я смог нормально встать, не опасаясь в тот же миг шлепнуться на холодный и грязный металлический пол. Разумеется, эта благодать наступила только после посадки.

-       Жофруа, с вами все в порядке? – осторожно спросила врач, наблюдая, как тот пытается наладить работу вестибулярного аппарата путем маленьких шажков с опорой на злосчастный ремень.

-       Не обращайте внимание, для него это привычное, – ответил за него Шон, поправляя взлохмаченные волосы. Следующая его фраза, обращенная к Жофруа, едва не вогнала меня в столбняк, - ну как, хорошо прокатился?

-       Фу-ух, круто, сэр…

Цвет лица Жофруа сменился со светло-шоколадного на темно-бардовый, движения любителя экстрима были все еще дерганные и неточные. Лейла, наблюдая за ним, покачала головой и указала на открывающийся шлюз. Приехали…

Согласно изученным мной ранее документам, планета Мар-Хатамото представляла собой каменистую безжизненную пустыню с редкими возвышенностями, среди которых, собственно, и располагалась база «Пэйот». Судя по фотографиям, цвет поверхности можно было охарактеризовать как грязно-серо-желтый. Атмосфера непригодна для дыхания. Ветер под 30 м/сек – обычное дело. Что военные здесь такого нашли, я не представлял, однако Лиса как-то метко заметила, что, скорее всего, большая шишка из генштаба просто ткнула пальцем в звездную карту, и появилась база. Все вполне логично…

Посадочная площадка действительно представляла собой опускающуюся платформу, иначе как мы могли так быстро очутиться в ангаре? Из труб, расположенных на стенах, продолжала струиться дыхательная смесь. Едва очутившись вне челнока, я заторопился к стене – чтобы не мешаться под ногами у вояк и чтобы не запрягли таскать ящики. В принципе, для Якова я находился в ограниченном подчинении, но все это хорошо только на бумаге. Военные, тем временем, уже заторопились к выходу из ангара, прихватив контейнеры с оборудованием. Впереди них шел Кавальски с портативным компьютером, где, наверное, был обещанный «диспетчером» план базы. Прихватив поудобнее чемоданы, я последовал за ними.

Как ни удивительно, ступив за пределы ангара, я был приятно удивлен окружающей обстановкой. Еще сидя на крейсере, я представлял себе военную базу в виде лабиринта из бетона и металла с узкими коридорами, где главный и, пожалуй, единственный цвет – серый. Проход же, по которому я шагал, оказался достаточно широким, таким, что даже страдающий клаустрофобией человек чувствовал бы себя в нем вполне уютно. Оставалось только надеяться, что на «Пэйоте» найдется хоть один приличный отсек для несчастного журналиста, соскучившегося по комфорту.

Погрузившись в мысленное обсуждение первого впечатления от военной базы, я пропустил начало сообщения, излившегося на наши головы из встроенных в потолок динамиков. Впрочем, слово «сообщение» здесь вряд ли уместно, поскольку это можно назвать только проповедью. Читал ее, как ни странно, капитан Максимов, чей хрипловатый баритон нам довелось услышать еще в космосе.

-       …И когда Он снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса… И видел я семь Ангелов, которые стояли пред Богом; и дано им было семь труб…[1]

Шедший чуть впереди Яков на мгновение замедлил шаг, потом, сделав знак остановиться, включил коммуникатор.

-       Капитан Максимов? Это Полански, что происходит? Какие ангелы, какая печать? С вами все в порядке?

-       Это Библия, - негромко подсказал Шон.

Яков, приложив палец к губам в знак молчания, дожидался ответа. «Диспетчер» не заставил себя долго ждать: через динамики послышалась торопливая возня, потом какое-то щелканье и, наконец, знакомый голос:

-       Прошу прощения, мне здесь очень скучно, и я читаю вслух Библию – это все, что у меня есть… кроме устава, конечно. Хотите, я могу продолжить, очень интересно….

-       Лучше повторите устав, - жестко проговорил Яков, - и заодно выключите громкую связь.

-       Из-за перепадов напряжения в электросети оборудование может портиться, и я вынужден его тестировать, все переброшено на корпус 4, ну, вы понимаете…

-       Очень странное объяснение, - процедил Корп, стоявший неподалеку от меня. Яков не прореагировал, поглощенный разговором с Максимовым.

-       Разве в ходе теста читаются проповеди? - заметил он, - я требую прекратить это.

На той стороне канала связи что-то зашуршало, а затем безапелляционным тоном голос «диспетчера» выдал следующее :

-       Вы забываете, что равны мне по званию, капитан Полански. И меня не интересуют ваши полномочия, чрезвычайные или не очень, вы здесь гости, и будете подчиняться хозяевам, то есть мне.

-       И… и вы после этого считаете себя военным офицером? – опешил тот.

-       Да…, - раздался лаконичный ответ. Динамик умолк.

Ох, как жалко, что Яков стоял спиной ко мне, когда выслушивал все это! Как бы мне хотелось увидеть его бычью физиономию, перекошенную чувством искреннего непонимания и полного облома! Полцарства за место капитана Максимова – уж я-то нашел бы, что сказать!

Группа, меж тем, удивленно переглядываясь, медленно потопала дальше. Полански молчал, вероятно, задетый словами «диспетчера». Я откровенно злорадствовал, получая от всего происходящего едва ли не оргазм. Что, съели, чучела камуфляжные? Воистину, клин клином вышибают, капитан Максимов – наш человек!

Расположились мы в офицерском отделении, где для каждого члена группы была отведена маленькая каютка, а если быть точным – каморка. Все удобства: сан-узел, тумбочка да кровать с маленьким столиком, на первый взгляд кажущиеся естественным продолжением стены. В каких условиях тут живут простые солдаты, я предпочитал не задумываться. Быстро, но аккуратно разложив вещи в тумбочке, я взялся за оборудование. Официально мне наверняка мало что дадут снять, но на то и существуют микровидеорекодеры, чтобы отправлять все эти запреты куда подальше. Один я заранее укрепил в кепке, другой – на поясе со всякой требухой вроде аптечки. Еще парочку – в ботинки: изображение получится кошмарное, но это уже не мое дело, а инженеров. Под конец я достал из чемодана хороший крупнокалиберный револьвер и засунул его во внутренний карман куртки. Оружие архаичное, но достаточно мощное. Стрелять я, правда, не умею, однако напугать эта штука может изрядно. Конечно, не Якова и не Хорька, но уж этих-то я застрелю безо всяких угрызений совести – если на то будет повод, конечно же.

Закончив устраиваться, я вышел в коридор – поглядеть, что делают остальные. К моему удивлению, никто ничего не таскал, ни с кем не ругался – помещение опустело. На всякий случай заперев каюту, я направился к ангару. Отзвук шагов повис в царящей тишине. Я остановился. Не то, чтобы мне стало одиноко, но было здесь что-то такое, от чего хотелось закрыть голову подушками или вообще спрятать ее в землю, как птица «страус» картинках школьного учебника биологии. Или же скрыться в толпе людей, абсолютно любых, ну да где их здесь найдешь? Кстати, а когда мы отправимся в этот корпус 4, где, по словам Максимова, собралось все население «Пэйота»?

Внезапно свет, и без того не способный похвастаться достаточной яркостью, померк еще сильнее. Не ожидав такого, я метнулся к своей каюте и что есть сил дернул ручку двери. Вопреки моим ожиданиям, она не ушла в стену, как раньше, а осталась, где и была. Люминесцентные лампы в стенах теперь излучали мертвенно-красный свет, какой обычно показывают в фильмах ужасов перед всякими злодеяниями. Вжавшись в треклятую дверь, я неотрывно следил за еле заметным мерцанием. Что там случилось? И где все? Если это какая-то глупая шутка…

-       И пришел иный Ангел и стал пред жертвенником, держа золотую кадильницу; и дано было ему множество фимиама, чтобы он молитвами всех святых возложил его на святой жертвенник, который перед престолом, - донесшийся сверху голос капитана Максимова можно было назвать только загробным, и никак иначе, - И взял Ангел кадильницу, и наполнил ее огнем жертвенника, и поверг на землю: и произошли голоса и громы, и молнии и землетрясение.[2]

Лампы, сильно мигнув, засветились ярче. В тот же миг откуда-то издалека донесся ужасный грохот. Мне показалось, что стены подле меня задрожали. Грохот повторился, завершаясь кошмарным ревом и невыносимым скрипом металла о металл. Свет опять померк. Взяв себя в руки, я полез за револьвером. Черт, да он еще и не заряжен! Меж тем, психопат в диспетчерской продолжил вещать:

-       И семь Ангелов, имеющие семь труб, приготовились трубить[3]…, - проповедь и не думала кончаться. Ну, гад, сейчас я тебе потрублю – нервная дрожь, охватившая пальцы, мешала засовывать патроны в барабан револьвера.

-       И первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю; и третья часть дерев сгорела, и вся трава зе[4]…

Грохот выстрелов приглушил завывания капитана; какого действительно цвета была трава и что с ней случилось, ему сказать так и не удалось. На пол посыпались искры от пробитого динамика. Я, не желая останавливаться на достигнутом, направился к следующему устройству. Максимов, тем временем, пытался что-то сказать про второго ангела, но я, оглушенный револьверными выстрелами и совершенно выбитый из колеи, его уже не слышал. Сзади раздался слоновий топот и грозный рев, отдаленно напоминающий голос Якова. Обернувшись, я узрел нашего командира группы, бегущего ко мне с чем-то, напоминающим короткоствольный дробовик. Заметив оружие, я неосознанно навел револьвер на Полански.

-       Вы что творите, Гриффитс! Черт вас подери! – теперь я мог разобрать его слова.

На меня словно напал столбняк – не сводя оружия с Якова, я стоял, раскрыв рот, не в силах произнести ни слова. Неожиданно кто-то, подкравшийся ко мне сзади, железной хваткой сковал мои руки и резко поднял их кверху. Палец автоматически нажал на спусковой крючок – раздался очередной выстрел. Меня в тот же момент подсекли и грубо опрокинули на пол, заломив руки за спину. Револьвер аккуратно вытащили из онемевших ладоней.

-       Полегче, Корп, это тебе не преступник, чтоб его так ломать, - вновь раздался голос Якова.

Меня подняли с полу и отпустили. Повернув голову, я заметил Хорька, держащего мой револьвер. И этот меня так скрутил? Ну, ничего себе, откуда у него сил столько, хотел бы я знать? Полански, меж тем, сурово переводил взгляд от меня к развороченному потолку и обратно.

-       Потрудитесь объяснить, что здесь произошло? – спросил он.

-       Нет, это вы потрудитесь объяснить, что происходит?! – злобно процедил я, - что за грохот, что со светом, почему заблокированы двери в каюты?

-       Моя нормально открывается… - донесся голос Шона и характерный звук отъезжающей в стену двери-купе, - попробуйте еще раз, мистер Гриффитс.

Не обращая внимания на Якова, занявшего выжидающе-требовательную позу, я двинулся к своей каюте. Взялся за ручку – ничего. Что же здесь творится?

-       У вас есть ключ? - спросил подошедший ко мне Шон, - может, вы заперли дверь и забыли об этом?

-       Я что, совсем тупой, по-вашему?! – вспыхнул в ответ я.

-       Но, простите, я не вижу другого объяснения, - осторожно заметил тот, - эти каюты не оснащены магнитными замками. И я не представляю, что там могло заклинить… пожалуйста, попробуйте.

Бормоча под нос невнятные ругательства, я повернулся и, достав ключ, вставил его в замочную скважину. Тут меня осенило: проклятье, а ведь я действительно запирал эту чертову дверь! Покраснев, как рак, я открыл каюту и с пристыженным видом повернулся к остальным. Толстый бурдюк глядел на меня с никому не нужным сочувствием, Яков оставался суров, как всегда, и лишь не вовремя подошедший Жофруа, казалось, сейчас лопнет от смеха. Хорек, глянув на его пунцовую физиономию, тихонько затолкал химика за спину массивного Полански, откуда весельчак ретировался в свое жилище. Спустя мгновение из его каюты раздался истеричный хохот, сопровождающийся биением чего-то об стол. Надо думать, головы…

-       Ладно, - чуть скривившись, продолжил Яков, - я все-таки настаиваю, что бы вы первый объяснили нам, мистер Гриффитс, зачем нужно было стрелять в динамик из крупнокалиберного револьвера? Неужели во всем виноват Максимов?

-       Почти…, - понимаю всю глупость и безвыходность своего положения, я все же собрался с силами и описал произошедшее так, чтобы не выставить себя полным идиотом и неврастеником. Однако Якова мой рассказ, кажется, не впечатлил…

-       Произошел сбой в электросети, из-за чего с автопогрузчика в ангаре упало два наших контейнера, - сказал он, объясняя причину шумов, - эти штуки питаются от общих генераторов, то есть, не автономны. Контейнеры едва не свалились на Лейле голову, мне пришлось крикнуть ей, чтобы отскочила…. Мы оборудование в соседний ангар перегружали, понимаете? Там места больше. Из-за сбоя начался маленький переполох, вот и все.

Так плохо я себя еще никогда не чувствовал. В глазах остальных я представал теперь непонятно кем, и если раньше ко мне относились с легким пренебрежением, то что же будет дальше?! Очень хотелось закрыться в каюте и забыть все, хотя бы на пару часов, но, как назло, проход загородил Хорек с моим револьвером в руке. Да, кстати, насчет него…

-       Оружие верните…, - тихо проговорил я.

-       К сожалению, это невозможно, - ответил Яков, - мало того, что я не был предупрежден о наличии его у вас, так еще и произошедшее… Нет, это исключено.

-       Но… но это была случайность, больше такого не повториться!

-       Вот именно, - моя жалкая попытка оправдаться была встречена ледяным высокомерием, - ваш револьвер будет у лейтенанта Корпа до окончания миссии. И советую впредь не перечить мне. Поймите, Гриффитс, с вас надо в первую очередь спросить регистрацию на оружие и разрешение на его наличие здесь, на военной базе. Если хотите, мы можем выкинуть его, чтобы избежать неприятностей в дальнейшем.

-       Ни в коем случае! – воскликнул я, - Мне это оружие дорого… как память.

-       Как хотите, - Полански, неопределенно пожав плечами, зашагал прочь. Хорек, вытащив из револьвера последний патрон, сунул оружие в поясную сумку и направился следом. О боезапасе, что еще мог у меня оставаться, он не спросил. Не сказал и о новоявленном проповеднике – капитане Максимове. Все еще находясь в состоянии прострации, я отправился спать. А из каюты Жофруа до сих пор доносилось еле слышное хихиканье, сводившее меня с ума. Да, Яков, пожалуй, был прав, забрав у меня револьвер: честное слово, мне очень хотелось, чтобы не в меру веселый химик заткнулся, и по этой причине сегодня количество выстрелов могло стать на один больше нынешнего…

Впрочем, покоем я наслаждался не сильно-то долго. Восемь часов сна – это все, что мне оставили. Вряд ли на этой базе четко разграничивались день и ночь. Сколько спали остальные – и спали ли они вообще? – я не знал. Одно хорошо: будить меня пришла Лейла, что дало мне повод еще раз насладиться ее великолепной фигурой. Собственно, она же сообщила мне другую новость: капитан Максимов конкретно достал Якова своими бреднями: про ангелов он больше не читал, зато нес какую-то чушь наподобие радио-ди-джея. На вопросы этот тип не отвечал и затыкался максимум на два часа. Мне, собственно, предлагалось прогуляться до связного центра, где засел этот болтун. О загадочных тварях корпуса 4 он, по словам Лейлы, молчал, что тоже наводило на нехорошие измышления по поводу происходящего.

Надо сказать, после уже ставшего «вчерашним» психоза, Лейла Джиннер сейчас мне особенно импонировала, поскольку она была из тех людей, что не присутствовали во время разборок. Одно печально: тон ее нисколько не изменился со времени нашего первого знакомства. Констатация фактов, короткие замечания и объяснения – кажется, ни на что большее эта женщина не была способна. Впрочем, мне хватило и этого, чтобы понять: капитана Максимова ждет очень неприятный разговор, меня же берут с собой просто для осмотра базы, можно сказать, «за компанию». Идут Шон Кавальски, Яков, Джон Корп, медик, еще пара научников, включая Жофруа, а также она и я. Короче говоря, почти половина всей группы. И все к одному человеку. Прямо-таки делегация какая-то или… как их там? – ходоки… к кому они там ходили?… не важно.

Завидев меня, упомянутые люди приветственно кивнули. Жофруа даже помахал рукой, приветливо улыбаясь. Зубы у этого человека были настолько белые, что кулаки так и чесались выбить их. Впрочем, такое лучше получилось бы у людей вроде Якова.

-       Ну что, все в сборе? – Полански внимательно оглядел собравшихся, – у меня просьба: что бы там ни говорил Максимов про «локализованную угрозу», всем держаться вместе и внимательно глядеть по сторонам. В первую очередь это касается гражданских специалистов; мои люди прекрасно знают, что и как делать.

Взгляд, брошенный сначала на Жофруа, а потом на меня, был чуть ли не враждебным. Впрочем, особо нехорошо он покосился на Шона – от меня таких зырканий не скроешь. Скорее всего, именно Кавальски настоял на включении в состав «делегации» гражданских, то есть меня и научников. Врачиха относится к военным, мало того, к офицерам: она младший лейтенант.

Если Максимов не врал насчет того, что до нашего прибытия в корпусе 1 обитал только он один, то определить его местонахождение не составляло труда. Вообще, судя по плану базы, который мне довелось увидеть, вести переговоры с космосом и читать проповеди можно было только из трех мест: связная вышка корпуса 1, ее дублера в корпусе 2 и информационного центра, находящегося на нижнем уровне корпуса 3. Отбрасывая лишнюю болтовню, логично было бы предположить, что Максимов засел именно в последнем, так как информцентр справедливо заслуживает звания «мозгового центра» базы, и сходить с ума там наиболее удобно и безопасно. Работа с тамошней аппаратурой требует определенной квалификации – для «высшего пилотажа», делать пакости можно и с дубовой головой. Я в свое время работал в подобном месте, только на канале Т+. Однако всю вышеописанную логику опровергали данные, которые получил Хорек во время последней «проповеди». Локатор четко указывал место сигнала – корпус 1, вышка связи.

Согласно плану базы, нам предстояло тащиться сначала на 5-й, самый последний, уровень, и уже оттуда добираться до места, где засел Максимов. Надо сказать, база «Пэйот» с точки зрения здравомыслящего человека, то есть меня, казалась творением безумного архитектора. Никакой симметрии: ни по вертикали, ни по горизонтали. Если копуса 2,3,4 условно можно представить в виде треугольника, то место, где мы находимся будет являться червеобразным выростом из него. Переход отсюда – только во второй корпус, зато там благодать: иди, куда хочешь. С уровнями тоже проблема. В одном месте их два, в другом – семь. Подъемник посадочной площадки опускается не на один, а на два уровня вниз. То, что можно назвать жилыми отсеками, разбросано абы как. Да, и насчет проходов я рано радовался: судя по плану, в остальных корпусах они узкие, с массой вентиляционных шахт. Хоть в прятки играй…

Петляя по бесконечным коридорам, мы добрались до лестницы: Яков наотрез отказался от идеи воспользоваться лифтом. Какие на то были причины, я не понимал, но зато прекрасно чувствовал, как ноги с каждым лишним шагом наливаются свинцом. Вояки шли почему-то с оружием, все до единого. Нет, не с личным: Полански взял дробовик, у Лейлы за спиной уютно пристроилась винтовка, Хорек вообще потащил два укороченных пистолет-пулемета, наверное, скорострельных. Как будто на войну идем!

Мы уже почти добрались до подъема на пятый уровень, откуда прямая дорога до вышки, когда медичка вдруг неожиданно и громко взвизгнула. Сердце мое немедленно ушло в пятки – из-за реакции военных: они моментально взяли группу в кольцо, ощетинившись ненаглядными пушками. Корп взялся сразу за оба ПП[5], Лейла заместо винтовки выхватила пистолет. Примерно десять секунд все стояли, затаив дыхание, потом врачиха, густо покраснев, указала куда-то в угол и произнесла:

-       Т-там… мышь… пробежала.

Тихонько крякнул Жофруа. Обернувшись, я увидел, как тот зажал рот рукой, чтобы не разразиться диким хохотом. Не удержался от улыбки и Шон.

-       Ну вот, здравствуйте, - пробасил Яков, - еще этого не хватало. Держите себя в руках, вы все-таки офицер, - понятное дело, обращался он к медику.

-       Простите, я их с института боюсь, с первого курса, - робко ответила та, - мы тогда усыпленных мышей вскрывали, а мне… мне живую подсунули. Ее совсем чуть-чуть в эфиризаторе продержали, и ко мне. Я ее скальпелем, а она как кинется…

-       Гм-м, очень интересно…, - пробурчал Шон.

-       Ничего, абсолютно, - резко оборвал его Яков.

-       Я о другом, - Кавальски задумчиво почесал подбородок, - никогда бы не подумал, чтобы на военных базах водились мыши.

-       Она большая была, - авторитетно заявила медичка и показала руками, - во-от, такая.

Глядя на нее, я ухмыльнулся. Это уже мутант какой-то, а не мышка. И, кстати, Шон прав: что же это за база такая военная, где мыши завелись? Откуда? Это ж не сарай и не занюханная гостиница на забытой всеми и вся колонии.

-       …тогда это крыса, - донеслось до меня. Кажется, говорил Жофруа, - может, поймаем одну?

-       Очень, очень хорошая мысль, - пробормотал Шон, - можно узнать много интересного, например…

-       Крыс будете сами ловить, на досуге, и то – когда во всем разберемся. А сейчас мы должны идти наверх, - заявил Яков, - и никаких хождений по базе без охраны. Вы меня поняли?

-       Но…, - Шон осекся под суровым взглядом командира группы.

К моей радости, Лейла тоже глядела на Кавальски привычным для нее холодно-пронзительным взглядом. Кажется, жирный бурдюк получил свое. Меньше пасть открывать будет. Гм-м, но надо довершить «разгром»…

-       Извините, что вмешиваюсь, - вежливо заявил я, - но пока мы тут болтаем, Максимов может куда-нибудь уйти, если он вообще до сих пор там, мы его ищем.

-       Вот именно, - процедил Яков, - идем дальше.

И мы пошли. Шон и Жофруа, словно нарочно, тащились, как черепахи. Они то и дело осматривались по сторонам, словно выискивая замеченного ранее грызуна. Военным такое положение вещей не особо нравилось, но пока что они помалкивали. Тем более, что до вышки было уже рукой подать.

Наконец, настал момент истины: поднявшись по очередной лестнице, мы остановились возле входа в диспетчерскую. Яков, переложив дробовик в левую руку, нажал на кнопку на электронной панели. Массивные створки послушно разъехались в стороны. Благодаря своему высокому росту я, стоя за спиной Хорька, мог прекрасно видеть все происходящее по ту сторону порога.

Наш проповедник, как ни странно, был на месте. Среднего роста, поджарый человечек с многодневной щетиной на скулах, усами и маленькой бородкой сидел за пультом в пол-оборота к нам, так, словно прекрасно знал, когда и кто сюда войдет.

-       Воистину, счастье, когда пастырь наконец воочию может узреть свою паству, - приветствие у него было, мягко говоря, специфическое.

-       Кто вы такой? – не входя в помещение, спросил Яков.

-       Как кто? – удивился тот, - капитан Андрей Максимов, временно исполняющий обязанности начальника корпуса 1 военной базы «Пэйот».

-       Тогда, я думаю, вы объясните нам истинную причину своих действий, или я буду вынужден доложить вашему начальству…

Слушая его, Максимов нарочно зевнул и потянулся так, что у нормального человека захрустели бы все позвонки разом. Однако ничего подобного не произошло: кажется, этот тип занимается спортом.

-       Все в корпусе 4, - лениво отмахнулся он.

-       Тогда могу ли я связаться с ними отсюда? – задал вопрос Яков.

-       Зачем?…

Действительно, зачем? Чего мы вообще тут забыли? И кто мы такие? И не пора ли нам обратно?… Этот тип точно ненормальный.

-       Ладно, - поцедил командир группы и сделал шаг к одному из пультов управления, - вашей помощи я не дождусь. Придется делать все самому…

Но тут произошло примерно то, о чем, наверное, догадывались военные, иначе, зачем надо было брать с собой оружие? Максимов, сидя в пол-оборота, скрывал за собой настоящий помповый дробовик. Нелепо улыбнувшись, он поднял его и демонстративно устроил на плече. От испуга и удивления я раскрыл рот. Конечно, в другой ситуации я внутренне и позлорадствовал бы, но не сейчас, когда в пяти метрах от меня псих с мощной огнестрельной бандурой, а вся моя броня – это Корп, в любой момент способный прыгнуть в сторону.

-       Я вас сюда не приглашал, - наигранно-плаксивым тоном заявил Максимов, - вы сами пришли. Убирайтесь-ка вниз, придете тогда, когда я скажу.

-       Что? – Полански был только удивлен. Возможность получить дырку в туловище его нисколько не беспокоила. Остальные вояки, как и в случае с врачихой, в момент нацелились на обезумевшего капитана.

-       Ничего. Убирайтесь.

-       Почему вы не даете мне связаться с остальными? – упорствовал Яков.

-       По кочану и по капусте, - меланхолично заявил тот.

Возле меня ученые осторожно попятились назад. Жофруа зачем-то полез в карман. На миг в помещении повисла гробовая тишина. Уступать, кажется, никто не хотел. Пожалуй, мне стоило бы тоже убраться подальше, но любопытство взяло верх. К тому же очень хотелось быть свидетелем того, как Максимов превратит Якова в кровавый бутерброд из мяса и одежки – пушечка у него серьезная. Плохо только, что реальный шанс такого исхода маловат: капитан не удосужился навести дробовик на командира группы, подчиненные которого, напротив, моментально взяли сумасшедшего под прицел.

-       Если в вас осталась хоть капля разума, вы уберете оружие, - невозмутимо продолжил «беседу» Полански, - хотя бы потому, что нас больше. Вы можете убить меня, но и сами погибните.

-       Меня хранят ангелы Мар-Хатамото, - закатив глаза, прошипел Максимов, - узрите их гнев…

Что он мог сделать? Попытаться продырявить Якова – да, пульнуть в дверной проем и ранить нас всех – может быть. И в любом случае стал бы трупом. Однако в словах про ангелов, как оказалось, была капля здравого смысла. Капля? Нет, целое море…

Этот урод просто нажал на спусковой крючок. Зазвенело разбитое стекло, и в помещение ворвался ядовитый воздух Мар-Хатамото.

-       Все назад!!! – громовой рев Якова вывел меня из ступора. В тот же момент военные, как один, резко подались в коридор, толкая остальных на пол. Сверху мигнула красная лампа, и через миг двери, ведущие в диспетчерскую, захлопнулись…

-       …Вот гад! – ругнулась Лейла, выбираясь из образовавшейся кучи-малы. Я, презрев опасность, в суматохе сумел тихонько лапнуть ее за аппетитную задницу – авось не заметит. Коли мы все валяемся на полу, да еще друг на друге – как тут разберешь. Ежели что – свалю на Шона или, еще лучше, на Жофруа…

Военные быстро выбрались из человеческой свалки, остальные же с кряхтением ползали по полу и друг по другу, стараясь восстановить потерянное чувство равновесия. Для первых произошедшее было нелепостью, для вторых – шоком.

-       Я всегда думал, что в таких помещениях стекла бронированные, - проговорил Хорек, злобно глядя на дверь. Мигающий ярко-красным светом сигнал тревоги делал его лицо особенно отвратительным, - М-м-м, будем надеяться, что он там и сдохнет.

-       Угу, мечтай больше, - процедила Джиннер, с показной брезгливостью отряхивавшая униформу, - наверняка он припас дыхательную маску… хе, как ловко он нас поимел, а, командир? – последнее было обращено к Якову.

Не знаю, где в военном уставе написано слово «поимел», но наш строгий любитель законностей на панибратство не прореагировал. Впрочем, будь я на его месте… нет уж, спасибочки… обойдусь.

-       Независимо от того, жив он или нет, нам пора возвращаться, - сказал Полански и повернулся к Хорьку, - а насчет стекол ты, Джон, прав. Во избежание аварийных ситуаций на вышках связи озорные окна делают из бронепластика – это я точно знаю. Эх, не нравится мне все это.

Ха! Еще б тебе не нравилось, буйвол ты приполярный! Мы все огребли от съехавшего с катушек Максимова по первое число, но гори мои карьера синем пламенем, больше всех попало тебе! Нет, не физически, но морально: кое-кто должен был железной рукой навести порядок, а вместо этого сел в лужу. Еще парочка таких инцидентов, и эта командировка начнет мне нравиться!

Но, что бы то ни было, о Максимове и его проповедях мы могли спокойно забыть. Дверь, ведущая в отсек связи, захлопнулась и теперь без команды из информцентра не откроется. Даже если у капитана и впрямь был дыхательный аппарат, шанс забраться обратно на базу чрезвычайно мал. Одна вышка связи чего стоит: надо обладать чудовищной ловкостью, чтобы без должного снаряжения спуститься вниз, не сломав себе шею. Думаю, Яков обязательно захочет выбраться наружу, чтобы проверить это, и я искренне надеюсь, что он обязательно споткнется о максимовский труп и полетит вниз головой…

Замечтавшись, я не заметил, как идущий передо мной Корп резко остановился. Усилия, которые мне пришлось приложить, чтобы не врезаться в него, можно справедливо назвать титаническими. У этого Хорька, что, тормозная жидкость вместо крови? Наверное… и вместо мозгов тоже…

-       …я даже не прошу, я требую…, - донесся до меня еле слышный голос Шона, в котором отчетливо слышались нотки металла, - и меня не волнует ваше командирское положение!

От удивления я внутренне простил Хорька за внеплановую остановку. Что? Шон вздумал перечить Якову? Да Лейла его живьем съест после такого!

-       Но это же идиотизм! – послышался знакомый басок Полански, - Ловить крыс! Вы за кого меня принимаете?

-       Тогда идите вперед, мы сами справимся, - это Жофруа встрял в разговор, - Максимов более не опасен, а нам надо кое-что выяснить.

-       «Кое-что», это что? – ехидно поинтересовалась Лейла.

-       Вот поймаем хоть одну крысу, скажу, - ответил той же монетой Шон.

При этих словах я поспешил придвинуться ближе к месту затевающегося скандала. Зрелище ссоры нашей рыжеволосой красавицы с жирным бурундуком того стоило. Да, мне не видать ее в своей постели, но уж я позабочусь, чтобы никому из присутствующих такой благодати не досталось даже во сне! Надо только подначить их…

-       Я думал, что вы ученый-исследователь, - в моем голосе звучала открытая насмешка, - а оказывается – любитель грызунов. Нас ждут в четвертом корпусе, а мы тут фигней страдаем.

-       Фигней страдаете только вы, Гриффитс, суя некомпетентный нос в наши дела! – необычайно жестко оттарабанил Кавальски.

-       Что? – этот хряк решил перечить мне?!

-       Вот-вот, что? – процедил Яков, - что вы, Кавальски, только что хотели сказать?

Шон не потупился как обычно: лицо его налилось краской, лоб вспотел, но перед шкафообразным командиром он держался крепко. Лейла, стоявшая рядом с ним, положила руки на талию, заняв позу ожидания. Ожидания чего, хотел бы я знать?

-       Ладно, - по лицу Кавальски неожиданно растеклась блаженная улыбка, - скажите, мистер Гриффитс, что вы такого знаете об этой базе, чего не знаю я?

-       Хотя бы тип и устройство связного оборудования, - это вызов? Да кем он себя возомнил?! Журналист – мое второе образование, первое – инженер связи. Я этого лопуха сейчас натяну по первое число!

-       Вы не поняли, чего вы знаете о нынешней ситуации? – Шон явно задумал подлянку, и суть ее мне пока что была непонятна, - позвольте угадать, - продолжил он, - ровно столько, сколько и все остальные. Откуда у нас эта информация? От Максимова… Думаю, теперь вам ясно, почему я хочу попытаться узнать больше.

-       С помощью вонючих крыс? – насмешливо спросил я.

-       Хотя бы, - отчеканил Шон и опять повернулся к Якову, - ну так что мы будем делать?

Полански, к моему вящему удовольствию, лишь покачал головой:

-       Мы идем в жилой отсек, все идем. Возьмем дополнительное обмундирование и направимся в четвертый корпус.

-       Вы отвечаете за нашу безопасность, капитан, не забыли? – команду Якова Шон проигнорировал, - И по этой причине мои люди с вами не пойдут. Я не хочу соваться незнамо куда, пока не соберу достоверной информации о том, что здесь происходит.

-       Может, проще сказать, что вы боитесь?... – не удержался я.

-       Довольно! – вмешалась Лейла, не дав Кавальски парировать мой словесный удар, - Если вы хотите скандалов, Гриффитс, устраивайте их в другом месте. Ваше дело здесь наблюдать – и все, - сказав это, она повернулась к Якову, - мы и так потеряли массу времени, препираясь по пустякам. Если ученым нужны зверушки, пускай ловят. Разве это так сложно? Я им помогу…

Полански только развел в стороны здоровенные лапищи, показывая, что ему теперь все равно. Я же чувствовал, что начинаю краснеть, как вареный рак. Итак, мне решили указать место? И кто?! Эта… Кажется, я немного ошибся, думая о мисс Джиннер слишком хорошо. В ее до безумия зеленых глазах я прочитал только приказ, который отдают даже не человеку, а собаке. Впрочем, ее саму можно было сравнивать только с одним животным – кошкой. И то, что это действительно так, я воочию убедился через минуту.

Прокравшись в одно из помещений, двери куда были чуть приоткрыты, Лейла застыла, словно статуя. Тонкие пальцы в коричневых перчатках чуть дрогнули, давая знак пытавшимся помочь Шону и Жофруа убраться подальше. Так она стояла около двух минут, затем, изогнувшись, резко прыгнула в сторону. В месте, где она приземлилась, раздался недовольный писк. Джиннер выпрямилась, держа в руках большую крысу черно-белого окраса. Ну, точно кошка: не хватает меха, хвоста и усов…

-       Вот и все, - улыбнувшись, сказала девушка, - держи, Шон, смотри, что ты там хотел.

Кавальски, ловко подхватив грызуна, принялся осматривать его. Да, в этом деле ему, кажется, опыта не занимать. Интересно, что-нибудь другое ты умеешь, кусок жира? О – уже рот раскрыл, послушаем, что он сейчас скажет…

-       Лабораторная, - констатировал он, - так я и думал. Мистер Корп, в этом корпусе есть лаборатория?

-       Да, - ответил Хорек, глянув на монитор портативного компьютера, - но она на втором уровне, а мы сейчас на четвертом. Как эта тварь сюда забралась?

-       Не «как», а «зачем», – хитро проговорил Шон.

-       За жратвой, вот зачем, - поддакнул ему Жофруа, - надо найти место, где у них столовая. Там у них гнезда…

-       Какие гнезда? – удивилась Лейла, - Я знаю, что они размножаются быстро, но не так же…

-       Беременность длится 20-25 дней, - сказал Шон лекторским тоном, - где тут пищеблок?

-       Недалеко, - процедил Корп, - следуйте за мной.

Надо сказать, вся эта возня и рассуждения выглядели хоть и глупо, но интригующе. Скрипнув зубами, я направился за остальными. Конечно, можно было бы втихаря отстать от кучки крысолюбов, но внутреннее чутье подсказывало мне, что бродить по этой чертовой базе в одиночку все-таки небезопасно. Нет, не то, чтобы я сильно боялся, просто по опыту знал, что в некоторых ситуациях лучше доверять собственной заднице, спрятав гордость и все такое прочее куда подальше.

Вход в пищеблок почему-то оказался полностью открытым. Жуткая вонь явно свидетельствовала о наличии хвостатых тварей. Осталось только ждать, что же предпримет Шон. Впрочем, на этот раз за зверушками направился один только Жофруа, остальные, включая меня, предпочли отираться недалеко от входа, где запашок был еще терпим. Наш весельчак, кстати, даже не поморщился – я знаю, что он химик, но с чем же ему тогда приходится работать? Может, он специализируется на фекалиях, вот и привык, бедолага?

Сент-Илер, как его иногда называли научники, шастал по пищеблоку недолго. Вскоре раздалось знакомое недовольное пищание, после чего мы узрели самого добытчика. На этот раз существо в его руках было маленькое и черное.

-       Крысенок, двухнедельный, - осклабившись, заявил тот, - ну и сколько тогда пустует это местечко?

-       Судя по документам, инвазия была обнаружена месяц назад, - пробасил Яков, - это рапорт начальника базы. Он же заявлял, что ситуация под контролем.

-       Не-а, не сходится, - ехидно процедил Жофруа, - у меня такое ощущение, что кто-то очень хорошо наврал.

-       Я знаю человека, который здесь командует, - глухо проговорил тот, - если он докладывает, что ситуация под контролем, значит так оно и есть.

Шон покачал головой. Ожидая очередной склоки, я придвинулся ближе. Нет, на этот раз я не вмешаюсь, но послушать их ругань будет приятно.

-       Значит, ложную информацию послал кто-то другой, - констатирующим тоном заявил Кавальски, - иных объяснений я не вижу…

-       Сообщение было закодировано лично им или ближайшими офицерами, - перебил его Яков, - это специальный код достоверности. Теперь понимаете, почему я так доверял этой информации.

-       Гм-м, получается, кто-то очень хорошо постарался, создав подделку, - процедил Шон, - у нас проблемы, господин Полански.

На миг в пищеблоке наступило гробовое молчание. У меня появилось навязчивое чувство де-жавю. Вспомнился наш злополучный челнок, посадка на Мар-Хатамото, переговоры с диспетчерской, разрешение на посадку. И это странное приветствие-прощание: «Мы будем рады видеть вас. Аминь». От пяток к голове побежали мурашки, более похожие на электрошок. Сжав зубы, я с трудом взял себя в руки – не хватало еще при всех выказывать беспокойство.

Нет, как же я все-таки рад, что он сдох. Гори в аду, чертов Максимов! Но… кажется, остальные думают примерно о том же, о чем и я…

-       Возможно, наш проповедник не совсем тот, кем мы его считали, - сказал Яков. Мощные скулы вздулись от напряжения, глаза сощурились. Не-ет, не хотел бы я встретиться с таким вечерком в темном переулке. А уж на войне… Может, это боевой киборг?

-       И возможно, что он, живой и здоровый, сейчас бегает по базе, - добавил Хорек, лицо которого приобрело тот же «бойцовый» вид, что и у Якова, - вот только что ему надо от нас?

-       Посмотрим, - ответил тот, повернувшись к выходу, - надо вернуться в жилой отсек и предупредить остальных. Если Максимов действительно жив, кто знает, что он может еще сотворить.

Слегка поежившись, я тоже засобирался к выходу, но медик, видимо, решила задержать нас в этом вонючем помещении дольше, чем требуется. Может, ей запах понравился?

-       Постойте, - врачиха стояла дальше всех от выхода, нелепо пританцовывая, - вы не чувствуете холод?

-       Нет, а что? – поспешил осведомиться Шон.

-       Тут какой-то поток воздуха, жутко холодный, - ответила медичка.

Корп, глянув на монитор компьютера, пояснил:

-       За вашей спиной дверь, ведущая в морозильную камеру… м-м-м, но она вроде закрыта.

Лейла, пройдя к указанному Корпом входу, нажала на кнопку открытия дверей, но ничего не изменилось.

-       Да она, кажись, заблокирована, - констатировала девушка, - командир, может, стоит открыть ее?

-       Зачем? – спросил тот, - кстати, если дверь закрыта, откуда проходит холод?

Я картинно закатил глаза и отвернулся, сделав вид, что происходящее мне не интересно. На самом же деле в моей душе скреблись кошки со стальными когтями. Ну зачем я согласился на эту командировку? Сидел бы сейчас на Антиге да собирал материалец для репортажа. Эх, Лиса, и с чего это я польстился на твои сладкие обещания? Летела бы сюда сама, раз так надо было…

Мои спутники, тем временем, ринулись на поиски источника холода. Вскоре он обнаружился: к моему удивлению, это оказалась самая настоящая дыра в стене, прогрызенная местными обитателями. Это какой же крепости зубы надо иметь, чтобы продраться через железобетон, да потом еще и стену морозилки продырявить!…

-       Кажется, наши крыски очень хотели кушать, - с ехидцей заявил Жофруа, нагибаясь к отверстию, - ну-ка, сейчас глянем, чего там вкусненького… м-м-м… куски какие-то… может, мясо замороженное?… не-е, это колбаса вроде… да странная-то какая колбаса… большая… и не поели ее совсем… э-э-э, да она, кажется, в упаковке!… а почему упаковка серого цвета?… это же серый… и складки какие-то… бе-е, долго ж колбаска лежала…

-       Взломать дверь, - от неожиданности я чуть не подпрыгнул. С трудом различимое бормотание Жофруа действовало успокаивающе, а тут Яков со своим рычанием!

Корп, словно горностай, кинулся к двери и, сбив панель управления, принялся копаться в проводах. Спустя две минуты он отошел, кивнув на дверь:

-       Магнитный замок отключен, можно двигать створки.

Яков немедленно направился ко входу в морозилку, последовавшего за ним Шона остановила Лейла: мол, помощь здесь не требуется. Полански, меж тем, схватился за створки и принялся раздвигать их. Накачанные мышцы рук вздулись от напряжения, дверь потихоньку начала поддаваться. После нескольких минут стараний Якову удалось почти полностью открыть злополучную дверь; Корп, запустив руку в смешение проводов за панелью управления, выдрал часть из них. Для перестраховки, наверное. В пищеблок, меж тем, ворвался жуткий холод: интересно, до чего ж надо было оголодать крысам, чтобы пробираться за едой в морозилку? Этак и в пингвинов мутировать можно…

Меж тем, глянув на освобожденный проход, я заметил, что Лейла и Яков застыли на его пороге, словно ледяные статуи. Лица обоих внезапно посерели и теперь напоминали демонов из фильмов ужасов. Разумеется, мне не терпелось узнать, что же они там такого увидели.

-       Колбаса такая страшная? – участливо спросил я.

-       Заткнитесь, Гриффитс, - озлобленно бросила Джиннер. Случайно поймав ее взгляд, я понял, что секундой раньше ляпнул глупость. Впрочем, что бы там ни было – зачем так реагировать? Зеленые глаза, обладай они такой способностью, разорвали бы меня на части, - идите сюда и смотрите…

Чувствуя неладное, я все же приблизился к морозилке и заглянул внутрь. Н-да, помещеньице, что надо: сюда можно целый мясокомбинат затолкать. Собственно, а что же тут находится? Я опустил взгляд…

В двух метрах от меня лежало замороженное тело женщины. Несчастную словно четвертовали, причем именно тут, в пищеблоке. Конечности начисто выдраны, так, будто ее растягивали на средневековом пыточном аппарате. Покрытое инеем лицо запечатлело жуткую маску театра смерти: рот, застывший в истошном крике, забрызганная кровью кожа и широко раскрытые заледеневшие глаза, в которых не осталось ничего человеческого: только животный страх. И это… это был только один труп… Исковерканные тела были разбросаны по всей камере. Да, именно разбросаны: так, словно кто-то очень спешил затолкать их сюда и избавиться от нудной работы… адской работы. Большая часть трупов находилась по левую сторону от входа, они же выглядели наиболее ужасно. Руки, ноги, головы, внутренности из распоротых животов – все свалено в кучу. Остальные лежат где и как попало. А в левом дальнем углу виднеется тележка с невыгруженными телами – видимо, убийцы поленились делать это в последний раз. Но… но что за звери облика человеческого могли сотворить такое?! Может, это из-за них сошел с ума Максимов? Из-за этого не доверял нам и читал жуткие проповеди? То есть, он хотел сказать, что те кто сделал это, еще бродят по базе?!!!

Зародившийся где-то в области живота страх быстро растекался по моему телу, сгибая и изламывая его. Ноги подкосились и обмякли, но каким-то удивительным образом я еще держался на них. Только когда Яков вытащил меня за шиворот обратно в пищеблок, я понял истинную причину этого феномена. Оперевшись о какой-то ящик, краем глаза я заметил, как в морозилку проскользнула медик. Вошел и вскоре вышел бледный как смерть Шон, Жофруа последовал за ним, бормоча одними губами что-то невнятное. Но слова «колбаска» и «нога» там точно присутствовали. Становилось ясно, что с чем он спутал.

Наконец, придя в себя, я уселся на ящик и стал ждать остальных. Военные время от времени показывались наружу – согреться, и вновь исчезали в ледяной могиле. Так продолжалось около пятнадцати минут, пока Яков и Корп не закрыли дверь, напоследок забаррикадировав ее всем, чем можно. Крысиный лаз тоже заткнули.

-       Часть трупов отличается от прочих, - подала голос медик, - в отличие от остальных, их конечности аккуратно отделены от тела, я бы даже сказала, с хирургической точностью. Возможно, убийца использовал специальные медицинские инструменты. Вместо колотых и рваных ран мною были замечены глубокие порезы и огнестрельные ранения. Трупы, расположенные ближе всех к выходу носят следы пыток. У многих выколоты глаза, отрезаны ушные раковины, имеются следы ожогов от контактов электропровода, вывихи суставов…

Перед глазами вновь замаячила мертвая женщина, которую я увидел, едва ступив через порог морозильной камеры. И ужас, запечатленный на ее лице. Святые небеса, неужели и со мной может случиться подобное? И меня засунут в эту морозилку, кинут, как кусок никому не нужного мяса, и крысы… крысы проделают еще один ход… Они будут выдирать еще не успевшие замерзнуть ткани, обглодают уши и нос, выедят стекленеющие глаза… Но… как… Нет! Этого не может случиться! Плевать на всех, я выживу, я обязательно выживу! Если убийцам нужна группа, пускай перережут хоть всех… кроме пилотов… а потом… потом мы улетим, обязательно улетим…

-       …небольшую часть офицеров пытали особо жестоко, - доклад медика отчасти проходил мимо сознания, - вероятно, кому-то нужен был код, о котором вы говорили, сэр, - похоже, она обращалась к Якову, - и еще одно: на дне тележки, в которой транспортировались тела, а также возле нее обнаружен пепел и обгорелые останки. Некоторые весьма странного вида… гм-м, если бы можно было провести гистологический анализ… мне кажется, их сожгли неспроста. Есть подозрение на мутацию, сэр.

-       Спасибо, - кивнул Яков и потянулся к коммуникатору, - надо предупредить остальных… говорит Полански, вызываю челнок… челнок ответьте, прием…

-       Здесь плохая связь, командир, - сказал Хорек, - можно попробовать воспользоваться местной, так будет проще.

-       Чтобы нас прослушали? Нет…, - ответил Яков, - челнок… челнок, отвечайте…

-       Возможно, там уже некому отвечать, - глухо проговорила Лейла, - или им сейчас не до этого…

-       Все за мной! – приказал Яков, - Корп замыкающий, бего-ом марш!

Вот уж не думал, что когда-нибудь смогу так быстро и так долго бежать. Сперва я думал, что от страха не смогу сделать ни шага, ведь получалось, что мы идем прямо к лапы убийц, которые сейчас орудуют на челноке. Однако мысль, что они могут его подорвать или испортить, и тогда я уже никогда не улечу отсюда, придала мне сил. Ко всему прочему, следовавший в арьергарде Хорек жестко, но эффективно подгонял отстающих тычками в спину. Шон, кстати, умудрился обогнать даже прыткого Жофруа и следовал прямиком за Лейлой, прикрыв ее от моих глаз. Впрочем, после всего произошедшего мне хотелось, чтобы вся эта чертова группа провалилась куда подальше, даже длинноногая амазонка. Ну ее к лешему, я жить хочу. Да, да, я просто хочу жить, и сделаю все, чтобы выбраться отсюда!

Не могу себе представить, какое чудо должно было случиться, чтобы я при такой скорости умудрился бы не запнуться на лестнице. Разумеется, я сделал это, но вездесущий Хорек исправил ситуацию: как? – не имею понятия. Шона слегка занесло на одном из поворотов, и он едва не впечатался в стенку. Чуть не задетая им Лейла упустила великолепный шанс стать самой худой девушкой во Вселенной. Жофруа тоже отличился: «стоять!» кричали ему. Кажется, парень решил стать героем, добравшись до «финиша» первым, но без оружия. Да, кстати, может теперь мне отдадут револьвер?

-       Челнок, отвечайте! – Яков опять взывал пилотов, - Прием!

Чуть замедлив бег, он постепенно перешел на шаг, не прекращая болтовни с коммуникатором. Не знаю, с кем он там столь активно начал общаться, но спустя полминуты мы остановились.

-       …вы поняли? – донесся до меня его голос, - хорошо, ждите нас…, - Яков повернулся к нам, - отбой, у них все в порядке. Лейтенант Корп был прав, связь барахлит.

Ну и стоило из-за этого нестись, как мамонты в брачный период?! Да наш топот слышал даже Максимов, царствие ему подземное! Фу-ух, теперь неделю мышцы болеть будут. Зря я не ходил в тренажерный зал, но ничего, как вернусь домой, схожу обязательно… пару раз.

Теперь мы просто шли. Никакой беготни, никаких тычков от Хорька – жизнь станет раем, когда эта зубастая двуногая тварь окажется в паре световых лет от меня. Хм-м, лучше даже парсеков. Но, в любом случае, терпеть его присутствие мне еще… сколько? Полгода? Учитывая сложившуюся обстановку – нет. Вообще-то, я искренне надеюсь, что мы теперь не пойдем в четвертый корпус, а просто улетим отсюда подальше. Я, конечно, не против материала о зверских убийствах, но только тогда, когда меня нет поблизости от центра событий. Да, кстати, наш скорейший отлет сейчас должен быть прерогативой Якова, ведь безопасность – это его забота. Собрать вещички, и вперед, к звездам. Единственным «но», беспокоившим меня в момент приближения к ангару, был мой же собственный зад, услужливо подсказывающий, что так просто ничего не заканчивается. И, возможно, он окажется прав…

Перво-наперво Яков собрал всю нашу группу вокруг себя и сообщил последние новости, затем прочитал длинную лекцию о правилах безопасности. Жилой отсек и ангар отныне будут постоянно патрулировать. Ходить в одиночку не рекомендовалось даже в пределах «охраняемого» (пятью вояками) пространства. Если вздумал топать из отсека в ангар и обратно, обязательно доложить патрулю и там, и там. Быть внимательным и осторожным, в случае реальной опасности не стесняться поднимать шум.

-       …и последнее, - сказал Яков, заканчивая разговор, - я понимаю, что многим из вас сейчас хочется оказаться подальше отсюда, - мне показалось, или он кивнул в мою сторону? – в чем-то они правы. Я отвечаю за вашу безопасность и должен организовать эвакуацию…, но этого не будет…, - от удивления я даже раскрыл рот. Что? И…и, простите, чего же мы будем здесь делать? Играть в отважных героев? Слова Полански звучали, словно приговор, - Мы все, хотим этого или нет, служим Конфедерации. Наш долг: предупредить остальных о случившемся здесь, и сделать это надо в кратчайшие сроки. Связная аппаратура челнока слишком слаба, а скорость его мала, чтобы быстро оказаться в зоне космических трансляторов. Местная система связи и ретранслирования испорчена, а наладить ее можно только в двух местах: информцентре и вышке связи. Необходимо добраться туда и послать сигнал предупреждения.

-       А куда именно мы пойдем? – поинтересовался Шон. Судя по его виду, он был… безумно рад, что мы никуда не летим? Именно так. Кажется, жирный окончательно свихнулся, или он настолько предан науке, что готов положить на ее алтарь собственную жизнь?

-       Думаю, лучше выбрать информцентр, - вмешался Хорек, - во-первых, он более универсален и мультифункционален, во-вторых, там могут сохраниться записи следящих камер, которых очень много по всей базе, в том числе и в четвертом корпусе, в-третьих, - Корп загадочно ухмыльнулся, - кто бы тут не орудовал, он или они наверняка посчитают, что мы выберем простейший путь – до вышки. И если будет засада, ее сделают именно там.

Яков, прищурив глаз, огляделся. Остальные продолжали молчать, переводя взгляд с него на Корпа и обратно. Ясное дело, все решит Полански, но, каково бы ни было это решение, оно должно быть аргументировано, хотя бы внутренне.

-       Думаю, вы правы, лейтенант, - сказал Яков после минутного раздумья, - мы пойдем в информцентр. Команда будет состоять из семи человек: мои люди и мистер Гриффитс…

Мое сердце, казалось, упало на самое дно живота. Что? Кто? Я? Зачем? Ах да, в анкете сам же указал о своей первичной специализации… Зачем я это сделал? – если честно, из-за собственной гордости. Очень хотелось показать себя важной птицей, кем, впрочем, я и являюсь на самом деле – канал Т+ один из крупнейших в Конфедерации. Но теперь это мое хвастовство обернулось совсем иной стороной – я должен буду идти с кучкой самоубийц в камуфляже прямо в пасть непонятно к кому. Кажется, врачиха что-то говорила про мутантов? Замечательно! Кстати, она идет в составе «экспедиции»…

-       …вы не можете так поступать с нами, - опять Кавальски задирает Якова. Ну что на этот раз? – вы должны взять с собой минимум трех человек научного персонала!

-       Вы хоть понимаете, что мы можем столкнуться с вооруженным противником! - возражал тот, - Присутствие Гриффитса объясняется его специальностью инженера связи, а что там будут делать ваши люди?

-       Брать материал для исследований, - неопределенно заявил Шон.

Отлично, пускай тогда толстый идет вместо меня! Может, предложить Якову эту замечательную идею?… м-м-м, почему-то я думаю, что он откажется…

-       …хорошо, два человека, - сдался Полански, - не больше.

-       Жофруа, пойдешь со мной? - Шон повернулся к химику.

-       Конечно, сэр, всяко лучше погулять, чем сидеть в консервной банке! - усмехнулся тот и повернулся к Якову, - когда мы выходим?

-       Завтра, - нахмурившись, проворчал тот, - а сейчас идите и выспитесь.

Вероятно, сказанное им относилось и ко мне. Однако же, раз я им так нужен, не мог бы Яков сделать кое-что для меня? Например…

-       …отдайте мне револьвер, - перед тем, как сказать это, я выдал целую тираду насчет личной безопасности и роли индивидуальной обороны. Вроде бы, получилось неплохо.

-       Хорошо, - это слово далось Якову с заметной неохотой, - но обещайте, что не будете палить из него по каждой тени. Уверяю вас, мои люди знают свое дело и увидят противника еще тогда, когда вы даже не будете подозревать о его присутствии.

Кивнув в знак согласия, я повернулся к Корпу. Тот стоял ко мне спиной и в данный момент совершал какие-то манипуляции, скрытые от моего взора. Что ж, придется ему ненадолго отвлечься…

-       Э-э, мистер Корп…, - начал было я, но Хорек, явно не желая показаться глухим, молча потянулся к поясу.

Спустя каких-то там пару секунд оружие вернулось к законному владельцу, то есть мне. Конечно, «законному» – это сильно сказано, особенно учитывая давешние слова об его отсутствии в экспедиционном списке, но все же… И пусть я действительно не умею стрелять, с ним как-то спокойнее. Все, теперь действительно можно отправляться спать.

«Ночь» прошла на удивление спокойно: никакого шума, выстрелов, происшествий и т.п. Зарядив револьвер, я сунул его под подушку и закрыл глаза, проваливаясь в объятия Морфея. Все-таки корреспондент тоже человек и, как все остальные, иногда хочет отдохнуть. Разумеется, поспать столько, сколько я хотел бы, мне не дали бы. Почему «бы»? Потому что, во-первых, это я знал это по предыдущему опыту, во-вторых, мне приснился страшный и странный до безобразия сон. В нем я бродил по коридорам и искал место, где бы прилечь… Интересно, да? – хотеть спать во сне! Я был готов захрапеть где угодно, но кругом валялись гротескного вида части людских тел. Сначала я даже подумал, что это музей восковых фигур, где побывала кучка вандалов. Но, в любом случае, спать рядом с чьими-то останками мне не хотелось. Внезапно из-за поворота вышли два офицера: Полански и Максимов.

«Что, спать хочешь?» - насмешливо спросил первый. Я растерянно кивнул. «В морге выспишься», - осклабившись, проговорил он. Максимов в это время полез за спину и достал самый настоящий мясницкий топор, а затем, хитро подмигнув мне, сказал: «Нет, в морозилке». И сделал шаг… Я проснулся.

Пролежав еще час с открытыми глазами, я встал и начал собираться. Та же куртка, те же рекодеры, кепка, револьвер. Перчатки? А ну их к лешему! Ботинки, само собой, уже на мне. Все? Вроде да. Или нет: душа моя словно вцепилась в эти стены, не желая отпускать драгоценное тело в опасное мероприятие. Да, я хотел остаться здесь, залезть под кровать и сидеть тут: плевать на базу, на Якова, на все, что тут творилось, твориться и еще сотворят мои спутники и местные обитатели. Жизнь дается только один раз, почему я должен отдавать ее Конфедерации? Зачем этот сигнал, рано или поздно военные узнают, что тут на самом деле творится, и пришлют войска. Какой смысл рисковать собой, если можно спокойно «пересидеть бурю»? Идти в третий корпус? Не х-о-ч-у-у!!!

Я едва не заорал в голос – вновь нахлынули воспоминания о родном доме и удовольствиях, что он сулил. Шанс увидеть все это вновь становился ничтожен. О, Лиса, будь ты проклята!

В дверь осторожно постучали. Мотнув головой, я сделал шаг к двери. Остается надеяться, что мои мысли не выползли наружу в виде нервного бормотания, как это иногда бывает.

-       Мистер Гриффитс? – снаружи послышался голос Лейлы, - Выходим через полчаса. Будьте готовы.

Ворчливо «дакнув», я повалился на кровать. Одежда на мне, аппаратура тоже. Я готов. К чему? Да ко всему, кроме смерти – я обещал себе выжить и сделаю это, несмотря ни на что.

Спустя указанное Лейлой время я вышел в коридор, не дожидаясь, пока меня позовут. Остальные, разумеется, уже собрались. Все, кроме Полански. Вместо него появилось нечто огромное, металлическое, с мощными прожекторами на правом плече, с какой-то бандуриной в руках, напоминающей максимовский дробовик, но только больше. Оно повернулось ко мне и голосом Якова пробасило:

-       Вы готовы, мистер Гриффитс?

-       Я, э-э, да, - так вон значит она какая, тяжелая боевая броня. Я видел что-то подобное на картинках и фотографиях, но вживую… Впечатляет. А остальным что, не хватило?

-       Тогда одевайте бронежилет и вперед. Корп, Ларс, пойдете замыкающими, - Полански развернулся к дальнему концу коридора, - остальные будут ждать нас в челноке. Он загерметизирован и готов к отлету, я приказал никому не выходить до нашего прибытия. Крыша ангара сейчас открыта, атмосфера вокруг челнока теперь непригодна для дыхания, так что команда будет в безопасности.

Команда… Мы все здесь тоже – команда, точнее, ее часть. Та часть, которая не в безопасности. Эх, хотел бы я сейчас оказаться на челноке… Ну ладно, уже идем. Военные, кстати, вооружились посерьезнее, чем в прошлый раз. Лейла нацепила на голову какую-то штуковину, закрывающую чуть ли не всю правую сторону лица, в руках винтовка. Корп нес в руках ПП, знакомые мне еще с похода к Максимову. Еще двое военных: Ларс и Никитин, взяли штурмовые винтовки. На поясах гранаты. Все в бронежилетах. Это же касается и меня, и Жофруа, и Шона. Интересно, размеры подбирали заранее, перед экспедицией? Наверное, иначе как обычный броник смогли бы натянуть на жирного Кавальски? Для защиты головы дали шлем, чем-то похожий на мотоциклетный. Представляю, как глупо я в нем выгляжу. Хорек, кстати, натянул на макушку только серую бандану с какими-то загогулинами внизу. Выглядит круто, как настоящий герой боевика, только, м-м-м, в сушеном виде…

Путь предстоял, надо сказать, весьма длинный – и это еще без учета того, что могло бы случиться с нами по дороге. Желудок алчно заворчал, и я покосился на ранец за спиной Корпа. Быть может, там еда? Вряд ли: может ли съестное храниться в баллонах? Сомневаюсь. Возможно, это сварочный аппарат, но зачем он ему? Жуфруа и Шон, кстати, тоже что-то тащат за спиной. Неужели Кавальски не взял с собой сдобную булочку и персиковый сок? Он же подохнет от голода…

Корпус номер один, к нашему счастью, оказался вполне безопасен для пеших прогулок. Никто на нас не нападал, не выбивал стекла окон внешнего обзора и не читал проповедей. Освещение, правда, тускнело по мере продвижения вперед, но это не так страшно: у всех фонарики, а Яков своими прожекторами может осветить футбольное поле. Попасть же во второй корпус можно было двумя способами: воспользоваться надземным переходом или спуститься в туннель. Военные, к моему сожалению, выбрали второе. Странно, разве они не знают, что самые жуткие твари всегда водятся под землей?

-       Стойте, - негромко сказал Яков на пороге слабоосвещенного прохода, - проверьте связь…

-       Какую? – ляпнул я.

-       Ту, что в вашем шлеме, - отозвался Корп, приспосабливая на голове коммуникатор, - возле подбородка с внутренней стороны есть кнопка, нажмите ее. Да, и возьмите ручной – на всякий случай.

Хорек оказался прав: действительно, в указанном месте обнаружилась маленькая кнопочка, которую я незамедлил нажать. Вскоре в ушах раздался голос Якова:

-       Раз… два… прием, - слышимость хорошая? Джиннер… Корп…

Так он перечислил всю нашу команду, желая удостовериться в качестве связи. Надо сказать, что последняя была довольно хороша, то же самое можно было сказать и о маленьком устройстве, которое раздали всем, включая меня. После этой процедуры мы тронулись дальше, до тех пор, пока на полу, стенах и потолке не обнаружились пятна копоти.

-       Кто-то здесь орудовал огнеметом, - сказала Лейла, деловито осматривая находку, - а вон, смотрите, следы пуль. Бой был нешуточный, судя по всему.

-       А концовкой ему стал взрыв, - подытожил Хорек, глядя на потолок с искореженными динамиками и лампами, - не пойму только, где останки тех, кого здесь подорвали.

-       Думаю, сожгли, - прогудел Яков, - И, возможно, на то были причины. Ладно, идем дальше, если дверь во второй корпус окажется заблокированной, поворачиваем обратно – к наземному переходу.

Пожалуй, на такой исход мог надеяться только я, остальным почему-то не терпелось поскорее оказаться разделанными на куски. Замаячившая в конце дверь была как свет в конце туннеля… для кого-то, для меня – тьма, потому что она оказалась вполне рабочей и открылась без лишних усилий.

Корпус 2 встретил нас тревожным скрежетом. Судя по доносившимся звукам, кто-то или что-то царапало стены. Чуть дальше и правее послышался слабый стук, усиливающийся по мере продвижения в глубь корпуса. К моему ужасу Яков вел нас прямо к его источнику, напряжение нарастало, и я уже начал подумывать о револьвере в куртке. Дойдя до очередного поворота, ведущий встал на месте, подняв указательный палец левой руки. Группа остановилась; Лейла, мягко придвинувшись к Полански, вопросительно глянула на него. Еле заметный сигнал, и она бросается вперед и вниз, после чего, кувырнувшись, застывает, словно статуя, беря на прицел «с колена» потенциального противника. Одновременно Яков делает шаг, разворачиваясь в том же направлении.

Я же, раскрыв рот, просто стоял и наблюдал за этим зрелищем. Все произошло настолько быстро, что никто из гражданских не успел осознать факта вероятной стрельбы. Однако ее и не было. Полански махнул рукой, и мы всей гурьбой направились вслед за ними.

-       Шум оттуда, - послышался голос Лейлы. Девушка указывала на заваренную дверь, откуда действительно доносились подозрительные звуки.

-       Можем ее открыть, - предложил Корп, взяв в руки горелку. И впрямь сварочный аппарат тащит! А зачем? Выпускать на волю всякую запертую пакость, сыскав тем самым дополнительных приключений на задницу?

-       Погоди, - Яков, подойдя к створкам, начал тихонько стучать по ним, отбивая старую добрую морзянку. Да, лучше узнать заранее, можно ли там вообще с кем-либо вести беседу.

В ответ раздался какой-то скрежет, царапанье и, наконец, мерзкое хлюпанье. Что могло производить такие звуки, я не мог себе вообразить. Полански вновь постучал, но на этот раз ответом стал глухой удар изнутри: судя по всему, кто-то очень хотел выбраться наружу, но при этом ни в какую не желал общаться.

-       Командир? – Хорек все еще держал сварочный аппарат наготове.

За дверью послышался очередной скрежет и затем – нечеловеческий вой, от которого у меня едва не случилась медвежья болезнь. Яков отрицательно покачал головой и дал знак двигаться дальше. Мне стоило больших усилий сделать шаг, ученые же подозрительно косились на дверь.

-       Надеюсь, там есть следящие камеры? – подал голос Шон.

-       Должны быть, - ответил Корп, - можно будет просмотреть их запись в информационном центре.

-       Прекрасно, прекрасно, - пробормотал тот, нехотя засеменив вслед за мной. Ну, честное слово, маньяк! Может, ему и эту зверушку поймать надо будет, как ту крысу? И откуда ж такие вылазят? М-м-м, впрочем, если разобраться, оттуда же, откуда и все остальные…

Чувство, что Шон еще заявит о себе, крепко засело у меня в голове, заставляя то и дело оглядываться на толстяка. Шагающий рядом Жофруа, казалось, горит желанием заглянуть в каждый отсек этого корпуса. Здесь меня очень порадовал Хорек, пресекавший такие поползновения на корню. Однако момент, когда чаша терпения и его, и Кавальски все-таки переполнится, и любопытство начнет лить через край, все же настал…

-       Мистер Полански? – голос Шона прозвучал для меня как-то «сдвоено». Впрочем, немудрено: шагал он рядом, и я мог слышать и его собственный голос, и то, что передает шлемофон.

-       Да? Что-то случилось? – отозвался Яков.

-       У меня с собой портативный компьютер. Судя по плану базы, мы сейчас будем проходить мимо биологических лабораторий. Думаю, там могли остаться некоторые материалы…

-       Выражайтесь конкретнее. Вы хотите, чтобы мы зашли туда?

-       Ну разумеется! – воскликнул Кавальски.

Ну же, Яков, скажи этому борову, чтобы он катился…

-       Хорошая идея, пойдем…

О, нет! Опять встреча с неизвестным. Нет, какой там Хорек, какой Яков! – Шон, вот кого надо пристрелить, как бешеную собаку. Чувствую, в следующий раз он попросит нас завернуть в Преисподнюю, чтобы взять образчик местных обитателей. Уф-ф, мы к этому информцентру вообще когда-нибудь дойдем? И это еще второй корпус, впереди третий…

Лаборатория оказалась целым комплексом отсеков, довольно крупным, так что искать архивы нам придется долго и упорно. Отдел органической химии стал первым в списке мест, которые нам предстояло посетить. Надо сказать, ничего интересного: реактивы в стеклянных шкафчиках и сейфах, лабораторные столы и всякие склянки на них – все в целости и сохранности. Приютившийся в углу терминал, судя по грустным вздохам Жофруа, не выдал ничего интересного. Единственной вещью, порадовавшей его, стал найденный в шкафчике белый халат, который он тут же напялил на себя. Шон сделал то же самое, остальные, включая меня, только скептически поморщились: к чему эта показуха?

-       Давайте в правую дверь, - сказал Кавальски, глянув на дисплей мини-компьютера, - там длинный коридор и дальше – отдел биохимии. Рядышком какие-то боксы с образцами, посмотрим, что или кого они тут изучали.

Полански согласно кивнул и направился в указанном направлении, следом за ним потянулись остальные. Я старался держаться посередине, считая такое месторасположение наиболее безопасным. Жофруа, сделав «круг почета» по отсеку, пристроился в конце нашей маленькой колонны, аккурат возле Корпа.

«Коридор», обещанный Шоном, представлял собой достаточно узкий проход с большими окнами по правую сторону. Сквозь толстые стекла были видны какие-то высокие прозрачные цилиндры, у самого крайнего окна застыла металлическая штуковина наподобие домкрата. Похоже, это и были шоновские «боксы с образцами», но доступ к ним действительно оказался возможен лишь через отдел биохимии.

-       Удобно, а? – заметил Жофруа, - идешь себе да смотришь, как себя подопытные чувствуют. Интересно, а чего это они все пустые? И где местные обитатели?

-       Сейчас узнаем, - глухо пробасил Яков, указывая на открытый вход в дальнем конце коридора.

Приглядевшись, я увидел развороченные столы и мелкие лужицы всевозможной расцветки. Издалека отдел биохимии напоминал место, где долго и с интересом орудовали выпущенные из зоопарка мартышки. Одно «но» – какой же силой должна обладать вышеназванная обезьяна, чтобы умудриться вырвать стол, прикрученный к полу? А что там за большое красное пятно на дальней стене? Может, кто-то решил покидаться пробирками с реактивами? Большие, наверное, были пробирки…, это не одна из них только что разбилась?

Идущий впереди Яков резко поднял вверх левую руку. Звон повторился. Я невольно попятился назад – до тех пор, пока не уперся в Жофруа, наоборот, подавшегося вперед. Полански, меж тем, дал знак отступить к предыдущему отсеку.

-       Корп, - послышался его голос. Хорек моментально встрепенулся и крадучись начал приближаться к биохимической лаборатории, вход в которую был моментально взят под прицел остальными вояками. Что-то будет…

Однако местные обитатели, похоже, решили первыми встретить дорогих гостей. Корп не прошел и половину пути, как на пороге возникло странного вида животное. Я видел много тварей на своем веку: двух-, четверо- и многоногих, но никакая из них не походила на эту. Зверушка обладала весьма внушительными размерами, примерно с очень крупную собаку. Сравнивать ее с известными мне представителями фауны было весьма проблематично. Темно-коричневого цвета щитки чем-то напоминали хитин членистоногих, хорошо развитые перепончатые задние лапы рисовали в воображении амфибию, однако же такая направленность суставов, как у существа, казалась более характерной для млекопитающих, наличие хвоста и количество конечностей, равное четырем – тоже. Красные глаза по бокам конусообразной головы никак не походили на фасеточные аналоги насекомых, хорошо развитые максиллы[6] в ее нижней части, наоборот, сильно напоминали таковые у муравьев и тараканов. Передние конечности имели весьма странный вид: то, что можно было бы назвать плечевым суставом, уходило вверх и в стороны, возвышаясь над телом; локтевой изгиб приплюснут, создавая дополнительную опору при движении, завершалось же все это безобразие серпообразными выростами, наверное, острыми. Такими же, как и зубы в широко раскрытой пасти, каждый из которых представлял собой натуральный клык хинного млекопитающего.

Однако, что бы там ни было, единственным словом, которым я смог обозвать это чудное животное, стало название зловредного насекомого – «таракан». Какое счастье, что наши домашние тараканы имеют малые размеры и в случае чего могут легко уничтожаться ударами тапочек по хитиновым спинам. Щитки увиденной мною твари выглядели довольно внушительно, остается только надеяться, что они тоже из хитина, и их легко пробьет даже мой револьвер. То, что в нее придется стрелять, я ни на йоту не сомневался: небольшие красные глазки животного не сулили ничего хорошего, мощный бугристый хвост неистово бил по разноцветному полу.

«Й-ерк, е-ерк» - донеслось до нас. Тварюга резко тряхнула головой. Корп, тем временем, осторожно пятился назад. «Ерк, ерк, йе-ерк», - не прекращая издавать звуки, существо рванулось к нам со скоростью, которой позавидовали бы многие бегуны известной мне фауны.

-       Огонь! – скомандовал Яков и выстрелил. Вслед за ним принялись палить и остальные, в том числе и Хорек, который умудрился делать это на бегу.

Пули должны были разорвать зверюгу в первые же секунды, но та, словно по волшебству, продолжала нестись прямо на нас. Военные, надо отдать им должное, не опешили и стреляли до тех пор, пока существо не упало на пол с перебитыми конечностями.

-       Вот ведь дрянь живучая! – выругалась Лейла, осторожно подкрадываясь к еще живой тварюге, - Надеюсь, хоть глаза у нее не бронированные?

Винтовочный выстрел одиноко прогрохотал в наступившей на миг тишине. Из пробитого глаза существа вылетела какая-то грязно-бардовая жижа, само оно, еще раз дернувшись, затихло. Однако Лейла, не доверяя обманчивому спокойствию, сделала «контрольный выстрел» в то место, где раньше находился красный глаз.

Первым к лежащей твари приблизился Яков, из всех нас его броня была самой лучшей. Немного попинав ее, он махнул нам рукой, мол, путь свободен. Шон не замедлил воспользоваться этим и кинулся к существу, на ходу снимая заплечный ранец.

-       …тэ-экс, сейчас возьмем мазок… гм-м, нервной ткани… если это вообще она…, - услышал я его бормотание, когда сам подобрался ближе, - интересная зверушка… боевая…

Головные и спинные щитки существа были сильно повреждены, но, видимо, недостаточно, чтобы его убить. Оно, конечно же, в любом случае не сумело бы добраться до нас – слишком далеко, но, если бы военные не перебили ему конечности, до Корпа тварь вполне могла доскакать. Странное дело, но особой вони от нее не чувствовалось, так, легкое амбре, щекочущее нос. Темно-коричневого цвета животное оказалось довольно неприглядно на вид, особенно после обработки пулями вояк. Зато вооружено оно было, что называется, до зубов. Этакая боевая органическая машинка. Гр-р, и откуда эта жуть выползла, из боксов, что ли? Но тогда – я оглянулся, пытаясь посчитать «цилиндры» по правую сторону от себя – тогда она здесь не одна. Впрочем, кажется, так думал не я один, и думал не зря…

Два следующих существа, похожих на убитое, как братья-близнецы, уже не разменивались на сердитое «ёрканье», а сразу кинулись на нас. Впрочем, мы в это время уже находись в том же месте, где увидели первую тварь, благо, шуму ее собратья перед появлением произвели не меньше. И военные теперь уже целились, как я понял, исключительно по ногам и глазам. Последние, хоть и находились по бокам, были вполне досягаемы, и Лейла отлично продемонстрировала это, укокошив первое существо. Второе добил Яков из своей бандуры.

-       Ждем, - тихо произнес он. А что, кто-то хотел идти к боксам, чтобы быть съеденным? Ежели так, то я не против… Кто первый? Надеюсь: или Хорек, или Шон…

Однако больше никто не появился. Постояв минут десять, военные осторожно направились к отсеку биохимии. Я, Шон и Жофруа плелись позади. Искомый терминал с данными обнаружился там, где и предыдущий – в углу, но в отличие от него, был полностью разбит. Примерно та же картина ожидала нас и в следующем отсеке – развороченные столы, лужицы с реактивами, осколки химической посуды засохшие пятна на стенах.

-       Лейтенант, сколько там было цилиндров для тварей? – сказал Яков, повернувшись к Корпу.

-       Двадцать, сэр, - ответил тот, еще раз глянув на дисплей мини-компьютера, - но ни один из них не поврежден, все целы. Кажется, зверушек кто-то выпустил, сами они выйти никак не могли.

-       Это точно, - процедил командир группы, - Но дело не в этом. «Пэйот» в первую очередь – военная база. Будь этих тварей даже в два раза больше, они не смогли бы перебить весь ее персонал! И вообще, какой идиот мог их выпустить?

-       Может, Максимов? – встрял Жофруа, - Он явный психопат…

-       Как он тогда остался жив? – оборвал его Полански, - И кто его сюда вообще впустил? Нет, это бред. Надо поскорее добраться до информцентра, там обязательно что-то будет.

«Поскорее» – это означает вернуться на прежний путь и следовать ему. Мы же принялись колесить по лабораторным отсекам – и все из-за Кавальски. Толстый сумел уговорить Якова сменить маршрут для более детального изучения места, где мы оказались. Военным вся эта возня не сильно-то нравилась, под конец иссякла энергия даже у Жофруа, у которого по определению шило в одном месте.

Шон Кавальски, игнорируя нарастающее недовольство, продолжал чуть ли не обнюхивать каждый встречаемый им мало-мальски целый прибор. В одном из отсеков он натурально принялся ползать по полу, собирая осколки стекла с оставшимися этикетками, в другом начал пролистывать журнал с намалеванными там каракулями. Уцелевшие терминалы исследовались с особой тщательностью.

-       Мы теряем время, мистер Кавальски, - не выдержал Яков, - Вы что-то нашли?

-       Э-э, и да, и нет, - растерянно заявил тот, поднимаясь с пола, где собирал разбросанные кем-то черновики, - тут проводили какие-то тесты, изучали прежде всего регуляторные механизмы существ и их устойчивость к различным химикатам. Их получали из большого комплекса химических лабораторий в корпусе три. Полученные данные, судя по всему, направлялись как туда, так и в технический отдел, расположенный в корпусе четыре. Оттуда присылались довольно странные запросы… м-м-м, у меня создается ощущение, что кто-то словно пытался использовать виденных нами существ… э-э-э, в военных целях…

-       Бредни! – фыркнул тот, - У Конфедерации достаточно оружия и без этих тварей, к тому же вы видите, как они опасны. Почему их не могли просто изучать, не более?

-       Могли, - согласился Шон, - в принципе, тут мало данных, точно указывающих направленность исследований… думаю, вы правы, мистер Полански, Конфедерации ни к чему иметь при себе столь… э-э-э, неуравновешенных существ…

-       Тогда идем дальше, - на этот раз Якова вряд ли можно было переубедить.

Закончив с лабораторией, мы отправились дальше. Я, хоть и имел при себе почти такой же приборчик, как и у Корпа, совершенно запутался и уже не мог понять, каким вообще путем мы хотим добраться до злополучного третьего корпуса. Мы то поднимались, то опускались, проходили через отсеки, что оказывались открыты… хорошо хоть в вентиляционные ходы не совались, догадываюсь, какая там царит грязища. Разной пакости там не меньше – надеюсь, нам не от кого не придется спасаться? Ведь во всех боевиках герои почему-то выбирают для побега самое темное, узкое и неудобное место, т.е. вентиляционные ходы…

Погрузившись в раздумья, я принялся осматривать решетки сбоку и наверху. Прикручены они на совесть, но если постараться, выбить их можно, пусть даже для этого придется пару раз выстрелить. Наверное, мои мысли передались и ученым, которые от нечего делать тоже начали обшаривать фонариками стены и потолок. Военные не обращали на это никакого внимания, но, как выяснилось, зря…

-       Постойте-ка, - Шон резко остановился и, запрокинув голову, принялся разглядывать вентиляционную решетку над собой, - там что-то есть.

Приблизившись к нему, я навел луч своего фонаря на указанное им место. Действительно, за грязной металлической решеткой что-то белело, вроде бы, какая-то ткань.

-       Отойдите, - сказал Яков, поворачивая оружие прикладом кверху.

Несколько ударов, и решетка не выдержала. Жалко скрипнув, она отделилась от потолка и рухнула вниз, следом за ней упало нечто мешкообразное, при свете фонарей оказавшееся телом человека, одетого в белый халат. Прятался, наверное. Но от чего же умер?

-       Не понимаю, - врач недоуменно пожала плечами, осматривая труп, - вроде цел… Ранений я не вижу… так, рот заполнен белесой пеной, возможно отравление. Иных причин я не вижу.

-       Обыщите тело, - приказал Яков.

В карманах халата обнаружилось несколько конфет, больше ничего. Идентификационной карточки почему-то не было, хотя по идее это она должна была стать единственной найденной вещью. Судя по всему, этот человек погиб уже давно, поскольку вид имел самый что ни на есть кошмарный, запах тоже… В дурацком шлеме на моей голове отсутствовал дыхательный фильтр, так что приходилось нюхать омерзительно-гнилостный воздух. Фу-у, в «крысином» пищеблоке и то приятнее пахло. Ну мы пойдем уже или так и будем стоять – ­­любоваться?…

-       Вперед, - сказал Яков. Ну наконец-то…

Интересно, а от чего же спасался наш мертвец? Наверное, от тварюг из лаборатории… или от убийц-маньяков, что тащат свои жертвы в морозилку. Жуть какая, ну и местечко! Кстати, а как же теперь величать обнаруженный вид животных? Мы, слава Небесам, не первооткрыватели этих созданий, но, возможно, станем теми, кто останется в живых после встречи с ними… м-м-м, во всяком случае, я. Как бы их обозвать? В свою честь? – нетушки, такого счастья мне не надо. Может, остальные чего подскажут? А то молчат, как рыбы…

-       Э-э, извините, мистер Кавальски, а как эти твари могут называться? - обратился я к жирному Шону.

-       Не имею понятия, мистер Гриффитс, - ответил тот.

-       А вам обязательно нужно их как-то называть? – недовольно спросила идущая впереди Лейла.

-       Почему и нет? – весело сказал я, – если название отсутствует, давайте придумаем его.

-       Больше заняться нечем? – ну что за занудой стала эта Джиннер? Все ей не нравится, видите ли!

-       А что бы вы предложили? – поддержка пришла, как ни странно, со стороны того же Кавальски.

-       Ну, давайте подумаем, - ответил я и принялся размышлять вслух, - Например, возьмем, звук, который издавало первое существо… м-м-м, «йерк»… «Йерки»? Или «Еррки?» Нет, впереди нужна согласная… предложите что-нибудь.

-       Предлагаю букву «Г», - подал голос Жофруа, - этим уродцам она подойдет.

-       «Герки»? – попробовал я, - нет, не пойдет. Поступим иначе. Вот вы, мисс Джиннер, назовите какое-нибудь слово…

Н-да, кажется, у нашей красотки сильно испортилось настроение, у остальных вояк тоже. Не по этой ли причине мне сейчас так весело?

-       Задница… - еле слышно процедила та.

-       Отлично! – воскликнул я, - пускай будет буква «З», тогда что получаем? «Зерки»? Не-е, надо пострашнее. «Р» - рычащее, ее менять не будем…, - я так увлекся рассуждениями, что даже не обратил внимание на недовольное ворчание Якова о том, что «кто-то засоряет эфир». Ничего, переживет, - Гм, лучше заменить букву «К»… кто-то предлагал «Г»? Отлично, пускай будут «Зерги»! А что, название просто великолепное!

-       Да-да, а теперь потрудитесь заткнуться, Гриффитс, - на этот раз Полански выразился громко и четко. Ну что за урод? Чего там, опять трупы? Как же мне все это надоело! – Лейтенант Корп, есть более короткий и простой путь до третьего корпуса?

Оглянувшись, я увидел, как тот изучает дисплей мини-компьютера. Мы что, заблудились?! Только этого не хватало!

-       Да, сэр, - наконец, подал голос Хорек, - он не короткий, но более простой – точно. Недалеко отсюда есть длинный дугообразный коридор. Он находится на стыке 2-го, 3-го и 4-го корпусов. Пройдя по нему, мы попадем туда, куда нам нужно. Останется только спуститься на нижний уровень и пройти к центру корпуса 3-и.

-       Четвертый корпус, командир, - задумчиво проговорила Джиннер, - стоит ли туда соваться?

-       К нему ведет ответвление, длинный извитой коридор, - пояснил Корп, - он идет вглубь корпуса и не имеет боковых выходов. С нашего уровня это единственный путь в корпус четыре и, если бы мы не свернули в лабораторию и не ходили там, его можно было бы миновать.

-       Ладно, идем, - прогудел Яков, - мы и так потеряли много времени. Не забудьте, нас ждут в челноке.

Если еще ждут – мысленно продолжил я мысль командира. На месте тех, кто якобы ждет нас, я бы уже давно дал деру отсюда, и плевать на моральные принципы – тем, кто пошел к информцентру, то есть нам, они уже не помогут. Впрочем, в данный момент я все же надеялся, что у пилотов и остальных хватит терпения ждать нас… или меня, как получится.

Обещанная Хорьком дверь оказалась весьма массивной конструкцией в виде двух пятиугольных створок, вместе напоминающих фигуру домика с высокой крышей.

-       А она заблокирована, сэр, - произнесла Джиннер, отходя от панели управления, - вскрывать будем?

-       Да, - глухо ответил тот, - Корп, давай. Остальным – приготовиться к сюрпризам.

Как и в случае с морозильной камерой, Хорек возился недолго. На этот раз он, правда, не стал полностью ломать автоматическую систему управления дверьми, наверное, решил заблокировать ее изнутри.

За открывшимися створками показался длинный коридор, еле заметно изгибающийся в правую сторону. Идти придется долго – это точно. Вот тебе и «короткий путь». Или Хорек обещал «простой»? Не помню…

Перестроившись в обычный «маршевый» порядок с Яковом во главе, мы скорым шагом направились вперед. В отличие от остальных, это коридор обладал довольно высоким потолком – метров шесть или около того, повторявшим очертания двери, через которую мы вошли сюда. Ее, кстати, вояки снова заблокировали, так что, возжелай я сбежать от них, мне это вряд ли удастся. Путь в корпус 4-е, наверное, свободен, но соваться туда – чистой воды самоубийство. Почему – я не знал, но скрытое чувство опасности ясно давало понять, что стоит делать, а что – нет.

Спустя четверть часа мы увидели коридор-отвороток, ведущий в четвертый корпус. По каким-то непонятным мне причинам его освещение разительно отличалось от того места, где мы шли. Лампы, встроенные в стены «нашего» коридора, давали бледно-желтый свет, довольно приятный на вид. В том месте, где в корпус три вдавался злополучный четвертый, создавался некий световой тоннель, напоминающий люминесценцию у входа в волшебную пещеру, кои часто рисуют на обложках книг для любителей стиля фэнтези. Ярко-красное свечение извитого коридора наводило на самые нехорошие измышления по поводу его возможных обитателей, блестящие стены, отражающие свет, только усугубляли общую картину. Интересно, подобное аварийное освещение было придумано специально для того, чтобы пугать персонал? Впрочем, с каких это пор столь яркий свет стал аварийным?

-       Всем приготовиться, - послышался голос Якова, - Гражданским – следовать дальше, не останавливаться.

У нашего бравого вояки плохие предчувствия? Э-э, кажется, до него наконец дошло, куда мы попали! Что там вякал Жофруа про букву «Г»? Да-да, мы именно там. Да, и еще – я не упущу случая хоть одним глазком глянуть на то жуткое местечко: нет, я не собирался идти в четвертый корпус, но пробегать часть его так просто было бы неразумно. Вот, почти добрались, сейчас…

-       Осторожней, Гриффитс! – выкрикнул Корп в момент, когда я, нарочно споткнувшись, упал на четвереньки. Брюки, конечно, жалко, но зато есть возможность немного поснимать красный коридорчик, благо, все мои рекодеры сейчас записывают все, что происходит вокруг.

-       Ой, извините, - промямлил я, неуклюже вставая с колен, - а что там за шум? – пришлось соврать, чтобы немного потянуть время.

-       Какой шум? – спросил тот.

-       В том ко…э-э, - в этот момент я сильно пожалел о том, что задержался на месте дольше необходимого. Возможно мне показалось, но… разве оно не двинулось только что? То, что вылезло из-за дальнего поворота? – т-там… зе-зерги…

Вспомнил самопальное название я очень «удачно». А в извитом коридоре, тем временем, действительно показалось нечто не похожее на тех, кого мы видели до этого. Пожалуй, высокие потолки этой твари очень нравились, ибо ростом она была не менее трех метров. Издалека оно напоминало гигантскую гусеницу с непомерно огромной головой и двумя здоровенными конечностями близ нее. Впрочем, думаю, тварюгу с успехом можно было бы сравнить и со змеей, благо, клыки, видневшиеся из широко раскрытой пасти, были созданы как раз для таких «кроликов», как мы. Длинные лезвия на конечностях – тоже. Броня диковинного создания казалось более внушительной, чем у предыдущего, один трехлопастной головной щит чего стоит!

Я рывком поднялся с пола и кинулся было обратно, но чертов Хорек схватил меня за шиворот и силком потащил к остальным.

-       Та дверь заблокирована, идиот! – прокричал он мне.

-       Всем – бегом к выходу! – скомандовал Полански, - я и Ларс задержим ее. Джон, приготовь сварку, как только мы проскочим, заваришь проход!

Повторять не требовалось – команда в момент набрала максимальную скорость, даже толстый Шон. Вояки, понятно дело, могли бежать и быстрее, но долг охранников заставил их держаться около нас. Сзади раздались выстрелы: звук от штурмовой винтовки был почти не слышен за грохотом, издаваемым той бандурой, что тащил Яков. Интересно, а как она называется?… впрочем, не важно. Моя шкура в его руках? Нет, в моих ногах!

-       И эта заблокирована, дрянь! – выругался Корп, бросаясь к пульту. Я в это время только и мог, что прижаться к холодной поверхности двери, судорожно ощупывая куртку в поисках револьвера.

На этот раз Хорек возился целую вечность, по крайней мере, мне так показалось. Когда, наконец, треклятый вход был открыт, мы вломились в него, словно ошалелые. Мы – это я, Шон и Жофруа. Джиннер зачем-то повернулась к спасительному проходу спиной. Что, дизайн не нравиться? Ну так можешь оставаться с тварюгами, рыжая бестия, уж они твою фигуру оценят по достоинству!

-       Готовь блокировку, я к командиру, - наверное, это было сказано Корпу. Еще один вояка – Никитин, присел на корточки и взял на прицел противоположный конец прохода, в котором мы очутились. Так, это он имеет в виду то, что твари могут быть и в корпусе три? Э-э, нет, пойду-ка я лучше отсюда…

-       Куда вы собрались, мистер Гриффитс? – спросил Шон. Пожалуй, теперь только он и Жофруа прибавляли к моей фамилии обращение «мистер», остальные, видимо забыли, что это вообще такое. Ах да, куда же я собрался?

-       Думаю, нам стоит уйти вглубь корпуса, там безопасней, - тихо ответил я, -военные могут не справиться…

-       Вернитесь немедленно! – черт, я совсем забыл про шлемофон! Ох уж мне этот Корп!

Тем временем, к выстрелам, грохочущим из коридора, прибавились резкие команды Якова, обращенные, видимо, к тем, кто сейчас был возле него. Отойдя к стене, я сел на корточки и, сняв шлем, незаметно сунул туда аудиорекодер, который до этого обитал в моем кармане. Не обращая внимания на удивленные взгляды прочих – мол, зачем это я в минуту опасности лишаю себя защиты – я сидел, прислушиваясь к тому, что доносилось из переговорного устройства.

Кажется, время от времени Яков приказывал укрыться за поворотом коридора, выкрикивая слова «иглы» и «кислота». Значит, та здоровенная тварюга дерется не врукопашную? Интересно… она там одна, или набежали еще? Наверное, иначе в кого кидать гранаты… гранаты?! – из коридора, где шел бой, донеслись разрывы, шлемофон дублировал их. Еще? Да сколько ж их там? А кто сказал «отходите»? Яков? И кто сейчас закричал? Ларс? Да, это он, но что же там…

-       Ларс, держись! – от громоподобного рева Полански я дернулся так, что ударился затылком о металлическую стену, - Лейла, аптечку!… Ларс, что ты делаешь, мать твою!

-       Куда пошел?!! – а это уже наша амазонка, - убери взрывчатку, придурок!

-       Наза-а-а-д!!! – неужели это кричит человек?

От грянувшего вслед за криком взрыва задрожали стены, с потолка что-то посыпалось, мигнули люминесцентные лампы. Повалившись на пол, я схватился за шлем, собираясь надеть его, но вовремя вспомнил про рекодер. Бой закончился? Ведь после большого грохота всякая стрельба обычно замолкает. Но тогда что это?

-       Лейла, отходи к остальным! – молчание продлилось только миг, шлемофон вновь ожил, - ты здесь ничего не сделаешь.

-       Но…

-       Пошла отсюда! Быстро!! – мне оставалось только сидеть и тупо хлопать глазами. Да что же там происходит?!

Спустя несколько минут сквозь звуки выстрелов и громкое «ерканье» уже знакомых нам тварей донесся еле слышный топот. Бежала Лейла, одна, без Якова…

-       Джон, блокируй дверь! – выкрикнула она, еще не добежав до порога. А коммуникатор на что? Раньше надо было сказать, что наш гориллообразный командир решил стать героем, - Яков не придет. Скорее!

Моментально сообразив, в чем дело, тот кинулся к проходу. Несколько движений – и дверь захлопывается. Кажется, все.

-       Корп, Корп, ты меня слышишь? – словно уже из иного мира, донесся голос Полански.

-       Да, сэр…

-       Заваривай эту чертову дверь! – голос Якова почему-то был хриплым до неузнаваемости. Ранен он, что ли? – Идите в информцентр, передавайте сообщение, а потом валите отсюда! Их тут легионы!… - мне показалось, или что-то ударило в его броню? Скрежет какой-то… - Увидимся на небесах!!

Корп, тем временем, взялся за сварочный аппарат. Из жерла горелки вырвалось синее пламя, металл на створках постепенно начал сходиться. Из шлемофона, тем временем, доносилась какая-то возня, скрежет и стук, прерываемые злобным рычанием Полански.

-       Отключите коммуникаторы, вы все, - сказала Лейла, обращаясь ко мне, Шону и Жофруа. Смотрела она при этом, как ни странно, на меня. Пришлось запустить руку в шлем и сделать требуемое. Свидетелями последних минут жизни Якова стали только военные…

Нельзя сказать, что я сильно обрадовался гибели этого зануды, но настроение мое немного улучшилось. Правда, командир группы теперь Лейла, характер которой оставляет желать лучшего, однако она всего лишь женщина, и плевать мне на ее указания… ну, почти плевать. Особой опасности она, думаю, не представляет, но в группе еще остается человек, всегда готовый скрутить меня в бараний рог. Вот он, опять пасется за моей спиной – Джон Корп, или просто Хорек. Наверное, было бы лучше, если бы он, а не Яков, пошел геройствовать, спасая наши драгоценные задницы. Конечно же, слово «наши» относится лично ко мне лишь косвенно – сейчас я лелеял надежду сбежать от кучки самоубийц, возомнивших себя невесть кем. «Предупредить Конфедерацию!», «Послать сообщение!» – сколько угодно, но – без меня, пожалуйста. С мини-компьютером я без труда доберусь до челнока, сообщу пилотам, что группа погибла, остался в живых только я и – вуаля! – мы в открытом космосе. Благо, связь с челноком отсутствует… м-м-м, но вот если все они действительно доберутся до информцентра… оттуда можно поговорить и с челноком…. Так что до нижнего уровня корпуса три мне все же придется дойти… вот гадость! Хм, как все-таки хорошо, что в группе нет телепатов…

Обдумывая план своего спасения, я едва не улыбнулся, что было бы непростительной ошибкой – после гибели Якова и Ларса члены команды, научники в том числе, шли с хмурыми лицами, так что мое веселье здесь было немного неуместно. Корпус три сейчас напоминал зловещий склеп циклопических размеров, где в полной тишине гулко раздавались отзвуки шагов шестерых человек. Никто не скребся, не шуршал и не осыпал бронированные двери градом бесполезных ударов. И чем ниже мы спускались, тем более мертвым казалось это место. Следуя «добрым традициям» Полански, Лейла отказалась от идеи использовать лифт, и посему мы вынуждены были топать по узкой винтовой лестнице, а под конец и вовсе пролазить в какой-то узкий люк, где на стене крепилось нечто вроде двух рельс с перекладинами. Удивительно, однако мои худшие ожидания по поводу степени чистоты этого места не оправдались – грязь практически отсутствовала.

Наконец, пройдя несколько десятков метров чудовищно узких коридоров, мы очутились возле входа в информцентр.

-       Гм-м, на лифте было бы быстрее, - проворчал я, оглядываясь назад. И правда, судя по плану корпуса, весь персонал должен был спускаться сюда аж на трех специальных подъемниках, лазанье по узким люками и допотопным лестницам – самодеятельность лейтенанта Джиннер.

Странно дело, но на мои слова внимания никто не обратил. Корп молча подошел к пульту управления дверьми и нажал кнопку открытия. Те послушно разъехались в сторону. Глянув на створки, я удивленно присвистнул: их толщина впечатляла. И это еще не все, кроме основных дверей тут, похоже, существовала некая аварийная система запирания информцентра, благо, дополнительная бронированная панель отлично просматривалась наверху прохода. Да здесь термоядерный удар пересидеть можно! В моей голове начала зарождаться одна неплохая идейка…

-       Давайте к пультам, Гриффитс, - Корп отвлек меня от размышлений, - проведите диагностику дальней связи, а я составлю и закодирую сообщение.

-       Ах да, конечно…, - пробормотал я, двинувшись к центру помещения.

В плане на мини-компьютере информцентр напоминал огромный цилиндр с тремя помеченными входами в него. Потолок здесь был достаточно высокий, судя по всему, имелась автономная система фильтрации воздуха, а также запасы провизии. Странно, почему же здесь никто не спрятался от тварюг и головорезов? Или последние сумели добраться и сюда?

Усевшись в кресле за одним из пультов управления, я принялся делать то, о чем говорил Хорек. Тест системы – задачка на пару минут. Тэ-экс, кажется, здесь все в порядке… вот только маленькая неприятность с вышкой связи в корпусе 1… м-м-м, ну да ладно. Все!

-       Аппаратура готова, - сообщил я.

-       Хорошо, я начинаю передачу, - ответил Корп. Ишь ты, как он быстро справился! Ловкий… уродец…

На пульте зеленым загорелся датчик активности системы дальней связи. Все, теперь мы свободны от всех обязательств, можем спокойно улетать отсюда. Вон, Хорек уже с местной связью орудует – кодирует сигнал, чтобы не подслушали. Ну, и как там чувствуют себя наши двуногие братья в челноке?

-       Да что ж такое! – воскликнул Корп, копошась возле своего пульта, - опять со связью нелады. Гриффитс, попробуйте вы…

-       Сейчас, - я внутренне усмехнулся. Вот неумеха! Ничего, сейчас я ему покажу высший пилотаж… так-с… не выходит. А если перенаправить и усилить сигнал – тоже ничего. Военная база, называется! Что у них тут с оборудованием? – Не получается. Может, вывести показания камер ангара?

-       Хорошо, действуйте.

Я пощелкал тумблерами, настраиваясь на систему управления следящими камерами. Осталось только выбрать нужный квадрат, потом само устройство и вывести изображение от него на экран, можно даже на один из главных – они свисают с потолка, образуя полукольцо. Вот так, оп-ля, готово!

Стоявший неподалеку от меня Жофруа тихонько икнул. Ну, что там еще? Подняв голову, я понял, ЧТО…

Челнок стоял на том же месте, где и раньше. Однако грузовой отсек, вопреки указаниям Якова, был открыт. Пологий трап оказался заляпанным какой-то дрянью, смахивающей на фекалии, только коричнево-бардового цвета. Вглядевшись тщательнее, я понял, что это человеческие внутренности. Неужели «морозильные потрошители» добрались и до челнока?! Но… но это невозможно!

-       Дайте панораму со всех камер, - приказ Корпа едва не пролетел мимо моего сознания. Мотнув головой, я исполнил требуемое.

Сказать, что подтвердились мои самые худшие опасения, значит соврать. Такого мне не могло привидеться и в кошмарном сне. Неподалеку от челнока, там, где находились трубы подачи дыхательной смеси, висело нечто. Та, кого мы все называли Даной, была прикручена невесть откуда взявшимися цепями к этим самым трубам и зверски выпотрошена. Лежавшее на трапе нечто когда-то было частью тела несчастной женщины. Убийцы вскрыли даже грудную клетку – одного живота им показалось мало… Ее коллега, один из людей Шона, находился рядом, но – на полу. С бедняги пытались содрать кожу, но, видимо, не закончили. Поседевшие волосы указывали на то, что зверства исполнялись на живых людях…

-       Кто?! – жесткий и холодный, как лед, голос Джиннер вывел меня из ступора, - Необходимо просмотреть записи следящих камер. Корп? Гриффитс?

-       Я… я не смогу на это смотреть…, - сиплым голосом промямлил я.

-       Вам никто и не предлагает, - ответила Лейла, - включите запись и отвернитесь. Да, и уши закройте.

Неуклюже покопавшись в пульте, я отвернулся и уставился в пустоту. Ваты у меня с собой не было, так что пришлось заткнуть уши пальцами. Но и это не спасло меня от жутких криков, ворвавшихся в помещение…

-       Что это за твари? – услышал я голос Шона, когда запись, наконец, кончилась, - они чем-то похожи на людей, но… но это не могут быть люди!

-       Вы правы, - процедила Джиннер, - может быть, здесь есть архивы, надо просмотреть их. Джон, выведи-ка на экран этих уродов еще раз. Да, и картинку покрупнее сделай…

Взглянув на экран, я увидел тех, кто вырезал всех тех, кто остался на челноке. Точнее, одного из них. У существа были две руки с непомерно длинными пальцами, две ноги, одна из которых почему-то изогнулась так, что напоминала конечность кузнечика. Кожа грязно-коричневого цвета, местами сильно вздувшаяся; с подбородка и пальцев свисает молочно-белая слизь, ушные раковины отсутствуют. Как видно, не зря Лейла обозвала его уродом – откуда они все здесь взялись? И… и как, черт возьми, они попали на челнок?! Последнее я произнес вслух…

-       Не имею понятия, - произнес Корп, склонившись над пультом, - я бегло просмотрел запись камеры, следящей за грузовым отсеком, и ничего! После нашего отбытия грузовой отсек никто не открывал…

-       Тогда получается…, - задумчиво произнес Шон, - получается, что он уже там был – тот, кто открыл челнок…

-       Не понимаю, Шон, что ты хочешь этим сказать? – спросила Лейла.

Они уже на «ты»? Интересно, с чего бы это…

-       Кто-то забрался в челнок еще до нашего похода к Максимову, - пояснил тот, - или сразу после него.

-       Но записи ничего не показывают! – воспротивился Хорек, - вот, Дана была последней, кто вошел туда перед нашим сообщением об опасности. И она же выбежала первой, когда появились эти… они взломали шлюз, ведущий в кабину пилотов. М-м, странно, что им так легко удалось это сделать… Но сути дела это не меняет – я не вижу ни одного постороннего, кто бы тайно пробрался в челнок!

Лейла задумчиво поводила скулами и уселась в одно из кресел. То же сделал и Шон, не отрывая взгляда от главного экрана с застывшим на нем уродом.

-       Неужели здесь ставили опыты на людях? – кажется, это были его мысли вслух.

-       Не имею понятия, - ответил Корп, продолжая работать с компьютером, – Гм, но эти мутанты – или кто они там – в любом случае незамеченными пробраться на челнок не смогли бы. Кажется, с серым веществом у них проблемы – поглядите, как грубо они взломали шлюз, - на втором экране появилась соответствующая картинка, - и вообще, по-моему, он был закрыт снаружи, а не изнутри…

-       С чего бы это? – возразила Лейла.

-       Ну, будь он заперт изнутри, так просто они бы его не открыли, - криво усмехнувшись, сказал Хорек, - думаю, в нашем челноке сидел не один из них… и этот кто-то мастерски пользуется стелс-костюмом. Поглядите на это, - он подключил третий экран, где крупным планом был изображен злополучный шлюз, - Если предположить, что он вылез в промежутке между нашим отходом и появлением того зверья, получаем следующие результаты… гм, вот оно! – Корп указал на экран, остановив запись.

-       Что, «оно»? – непонимающе спросил я.

-       Я нашел весьма интересный момент, - пояснил тот, - внешний замок шлюза можно отследить: пилоты могли воспользоваться им автоматически, изнутри, а нашему диверсанту пришлось запирать его вручную, то есть снаружи. До этого, понятное дело, он еще и вылезти должен был, - Корп, подняв взгляд, указал на большой экран, - смотрите внимательно!

Ждать пришлось недолго: шлюз слегка приоткрылся, затем опять вернулся в исходное положение. Но вокруг по-прежнему никого не было! Мистика какая-то!

-       Сейчас я промотаю назад и снижу скорость воспроизведения, - пробормотал Хорек, колдуя над пультом управления. В принципе, то же самое мог сделать и я, но, шок от увиденного ранее у меня еще прошел не полностью, так что пускай работает Корп.

На экране, тем временем, начался форменный полтергейст. Шлюз открылся как будто сам! Но такого не может быть!

-       Итак, мы имеем дело с «призраком» и группой мутантов-садистов, - мрачно подвела итоги Лейла, - вот только интересно, что же здесь делает первый из них?

-       И кто он вообще такой? – задал вопрос воздуху Шон, - Кстати, энергия стелс-костюма не вечна…

-       И что? – хмыкнула командирша, - есть мини-генератор, с его помощью «призрак» может подзаряжать батареи более сотни раз. И это в старых моделях…, у новых запас практически неограничен.

-       Я к тому, что у него должно быть логово, где он мог бы отсидеться, - сказал Кавальски и полез в карман за носовым платком, - Максимов, думаю, не зря поселился на вышке связи. Незамеченным туда очень трудно забраться.

-       Как интересно! – воскликнул я, - а чего тогда он не удрал при нашем появлении.

-       А в этом не было смысла, - вытерев пот со лба, Кавальски сложил платок и уставился на меня, - я так думаю, что капитан Максимов и есть «призрак». И ему нет причин бояться нас, этих мутантов или тварей из четвертого корпуса. Он профессионал до мозга костей, и странно, что мы все еще живы…

-       Думаю, мы его сейчас об этом спросим, - злобно процедил Хорек, - если он, конечно, «дома»… тэ-экс, где тут у нас вышка связи корпуса два? Вот, прошу любить и жаловать…

Конечно же, он был там… и, странное дело, как и в прошлый раз, мне показалось, что Максимов ждал нас. Та же поза вполоборота, легкая улыбочка на небритом лице…. Однако на этот раз капитан надел свою настоящую «униформу» - стелс-костюм, вместо дробовика возле кресла недвижимой статуей возвышалась винтовка, почти такая же, как у Лейлы. И, наконец, глаза – их странный блеск, пожалуй, мог свести с ума кого угодно, стоит лишь вглядеться в них. Станет ли он вообще с нами разговаривать? Мне почему-то казалось, что да – и я не ошибся…

-       Приветствую вас, уважаемые, - издевательски-ехидный тон Максимова не сулил ничего хорошего, - как добрались? Все целы или кого-то покусали?

-       Какого черта ты мелишь, ублюдок! – ух ты! Н-да, от Лейлы сейчас надо держаться подальше! – Зачем ты убил наших людей?!!

-       Я? – брови капитана моментально взлетели вверх, - Не понимаю, о чем вы… И не надо ругаться, такой красивой девушке как вы, это не идет…

-       Может, продемонстрировать тебе кое-какую запись? – стиснув зубы, прошипела та, - Или в дурачка поиграем?

Максимов, демонстративно вздохнув, откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. В таком положении он сильно напоминал психолога в частной клинике, где дерут деньги уже только за то, что ты переступил порог, не говоря уже о каком-то лечении. Да этому гаду здесь просто скучно, и он решил поиграться! И кем – живыми людьми!

-       Я догадываюсь, что вы мне можете показать, - глухо произнес капитан, - не утруждайте себя. Но ваших людей я не убивал…

-       Да? - хмыкнула Джиннер,- а не ты ли впустил в ангар тех двуногих монстров, не ты ли засел в челноке, чтобы открыть им ход внутрь?

-       Ваших людей запытали до смерти, - неожиданно посерьезнев, произнес Максимов, - Я солдат, а не палач…, и не посредник палачей. Я могу устраивать диверсии, могу убивать. Пытки – занятие трусов…

-       Тогда потрудитесь объяснить, что здесь происходит, - медленно и четко произнесла Джиннер, - и еще то, почему вы ломали комедию, вместо того, чтобы помочь нам?!

Немного поерзав, капитан глянул куда-то вправо – вероятно, на дисплеи камер слежения, которые он сам же и установил. Может, думает, что часть из нас подбирается к нему, пока остальные отвлекают? Вряд ли… Кажется, сейчас нас ждет весьма интересный рассказ…

-       Ну, будь по-вашему, - начал Максимов, - тем более, что вы все потенциальные трупы – с того момента, как приземлились на этой базе. Вас, думаю, уже не удивит новость о том, что вся информация, ранее полученная вами – обычная бутафория?

-       Нет, - встрял Кавальски, - мы это узнали почти в самом начале.

-       Очень хорошо, - улыбнулся тот, - вы достойны своей репутации, господин Кавальски. Инвазия была обнаружена еще очень давно, и именно поэтому здесь возникла база «Пэйот». Здесь изучали пещеру с необычным органическим образованием в ней. Тогда оно было в латентном состоянии, но ученые сумели активировать его, делая опытные инъекции питательных веществ. Оно реагировало по-разному: то начинало дрожать, то медленно пульсировать… В конце концов у основания того, что позже было названо инкубатором, появились личинки, затем яйца. Всех родившихся тварей поместили на карантин, в лабораторию, - Максимов вздохнул и покачал головой, - Мы изучали его, не подозревая, что оно изучает нас… Вы не «призраки», а потому не чувствуете пси-волн, их потока из четвертого корпуса. То, что кроется в этой пещере – лишь проводник, миньон – хозяин где-то там, за тысячи парсеков от нас… я чувствую это, - краем глаза мне удалось увидеть, как Хорек скептически качает головой и оглядывается, чтобы оценить реакцию окружающих; Шон же, наоборот, во все гала уставился на экран с изображением капитана, - Те, кто изучал существо, были отлично защищены, но оно оказалось слишком сильным для нас. Я не знаю, кто стал первым зараженным и как именно это произошло, но факт – зараза, еще будучи в латентной стадии, начала распространятся среди персонала. Среди части персонала, - поправился капитан, - сначала эти люди ни чем не отличались от остальных, но затем произошло то, чего и следовало ожидать – они запаниковали. Странно, конечно, что зараженные сохранили определенную самостоятельность, наверное, существо, частичка которого живет в корпусе четыре, еще хочет понаблюдать за нами…

Отвлекшись от повествования, Максимов опять повернулся направо и глянул на что-то, закрытое от нашего взора. Мне показалось, или в его движениях чувствовалась доля беспокойства? За чем же он там следит?

-       Так вот, - продолжил капитан, - в один прекрасный момент часть зараженных хорошенько посмотрели на себя в зеркало и, разумеется, пришли в ужас от увиденного. Э-э, насколько я знаю, первый признак – изменение цвета и эластичности кожи на участках тела в области низа живота и спины по линии позвоночника. Кое-кто обратился к врачам и был помещен на карантин, научные работы свернули, но было уже поздно… Зараженные понимали, что меняются, и они прекрасно осознавали свою судьбу – карантинный бокс, лаборатория, эксперименты. Мало кому понравиться, верно? – сказав это, Максимов немного подался вперед, выразительно глядя прямо в объектив следящей камеры.

-       Продолжай, - жестко проговорила Лейла.

-       Будь я на их месте – пустил бы себе пулю в лоб, - капитан опустил взгляд на пояс, где покоилась кобура с пистолетом, - однако таких людей нашлось немного. Остальные устроили форменное восстание! Паршивцы, не представляю, как таким людям вообще доверили оружие? Подавляющее число тех, кто решил любым способом выжить, были военные! – воскликнул он, - Право же, я теперь больше уважаю гражданских, особенно после того, как один из них взорвал вместе с собой целую толпу зараженных уродов… это произошло в подземном коридоре с третьего корпуса на четвертый, может, вы видели подпалины? – наши вояки согласно кивнули, - То, что от них осталось потом сожгли. Однако на ситуацию это сильно не повлияло. Ублюдки сразу поняли, что будет, если о произошедшем узнает кто-то извне… м-м-м, поняли, или кто-то подсказал, - произнеся это, Максимов загадочно оглядел пространство вокруг себя, - они сумели временно испортить дальнюю связь. Затем настроили систему на автоматическую посылку уведомлений о «полностью контролируемой ситуации». Однако рано или поздно обман так и так вскрылся бы… тогда эти твари придумали ловушку, в которую вы и угодили. Им нужен был транспорт, чтобы улететь отсюда, но привести его сюда – задача не из легких. Те из них, кто еще мог хоть немного шевелить остатками мозгов, решили послать «секретное сообщение», но не военным кураторам, а чиновникам-юристам, чтобы от них информация дошла до кого надо. Был тут один хитрый гад, - Максимов кровожадно ухмыльнулся, - знавший о том, что эти ребята не очень-то жалуют военных, особенно из секретных отделов вроде эскадрона Нова. Кстати, даже из людей в погонах немногие знали о том, чем на самом деле здесь занимаются… И этой части военных стало, наверное, очень обидно, что от них чего-то утаили, м-м, как детям в песочнице, - капитан презрительно фыркнул, - они-то и послали сюда всех вас. Одних – изучать, еще одного – записывать для них материал, – а не меня ли он имеет в виду? - остальных – в качестве эскорта.

-       Им нужен был некий код, верно я полагаю? – перебил его Шон. Лицо его отчего-то раскраснелось, на лбу выступила испарина – создавалось ощущение, что этот человек думает вовсе не о том, что говорит. У Кавальски возникла очередная безумная идея? Будем ловить крыс? Тараканов? Максимова?

-       Верно! – ответил тот, - Однако вот незадача: старшие офицеры ни в какую не хотели сотрудничать с желающими слинять с этой базы. Вы же были в пищеблоке?… знаю, что были. Началась форменная бойня – ловили и пытали всех, не важно, мог знать человек этот проклятый код или нет. Единственными, кто оказался в состоянии противостоять этим исчадиям ада, были мы, «призраки». Мы смогли частично изолировать четвертый корпус, запереть некоторых по каютам, но…, - лицо Максимова внезапно посерело, - но силы все равно были слишком неравны, последней они убили мою напарницу – она лежит там, где они вырвали ей конечности – у входа в морозильную камеру. А потом…, потом я преследовал их, часть убил – потом облил ракетным топливом и сжег их всех…, - на полминуты в информцентре повисло гробовое молчание. Наконец, капитан заговорил вновь, - не знаю, зачем Конфедерации понадобились все эти твари, но она их не получит. Впрочем, я догадываюсь, что дело здесь не в фундаментальных исследованиях; они… м-м-м, носят скорее прикладной характер. Думаю, понятно, какой именно?

-       Чудовищно, - еле слышно проговорил Шон, - эти люди еще хуже самых мерзких тварей…

-       Правильно! – ну и слух у этого Максимова! - По этой причине я не отправлял сигналов бедствия… и это одна из причин, почему я испортил пусковую систему вашего челнока. Зараженные не должны покинуть пределов «Пэйота»! И вы тоже… я добуду взрывчатку и взорву всю эту базу к чертям…

-       Почему зараженные издевались над экипажем челнока? – сурово проговорил Корп. Его что, совсем не волнует сказанное Максимовым? Экипаж сдох, им уже все равно, что тут будет! А мы?! А Я?!!

-       Наверное, у них не получилось запустить двигатели вашей посудины, - ответил тот, - и не надо винить во всем меня – они бы его в любом случае не запустили. Их мыслительная система разрушена, и единственное, что могло прийти в их головы – это наличие некоего «пускового кода». Видимо, история с посылкой сообщения крепко засела в их памяти, по крайней мере, это было последнее более-менее обдуманное действие зараженных. Остальное – дело техники. Я понимаю, что ваши люди не знали и не могли знать никаких кодов, мне жаль их. Мне даже немного жаль вас, попавших в эту западню, но теперь уже ничего не сделаешь, - Максимов, слегка поникнув, трагически вздохнул, - теперь вы понимаете, почему я читаю Библию. Если хотите, я могу начать с того места, где закончил…

Наступило молчание. Один уже сказал все, что хотел, другие не знали, с чего же начать. Мы в ловушке? Черта с два! Не знаю, как остальным, но мне уже известен путь спасения, и я пойду по нему, чего бы мне это ни стоило. Все, хватит слушать разных Лейл, хорьков и максимовых – пора начинать действовать… Конечно, не прямо сейчас – пока что лучше немного подождать. Мне интересно, какие действия теперь предпримет эта кучка идиотов?

-       Твои проповеди нам не нужны, - неожиданно резко ответила Лейла, - Может, хочешь сказать еще что-то, пока мы не вырубили связь?

-       Ах да, конечно, - «призрак» демонстративно закатил глаза, - как я мог забыть! Вы своей стрельбой разворошили весь четвертый корпус, и теперь до этого мирно сидевшая там орда ждет не дождется, пока откроются заблокированные шлюзы и вентиляционные шахты. Впрочем, некоторые из них и сейчас свободны для доступа, поэтому часть тварей уже наверняка просочилась к вам. Да, и скажите спасибо доктору Кларку, иначе вас уже давно бы окружала толпа зараженных, тех, кого он запер уровнем выше того, где вы сейчас находитесь…

-       Чего?! – удивленно переспросил Шон.

-       Уровнем выше находится большой ремонтный ангар, - пояснил тот, - доктор Кларк умудрился заманить туда целую орду алчущих крови уродцев, а потом запер их там при помощи своей идентификационной карты. Потом, когда прибыло подкрепление, он поломал и съел карту, а сам полез в вентиляционные шахты. Больше я его не видел…

-       Наверное, это тот тип с пеной во рту, - сказал Хорек, напоминая о давешней находке.

-       Н-да, могло быть и хуже, - сказал капитан, почесывая щетину, - еще вопросы есть?

-       Вы действительно хотите нас убить? – робко спросил я.

-       Да, если вы попытаетесь смыться отсюда, - усмехнулся тот, - ведь мы все – Конфедераты, верно? Если бы я не решил разнести эту базу на кусочки, то полетел бы к «сынам Корхала» – знаем, кто такие?

-       Ренегаты, - слово Лейлы звучало как натуральный плевок. Кому?

-       Да, - согласился Максимов, - но после того, что я увидел здесь, они кажутся мне куда более гуманными, чем родное правительство. Но вы ведь не полетите к ним? Вы приложите все усилия к тому, чтобы Конфедерация вновь обрела все это, - рука капитана описала широкую дугу, - А с меня хватит…

-       Так вы предатель! – воскликнула девушка. Зеленые глаза впились в Максимова, стремясь прожечь его насквозь.

-       Ничего подобного! – ответил он, - Просто я не желаю быть пешкой в игре полоумных! И смертью своей я избавлю человечество от этой находки!… Э-э, что-то еще хотите узнать?

-       Пошел к черту, ублюдок, - рявкнула Лейла, жестом показывая Корпу оборвать связь. Н-да, странное движение – так обычно глотку режут…

Изображение Максимова исчезло с экранов, но мне показалось, что это не лишило нас его незримого присутствия. Кто знает, на что способны «призраки», а может он и сам из этих «зараженных», только сорт иной… Ну что опять все замолчали?

-       Вы знаете, - наконец, подал голос Шон, - мне кажется, наш проповедник что-то недоговаривает.

-       В каком смысле? – спросил Корп.

-       Да в прямом, - усмехнулся тот. Е-мое, да у этого жирного вообще может испортиться настроение?! Или его ничуть не волнует перспектива разделить судьбу Якова и Ларса? – Что-то я сомневаюсь в его готовности к самопожертвованию. Мистер Корп, здесь ведь не одна посадочная площадка, верно? Поищите по следящим камерам, возможно, на этой базе осталось еще что-то, способное летать?

-       Нет проблем, - Хорек моментально занялся пультом.

Я последовал его примеру, но совершенно с иной целью. Пускай идиоты идут, куда хотят. Мне же надо проверить готовность аварийной системы информационного центра. При ее включении сверху опустятся дополнительные бронированные створки, и никакие твари не смогут проникнуть сюда. Понадобится масса взрывчатки, чтобы взломать двери. Сигнал мы подали, настало время спасать свои шкуры, и я знаю, как это сделать. Максимов прав – твари из корпуса 4 уже просочились к нам, это видно через следящие камеры. Пока что их мало, но скоро будет больше, много больше. И где бы ни находился шоновский челнок (если он вообще есть!), живым туда никто не доберется…

-       Отлично! – от возгласа Хорька я едва не подпрыгнул на стуле, - вот он, родимый. Третий посадочный ангар, на седьмом уровне нашего корпуса. Вот на чем решил отсюда слинять наш липовый камикадзе… Лейла, глянь-ка.

-       Маленький, - констатировала та, подойдя к пульту, - но наверняка скоростной. Ну и сволочь же этот Максимов! Да, а как нам туда добраться?

-       Двери, понятное дело, заблокированы и заварены, очень качественно, - ответил Корп, - Мы потеряем много времени на то, чтобы открыть их. Неподалеку расположены большие насосные трубы, ведущие к воздушным фильтрам уровней семь и шесть, через них мы можем попасть в ангар. В атмосфере Мар-Хатамото все же есть кислород, и глупо было бы не использовать его.

-       Как мы попадем в эти трубы? – спросила Джиннер.

-       В них есть специальные люки для ручной очистки внутренней поверхности, через них и полезем, - Хорек вновь приник к пульту, - внешнюю решетку выбьем, это не проблема. Да, кстати, и это не единственный путь. Можно выбраться на поверхность и зайти снаружи, но для этого понадобятся дыхательные аппараты. Они есть во всех переходниках внешних шлюзов.

-       Тогда идем, - решительно сказала Лейла, отступив от пульта, - нельзя терять ни минуты!

Она, Корп, Никитин, Жофруа, Шон и врачиха немедленно кинулись к выходу. Я остался на месте.

-       Гриффитс! В чем дело? – Джинер окликнула меня, находясь уже у самой двери, - Вы что, глухой?

-       Я остаюсь здесь! – выпалил я, - а вы все можете бежать, куда хотите. Мне остается только врубить аварийный режим, и я безопасности! Чего не скажешь о всех вас!

-       Сидеть на месте?! – это уже Кавальски. И чего он встревает? – да вы спятили! Мы совершенно не знаем, на что способны организмы, о которых говорил Максимов! Не забывайте про него самого и зараженных! Да вы здесь как моллюск в раковине! Рано или поздно они все доберутся до вас!

-       Мы подали сигнал! – выкрикнул я, просовывая руку во внутренний карман куртки, где лежал револьвер, - Помощь идет! Если кто хочет, можете оставаться со мной. Мы выживем!

-       Он, кажись, сошел с ума от страха, - донесся до меня еле слышный голос Лейлы, - Корп…

Хорек метнулся ко мне. Слишком далеко – рука уже вытаскивает револьвер, внезапно ставший таким теплым и приятным на ощупь. Сейчас кто-то… Однако чертов Корп оказался весьма прыткой сволочью – стоило мне навести на него оружие, как он моментально отскочил в сторону и, перекатившись, возник где-то по левую сторону от того места, где стоял я. Маленькие узкие глаза смотрели прямо на меня, и взгляд этот был, понятное дело, не очень дружелюбным.

Я снова прицелился, взвел курок… надо подпустить поближе… сейчас! Палец давит спусковой крючок… выстрела нет. Хорек, меж тем, прыгнув ко мне из-за невысокой приборной панели, с ходу ударил по руке, выбив из нее оружие. Но что же произошло? Да, меня опять ткнули мордой в пол, а сейчас уже тащат к выходу. Почему револьвер не сработал? Осечка? Вряд ли – думаю, грязные лапки Хорька покопались в моем оружии, испортив его. Вот сволочь!

-       Сиди тихо и не психуй, - жестко сказала Лейла, когда меня чуть ли не швырнули к стенке, - да, Джон, поставь аварийку на десять секунд, чтоб сюда уже никто не забрался…

Корп, вернувшись к пультам, начал вводить запрос на аварийный режим. Вскоре сверху мигнула красная лампа, и омерзительно-металлический женский голос сообщил, что информцентр будет заблокирован через 10…9... секунд…

Я заерзал, панически оглядываясь по сторонам. План был идеален – если бы Корп не сломал револьвер. Но это еще не конец, думай, Дэвид, думай, если хочешь спасти свою драгоценную задницу! 7…6… Я встал и сделал осторожный шаг в сторону, обреченно глядя на готовый захлопнуться проход. Подошедший Корп железной хваткой вцепился в мою правую руку. Вырваться не получиться – сил у этого типа предостаточно. Но так же нельзя! Думай, Дэвид, думай быстрее!!! 5…4… Сверху что-то легонько скрипнуло, я поднял взгляд – обычный вентиляционный ход, закрытый решеткой. А что, если…

-       Зерги!!! – дико заорал я, нарочно прижимаясь к стене.

Время словно остановилось… Вот Корп медленно отпускает мою руку… хватка слабеет, но он еще рядом… Лейла тянется к кобуре, Никитин присел, занимая боевую позицию. Шон и Жофруа, следуя моему примеру, кидаются к стене, последний зачем-то лезет в карман. Хорек срывает с пояса пистолет-пулеметы и наводит прицел на решетку… 3…2… Я делаю шаг – первый, второй, третий… затем прыгаю в открытый ход информцентра, пока еще открытый… Ударившись об пол грудью, локтями и коленями, я переворачиваюсь на спину и вижу, как Лейла поворачивается в мою сторону, держа пистолет в вытянутых руках. 1… «Аварийный режим включен»…

Со словами системы предупреждения захлопнулись горизонтальные створки, вслед за ними с жутким грохотом опустилась вниз вертикальная. Все… и я жив, и я свободен… И никто больше мне не указ; ни группа, ни Максимов, ни твари четвертого корпуса не смогут вскрыть эти двери. Даже если каким-то чудом им удастся вырубить автономный источник питания информцентра, нужен подъемный кран или домкрат, чтобы поднять мощный бронированный пласт аварийной двери.

Издав громкий победный вопль, я принялся носиться вокруг пультов управления, наворачивая круги по всему отсеку. Хотелось прыгать, кричать и петь от радости – ведь теперь я точно спасен! И мне уже не нужен сломанный револьвер, ведь здесь не от кого защищаться…

-       Гриффитс, Гриффис, вы меня слышите?! – это еще что? Хорек? Вызывает меня через базовый настенный коммуникатор? Интересно…

Я метнулся к одному из главных пультов и, немного повозившись, включил камеры внешнего обзора информцентра. Так и есть, они еще в коридоре…

-       Слышу тебя хорошо, придурок! – издевательски хохотнув, отозвался я, - Вы что-то забыли? Извините, открыть не могу, я не в настроении принимать гостей, приходите позже.

-       Если вы не выйдите оттуда, отснятые вами материалы погибнут вместе с вами! Они очень важны для Конфедерации! – мои нападки Хорек проигнорировал.

-       Мои материалы достанутся тем, кто больше заплатит, - съехидничал я, - В данном случае, это канал Т+, поняли?

-       Что вы такое говорите, Гриффитс?! – вмешалась Лейла.

-       То, что ты слышишь, сучка! – вот оно! Я могу облить грязью их всех, и никакой Корп, никакой Яков до меня не доберется! – Вы думали, я кто?! Плаксивый журналист из дешевой «желтой» газетенки? Не на того напали! Я знаю, что вы все обо мне думали еще с самого начала экспедиции! Обуза! Подстава! Ничтожество! Так вот слушайте, что я вам скажу, ничтожество – это вы все! Вы меня никогда не слушали, и теперь сдохнете из-за этого!…

-       Истеричка, - услышал я злобное шипение Лейла. Рядом с ней мерзко захихикал Жофруа, - идем отсюда. О его выходках придется сообщить начальству, ничего не поделаешь…

О каких это «выходках»? Это я должен буду рассказать всему миру, как кучка недоумков, вместо того, чтобы улететь по добру по здорову, пошли искать приключений. Но… но что будет, если они выживут и действительно наплетут обо мне всякой чепухи? Конечно, им не поверят… или поверят? Стоп! Я обещал себе выжить и я выживу! Я обещал себе выйти сухим из воды – у меня это всегда получалось, я обещал отомстить им… за то, как они со мной обращались. Особенно Хорьку… Теперь же, если вся эта компания доберется до челнока, у меня появятся проблемы – значит, я должен сделать так, чтобы ни одна живая душа не появилась на седьмом уровне корпуса три. Но как? Все очень просто…

-       Вы ничего не сообщите, - прошипел я в микрофон собравшимся уходить членам группы, - Скоро вы вообще ничего не сможете сказать…

-       Что такое? – Корп вернулся к коммуникатору.

-       У меня здесь все управление шлюзами, - мои пальцы уже вовсю метались по клавиатуре пульта управления, - а в четвертом корпусе – целый легион злобных и наверняка жутко голодных тварей. Но я не открою их все сразу, я сделаю это по очереди. Один, второй, третий… в зависимости от места, где вы будете находиться. Мне будет, чем развлечь себя…

-       Ты психопат! – не выдержал стоявший рядом Шон.

-       Не-ет, - сказал я, продолжая настраивать систему камер и шлюзов, - Я всего лишь хочу поглядеть, как вы все сдохните. Ты, жирный тюфяк, потом зубастый уродец с двумя пушками, рыжая самоуверенная сучка, долговязый придурок цвета шоколада и еще двое идиотов… Вы будете бежать, а я – открывать и закрывать ходы на вашем пути. А за вами последуют всякие твари: и большие «гусеницы», плюющиеся кислотой, и маленькие «тараканы», которые разорвут вас на куски. Да! Это будут «тараканьи бега»!! Даже нет – «тараканья охота»!!!

-       Уходим отсюда, - кажется, это сказала Лейла. Ну, уходите, уходите…

-       Вентиляционный шлюз номер 3546 открыт! – гортанно захохотав, объявил я, - Сезон тараканьей охоты объявляю открытым! Бр-р-ра-а-ауаа!!

Я лихорадочно работал. Больших экранов довольно мало, зато полно тех, что поменьше. Надо сделать так, чтобы на каждом из них было изображение хотя бы от одной следящей камеры, крупные можно «разбить» на квадраты, любой из которых потом можно будет увеличить до полного размера. Еще хорошо бы включить все настенные коммуникаторы, чтобы слышать вопли и… м-м-м, хруст костей. Протестировать встроенные в потолок динамики – надо же хоть чуть-чуть подбодрить ненаглядную команду!

На дисплее передо мной возник подробный план базы. Итак, каким же путем могут пойти мои подопытные? В принципе – многими, но основных четыре: мимо ангара с зараженными, в обход него – через большую химическую лабораторию, занимающую три уровня сразу, также через жилые отсеки – к внешним шлюзам и, наконец, тот путь, которым мы сюда пришли. Его-то я и перекрыл только что, открыв 3546-й. Жаль, что нельзя открыть заваренные двери в 4-й корпус в извитом коридоре, ну да ладно, зверушки обойдутся другими. Да, и вот еще что: выпущу-ка я тех уродцев, запертых в ангаре. Упомянутый Максимовым доктор Кларк мог, конечно, поставить кодовую защиту – на то она и личная идентификационная карта, однако все это великолепно взламывается отсюда, из информационного центра.

Глянув на большие экраны, я заметил группу, бегущую по направлению к ангару. Бегите-бегите… Однако быстро ж они одолели лестницы – надо это учесть: уж чего-чего, а скорости у них у всех хватает, даже у Кавальски. Ничего, может, похудеет… на часок-другой.

Указательный палец щелкает по клавиатуре – вуаля, готово! Однако это еще не все – надо сделать так, чтобы зараженные смогли поймать хоть одного человека, а для этого им надо немного помочь. О! Хорошо, 2345-й подойдет… открываем… ух ты, сколько их там сидело-то: ждали меня? Молодцы, таракашки, ваша добыча прямо, прямо, потом направо и еще раз прямо. Извините, более короткого пути не было… м-м-м, приятного аппетита…

Экраны, тем временем, показывали, как мои старые знакомые перестраиваются в «боевую колонну» с Хорьком во главе. А как же Лейла? Я думал, это она командир… Хорошо, идут прямо на тех, кого я обозвал «зергами». Ну что ж, зерги так зерги. Я увеличил изображение…

Не знаю, как они почувствовали опасность, но вояки ощетинились пушками еще тогда, когда до встречи со зверушками оставалось около минуты. Ничего, обратно не побегут – только направо или налево. Первый путь – к ангару и химлаборатории, второй – к жилым отсекам. Я повысил громкость коммуникатора в роковом для команды коридоре.

-       …идут сюда, слышите?... – послышался голос Хорька.

-       Разделимся, - это уже Лейла. Ай да лапочка, ну умница! Этого-то мне и надо. Будет неинтересно, если их всех загрызут в одном месте, они должны дохнуть по очереди, - конечно, этому ублюдку только это и надо, но так больше шансов, что хоть кто-то выживет… у него не хватит внимания, - хватит, не беспокойся! Меня хватит на всех вас.

Выскочивших из-за дальнего поворота зергов встретили огнем из четырех стволов – Хорек палил сразу из обоих ПП. Стреляли метко, что ни говори: твари падали с пробитыми глазами и искалеченными конечностями. Но если б только стрелявшие идиоты знали, сколько их бежит еще. Коридор узкий, отбиться можно, но боеприпасы не бесконечны, а зверюшки прут и прут… Если побегут все – то хана, догонят и раздерут на части, значит, кто-то должен задержать их. Ну-ка, где наш герой, покажись? Давай же, Корп-Хорек, я уже устал ждать!

Никитин? А его-то за что? Лейла, Шон и Жофруа дали деру к ангару, Корп и медичка – к жилым отсекам. Оставшийся солдат продолжал стрелять, затем, сняв с пояса что-то, размахнулся и швырнул в приближающихся тварей. Граната? Граната! Черт, моя камера!…, вот гад… изображение исчезло.

Я вновь принялся за дело, благо, уничтоженная вместе со зверьем камера в том коридоре была не одна. Так, Никитин еще жив и отстреливается на бегу. А как ловко у него это получается-то! И ведь даже не думает спотыкаться. Ладненько, что у нас в жилых отсеках уровней три и четыре? Возьмем термодатчик и просканируем. Ба! Да здесь живые люди… или не люди? Сейчас мы проверим, кого там заперли… команда: открыть все заблокированные двери. Да, и еще шлюзы 1045-ть и 2134 – пустим кое-кого наперерез остальным, чтобы не удрали.

Вновь обратившись к камерам, я заметил, как Никитин с прыжка заехал ногой вылезшему из жилой комнаты двуногому существу, похожему на тех, что убили часть команды, оставшуюся в челноке. Н-да, кто бы не сидел в корпусе 4-е, но сил своим миньонам он прибавил маловато. Получив страшный удар в челюсть, зараженный упал на спину. Попытка встать была пресечена тут же, грубо, но эффективно – прикладом штурмовой винтовки Никитин размозжил бедолаге череп. Впрочем, «бедолаге» ли? Не думаю, что очень приятно ходить в виде склизкого безухого гомункулуса с коричневой кожей и измененными суставами. А маленькие зерги все ближе и ближе. Никитин бросил еще одну гранату? Точно. Все равно не убежит, если только… Вот сволочь, я же совсем забыл про лифты! Где там мой пульт управления? Команда: деактивировать все лифты корпуса три… Отлично, один застрял, осталось пятеро… Кто там у нас побежал к ангару?

Где они? Ого, уже возле отворота на химлабораторию… быстро, однако. Зергов нет – все почему-то кинулись за Никитиным, который теперь застрял в лифте. Тэ-кс, м-м, а почему это Шон схватил Лейлу за край воротника? Надо включить повысить громкость передачи ближайшего коммуникатора… о, копьютер, о термодатчик, что бы я без вас делал! Сейчас задам первому следить за показаниями второго, и мне вообще больше не придется никого искать!

-       …так будет лучше… - донесся до меня еле слышный голос Кавальски, - кто-то должен выжить, понимаешь, должен!

-       Я понимаю! – не удержался я. Делать лишних движений не пришлось – все динамики и так включены, оставалось лишь придвинуть поближе микрофон.

Лейла резко запрокинула голову, подбородок ее чуть дернулся – кажется, она собралась ругаться. Однако Шон, прижав палец к ее губам, опять все испортил. О, как же мне нравиться, когда эта женщина злится! Злится, но не может меня достать. Стоявший неподалеку Жофруа начал отходить в направлении химической лаборатории. Решил пойти один? Замечательно! Или нет?

Шон, меж тем, схватив за плечи непонятно с чего опешившую девушку, что-то быстро и тихо говорил ей – что именно, я не мог разобрать. Кажется, Лейлу его слова немного вывели из равновесия, взгляд у нее какой-то странный. В любви признается, что ли? А почему не краснеет? Да о чем они там болтают! Чертов коммуникатор, строители – уроды, не могли разместить его поближе?! Так, Шон зачем-то тычет пальцем вверх, потом сжимает кулак. Джиннер отрицательно мотает головой и проводит рукой возле горла. Это означает, «я лучше сдохну»? Святые Небеса, да что ж это он такое неприличное ей предлагает?!

На соседнем экране красовалась физиономия Жофруа, который явно ждал болтающую парочку. Тэ-экс, дверки пока закроем на всякий случай – чтобы придержать зергов. Мне интересно: кто, куда и с кем пойдет?

Кавальски поднял голову и посмотрел прямо в объектив моей камеры. Потом что-то сказал Лейле, та ответила – судя по мимике, что-то очень нехорошее. Наверное, про меня… Теперь Шон, улыбнувшись, обнял Лейлу за талию и что-то прошептал на ухо, от чего та вдруг неожиданно повеселела. Ах ты гад! О, Шон Кавальски, ты достоин страшной смерти, воистину! Только попробуй направиться в ангар… Так, кажется, туда он и пошел, причем один. Джиннер заторопилась к Жофруа. Ну все, игры кончились! Где моя звериная армия?!!

Однако ж, засмотревшись на жирного бурдюка с рыжей бестией, я совсем забыл про еще одного моего «любимца» – Джона Корпа, или просто – Хорька. Где же ты, зубастенький мой? Поднимаешься на четвертый уровень? Ну, сейчас я тебе устрою подъем… Что бы такое сделать… а ну-ка… Я включил микрофон:

-       Люди базы «Пэйот», я обращаюсь к вам! Вы можете быть спасены! Среди вас – предатели, они знают секретный код доступа к мощным двигателям, способным поднять в космос всю базу!! – может, подействует, а?

На одном из экранов Корп покрутил пальцем у виска. Зараженные, меж тем, и так скучковались недалеко от лестничного выхода на четвертый уровень, однако идти куда бы-то ни было определенно не желали. Ну ничего, Хорька они и так заметить должны…

И действительно, едва Корп с медичкой вошли на уровень четыре, человекоподобные уродцы все как один ринулись к нему. Правда, «ринулись» – это сильно сказано. «Потащились» – вот самое правильное определение. Кажется, тот «разум», о котором болтал Максимов, никак не мог решить, что бы с ними еще такого сделать. Двух одинаковых в этой толпе я отыскать не смог, впрочем, все они выглядели настолько мерзко, что смотреть на них долго было просто невозможно. А какой там, наверное, царит запах! Приятного, тебе, Хорек, нюхания, а вам, зомби несчастные – аппетита и пыточной фантазии. А почему? А потому, что зараженных здесь слишком много, и все они приближаются с трех сторон, четвертый путь свободен, но этот путь – обратный, а там – зерги. Да, как поживает Никитин? Я немного пощелкал по клавишам – смотри-ка, живой и здоровый, ползет по тросу лифта! Ладненько, двери-то все равно заблокированы! Ползи на здоровье: вверх-вниз, вверх-вниз, пока не устанешь, а потом не сдохнешь от голода …

Хорек, меж тем, устроил самое натуральное побоище. Он и медичка решили напасть на тех, кто пер из центрального коридора. На моих глазах Корп застрелил нескольких, потом взялся за нож… или… да это не нож, это тесак какой-то! У него закончились патроны, так быстро? Или он решил поберечь их? Впрочем, какая разница! Коммуникатор, живо! Сейчас я не только посмотрю, как его схватят, но и послушаю, как он заорет, когда алчущие «кодов» зараженные разорвут его на куски!

Так, медичка вытащила пистолет… откуда? Не важно – теперь она отстреливает тех, кто подступает сзади. Е-мое, склизкие вы мои друзья, ну почему вы такие медленные, так же нельзя! Хотя…, здесь лучше сказать «медлительные» – да, но не настолько, чтобы одним пистолетиком остановить такое количество противника. Да ну ее, эту врачиху… Хорек? Тебя еще не схватили… прыткая тварь!

Размахивая ножем-тесаком, Корп отсекал тянущиеся к нему конечности так, словно они были сделаны из пенопласта. Один из гуманоидов – назвать этих двуногих людьми уже было нельзя – сделал нелепую попытку прыгнуть на Хорька. Ага, конечно! Тот увернулся и с разворота отрубил ему голову! Еще одному врезал ногой в подбородок – почти как Никитин. Я что, был в одной команде с ниндзя? Несчастный уродец опрокинулся, увлекая за собой остальных, Корп в это время успел повалить еще двоих, а затем принялся методично рубить упавших в область шеи. Медик, повернувшись лицом к месту рукопашной, застрелила тех зараженных, кого не добил Хорек. Путь свободен… Ничего, мы еще повоюем! Дверь за номером А-54, команда: разблокировать, следующая: открыть. Кислотную «гусеницу» на выход! Здоровенная дура будет ждать их недалеко от входа на склад кислородных баллонов. Я посмотрю, как Хорек будет пинать это создание! И посмеюсь заодно…. Теперь глянем на Кавальски…

Итак, куда же направился наш толстобрюхий товарищ? Ко входу в ремонтный ангар – правильно, но с чего бы это? Он же наверняка понимает, что я без зазрения совести открою заблокированный героическим доктором Кларком ход. Или нет? Сейчас посмотрим…

А зачем толстому огнетушитель? Отважный ученый Шон Кавальски решил победить всех злобных тварей при помощи пены? Это будет забавно. А зараженные уже близко, вот они заметили его, тащатся потихоньку. А что же Шон? Идет им навстречу – спрашивается, зачем? Через миг я понял и бросился к управлению системой пожаротушения, но, к моему сожалению, она оказалась полностью автономной. Проигнорировав замок, Кавальски разбил защитное стекло настенного ящика с брандспойтом, затем вынул его и, нагло ухмыльнувшись, направил струю на подступающую толпу. И каким, спрашивается, должен быть пожар, чтобы его тушить струей такой силы? Гомункулусов сначала отбросило назад, а потом раскидало по обоим стенам. В освободившийся проход ринулся Шон. Ну и куда он? В ремонтный ангар? Ну, конечно же, там наверху есть люк, а за ним – лестница, ведущая аж на пятый уровень. Только он не подумал, что пресловутый люк может запираться автоматически, как и двери ангара. И-и раз! Все, попался, тюфяк… а в ангарчике-то еще полно зараженных, то-то будет потеха!…

Разумеется, Кавальски побежал вверх по решетчатым ступеням, ведущим сначала к пультам управления домкратами, а оттуда – к запертому люку. Поднявшись, он на миг остановился, глянув назад, затем кинулся к вышеупомянутым пультам. Сообразил, что люк заблокирован? Наверное. Ну, сейчас будет веселуха – кажется, зараженные знают, что такое лестница и как по ней шагать. А что Шон? Химичит возле пультов. Поглощенный зрелищем, я уставился на экран. Право же, толстый никуда не денется, ремонтный ангар для него теперь – Колизей, а все, кто в нем находятся – гладиаторы. М-м-м, я ставлю на зараженных. Почему? Да потому что их больше!

Немного повозившись, я вывел на два соседних экрана изображения остальных камер ангара. Так, а куда поехал домкрат вместе со здоровенным контейнером? Так вот что задумал жирный! Я напряженно следил за передвижением махины, которая через миг зависнет над скопившимися у входа на лестницу гомункулусами. Скрип, и-и-и, хрясь!! Кошмар, бедные уродцы, их раздавило, как колорадских жуков! Но толстого это все равно не спасет: во-первых, кое-кто уже сумел подняться на лестницу, а оттуда – на решетчатую платформу, где и находился Шон; во-вторых, внизу человекоподобных существ еще более чем достаточно. Ехидно усмехнувшись, я продолжал следить за Кавальски…

Заметив приближение склизких тварей, он отбежал чуть дальше – к следующему пульту, вторым домкратом захватил стоявший внизу контейнер и, подняв его, приблизил к месту, где находился сам. Е-мое, да он решил стать скалолазом! Прыгнул на контейнер и, едва не свалившись, принялся забираться выше – к рельсам домкрата. Зараженные туда вряд ли попадут; впрочем, мне интересно, как он будет подтягиваться к металлическим перегородкам, на которых держаться и рельсы, и сам домкрат. Эти железки образуют своеобразный «второй потолок», расположенный под настоящим. Частично покрытый решеткой, он может стать отличным убежищем, но туда еще надо забраться! Меж тем, Кавальски, схватившись за край перегородки обоими руками, действительно начал подтягиваться кверху. Я увеличил изображение, чтобы лучше разглядеть раскрасневшуюся от потуг физиономию. Ну же, давай, сорвись вниз! Там уже устали ждать! Однако Шон подтянулся и залез на решетку. Кстати, насчет скалолазания: Никитин еще не устал упражняться? Тэ-экс, посмотрим… а чем это он занят? Раздвигает внешние створки? Ну давай, давай – я сейчас тоже постараюсь. Команда: шлюз 1269 – открыть, тараканов-переростков на выход! М-м-м, но вернемся к Шону…

Вернув прежнюю картинку, я увидел, как Кавальски, спрыгнув на противоположную платформу, опять бежит к домкратам. Его пухлые щеки теперь напоминали два перезрелых помидора, лоб вспотел и теперь обильно «поливал» густые брови, выполнявшие роль «водосборников». Кстати, а где его шлем? Потерять его он не мог, разве что оставить… Глянув по сторонам, я обнаружил искомый элемент брони на одном из пультов управления, возле которого стоял Шон во время болтовни с Максимовым. Получается, он его просто забыл. Ну и ладушки, потерял шлем – потеряет и голову…

Судя по внешнему виду, толстый должен быть сильно уставшим, однако ни скорости, ни прыти в нем не убавилось ни на йоту – очередной контейнер полетел на кучкующихся внизу гомункулусов. Ничего, я верю, что в один прекрасный момент ты все-таки ошибется, кусок жира. Вот например, сейчас тебе придется или опять лезть наверх, где ты и останешься, поскольку зараженные на соседней платформе никуда не делись, либо спускаться вниз, где тебя ждут тем более. Что выбираем? Второе? Не ожидал, но тем лучше – погляжу, что Шон придумал на этот раз.

Вновь оказавшись на нижнем уровне ангара, Кавальски рысцой побежал куда-то в угол. Неужели он захотел отлить в столь критичный момент? Да вроде нет…

SCV? Зачем он тебе, дружок? Я знаю, что там есть встроенный резак, но зараженные доберутся до тебя быстрее, чем ты можешь себе представить. Однако Шон, кажется, и не стремился воспользоваться этой универсальной рабочей машиной как оружием… в прямом смысле. Вместо этого он, подхватив при помощи нее здоровенную шпалообразную железку, выехал почти в самый центр ангара. Что бы это могло значить? Зараженные, тем временем, приближались со всех сторон. Я ждал…

Неуклюже завалившись на бок, SCV принялся все быстрее и быстрее вращаться на месте, зажав в манипуляторах железку, сильно смахивающую на пропеллер от допотопного летательного аппарата – вертолета. Я рванул к себе микрофон:

-       Пригнитесь, идиоты! Не будьте, как стадо баранов, пригнитесь!!

Ответом мне стал лишь громкий смех Шона из коммуникатора, встроенного в SCV.

-       Они тебя не слышат, ублюдок. Они вообще забыли, что такое речь! – голос Кавальски звучал так, словно ему вовсе не грозила смерть, и то, чем он сейчас занимался – лишь развлечение, - Ты сдохнешь, Гриффитс! Я тебе это гарантирую. Рано или поздно… предатели редко доживают до старости!

SCV вращался все быстрее и быстрее, из моих динамиков послышался характерный свист рассекаемого металлом воздуха, а затем и кое-чего поплотнее… Зараженные не останавливались, он перли в центр, прямо на смерть, туда, где железо впивалось в их плоть, разрубая и ломая то, что когда-то было человеческим телом. Хруст костей и бульканье перерезанных глоток ворвались в информцентр. Завороженный и вогнанный в столбняк открывшимся зрелищем, я был не в состоянии даже вырубить звук.

-       Нравится, Гриффитс?! – это снова Кавальски, - Любое движение много лучше сидения на месте! Наслаждайся зрелищем!

Скрипнув зубами, я сидел и смотрел, как Шон избавляется от наседавших гомункулусов. Воистину, те оказались настолько тупы, что были не в состоянии даже элементарно увернуться от смертоносной карусели, не говоря уже о чем-то большем. Да, может быть, здесь ты выиграл, жирный каплун, но посмотрим, как ты выберешься отсюда!

Закончив мясорубку, Кавальски выбрался из аппарата, прихватив с собой пожарный топор. Им он прикончил тех, кто еще подавал некие признаки жизни, а потом зарубил еще двоих, которым не хватило скорости «вовремя» дойти до мясорубки. Я напряженно следил за его движениями. Вот Шон следует к платформе, затем идет к лестнице, поднимается к спасительному люку, пробует открыть его – разумеется, ничего не выходит. Одна из моих камер расположена непосредственно возле него, и он это прекрасно видит. Видит, но достать не может – слишком далеко. Еще один повод позлорадствовать.

-       Давай-давай, - подбодрил я его. Мой голос эхом разнесся по всему ангару, дойдя и до включенного в SCV коммуникатора.

Кавальски, отодрав панель управления автоматическим люком, принялся химичить внутри. К сожалению, тут я уже сделать ничего не мог. Но ведь он – не Корп! На что же надеется Шон?… Топор он засунул за пояс, пальцы рук мелькали в смешении проводов и контактов. Да, а откуда у него пассатижи?

Люк открылся… Шон, обернувшись к камере, вытянул вперед зажатую в кулак руку с одиноко торчащим вверх пальцем – средним. И издевательская ухмылка от уха до уха… Увидев это, я заорал в ярости и едва не ударил кулаком по собственному пульту. Черт, да я ко всему прочему забыл отключить микрофон! Повернувшись, Кавальски необычайно ловко забрался в открытый проход. Ну все, жирный, ты меня довел! Команда: открыть все шлюзы и двери уровня пять. Приятного путешествия!

Завозившись с толстым, я совсем забыл про остальных, особенно про Жофруа и Лейлу. Не знаю, какие там у нее отношения с Шоном, но то, что они весьма дружеские – это ясно. Кавальски мнит себя хорошим человеком? Отлично! А что может быть хуже потери друзей для такого, как он? Сейчас проверим! Недалеко от лаборатории есть заблокированная дверь, А-45, вот ее-то мы сейчас и откроем. Зачем? Там ведь столько голодной живности! Н-да, но пока она доберется до этой парочки, можно посмотреть, как там себя чувствует Никитин…

Глянув на изображение, появившееся на экране, я увидел открытые створки и проем, ведущий в шахту лифта. Существа, скопившиеся возле него, видимо, никак не могли допрыгнуть до человека, прижавшегося к противоположной отверстию стене. Вот ведь живучая тварь этот Никитин! А вроде бы самый обычный человек: среднего роста, волосы русые, глаза карие. Не толстый и не тощий, лицо идеально симметричное, характер вроде спокойный… весь он какой-то до безобразия «правильный»!

Скопившиеся возле открытых створок шахты существа были из тех, что мне довелось увидеть еще в коридоре с боксами для материалов. Этот вид зергов я окрестил для себя «тараканами». Странно, прыгают они вроде неплохо, чего ж не могут достать одного единственного человека? Вот одно существо делает попытку добраться до жертвы, Никитин стреляет в него, и зерг, отброшенный назад кинетической энергией пуль, падает в шахту. Еще один вроде долетает до человека, но промахивается и соскальзывает вниз. Я всмотрелся повнимательнее: солдат держался лестнице, уцепившись левой рукой за ступеньку-перекладину; в правой руке штурмовая винтовка. Интересно, а как он перезаряжает обоймы? И много ли их у него? Кажется, скоро здесь кого-то убьют. Злорадно осклабившись, я продолжил следить за развитием событий…

Ну, вот и все, обойма кончилась. Лезет за следующей? Только вот незадача: кажется, боеприпасы закончились. Тем временем, еще две твари, одновременно прыгнув, столкнулись в воздухе, затормозив друг друга, и рухнули вниз. Интересно, сколько уже их там набралось? Никитин вытащил штык-нож и прицепил его к винтовке. Я ухмыльнулся – вряд ли это поможет. Очередное существо, прыгнув, напарывается на штык, одна из конечностей задевает правую руку Никитина, и та повисает безжизненной плетью. Тварь летит вниз, но уже следующая набрасывается на судорожно пытающееся подняться выше тело. Чего ж ты этого раньше не сделал, дружок? Думал, таракашки закончатся? Не тут-то было! Их еще на десяток таких, как ты, хватит! Существо впивается в тело солдата, рука сползает с перекладины. Лица его я не вижу. Хорошо, что настенный коммуникатор возле лифта пока отключен. Криков падающего во тьму Никитина я не услышал. Шахтовую камеру тоже трогать не стал, боюсь, там, внизу, могли остаться еще живые тварюги. Представляю, во что они превратят упавшую сверху добычу…

Что ж, осталось позаботиться о Хорьке с медичкой, Лейле с Жофруа и, конечно же, о Шоне Кавальски. Последний встретит свою смерть сразу после того, как его нога ступит на холодный пол уровня пять. Камеры ясно показывали важно шествующих «гусениц», не говоря уже о массе тварей поменьше.

Я переключился на вход в химическую лабораторию. Впрочем, если разобраться, никакая это не лаборатория, а настоящий мини-завод по производству реактивов. Мне был отлично виден Жофруа, держащий в руках небольшой овальный предмет и что-то кричащий. Что – не известно, кому? – наверное, Лейле. Врубать коммуникатор мне стало лень, все равно они оттуда скоро убегут. Первая волна зергов шла прямо навстречу им, спасительная дверь – главный вход в комплекс – была открыта. Итак, что они сейчас могут сделать? Уйти назад или попытаться проникнуть в лабораторию быстрее приближающихся зергов. «Попытаться» – самое верное определение. Я не хотел лишать себя удовольствия захлопнуть створки перед самым их носом.

Заметив первых тварей на противоположном конце коридора, Жофруа бросился им навстречу. Лейла, крикнув что-то, осталась на месте и приготовилась к стрельбе. Зерги быстро приближались, но люди находились гораздо ближе к спасительной двери, так что шанс проскочить действительно был. Сент-Илер уже почти добрался до входа. Я приготовился запереть двери. Лейла, выстрелив еще пару раз, бросилась к нему. Однако химик пока что и не думал идти в «родную» лабораторию, вместо этого он, чуть присев, метнул зажатый в руке предмет в бегущих навстречу зергов. Я сощурился, наблюдая за недолгим полетом странной штуковины. Откуда у него граната?

Что-то сверкнуло, стены в зоне разрыва на моих глазах покрылись фиолетового цвета пятнами, такие же образовались и на оказавшихся в ней тварях. Не удержавшись, я включил звук расположенного в том коридоре настенного коммуникатора. Информцентр моментально заполнился истошным верещанием зергов и каким-то странным шипением. Тварюги, задетые веществом, содержавшимся в «гранате», завертелись волчком, мешая остальным; пятна на их теле превращались самые настоящие ожоги. Кислотная бомба? Так вот что прятал в кармане Жофруа! Кстати, где он? Черт! Я ударил по клавише ввода команды – дверь захлопнулась перед самым носом Лейлы, ее напарник смог проскочить. Покосившись на экран, я заметил, как девушка что-то говорит в личный коммуникатор. Эх, жалко сигнал перехватить нельзя!

Нетронутые химическим зарядом твари, перепрыгнув через извивающихся в агонии товарищей, бросились к Джиннер. Та, убив парочку самых ретивых, побежала назад. От напряжения я стиснул зубы, пальцы задеревенели и теперь еле двигались… сейчас, сейчас они тебя догонят, сучка… надо было оставаться со мной в информцентре, а не ходить со всякими шонами и хорьками!

Лейла остановилась недалеко от выдающейся из стены металлической тумбы с нарисованным на ней знаком пламени. Это значит «огнеопасно» или наоборот? Впрочем, не важно. Подключив еще одну камеру, я наблюдал, как Джиннер, встав на одно колено, стреляет по бегущим на нее тварям. С каждым нажатием спускового механизма винтовки одно из существ опрокидывалось и катилось по полу, затаптываемое своими же сородичами. Тех, кто мог бы ответить кислотными шипами в ответ на пули, не было. Но зато обычных «тараканов» хватало с лихвой. Они бежали, увлекаемые неизвестной силой, и только смерть могла остановить их… смерть в виде рыжеволосой молодой женщины с винтовкой в руках. Я вгляделся в картинку на экране: нет, она не боялась их, к моему сожалению.

-       Это конец, Лейла, конец! – прошипел я во включенный микрофон, - Они достанут тебя… остался лишь миг!!!

Выстрел, еще один… твари падают, но на их месте тут же появляются другие… слишком близко. Еще немного… дыхание замирает. Отбросив винтовку и автоприцел с правой стороны лица, Лейла выхватила пистолет, на миг повернувшись к зависшей у основания потолка камере. Не в силах произнести больше ни слова, я просто смотрел в ее глаза. Злость? Ее в них не было. Ненависть? Ее тоже нет. Только боль и… жалость. К кому? Не… ну не ко мне же…

Пистолет успел сделать два или три выстрела до того, как первая тварь протаранила хрупкое тело, отбросив его к стене, словно тряпичную куклу. Я хотел сменить картинку, но не мог. А твари проносились мимо – куда?! Серо-коричневая волна катилась дальше, совершенно не интересуясь поверженным человеком. И когда последнее существо пропало из вида камеры, на изображении которой застыл мой взгляд, я увидел лейтенанта Джиннер. Правая рука девушки мертвой хваткой вцепилась в край металлической тумбы, мешая обмякшему телу полностью сползти на пол. Бронежилет разорван, куртка в области живота намокла и покраснела от выступившей крови. Спустя мгновение последние силы иссякли, и Лейла, сжавшись в клубок, медленно повалилась на пол, извернувшись так, чтобы оказаться лежащей на спине. Ноги заскребли по полу, одновременно упираясь в стену и отталкиваясь от нее. Голова запрокинулась, и ее глаза вновь смотрели в прямо объектив следящей камеры, губы еле заметно шевелились. Казалось, Лейла что-то шепчет, но что – разобрать было невозможно… переключить камеру – тоже. Жуткое зрелище агонии человека, которого я одновременно и любил, и ненавидел, сковало мышцы. Нелепо моргая, я продолжал глядеть на один из больших экранов….

В голове как будто что-то щелкнуло… Что же я делаю?! Теперь я – убийца? Нет! Это все сон, это кошмарный сон, который скоро кончится… или нет? Нет! Он кончится лишь тогда, когда умрут еще четверо…. Я обещал… обещал себе!… Где Жофруа?!!

В химической лаборатории, где же еще? И кажется, зерги его окружили, как я и предполагал. Пути назад нету, дверь заблокирована. С пятого уровня спускаются вниз все новые и новые твари. Я невольно вспомнил тот инцидент с запертой дверью в мою каюту, проповеди Максимова и истерический хохот Жофруа. Ну, гад, теперь моя очередь смеяться! Дрожащими пальцами я вводил команды на перекрытие всех возможных выходов из химлаборатории, кроме тех, откуда неудержимой волной перли зерги. Как же их все-таки много!

Найдя мечущегося, как раненый зверь, Жофруа, я с наслаждением принялся следить за его глупыми попытками скрыться от кровожадных существ. Ну вот сейчас: куда он побежал? К этому… как его… «смесителю»? Там-то чего?

Химик, тем временем, уже открывал дверь в указанное помещение. Я потянулся было к пульту, но затем только махнул рукой – никуда не денется. Пройдя по короткому и узкому коридору, Жофруа проскочил в небольшой ход, справа от которого красовался знак химической опасности. Забавно… Что же он задумал?

«Смеситель», как его обозвал компьютер информцентра, представлял собой огромный чан, наполненный темно-зеленой жижей. В его центре помещалась маленькая площадка, от которой вверх уходил длинный металлический шест, крепившийся к потолку. Само перемешивание слитой в цилиндр дряни, видимо, происходило с помощью отходящей от центра перекладины с лопастью на конце. Глянув на Жофруа, я обнаружил, что тот успел натянуть дыхательную маску, одну из тех, что привезли с собой наши вояки. Так-так, он надеется, что тварюги передохнут от ядовитых испарений из чана? Что-то я сомневаюсь в этом…

Первое существо показалось у входа спустя две минуты после того, как химик, словно заправский акробат, перебежал по перекладине в самый центр вместилища с зеленой жижей. Ухмыльнувшись, я скептически покачал головой – сомневаюсь, что ему это сильно поможет. Тварюга, не имевшая при себе никакого дыхательного фильтра, чувствовала себя превосходно. Впрочем, не заметно, чтобы это обстоятельство сильно расстроило Жофруа, поскольку тот как ни в чем ни бывало стоял возле уходящего к потолку шеста и ждал инициативы со стороны. Может, он думает, что существо побоится броситься в химикаты? А эти зерги вообще знают, что такое страх?

Покопавшись в схеме отсека, я с удивлением обнаружил встроенный в стену коммуникатор, расположенный по правую сторону от Жофруа. Интересно, с кем через него собирались общаться местные обитатели. Ладно, сейчас это не так важно – одна часть этих самых местных сейчас слоняется по базе в виде толпы склизких уродцев, другая кормит крыс в пищеблоке корпуса 4-е. Ничего, скоро еще одни животные устроят кормежку, как только доберется до одного чрезвычайно ловкого типа…

Издав уже знакомое мне «ерканье», существо прыгнуло в чан и, дико вереща, начало тонуть, расплескивая во все стороны зеленую дрянь. В местах, куда она попадала, тут же образовывались такого же цвета пятна. Сквозь визг твари в информцентр прорвалось зловещее шипение. Ого! То, что налито в этот «смеситель», видимо, не только ядовито, но еще и прожигает все, что ни попадя. Да чем же на этой базе занимались?!

Жофруа, спасаясь от брызг, уцепился за центральный шест и вскарабкался по нему до самого потолка. Мне оставалось только присвистнуть – какой там Корп! – вот настоящая обезьяна! Однако на зергов его акробатика особого впечатления не произвела. Теперь они прыгали в чан непрекращающимся потоком, вереща и извиваясь в нем. Настоящее самопожертвование! Я схватил микрофон:

-       Развлекаешься, придурок? – как же великолепно, что все потолки этой базы утыканы динамиками!

-       Пошел на…, - куда он хотел меня послать, я не смог разобрать из-за истошного визга очередного зерга-камикадзе.

-       А почему ты не смеешься, а? – с довольной миной на лице я откинулся на спинку кресла. Ах, до чего же сладка месть! – Давай-ка посмеемся вместе! – Схватившись за микрофон, я разразился дьявольским хохотом, самым злым и громким, на который только была способна моя глотка.

Смех из динамиков дополнили визги погибающих тварей, какофония в отсеке почти достигла своего апогея. Не хватало только одного голоса – Жофруа молчал.

-       Тебе нечего сказать, весельчак? – утерев слезы, выступившие от хохота, спросил я.

-       Ты точно идиот, Гриффитс, - услышал я крик Жофруа, - Я говорил и Шону, и Якову, что ты нас подставишь, но они не верили. Я оказался прав – ты истинный урод, еще хуже тех, кого заразила дрянь из четвертого корпуса. Рано или поздно ты сдохнешь, и тогда я приду за тобой, в каком бы аду ты ни оказался! Слышишь хорошо?!!

-       Да слышу, слышу, - в отличие от него, мне не приходилось рвать связки, достаточно было просто повысить чувствительность микрофона, - помнишь, ты любил посмеяться надо мной, а? Теперь я посмеюсь над тобой!

-       Давай-давай, только не пукни, а то вся база сдохнет от твоей вони! – Жофруа еще цепко держался за шест, поглядывая вниз, где некоторые из твари уже умудрились добраться до площадки в центре и теперь прыгали, стараясь достать человека наверху.

-       Сейчас дошутишься! – злорадно прошипел я.

-       Пошел ты в… е-е-уаа-аа!!! – несколько капель зеленого вещества попало ему на ногу, разъедая одежду.

Жофруа задергался и завыл, хватка ослабела, и он постепенно начал сползать вниз. На его ноге, тем временем, обнажилась кожа, а затем и прожигаемое едким веществом мясо. Зерги внизу устроили самый настоящий Армагеддон, бултыхаясь в зеленой жиже и топя в ней друг друга. Ядовитые капли от них взлетали все выше и, наконец, попали на спину химика, а потом и на затылок.

Не догадавшись понизить громкость, я сидел, заткнув уши, и смотрел, как Жофруа падает в зелено-коричневое месиво. Его предсмертный крик смешался с верещанием гибнущих тварей. На миг из чана показалось чудовищно обезображенное лицо, затем снова исчезло, уже навсегда. Мотнув головой, я отключил главные экраны и звук. С этим покончено…

Минуты две или три я сидел в полной тишине, закрыв глаза. Тело внезапно потяжелело, и, вздумай я пройтись по информцентру, ноги могли не выдержать. Опять захотелось в родную квартиру, где все такое знакомое, такое мягкое, приветливое и радующее глаз. Пройти в ванную комнату, выложенную плиткой кремового цвета, наполнить водой миниатюрный бассейн и, добавив ароматной пены, нежиться в этом раю один час, второй, третий… Можно достать телефон и болтать со знакомыми о всякой чепухе, можно пригласить девушек из специального агентства… да много чего можно. В гараже недалеко от дома всегда ждет своего хозяина кабриолет – я люблю машины с открытым верхом. Кататься на нем – одно удовольствие, особенно весной, когда уже не холодно, но еще и не жарко. Еще хорошо поехать на загородную виллу и устроить там шумную вечеринку. Ха, на последнем таком мероприятии наш главный редактор до того напилась, что упала в бассейн и чуть не утонула. Теперь жалею, что вовремя позвал охранников – утони Лиса в ту ночь, я сейчас был бы совсем в другом месте…

Итак, остаются три человека, к одному из которых, в принципе, у меня нет никаких претензий. Наша врачиха слишком тихая, чтобы кому-то навредить – это точно. Если разобраться, у меня нет никаких причин желать ее смерти. Ну, что ж, тогда скажем так: извини, дорогуша, ничего личного. Я снова включил экраны…

Искомая мною парочка оказалась примерно там, где я ее и ожидал увидеть – возле склада кислородных баллонов. Миновав его, они могут попасть в отсеки очистки и минерализации питьевой воды, откуда уже рукой подать до шлюзов. Это – самый короткий путь, но хождение возле упомянутого склада сейчас было смертельно опасно, поскольку выпущенные из двери А-54 создания столпились аккурат возле его входа. Выругавшись, я увеличил изображение – согласно моему плану, твари должны были отрезать даже обходной путь, а вместо этого скучковались на одном месте, не желая куда бы то ни было идти. Две трехметровые «гусеницы» уставились прямо на объектив ближайшей следящей камеры, заставив меня приключиться на другую – от вида этих созданий крупным планом у меня едва не началось то, что называется «медвежьей болезнью». Одни глаза да зубищи чего стоят!

Хорек и медичка, тем временем, уже пробирались через соседние хранилища. Зайдя в одно из помещений, уставленное контейнерами всевозможных типов и размеров, они зачем-то принялись карабкаться наверх. Корп легко преодолевал каждое встречающееся на пути препятствие, врачу такое было не под силу, и некоторых случаях ее приходилось буквально за шкирку втаскивать на очередной контейнер. Вглядевшись повнимательнее, я понял, куда они намылились – вентиляционная решетка почти у самого потолка открывала путь к отсеку водяных фильтров. Идея хорошая, однако на то я здесь и сижу, чтобы наглядно показывать умникам вроде Хорька, где раки зимуют. Зерги, конечно, не смогут пролезть именно в те ходы, куда собралась наблюдаемая мной парочка, но зато они могут блокировать все выходы из них, в том числе и возле шлюза на поверхность Мар-Хатамото. Так, команда: двери А-56, А-58, А-60 разблокировать… открыть; теперь ближайшие вентиляционные шлюзы: 2360-й и 2370-й. Тварюги, к моему сожалению, действительно не смогут попасть именно в те ходы, по которым собрались пробираться Корп и врачиха, но их появление в отсеке жидкостной фильтрации будет настоящим сюрпризом для доморощенных «урбоспелеологов».

Сделав гадость, я вывел на большие экраны изображения камер пятого уровня, где в данный момент скопилось невиданное множество существ. Термодатчиком я пренебрег, визуально отыскивая лохмотья и ошметки, которые теоретически должны были остаться от Кавальски. Однако ни возле самого люка, откуда должен был вылезти ученый, ни в округе ничего подобного не оказалось. Видимость, правда затрудняли здоровенные «гусеницы», но, с другой стороны, что, если одна из них прижала люк своей массой, и Шон догадался об опасности сверху? Может быть…, кажется, придется-таки обратиться к схеме базы и воспользоваться термодатчиком, сканирующем ее вдоль и поперек. Гм, странно, ни в ангаре, ни в вертикальном туннеле с лестницей его нет… А… а где же тогда?

Наверное, если б я носил очки, то сейчас обязательно потянулся бы за ними, думая, что увиденное мной – обман зрения. Компьютер услужливо показывал небольшую пульсирующую точку, медленно ползущую в промежутке между четвертым и пятым уровнями. Святые Небеса, Шон, как ты туда пролез?!! Нет, я знал, в тоннеле имеется боковой отвороток, но он настолько узок, что, думаю, туда смог бы пробраться только человек вроде меня или Корпа! Может быть, компьютер врет? Пощелкав по клавишам, я убедился, что нет. Шон забрался в шахту аварийного продува отсеков и теперь медленно, но верно приближается к воздушным фильтрам, минуя пятый уровень. Оттуда, кстати, он может запросто пролезть в одну из насосных труб, упомянутых Хорьком, и уже через нее добраться до челнока. Все? Неужели здесь я проиграл? Да быть такого не может! Выход всегда есть: ведь Кавальски нашел, я тоже найду…

Я углубился в изучение плана, вырубив термодатчик – пульсирующая точка только действовала на нервы. Допустим, Шон уже добрался до уровня шесть, что дальше? Одна из насосных труб действительно ведет к ангару с челноком, но, во-первых, на плане я не вижу аварийных люков к ней, во-вторых, она слишком резко изгибается кверху, и уж там-то Кавальски точно пролезть не сможет. Ладненько, тогда он попрет к лестнице или вентиляционным шахтам, что вполне логично. Но первую скоро перекроют расползающиеся по базе зерги, во вторые они тоже рано или поздно проберутся. И тогда Шону останется только уповать на удачу, и я искренне надеюсь, что на этот раз она его подведет…

Немного погрев замерзающие пальцы – в информцентре отчего-то становилось прохладнее, я вновь обратился к Хорьку и врачихе. Они, конечно же, успешно пробрались к отсекам очистки и минерализации воды, и теперь быстро двигались по направлению к выходу из них. Зерги, выскочившие из противоположных вентиляционных ходов, моментально бросились за ними. Эх, если бы чуть раньше! Корп, разумеется, с легкостью мог забраться на резервуары с водой и оттуда по трубам перелезть до свободной от зергов вентиляционной шахты, что находилась, как и на складе, прямо под высоким потолком. Но сделать это ему мешала врачиха, не способная к подобным трюкам. Хорьку и так приходилось следить в оба, чтобы она не споткнулась о многочисленные шланги, вьющиеся по полу, словно удавы. Впрочем, оба выхода из отсека я и так заблокировал, и для того, чтобы исправить ситуацию, Корпу придется отвлечься от пальбы и беготни, а медичка стреляет далеко не так хорошо как он. Надо учесть и тот факт, что красноглазые «таракашки» защищены куда лучше преобразованных людей, и их не то что тесак, огнестрельное оружие берет не сразу. Пистолет-пулеметы Корпа, хоть и удобны, но представляют из себя нечто малокалиберное и скорострельное, мощную броню тварей таким делом не пробить. Другое дело – та бандура, с которой ходил Яков. Да, я же все хотел узнать, что это такое…

Отвлекшись от хорьковых метаний по отсеку, я залез в оружейные каталоги. То, с чем ходил обожаемый всеми, кроме меня, командир, отыскалось довольно быстро. Правда, создавалась маленькая проблема: пушечка, видимо, была весьма популярна, а посему имела массу всевозможных модификаций. Стандартный образец назывался «тяжелой штурмовой винтовкой Гаусса», но выглядел он немного не так, как то, что держал в руках Полански. Введя запрос повторно, я не получил ничего нового, а пролистывать все мне было лень. Единственное, что оказалось достойно внимания, так это исковерканное название под некоторыми моделями, звучавшее как «легкий ручной пулемет» все того же «Гаусса». Ну не тупые ли люди, это вояки? Называть фактически одну и ту же вещь по-разному, создавая хаос в классификациях! Однако, как бы оно не называлось, «Гаусс» сейчас пригодился бы и Шону, и Корпу. Да, кстати, я бы с удовольствием понаблюдал, как толстый будет пробовать стрелять из этой штуковины!

Вообразив себе доктора Кавальски с упомянутым оружием, я невольно улыбнулся. Зергов брандспойтом не разогнать – это точно. Шон, конечно, может попробовать, но тогда это будет последнее, что он сделает в своей жизни.

Закончив с фантазиями и воспоминаниями, я вновь обратился к отсеку водной фильтрации. Разумеется, мое предположение о том, что Хорьку не удастся открыть дверь, оказалось верным. Непонятно только, как еще медичку не разорвали на части – судя по всему, она уже устала бегать. Тварюги же, весьма прыткие, обладали довольно слабой «тормозной системой», отчего их постоянно заносило на поворотах, а иногда бросало по инерции на баки с водой. Чуть замедлив движение, Корп притянул к себе в очередной раз едва не споткнувшуюся врачиху и что-то сказал. Точно, чуть не забыл: хлопнув себя по лбу, я включил настенные коммуникаторы в отсеке. Однако те уже закончили с разговорами и опять приближались к выходу, петляя меж резервуарами и аппаратурой. Зерги продолжали носиться как угорелые, врезаясь в любые препятствия и мешая друг другу.

Корп, остановившись, резко повернулся спиной к дверям; врач добежала до стены и прижалась к ней. Скрестив руки с зажатыми в них ПП, Хорек двинулся вдоль резервуаров, пробивая и их, и ведущие к ним шланги. Я раскрыл рот от удивления – теперь-то что? Понятно, что утонуть – это лучше, чем быть разорванным в клочья, но неужели наш мега-воин так быстро сдался? Или он думает, что зерги не смогут жить в водной среде? Да знал бы он, сколько времени эти твари барахтались в чане с химикатами!

Вода неудержимым потоком устремилась наружу, перебитые шланги рвались и отскакивали от крепежей, не способных более выдерживать давление. Проорав что-то невнятное, Хорек кинулся к одному из баков и, крутанув регулятор «чего-то там», побежал обратно. Медичка, уже ничего не соображая от испуга, продолжала глупые попытки слиться со стеной. Зергам почему-то больше нравилась движущаяся мишень, и посему они дружно ринулись за Корпом; тот, смекнув, что к чему, начал уводить их от доктора. Твари практически загнали его в угол, и я уже был готов хлопать в ладоши, наслаждаясь победой, как вдруг лопнул резервуар с водой, причем именно тот, к которому чуть раньше бегал Хорек. Металлическую конструкцию натурально разорвало пополам – видимо, кое-кто нарочно перебрал с давлением жидкости.

В следующий миг Корп продемонстрировал самый настоящий акробатический трюк, какой обычно показывают в боевиках. Набрав скорость, он прыгнул на угол, и оттолкнувшись от стены, уцепился за торчащую из нее трубу. Когда он успел засунуть за пояс ПП, я так и не понял. Уровень воды, меж тем, быстро поднимался. Запросив данные о давлении в баках, я обнаружил, что оно быстро падает – аварийная система намертво перекрыла доступ воды в отсек.

Забравшись повыше, Хорек прыгнул обратно в воду и, проплыв под ней изрядное расстояние, появился рядом с медиком. Зерги, понятное дело, не смогли выполнить ничего подобного. Более того, они даже не умели плавать, хотя прекрасно чувствовали себя под водой, бесполезно шатаясь по образовавшемуся «дну». Теперь даже медичка могла преспокойно доплыть до недосягаемых ранее труб и забраться в очередную вентиляционную шахту, чего мне, например, очень не хотелось. Закусив губу, я принялся лихорадочно размышлять, чем бы таким испортить жизнь новоявленным пловцам.

Выход нашелся, как только я глянул на изображение следящей камеры аккурат за дверьми, которые чуть раньше планировал открыть Корп. За все время беготни в фильтрационном отсеке снаружи скопилась порядочная толпа как зергов, так и зараженных людей. Вторых было больше и, что самое печальное, и те, и другие в настоящий момент усердно рвали друг друга в клочья. В принципе, первые размазывали по стенам вторых, однако тех, судя по всему, это не слишком беспокоило. В конец отупевшие гомункулусы с завидным упорством пытались врукопашную уничтожить трех «гусениц» и нескольких «тараканов», а тем это явно не нравилось. Не знаю, какой «секретный код» можно узнать от безмозглых тварей, но драка разгорелась нешуточная. Поскорее убрав мерзкое изображение с экранов, я обратился к пульту управления. Команда: двери А-51, А-53 – разблокировать…, открыть…

Вырубив переставшие функционировать коммуникаторы фильтрационного отсека, я переключился на коридорные, немедленно принесшие в информцентр шум образовавшегося водного потока, а также истошное верещание тварей поменьше и злобное шипение «гусениц»… или уже «змей»? Впрочем, я уверен: любая настоящая змея, услышав подобное, моментально подохла бы от зависти… Гомункулусы хранили героическое молчание и продолжали размахивать культяпками – до тех пор, пока их всех не смыла «река» из открывшихся дверей. Корпа и медичку, понятное дело, вода увлекла за собой…

Настроив камеры, я обнаружил Хорька в самой гуще зергов и человекоподобных уродцев, моментально возобновивших драку. Врачиху отнесло дальше, но, в отличие от напарника, она не могла так же быстро прийти в себя.

Корп, выхватив уже знакомый мне тесак, рассек туловище ближайшего двуногого противника. Чуть правее него трехметровое существо нашпиговывало кислотными иглами образовавшуюся впереди себя свалку тел, задевая всех подряд. Еще одно, не меньших габаритов, орудовало хвостом, сбрасывая со спины целую гирлянду бывших людей. Третья, вконец озверев, швыряла в стороны попавшихся на пути «тараканов», желая добраться до зараженных.

Извиваясь всем телом и прыгая не хуже заправского акробата, Хорек умудрился выбраться из дерущийся толпы. Попадавшихся на пути гомункулусов он охотно угощал ударами тесака. Вода на полу постепенно окрашивалась в коричнево-бардовый цвет, стены покрылись слизью и еще тем, что находилось в сосудах человекоподобных существ. Назвать это кровью не поворачивался язык. Зажав рот рукой, я продолжал следить за развитием событий.

Схватив медика за руку, Корп ринулся к повороту, за которым находился длинный коридор, ведущий к шлюзу на поверхность. От него самого отходили пути к жилым отсекам в одну сторону и складским помещениям – в другую. И первых на помощь собратьям повалили гомункулусы, зерги выскочили с противоположной стороны. Судя по количеству и составу, это были те твари, что ранее толкались возле входа на склад кислородных баллонов, т.е. две «гусеницы» и небольшое число зверья меньших размеров.

Один из «тараканов» прыгнул на Хорька, но тот ловко увернулся, выпустив при этом руку медика. Зараженные ломанулись к целям покрупнее, не обращая внимание на остальных. На пол, стены и даже к потолку полетели оторванные головы и конечности. Достав пистолет, медик крутилась на месте, стараясь избавиться от окруживших ее гомункулусов, Корп в это время пытался укрыться от кислотных шипов. Глядя на все это, я чувствовал, как в желудок начинает подозрительно урчать, и комок будущей блевотины подбирается все ближе и ближе к глотке. Стиснув зубы, я попытался вырубить весь этот кошмар, но ударился коленом о переборку и рефлекторно отодвинул кресло подальше.

В коридоре близ шлюза, тем временем, разворачивалась самая настоящая бойня. Зараженные, презрев опасность, шли на противника, которого они были не в состоянии даже покалечить. Через включенные настенные коммуникаторы в информцентр проникали стрекотание, рев и шипение, сопровождающееся странными хлюпающими звуками. Корп, несмотря на то, что мог бы удрать к шлюзам, все еще пытался добраться до медика, повалившуюся на пол и теперь ползавшую на четвереньках, что-то истошно вопя. Ее пистолет валялся неподалеку, среди груды внутренностей, сам «потрошитель» – маленький зерг, крутился на месте, отбиваясь от прущего на него мяса. Кувырком прокатившись по полу, Хорек с прыжка рубанул затылок гомункулуса, пытавшегося дотянуться до медика. Схватив ее за руку, он сделал попытку оттащить несчастную в более-менее безопасное место. Однако упомянутый «таракан», видимо, устал рвать на части истекающих слизью мерзких созданий и, желая внести в «меню» посильное разнообразие, кинулся на людей. Хорьку не оставалось ничего другого, как вновь увернуться, врач, повинуясь инстинкту самосохранения, тоже дернулась в сторону. Их ладони вновь расцепились.

Зажав тесак в зубах, Корп выхватил ПП, которые по идее должны были не выдержать купания в фильтрационном отсеке. Существо вновь прыгнуло, целясь уже в медика. Малокалиберные пули тщетно ударили в неподатливую броню существа, миг спустя послышался треск разрываемого бронежилета. Увлекая за собой врача, тварь проскользила до противоположной стены. Среди бардово-коричневой жижи показался красный шлейф крови, тянущийся к неподвижно лежащему на боку человеку.

Издав громкий боевой вопль, Корп прыгнул к разворачивающейся твари, стреляя в хорошо заметный маленький красный глаз. Существо взвизгнуло и подалось назад, к осаждавшим «гусеницу» зараженным. Те, обратив внимание на новичка, моментально ухватили его за конечности. А Хорек уже стрелял по гомункулусам, жадным до легкой добычи. Попытавшаяся встать на четвереньки врач опрокинулась на бок, прижавшись к стене. На полу осталось скопление тяжей красного цвета, один из которых шел прямо к ее животу и скрывался за разорванной одеждой. Один из гомункулусов, пытаясь добраться до Корпа, наступил на сгусток и, поскользнувшись, упал. Лицо врача, укрытое прозрачным забралом шлема, превратилось в бледную сморщенную маску с широко раскрытыми глазами и ртом, тело свернулось в клубок, левая рука пыталась судорожно нащупать что-то в области живота. Хорек, прикончив очередного зараженного, взглянул на медика. Ствол пистолет-пулемета уперся в ее подбородок; звук выстрела потерялся среди визгов и шипения дерущихся зергов и гуманоидов.

Не в состоянии больше выдерживать все это, я повалился с кресла, окропляя пол тем, что оставалось в моем желудке. Последнее, на чем зацепился взгляд, был Корп, рванувшийся к шлюзу…

Придя в себя, я едва не вляпался в собственную блевотину, чье количество было на удивление велико. Неужели я так много ел за последние дни? Странно… Кое-как встав, опираясь на свой пульт, я начал пробираться к соседнему – подальше от гадости, которую сам только что и сотворил. Покосившись на большие экраны, я вновь схватился за живот – коридор теперь напоминал разделочную доску. Тело медика исчезло, скорее всего, ее просто разорвали на части. Куски униформы и большое пятно запекшейся крови на стене наглядно подтверждали эту гипотезу. То, во что превратились зараженные, вообще не поддавалось описанию, но фарш из всего этого сделать можно было.

Поскорее вырубив неприятную картинку, я вытер лицо рукавом куртки и глянул на показания термодатчика. Кроме характерных пятен зергов и зараженных оставалось только одно, указывающее на наличие человеческого существа – Шона Кавальски. Хорек или погиб, или выбрался наружу. На всякий случай зарезервировав несколько малых экранов на внешние камеры базы и камеры ангара с челноком, я обратился к Шону, уже добравшегося до шестого уровня.

Странное дело, но, имея при себе мини-компьютер с планом базы, Кавальски направился совершенно не туда, куда следовало бы. Лестницу с зергами он обошел по дуге, вентиляционные ходы тоже проигнорировал. Шон опять чего-то задумал. Гм, в принципе, недалеко от него находится отсек с боксами для оружия, уж не им ли решил разжиться наш толстопузый друг?

Подождав немного, я убедился в собственной правоте: Кавальски действительно топал прямиком к военному складу. Заблокированная мною дверь его, как и в случае с ангарным люком, не остановила. Немного повозившись, Шон опять показал моей камере средний палец, и, потирая ладони, забрался в отсек.

Что ни говори, а выбор тут был хороший: от пистолетов до огнеметов, брони тоже хватало, в том числе и той, в которой ходил Яков. Заперев выход из отсека, толстый принялся осматривать помещение так, словно зашел в супермаркет. Покрутив в руках несколько пистолетов разного калибра, он отложил два из них в сторону, затем принялся осматривать штурмовые винтовки, дойдя и до пресловутого «Гаусса». Этих штук в боксах было предостаточно, все – стандартные, точно такие же я видел, когда просматривал оружейный каталог. Кавальски пренебрег ими, выискивая что-то менее габаритное.

-       Пушки не помогут тебе, жирный! – хохотнув, проорал я в микрофон. Право же, его «шопинг» мне уже начинал надоедать, - Этих тварей здесь целый легион! Кстати, у меня для тебя новость – ты остался один…

Про Корпа я нарочно не стал ничего говорить. Вдруг он действительно сдох? А даже если и нет, мое сообщение только разозлит или испугает Шона. Хорек – последний военный, который еще может быть остался в живых, тот, кто еще мог поднять в космос челнок, я полагаю. Интересно, что толстый будет делать с летательным аппаратом, если и впрямь окажется один? Раскладывать пасьянсы на бортовом компьютере?

Кавальски не отвечал, хотя коммуникатор на стене имелся и в этом отсеке. Игнорируя издевки, которые я время от времени посылал на его бедовую голову, Шон продолжал методично копаться среди боксов, на этот раз уже выбирая броню. Тяжелая пехотная его явно не устраивала, на костюм огнеметчика он даже не взглянул. Достав офицерский бронежилет, он напялил его заместо своего; откуда-то вытащил наколенники и налокотники, примерил их, потом снял. Следующее действие толстого заставило меня раскрыть рот и сидеть, глупо хлопая ресницами.

Не обращая внимания на глядящий прямо на него объектив камеры слежения, Шон устроил натуральный стриптиз, раздевшись до трусов. Прошлепав к высоким узким шкафчикам у дальней стены помещения, он достал оттуда военный комбинезон и, убедившись, что размер подходит, принялся натягивать его на собственные телеса. Затянув ремень на поясе так, что я нервно сглотнул, наблюдая эту мазохистскую сцену, Кавальски занялся обувью. Покончив с ней, он взял перчатки и вернулся к месту, где оставил броню и щитки. Шлемом он пренебрег, напялив на голову какие-то визорные очки.

Наблюдая всю эту сцену, я не забывал и о зергах, которые в данный момент расползались по шестому уровню. К сожалению, в вентиляционных шахтах их было непростительно мало, однако здесь я уже ничего не мог поделать, способствовать их проникновению на уровень семь – тоже. Выход с лестницы кто-то тщательно заварил, и желающие попасть туда кровожадные существа могли только бесполезно стучать в толстые бронированные двери. Единственное, что меня радовало, так это то, что возле входа в военное хранилище уже толкалось несколько небольших тварей и вот-вот должна была подойти «тяжелая артиллерия» в виде трехметровой «гусеницы». Я бы, конечно, давно уже открыл бы его, но Кавальски неведомым мне способом заблокировал двери так, что отсюда, из информационного центра, уже ничего нельзя было сделать.

Шон, меж тем, обвешавшись ручными гранатами и лентой с внушительного калибра патронами, взял какую-то штуковину с толстым и коротким стволом, и пошел к вентиляционной решетке. Составив лестницу из пустых контейнеров, он начал подниматься вверх, прихватив с собой еще небольшую сумку. Выведя на экран монитора военный каталог, я понял, что Кавальски сумел отыскать ручной автоматический гранатомет. Интересно, как он им собрался пользоваться в узких вентиляционных ходах? Правда, на ляжки он навесил две кобуры с чем-то крупнокалиберным, но не думаю, что ему это сильно поможет.

После того, как толстая задница с завидным проворством исчезла в проеме вентиляционного хода, я убрал с монитора военный каталог и вернулся к термодатчику. С помощью него я смогу определить как местонахождение Шона, так и его состояние после встречи с зергами. Если те убьют его, пульсирующее пятно начнет «остывать», меняясь в цвете.

Итак, где же сейчас наш толстопузый друг? Разумеется, медленно лезет наверх…, теперь по горизонтали направо и прямо. Остановился… За следующим правым поворотом я заметил чуть двигающуюся точку, обозначавшую зерга. Маленький и быстрый, он догонит и прикончит Кавальски раньше, чем тот сумеет почуять опасность. Тварюга закрывала проход к месту подъема на уровень семь. Шон завернул налево, избежав опасности… Почему – я не знал. Забравшись «под пол» уровня семь, он обогнул вентиляционный ход, ведущий наверх, и вновь застыл на месте. Существо, караулившие непонятно кого, внезапно стронулось с места и встало аккурат там, где должен был спускаться Кавальски. Парой секунд позже термодатчик показал две сильные вспышки в том месте, а тварь словно бы «провалилась» сквозь вентиляционную шахту и застряла там, где по идее должны были находиться трубы водоснабжения и электрические кабели. После очередной вспышки пульсирующее пятно Шона быстро спустилось вниз и, миновав опасную зону, начало подъем по освободившемуся ходу. Мне оставалось только скрипеть зубами от бессилия – все, что было можно, я сделал.

Переключившись на камеры седьмого уровня, я стал ожидать появления Шона, не забывая, однако, поглядывать за челноком: пропустить появление Корпа мне не хотелось. Жирный, тем временем, высунувшись из расположенного близ невысокого потолка вентиляционного хода, углядел нескольких зергов, беззаботно прыгающих по коридору. Расположенная неподалеку камера отчетливо показывала, как Шон, достав гранатомет, целится в тварей. Я только ухмыльнулся – сомневаюсь, что взрывная волна и осколки подействуют на этих существ так, как ему бы этого хотелось. Отбросят – да, ранят – может быть, но не убьют, а это главное.

Чувствуя себя, как в кинотеатре, я удобно развалился на кресле, стараясь не глядеть в сторону пульта с заблеванным подле него полом. Кстати говоря, все это записывается! Думаю, из видеоматериалов о событиях на базе «Пэйот» получиться отличное реалити-шоу… м-м-м, только вот сцены с Лейлой, медичкой и Жофруа придется вырезать…

Гранатомет выпустил заряд из темных недр ствола, одно из существ, тихонько взвизгнув, отлетело к стене и, впилившись в нее, замерло. Та же участь постигла и второго зерга, имевшего несчастье подойти слишком близко к месту дислокации Шона. Увеличив изображение, я обнаружил в теле первой жертвы внушительную дырень, примерно с кулак или что-то около того. Так вот что, оказывается, искал Кавальски – бронебойные крупнокалиберные заряды, те, которые обычно используются против техники. Вот сволочь жирная!

Спрыгнув на пол, Шон рысцой добежал до очередного вентиляционного хода и, выбив решетку выстрелами из пистолета, пробрался туда. Интересен тот факт, что ближайший ход, где шастало несколько зергов, он проигнорировал,… встает вопрос – почему? Подозрение падало на то, что Кавальски напялил на голову. Обратившись к военному каталогу, я пролистал несколько страниц поисковика и злобно сплюнул на пол: хитрый толстый гад нашел инфракрасный визор и теперь прекрасно знал, кто, где и с какой скоростью ползет.

Неожиданно мое внимание привлекло движение на экранах, получавших данные от камер внешнего обзора. Отвлекшись от созерцания шоновских похождений – в них для меня все равно было мало хорошего, я перестроил изображение с приоритетом на поверхность Мар-Хатамото. Через минуту мои усилия были вознаграждены, хотя, разумеется, последнее – лишь речевой оборот. Такой «награды» мне и даром не надо! Гром и молния, Корп действительно выжил и теперь ловко карабкался по металлическому корпусу базы! Одно странно: чего это он так спешит? Зергов вроде не видно…

Хорек, меж тем, уже подобрался к шлюзу, ведущему в искомый ангар и принялся лихорадочно возиться подле него. Защитный костюм, который он напялил по выходу на поверхность, скрывал от меня его лицо, но судя по всему, вояку что-то очень сильно беспокоило. Потерев глаза, я уставился на экраны. Зергов тут точно нет, их на поверхности нет вообще! Может, приближается ураган или еще чего?

Секундой позже мне захотелось повторить операцию с глазами – быть такого не может, но я отчетливо видел, как по каменистому холму, откуда легко попасть на верхушку корпуса базы, покатилась галька. Сама по себе, так, словно кто-то забирался вверх… Но где тогда этот «кто-то»? Может, у меня глюки пошли после всего увиденного? Уставившись на экраны, я напряженно следил за состоянием поверхности Мар-Хатамото. Ну, вот опять! И еще ветер: песчинки словно «обходят» какой-то столб… или фигуру….

Максимов! Я машинально хлопнул себя по лбу. Ну, конечно же, это он! Кто обещал, что никто отсюда не выберется? Хорек прекрасно виден, один выстрел – и его тело полетит вниз, разбрызгивая кровь из пробитых сосудов. Я жадно облизнулся. Вот уж откуда не ждал помощи! Давай же, капитан Максимов, чего ты ждешь?!

Однако тот просто стоял и наблюдал, как Хорек, вскрыв аварийный люк, залазит внутрь. И все… Призрачная фигура трогается с места, забираясь повыше. Он решил просто осмотреться? А как же угрозы, обещания? Я непонимающе мотнул головой и вновь уставился на экран. Ты мог убить его, Максимов, мог, я знаю это! Почему же ты не выстрелил?! Почему?!!… Последнее я неосознанно выкрикнул вслух. Мне никто не ответил…

На одном из малых экранов Шон вплотную подбирался ко входу в спасительный ангар, попутно застрелив еще двух зергов. Закусив губу и вцепившись пальцами в холодный край пульта, я наблюдал, как он, крадучись, идет к коридору, из которого отходит еще один, ведущий непосредственно к заваренным дверям. А как же насосные трубы? Чтобы пролезть туда, ему нужно будет снять всю броню… Или Шон придумал что-то получше? Портативный сварочный аппарат, который он может нести в сумке, тут не пригодится. Судя по всему, вход в ангар крепко заварен по центру с обеих сторон штукой куда мощнее маленькой горелки. Работы хватит на несколько часов – это точно, зерги столько ждать не будут. Пока что на седьмом уровне их мало, но постепенно ситуация исправляется. Кстати, парочка «тараканов» скоро подойдет к месту расположения аварийных люков на насосных трубах, и тогда я погляжу, как Шон будет раздеваться в их присутствии.

Кавальски, однако, продолжал идти к неприступным дверям. Приблизившись на расстояние выстрела, он попытался продырявить бронированный пласт из гранатомета – глупо, получилась вмятина, не более. Но Шон продолжал палить по створкам, наклоняя оружие сверху вниз так, что от попавших зарядов образовывался своеобразный желоб. Глянув на экран, «следивший» за состоянием ангара, я заметил Корпа, нырнувшего под днище челнока и приготовившего ПП. Может, они случайно убьют друг друга, и все?

Расстреляв почти весь боезапас, Шон подошел к двери и принялся ковыряться в пульте управления. Отключает питание? Зачем? Однако тот продолжал работать, попеременно оглядываясь назад. Через две минуты он полез в сумку и принялся крепить на образовавшемся желобе какие-то белесые пакеты. Каждый следующий пакет он соединял проводками, торчащими из предыдущего; сильно увеличив изображение, я заметил небольшие клеммы, выполнявшие роль наконечников. Оба конца получившейся цепочки замыкали небольшие черные коробочки, сбоку которых после прикрепления к металлу загорелся зеленый огонек. Покончив со своим занятием, Кавальски зашел в боковой отсек, напоминающий подсобку, и достал коммуникатор. Глянув на изображение камер ангара, я заметил, что Корп сделал то же самое. Итак, Шон достал взрывчатку? Настолько мощную, чтобы продырявить бронированные двери? Ну, посмотрим…

Вытащив из кармана бронежилета небольшой пульт дистанционного управления, Кавальски нажал на какую-то кнопку. Огонек на детонаторах (видимо, это они и были) сменился с зеленого на красный, который вскоре замигал. Шон пригнулся, возле двери что-то сверкнуло. Картинка от ближайшей ко входу в ангар камеры пропала, я моментально переключился на другую, всматриваясь в белесый дым, образовавшийся после взрыва. Убедившись, что проход до сих пор закрыт, я криво усмехнулся – кажется, у кого-то что-то не получилось. Да, броню сильно покорежило, особенно в области той линии, по которой Кавальски выкладывал заряд, но попасть в ангар все равно нельзя. И что теперь?

Шон выглянул из своего убежища и почему-то довольно ухмыльнулся. Подхватив сумку и гранатомет, он потащился к искореженным створкам, где, оставив поклажу на полу, обратился к коммуникатору. Я в очередной раз выругался, жалея, что нельзя перехватить идущий от него сигнал. Закончив с разговорами, Кавальски достал из сумки миниатюрный газосварочный аппарат и, став на цыпочки, начал расправляться с тем, что осталось после взрыва. Выбравшийся из под днища челнока Корп присоединился к нему, благо, его собственная горелка никуда не делась. Спрятанная в водонепроницаемый чехол, она великолепно пережила и купание в отсеке фильтрации воды, и драку в коридоре перед шлюзом.

Впрочем, спасательные работы длились недолго, по крайней мере, для Шона. Он почти закончил со сваркой, когда в дальнем конце коридора появился маленький зерг, а за ним еще двое. Не знаю, каким местом толстый почувствовал их появление, но, бросив работу, он сказал что-то в коммуникатор и взялся за гранатомет. Стрелять сейчас не имело никакого смысла – я это прекрасно понимал. Тяжелый бронебойный заряд полетит по дуге и не причинит тварям особого вреда. Для должной меткости и бронебойности надо подпустить их поближе, но в том-то и вся проблема: зергов трое. Одного-двух Шон еще мог бы прикончить, но третий обязательно добежит до стрелка. Судя по всему, Кавальски это прекрасно понимал…

Злобно глянув в объектив следящей камеры, он снял с пояса большую овальную гранату и зажал в зубах чеку от нее. За дверьми Корп продолжал работать, но, кажется, он не успевает… Гм, потолочные динамики, я надеюсь, там есть? Надо бы послать ему весточку, чтобы не трудился…

-       Напрасные старания, зубастик, - трагически вздохнув, сказал я, - скоро твоего жирного друга разорвут на маленькие кусочки… грустно, правда?

Не обращая на меня внимания, Корп продолжал работать. Шон встал на колено, готовясь к стрельбе.

-       Даже если ты откроешь эти чертовы двери, - не унимался я, - зерги все равно до вас доберутся. Сначала они разорвут Шона, а потом тебя. Твои пуколки бессильны против их брони!

Один из больших экранов четко показывал, как существа приближаются к Шону. Тот, немного подождав, выстрелил… и промазал… второй выстрел достиг цели, проделав отверстие в уродливой башке. Второе существо продолжало бежать, третье следовало за ним в некотором отдалении. Я придвинул к себе микрофон:

-       Жирный Шон сдох, слышишь, Корп? – тот продолжал работать, игнорируя мои слова, - Ты не спасешь его! Ты погибнешь на пороге жизни, за которой так долго гнался! Разве это не глупо: умереть тогда, когда победа уже в твоих руках? Улетай, челнок рядом, тебя здесь больше ничего не держит!

Ближайший к Шону зерг прыгнул, но был отброшен зарядом гранатомета прямо на следовавшего за ним товарища. Тот, проигнорировав ударившее во фронтальные щитки тело, метнулся вперед, но врезался в дверь. Кавальски, упав на пол после достойного похвалы скачка, достал сразу оба пистолета, размеры одного из которых были весьма внушительны, и выстрелил. Существо только мотнуло головой, как будто отряхиваясь после купания. Красные глазенки смотрели прямо на Кавальски, и, ручаюсь, ничего хорошего ему этот взгляд не сулил. Наблюдая развернувшуюся сцену, я вцепился в ручки кресла, костяшки на пальцах побелели от напряжения, рот наполнился слюной, которая вот-вот начнет пениться на губах. Сейчас! Сейчас! Шон выставил вперед пистолеты, скребя ногами по полу в напрасной попытке скрыться от неизбежного. Пересилив охватившую тело нервную дрожь, я включил настенный коммуникатор в коридоре. Из развороченного проема двери огненным лучом протянулась очередь из ПП – Хорек пытался помочь, чем мог. Зерг, инстинктивно развернувшись, бросился в сторону обидчика, что дало возможность Шону привстать и неуклюже отбежать чуть дальше.

Тварюга – или то, что ей управляло, моментально сообразила, что в данный момент эту добычу не достать и надо вернуться к предыдущей. Согласно показаниям следящих камер седьмого уровня, все пробравшиеся на него зерги уже спешили к месту сражения. Кавальски, схватив зажатую в зубах гранату, метнул ее в изготовившееся к прыжку существо, а сам упал ничком, прикрыв голову руками с зажатыми в них пистолетами. Подброшенная взрывной волной, тварь с диким «ерканьем» взмыла в воздух, напрасно рассекая его заостренными конечностями. Шон, слегка дернувшись, с усилием перевернулся на спину и придвинулся к стене. На полу остался хорошо заметный след крови, словно неведомый художник-вампир сделал первый мазок на столь необычном холсте. Изрядно потрепанный, но еще живой зерг вновь нацелился на человека, ощетинившегося готовыми к стрельбе пистолетами. Происходившее напомнило мне кадры, которые я видел в последние минуты жизни Лейлы Джиннер: тот же прицел «с колена», пистолет в вытянутых руках, неумолимо приближающиеся зерги. Лейла уже мертва, скоро и Шон последует за ней…

-       У-рра! – заорал я в микрофон, заметив, что Корп не бросил работы, - ты сдох, ты наконец-то сдох, жирный уродец! Бр-ра-а-ха-а!!

Тварь бросилась на Шона, которому оставалось только одно – просто стрелять, израненные ноги уже почти не двигались. Существо, не догадавшись просто добраться до икр Кавальски и срезать их, взялось за бронжилет с намотанной на него патронажной лентой. Из приоткрывшейся усилиями Хорька двери раздались очереди ПП; Шон, игнорируя треск покровов жилета, продолжал одну за другой всаживать пули в голову существа, раскрытая пасть которого теперь смотрела прямо на него. Бросив недобитого Кавальски, тварь метнулась к Хорьку, выскочившему из достаточно широко раскрытых им створок ангарной двери. Я схватился за голову, горестно взвыв. Существо изранено, а Корп ловкий, словно демон из преисподней. Первый выпад зерга пропал втуне. Глянув на Шона, я заметил, как тот, воспользовавшись передышкой, сменил магазин в крупнокалиберном пистолете.

Каким чудесным образом? Для начала: почему этот кусок жира еще двигается?! Врачихе после такого же удара распороло брюхо так, что оттуда вываливались кишки! Шон весь в крови, но непохоже, что его это сильно заботит: оружие в руках ученого снова начало плеваться металлом вперемешку с огнем. Хорек же, прыгая, словно постельный клоп, дорвавшийся до вкуснятины, то и дело ускользал от острых, как бритва, конечностей слабеющего с каждой секундой существа. ПП в его руках оживали всякий раз, стоило зергу оказаться на линии огня так, чтобы рикошетом не задело ни самого стрелка, ни сидящего возле стены Кавальски.

Схватив микрофон обоими руками, я орал, словно бешеный, пытаясь хоть как-то помешать двум членам команды, которые вот-вот окажутся «оставшимися в живых». Дрыгая ногами, я ударился о переборку и едва не вылетел из кресла. Грохот выстрелов и визг зерга смешался с моими воплями, создавая в информцентре неповторимую атмосферу кровавого азарта. Существо, в который раз безуспешно пытаясь достать Корпа, прыгнуло на стену и застыло, конвульсивно подергиваясь. Тот, разрядив остаток обоймы в раскуроченную глазницу зерга, схватил Шона и потащил в ангар.

Надежда умирает последней: глянув изображение с камеры противоположного конца длинного коридора, я заметил несущуюся во весь опор подмогу. Зажав микрофон в правой руке, я вскочил на кресло и, чудом не падая с него, начал прыгать и орать что-то вроде «давай-давай». Тараканья охота вот-вот должна была закончиться, и тогда настанет время получать приз, имя которому – жизнь. Я был на ипподроме, знаю, какой ажиотаж стоит, когда породистые скакуны из последних сил рвутся к финишу… рев трибун, крики, ругательства и проклятия… Но все это детский лепет по сравнению с тем, что чувствовал я, когда смертоносные твари темно-коричневыми молниями неслись по коридору! Не в силах больше стоять на одном месте, я спрыгнул на пол и, едва не вырвав из гнезда шнур микрофона, принялся кружить по информцентру.

Затащив Шона в ангар, Корп налег на лишенные электропитания створки дверей, которые, поддаваясь, начали медленно съезжаться. Споткнувшись на бегу о какой-то кабель, я упал и растянулся на полу, а когда встал, увидел, что и тот, и другой уже заваривают дверь. Кавальски, видимо, умудрился сцапать мини-горелку, когда Хорек затаскивал его через образовавшийся проем. Теперь он, лежа на боку, уверенно сваривал то, что еще могло сойтись на раскуроченных створках, Корп делал то же самое, стоя возле него. Мне не оставалось ничего больше, как горестно взвыть. Кажется, я опять не выключил микрофон, поскольку оба негодяя тут же нагло заулыбались. Подскочившие зерги теперь могли только бесполезно колотиться в дверь: будь она даже незаваренной, открыть ее они все равно не смогли бы.

Усевшись обратно в кресло, я понуро уперся взглядом в панель управления, ноги отяжелели, руки свесились вниз, словно плети, и, казалось, никакое волевое усилие не способно было заставить их шевельнуться. Подвижную крышу ангара заблокировать не удастся – кто-то очень хорошо постарался, полностью вырубив центральное управление в этом помещении. Спрашивается, кто? Ответ прост: ненаглядный капитан Максимов, чтоб ему пусто было! И вот ведь странный человек: сначала едва не убивает сам себя во время первой нашей встречи, потом способствует поломке челнока, затем рассказывает всякие страшилки, грозясь забрать нас на тот свет вместе со всей базой, и, наконец, абсолютно ничего не предпринимает, чтобы воплотить в жизнь сказанное ранее. Складывается ощущение, что, какого бы ранга специалистом он ни был, с его мозгами далеко не все в порядке. Интересно, а сам-то он на чем отсюда собрался выбираться?

Да, кстати, и хорошо бы узнать, чем теперь заняты Шон и Корп. Один ученый, второй – боец спецназа, пилотов нет. Как они собрались пользоваться челноком? В качестве временного укрытия? А чем тогда я хуже?

-       Вызываю двух болванов в челноке KL-211, - те, конечно, вряд ли ответят, но попробовать-то можно!

-       Придурка из информцентра слышим хорошо, - послышался тихий голос Кавальски.

-       Мне вот стало интересно, чем вы там сейчас заняты? – немного расслабившись, я откинулся на спинку кресла, - Космический челнок – не автомобиль, будет очень забавно, если вы оба разобьетесь при попытке взлететь. Думаю, вы сейчас будете сидеть, как две улитки в раковине… не с ними ли ты меня сравнивал, а, Шон? Ха, только моя раковина будет побольше вашей! – не удержавшись, хохотнул я.

-       Самое страшное на свете происходит от слепого желания трусов спасти свою шкуру, - процедил тот, - Жофруа действительно был прав, когда говорил, что ты – гнилье. Мне надо было послушать его… и не допустить твоего появления здесь. Кровь людей из нашей команды теперь и на моих руках…, - сказав это, Кавальки издал болезненное шипение. Послышалась какая-то возня и тихий неразборчивый голос Корпа.

-       Давай, почитай мне нотации! – мне, признаться, было уже все равно, где чья кровь и сколько ее, - Шон, а Шон? А вы там с Хорьком не долбитесь случайно? – меня опять прорвало на смех, - По статистике в Конфедерации каждый четвертый мужчина – гомосексуалист.

-       Не преувеличивай, Гриффитс, - ровным тоном ответил Кавальски, - таких, как ты, у нас мало… если интересно, твое животное сильно поцарапало меня, мистер Корп обрабатывает мои раны. Мы улетим, как только он закончит…

-       Летите-летите, - скрипнув зубами, проговорил я, - мне будет прекрасно видно, как вы рухнете обратно…

Не желая более разговаривать с ними, я отодвинулся от пульта. А вдруг они действительно выберутся в открытый космос? Голос Кавальски звучит уверенно… кто же из них пилот?

-       Мы были командой – все, кроме вас, - сказал Шон десять минут спустя, вновь перейдя на «вы». Компьютер информцентра, тем временем, услужливо сигнализировал об открытии шлюза третьего посадочного ангара, - Потому что мы были людьми, настоящими людьми…, и, поверьте, если бы еще хоть один из нас оставался на базе, этот челнок взлетел бы только с ним на борту, и никак иначе… но больше никто не отвечает… Прощайте, Гриффитс… прощайте, и будьте вы прокляты…

Словно во сне, я наблюдал, как небольших размеров челнок плавно поднимается в воздух. Набрав высоту, аппарат сделал круг над базой и потом резко ушел за облака. Сняв данные с радара, я обнаружил его уверенно летящим в открытый космос. Последняя надежда, что все, что произошло на базе «Пэйот», останется тайной, рухнула, как карточный домик под легким дуновением ветра…

-       Тебе грустно, Дэви? – слащавый голос, словно шпион, тихо просочился в информцентр, - Больше нет жизней, которыми ты бы смог распорядиться?

-       Кто?! Кто это?! – моментально встрепенувшись, я начал искать источник сигнала.

-       Странно. Наверное, взрослею, - сказал загадочный аноним и, помолчав немного, добавил, - Шон Кавальски – всесторонне развитый человек. Он не только доктор биологических наук; у него лицензия пилота, еще этот человек неплохо стреляет, дерется и вообще обладает массой полезных качеств. Ну не замечательно ли это?

-       Максимов? Капитан Максимов? – я, наконец, сумел выяснить его местоположение и зафиксировать на термодатчике, потом задал компьютеру команду повысить чувствительность систем слежения в нужном квадрате и следить за обнаруженным объектом, - чего вам от меня надо?

-       Он еще спрашивает! – «призрак» ошивался примерно там же, где ранее лазил Шон, то есть на седьмом уровне корпуса три, - Я не мог помочь им, но и не стал мешать… А ты, гаденыш, уничтожил одного корхальского ученого, одного медика и двух… нет, одного солдата Корхала и еще одного… м-м-м, все-таки Конфедерации, да, несмотря ни на что…

-       Ты что плетешь! – воскликнул я, - Психованный идиот, у тебя совсем крыша поехала! Ты… ты шпион! Пират! Корхальское отродье! – настроив нужное изображение на экранах, я смог лицезреть Максимова собственной персоной. Стелс-режим он не включил, зерги на седьмом уровне, похоже, его не слишком-то беспокоили.

-       Если бы ты видел, что Конфедерация сделала с моей родной планетой, ты бы сначала подумал, прежде чем говорить такое, - тон его оставался все тем же ровным и спокойным, что и раньше, - Хотя, учитывая то, что ты здесь натворил, судьба разрушенного мира не должна тебя волновать. Кавальски не зря говорил…

Шон? Он что, с ним? Тоже корхалец? Так вот оно что! А вдруг все, кто моими усилиями отправился на небеса, все они – шпионы? Тогда я благодетель Конфедерации! Меня осенило…. Точно! Зачем, спрашивается, уходить незнамо куда, оставив часть команды фактически беззащитной? Очень просто: готовившие злодеяния пираты сочли нужным убрать свидетелей. Хм, а тогда зачем им был нужен я? Алиби? Вполне возможно! Они могли использовать мои записи как оправдание самим официальным властям в случае неудачи, а если бы все вышло так, как им хотелось – видеоматериалы пошли бы в отчет начальству. Хитрые задницы! Но я их всех надул, как воздушный шарик – им не удалось сделать того, чего они хотели. Я – герой Конфедерации! М-м-м, да, интересно, а чего ж такого они здесь хотели?…

-       …он оказался наиболее проницательным из всех вас, как я и рассчитывал, - остальную часть речей Максимова я пропустил мимо ушей. Может, повторит?

-       Э-э, чего-чего?

-       Знаешь, Дэвид, в детстве меня часто били, - продолжал болтать капитан, - из-за этого у меня гипертрофированное чувство справедливости. Вот ты – злодей, и я должен тебя наказать…

-       Перестань читать мне свои басни, предатель! – напыщенно заявил я. Эх, если б в этом металлическом цилиндре можно было заняться хоть чем-то кроме болтовни! – Теперь я все про вас знаю. Скоро сюда придет флот Конфедерации, и поймает тебя… твоих дружков тоже!

-       Дружков? – усмехнулся тот, - Кавальски с удовольствием убил бы меня – чтобы отомстить за все сотворенное мною. С другой стороны он понимает, что я выполняю приказ, мало того, спасаю соотечественников и всех, кто не согласен с политикой Конфедерации, от тотального уничтожения! И именно поэтому они сейчас летят на одну из наших баз.

Я только криво ухмыльнулся: ну, конечно – сейчас он начнет ездить по ушам душещипательными историями про сожженные миры, геноцид, страшные заговоры и прочую чушь! Послушать, конечно, можно, но верить этим бредням нельзя ни в коем случае.

-       Я тебе все расскажу, Дэви, но у меня есть одно дело, - сказал Максимов, ловко забираясь в вентиляционный ход, - не беспокойся, сейчас я иду не к тебе – еще рано. Меня… ждут в другом месте.

-       Не дождутся, - злобно процедил я, - проход вниз полностью блокирован зергами! Тебе не пройти…

-       Ах да, зерги, - пульсирующая точка «призрака» неестественно быстро ползла по схеме базы, - ты будешь удивлен, но этих тварей именно так и называют. Странное совпадение, верно? Кстати, тех маленьких, кого ты окрестил «тараканами», ученые «Пэйота» обозначили как зерглингов, можно просто «лингов»; большие – гидралиски, есть еще дроны, но они все в четвертом корпусе, и их очень мало… потом скажу, почему…

-       С чего ты взял, что я кого-то называю «тараканами»? - удивился я.

-       Забыл, с кем имеешь дело? – послышался самодовольный ответ, - Слышал про «призраков»?…

Черт! А ведь точно! Как это я сразу не догадался? Получается, этот гад знает обо мне все, и если он выживет – мое дальнейшее существование встанет под вопрос. Ну, что ж, тогда настало время вернуться к старому занятию – я энергично потер руки, разогревая ладони. Цель у меня, конечно, сложнее, чем все прочие вместе взятые, но и тварюг на порядок больше. Максимов идет вниз? Отлично – посмотрю, как он проберется через пятый уровень. Судя по всему, он намылился в химлабораторию, проигнорировав шоновский ход. Сейчас главное – запирать двери перед капитаном и давать дорогу… как их там?… лингам. Ясное дело, мою блокировку «призрак» снимет, но это все равно нужно время. Странно, Максимов прет в самую гущу – решил сократить путь? Глупо, но факт – он так сильно спешил, что забыл о собственной безопасности. Стелс-режим его костюма по-прежнему отключен…

На главном экране было отчетливо видно, как Максимов высовывается из вентиляционного хода и деловито осматривает пол, кишащий зерглингами. Расположенная прямо напротив него камера позволяет детально рассмотреть визор-автоприцел, закрывающий часть лица. В следующий момент капитан, протянув руку к голове, снял его. В помещение информцентра смотрели голубые глаза, пронзая все мое существо таящимися в них ледяными иглами. Да человек ли это вообще? Возникло знакомое ощущение присутствия кого-то рядом. Казалось, это невозможно, но в моем разуме вихрем пронеслась чужая фраза…

…«Следи за движениями»…

Опустив на лицо визор и загадочно посмотрев на запястья рук, Максимов прыгнул на пол. Шок от телепатического контакта еще не прошел, и мне оставалось только сидеть и наблюдать, как «призрак», целый и невредимый, стремительно движется к очередной вентиляционной решетке. Пытавшихся броситься на него зергов постигла неудача – ловкость этого человека могла вызвать зависть даже у Корпа.

Капитан быстро прополз до шахт лифтов – лестницей он пренебрег. Без особого труда открыв внешние створки, он прыгнул вперед и уцепился за трос, удерживающий кабину. После непродолжительного спуска на уровень четыре Максимов бегом кинулся в комплекс химических лабораторий.

Придя в себя, я едва не взвизгнул от радости – этот самоубийца, кажется, решил последовать за Жофруа, так как направлялся к пресловутому «смесителю», только с другой стороны. Впрочем, не скажешь, что обходные пути были устланы махровыми коврами с позолотой – гидралиски-«гусеницы» не слишком подходят на эту роль. Прослеживая траекторию движения Никитина, я понял, что тот старается избежать именно их. Почему – яснее ясного: сражающиеся в рукопашную линги далеко не всегда имеют возможность достать его, гидралиску волне по силам всадить кислотные иглы в тело наглого человека, куда бы тот ни забрался. Само помещение, где располагался уже знакомый мне чан, имело высокие потолки, входные двери обладали существенно меньшими размерами. Во всяком случае, здоровенная трехметровая тварь туда точно не просунется.

-       Вот ты и попался, идиот! – радостно завопил я, когда Максимов, ничего не подозревая, забежал в помещение.

Жижа в чане успешно растворила и тело Жофруа, и лингов; впрочем, некоторые их части могли попросту осесть на дно. Как бы там ни было, но «смеситель» вновь предстал перед моим взором почти таким же, как в момент появления там шоновского коллеги. Жофруа, быть может, сглупил, не попытавшись сунуться во второй ход, но что было – то было. Сейчас здесь тут Максимов, и он… он пополз на потолок, словно паук…

Раскрыв рот от удивления, я следил, как фигура «призрака» ловко забирается все выше и выше. Так вот почему он проверял запястья – у него там присоски! Хех, ну и долго он просидит наверху?

К моему неудовольствию, большинство зергов убралось из того прохода, через который они ранее «атаковали» чан с химикатами. Признаться, мне не очень сильно хотелось вновь становиться свидетелем повторения давешнего «купания», но, думаю, ради лицезрения дохлого Максимова потерпеть можно. Тот, однако, явно решил мало того, что остаться в живых, так еще и устроить показательное выступление из области боевой воздушной акробатики…

Забравшись на знакомый мне шест, «призрак» крепко уцепился за него ногами, освободившиеся руки моментально схватили закрепленную на плече винтовку. Расслабив пресс, Максивов разогнул тело и начал медленно сползать по шесту вниз головой. Изогнутая вовнутрь спина теперь напоминала горку для катания на детских площадках, ствол винтовки застыл в ожидании добычи. Капитан решил немного повыпендриваться перед смертью?

Ранив и убив нескольких зерглингов в узком проходе к «смесителю», он добился возникновения жуткой свалки впереди себя. С тыла Максимову ничего не грозило – со входными дверьми он уже похимичил. Наконец, закончив стрельбу, «призрак» ловко спрыгнул на самый край центральной площадки и, пробежав по отходящей от нее металлической шпале до кольцевого мостика вокруг чана, приблизился к выходу.

-       Знаешь, Дэвид, - обратился он ко мне через коммуникатор, - тебе, наверное, скучно сидеть одному в большом и холодном информцентре… Помнишь, я читал тебе строчки из Библии? Я знаю некоторые моменты наизусть. Думаю, стоит продолжить….

-       Пошел к черту! – выкрикнул я и отключил внутренние динамики, - Болтай, сколько влезет, только я этого не услышу!

-       Услышишь, услышишь, - ехидно прошелестел голос откуда-то сверху, - Я тут поработал немного еще до вашего прибытия… в общем, наслаждайся. Так, где я закончил? – Максимов немного отошел от входа, не обращая внимания на лингов, устроивших самую натуральную «запруду» из тел, - «Вторый Ангел вострубил, и как бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море; и третья часть моря сделалась кровью, И умерла третья часть одушевленных тварей, живущих в море, и третья часть судов погибла…»[7]

Заткнув уши, я пытался разглядеть, где этот болтун запрятал динамик или же коммуникатор, но найти ничего не мог. Максивом, тем временем, не переставая читать проповеди, достал две гранаты…

-       «И третий Ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и источники вод. Имя сей звезде полынь; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что стали они горьки»[8]…, - размахнувшись, капитан забросил в проем хода из отсека «смесителя» оба заряда.

Взрыв разметал тварей по коридору, на некоторое время дезориентировав их, чем и воспользовался Максимов. Прыгая, как мячик, он смог увернуться от пастей и конечностей наиболее шустрых зергов, после чего выбрался из помещения и двинулся дальше, время от времени не гнушаясь залезть на потолок.

-       «Четвертый Ангел вострубил, и поражена была третья часть солнца и третья часть звезд, так что затмилась третья часть их, и третья часть для не светла была – так, как и ночи»[9], - я услышал его голос вместе со звуком закрывающегося прохода, ведущего в химлабораторию.

-       Чего ты от меня хочешь, - не выдержав, взмолился я, - зачем ты мне мозги компостируешь? То, о чем ты говоришь, похоже на конец света – это про зергов?

Максимов не ответил, приближаясь к тому месту, где была убита Лейла.

-       «И видел я и слышал одного Ангела, летящего посреди неба и говорящего громким голосом: горе, горе и горе живущим на земле от остальных трубных голосов трех Ангелов, которые будут трубить»[10]

Закончив, он подошел к лежащему на полу телу. Я переключил вид на следующую камеру, ту самую, что смотрела в глаза Лейлы. О Небо, да она еще жива! Чуть влажные глаза еле заметно двигались, губы мелко дрожали, шепча какие-то слова. Но как? Ей распороло живот, как и врачихе! Фантазии у зергов маловато…

-       Почему она еще жива?! Отвечай, слышишь, ты!! – закричал я на Максимова, но тот промолчал.

Встав на колени подле головы девушки, он наклонился к ней и что-то тихо сказал на ухо. Зрачки Лейлы на миг остановились, затем отрицательно дернулись из сторону в сторону. Максимов покачал головой и, достав из кармана маленькую черную книжечку, начал что-то быстро шептать. Я тупо уставился на экран, наблюдая эту донельзя странную картину. В моей голове вихрем проносились воспоминания о событиях, произошедших с того момента, как я ступил на поверхность базы «Пэйот». Злосчастное «если бы» сверлило разум: если бы я не сделал то, не сказал этого…, веди я себя тихо, как мышь, мог бы сейчас улететь вместе с остальными… или валяться в луже крови – с ними же. Шон и Корп действительно пошли бы за Лейлой, если б знали, что она здесь. Но, интересно, каким образом они вообще могли понять, кто жив, а кто мертв, и почему Лейла не подала сигнал?? И… и как она, с раной в животе, лежала здесь все это время?!!

Губы Максимова остановились, книжечка вернулась обратно в карман, а в руке, державшей ее, возник пистолет. Повернувшись к ближайшим следящим камерам, капитан несколько раз нажал на спусковой механизм – изображение пропало. Включенный мною настенный коммуникатор донес до меня лишь только один выстрел, мишени которого я уже не видел….

Несколько минут я сидел, уставившись в мерцающий темный фон на пустом экране. Теперь на базе «Пэйот» действительно не осталось никого из тех, кто прилетел сюда на злосчастном челноке – я не в счет. Ждать, ждать и еще раз ждать – это все, что мне теперь оставалось. Пытаться преследовать Максимова глупо – он выжил в мясорубке тогда, при бунте зараженных, выживет и сейчас. Но с какой целью? Этот вопрос крутился у меня в голове, разъедая мозги, словно червь. Все его бредни про Корхал лишь прикрытие – в этом я был уверен абсолютно. Капитан Андрей Максимов – «призрак», я бы даже сказал, «матерый «призрак»», личные переживания у таких людей отходят на второй план. И, право же, теперь мне надо быть осторожнее с любыми мыслями – чутье у него, как видно, хорошее. Можно попытаться считать в уме, можно думать о всякой чепухе… Например… черт, из памяти никак не уходило лицо Лейлы Джиннер. Если я выживу, оно будет мне сниться в ночных кошмарах... каждый раз, когда я буду ложиться спать, из небытия на меня будут глядеть ее зеленые глаза… какой ужас…

Чтобы отвлечь себя от тягостных мыслей, я принялся искать свободные камеры в коридоре, по которому сейчас шел Максимов. Зергов поблизости не было – и это странно. Термодатчик показывал, что все они теперь потихоньку спускаются на нижние уровни. Третий и второй уже кишат ими, пятый опустел. Не понимаю, что происходит? Ладно, погляжу на Андрюшу…

«Призрак» медленно шагал по металлическому полу, держа в руках тело рыжеволосой женщины. Зачем она ему? Я ввел команду на детальное сканирование… да, я прав – Лейла мертва, кажется, он застрелил ее. Чтоб не мучалась, верно?

-       Верно, - сверху донеслась приглушенная речь Максимова, - Я все равно не смог бы ее спасти, а даже если и смог бы – она ни за что не пошла бы за Шоном и Корпом. Скажи, Гриффитс, почему перед тем, как сдохнет одна мразь, должно погибнуть столько верных долгу людей?

-       Это ты про себя? – съязвил я, - Ты куда ее несешь, умник? Ба! Да вы некрофил, капитан! Не стыдно?

-       Твой час придет, - все так же угрюмо проговорил тот.

-       Жду не дождусь, - усмехнулся я, - Думаешь, твари смогут вынести двойной слой брони? Да, кстати, ты мне подал отличную идею, Андрюша. Когда сюда прилетят конфедераты, я свалю все на тебя и часть на команды, обвинив ее в предательстве. Материала для этого у меня предостаточно!

-       У тебя нет никакого материала, - покачал головой тот, - скажи мне, Гриффитс, ты когда-нибудь видел меня во сне?… Гм, можешь не отвечать, знаю, что видел. Но пока ты пускал слюни в подушку, я прокрался в твою каюту и немного поработал с твоей аппаратурой. У тебя ничего нет… фактически ничего…

Едва не подпрыгнув на месте, я бросился проверять рекодеры. Все работает! Так, а записи? Находясь в информцентре, можно проверить действительность их наличия. Вытащив флэш-матрицу из главного устройства, я приладил ее где следует и задал команду компьютеру проиграть запись на главном экране. Я ждал минуту, две, три…, но тот оставался темным, как ночь.

Он уничтожил все мои материалы и испоганил носители! Вся, вся моя работа – лишь иллюзия! Я не мог поверить в это. Должен был остаться хоть один исправный рекодер, это несправедливо! Надо проверить все! …

-       Вот так-то, - снизошел на меня голос Максимова, когда матрица последнего устройства в очередной раз выдала только пустоту, - видишь, Гриффитс, тебя волнует лишь твоя работа и деньги, которые за нее можно получить… и после этого ты не считаешь себя мразью?

-       Я считаю мразью тебя! – заорал я, изо всех сил пнув приборную панель. Родившаяся в области пальцев ноги боль заструилась по телу, заставив меня упасть на колени. На глазах выступили злые слезы: все, все мои носители пусты! За что?! О Небо, я мог бы склеить из всего такой репортаж, что его купили бы все каналы, какие только есть в Конфедерации! И уже я, а не Лиса, занимал бы кресло главного редактора канала Т+ ! И во всем этом виноват один вонючий голубоглазый небритый человечишка-мутант! Все «призраки» – моральные уроды и недоноски, я всегда был уверен в этом, и теперь убедился воочию. Наверняка он нашел способ избавиться даже от записей следящих камер, что стекались в информцентр! Или не нашел? В душе заискрилась надежда…

-       Нашел, нашел, - Максимов растоптал ее в порошок, - и представь себе, в том, что Конфедераты, прилетев сюда, не получат ни единого байта ценной информации, виноват ты. Моими усилиями была введена программа уничтожения всех носителей после включения аварийного режима, но сам режим-то включил ты, Гриффитс! Да, кстати, можешь проверить, теперь система может записать не более чем десятиминутный ролик, и то – перед полным отключением. Так что можешь засунуть свои амбиции… м-м, сам знаешь, куда.

-       Ты кое-что забыл, - шмыгая носом, проговорил я, - есть еще один источник, точнее, свидетель…

-       Ах да, - капитан остановился и, осторожно перехватив свою ношу поудобнее, зашел в боковой отсек, кажется, медицинский, - и наверняка этот источник еще жаждет знаний, верно? – положив тело на жесткую кровать, он сел рядом, задумчиво глядя побледневшее лицо девушки.

-       Почему бы и нет, - криво ухмыльнувшись, сказал я, - заодно, может, объяснишь, почему столько зергов скопилось на нижних уровнях? Кстати, ты сейчас недалеко двери…

-       …за которой масса тварей, - продолжил он, - сам знаю. Но скоро они оттуда уйдут, а пока я жду, расскажу тебе весьма занятную историю. Очень интересно…

-       Только не проповеди…, - скривился я.

-       Не беспокойся, - сняв визор с лица, Максимов почесал щеку и сладко потянулся, - Как бы тебе ни было противно имя Шона Кавальски, Гриффитс, но начну я именно с него. Итак, Шон заподозрил неладное сразу по прилету на базу, но, будучи человеком смелым и любознательным, предпочел все разнюхать, не поднимая паники. Даже после эпизода в морозилке его уверенность в своих силах не уменьшилась – я тебе это гарантирую, поскольку следил за всеми вами. Он умело играл роль беззащитного толстопуза, собирая факт за фактом, как губка. Ты помнишь, насколько внимательно Шон слушал мой рассказ тогда, когда вы вышли со мной на связь из информцентра? Ему, кстати, очень не понравилась история с «секретным кодом»… О, да, тот действительно существовал, но, думаешь, зараженные смогли бы так легко выведать его и, что более важно, правильно им воспользоваться? Конечно нет! Они были способны только пытать нормальных людей – только от черной зависти к ним. Я чувствовал их мысли: каждый из этих тварей проклинал судьбу и винил во всем окружающих, не желая банально заглянуть внутрь своей прогнившей душонки. Лишь малое количество сообразило, что пуля во лбу – гораздо лучший выход.

-       Ты это уже говорил, - вздохнув, сказал я.

-       Что-то в этом роде, - подтвердил капитан, - но вернемся к Кавальски. Да будет тебе известно, этот человек обладает некоторыми задатками паранормальных способностей, скажем так, ростками телепатии – повышенной чувствительностью. Это одна из комплекса причин, почему Шон сразу понял, что я, мягко говоря, кое-чего недоговариваю. Это первое. Второе касается непосредственно телепатии. Может быть, ты вспомнишь одну мою фразу, звучавшую примерно так: «чем на самом деле здесь занимаются»? Эх, если б я мог передать все это словами… но, боюсь, кое-кто из вас просто не поверил бы мне, а кто-то – попытался бы спекулировать на этом. Да будет тебе известно, Гриффтс, на базе «Пэйот» пытались научиться управлять зергами, чтобы потом использовать их как биологическое оружие. Это ежу понятно – стоит пройтись по лабораториям и внимательно осмотреться… Шону оказалось достаточно даже толики увиденного им, чтобы поверить мне. Он один принял мою телепатему – а ведь это не слова! За краткий промежуток времени она в состоянии показать то, о чем можно рассказывать несколько часов! Если говорить кратко, Конфедерация решила избавиться от таких, как мы, тех, кто хоть немного вышел за рамки ее стандартов.

-       Только не надо читать мне лекций! – скривился я, - мне их хватило еще во время учебы…

-       Заткнись и слушай! – перебил меня капитан, - Ты слышал про крушение Корхала? Про ядерную топку, в которую конфедераты превратили планету с миллиардами жителей! Но они все равно не смогли уничтожить всех – так родились «сыны Корхала», военное-политическая группировка, если угодно. Поскольку я сам родился на Корхале, мне пришлось выдать нескольких человек, чтобы доказать лояльность Конфедерации. Мерзко, да? Арктурус Менгск считает это жестокой необходимостью, жертвой малого во имя великого. И сейчас мне кажется, что он действительно прав. В принципе, я работал здесь до трагедии с моей планетой, так что подозревать меня было особо не в чем, опять же, я хорошо помогал им всем. В частности, создавать пси-эмиттер – устройство, привлекающее этих тварей. И мы это сделали! Сначала маленький, экспериментальный, а потом и боевой, достаточно габаритный, но способный приманить зергов куда угодно! На базе «Пэйот» работали истинные гении – злые гении! Конфедераты не могла взять нас обычным оружием, пока здесь придумали это. Я долго думал, как уничтожить эмиттер, но силы мои небезграничны, кроме того, рядом со мной работали и другие «призраки»… как преданные Конфедерации, так и «наши», с Корхала. Все мои идеи упирались в непробиваемую стену защиты. Но, как я уже говорил раньше, зергами скорее всего управляет некий разум, и он изучал нас еще более пристально, чем мы его.

-       Ты говорил про какой-то третий тип зергов, - напомнил ему я, - почему их нет на безе? Настолько огромны?

-       О, нет, - Максимов, закатив глаза, уставился в потолок, - Это небольшие существа, практически не имеющие никаких средств нападения. Закон сохранения энергии помним? Инкубатор в четвертом корпусе должен был брать откуда-то ресурсы для производства и личинок, и имаго[11]. Но откуда? На Мар-Хатамото практически нет необходимых ему веществ! В результате многочисленных опытов ученым удалось составить оптимальное «меню» для него. И все были ужасно рады, когда из яйца вылупился первый зерг-рабочий…

-       Рады?! – воскликнул я, - Да как этим тварям вообще можно радоваться?!

-       Ты не ученый, тебе не понять, - ответил тот, - здесь устроили настоящий праздник, когда необычного вида существо самостоятельно нашло устроенную «кормушку» и умудрилось связать и транспортировать не только твердые субстанции, но и жидкости, и газы! Профессор Кларк ходил и конфетти разбрасывал – вот это был номер! – Максимов усмехнулся и замолчал на несколько секунд, пронзая взглядом стену напротив себя, - В общем, мы изучали его, оно изучало нас… И вот настал момент переходить от теории к практике. Думаю, те зараженные уроды – это плоды его экспериментов: то ли не очень удачных, то ли смысл их недоступен для человеческого понимания. Про начавшийся переполох я рассказывал. Но даже в этой сумятице украсть эмиттеры казалось нереально…. Нам помог доктор Кларк, о котором я упоминал раньше. Он был ярым пацифистом и противником войн, поэтому моей напарнице не составило особого труда уговорить его помочь. Собственно, он и украл пси-эмиттеры, после чего взял из лаборатории муляж при помощи SCV и спрятал его в ремонтном ангаре. Там Кларк стравил приманенных туда зараженных с элитной охраной, брошенной поиски эмиттеров, а сам, уничтожив свою идентификационную карту, по которой его можно было отыскать, убежал через верхний люк. Бедный доктор так сильно боялся, что с его помощью найдут оригинал, что принял яд и влез в вентиляционные ходы. Я же со своей напарницей собрался транспортировать эмиттер в четвертый корпус. Там мы попали в засаду, устроенную зараженными… я убежал, где оказалась она – ты знаешь, Гриффис.

Я в который раз вспомнил охоту за крысами в пищеблоке, дурацкие склоки по этой причине и наконец, ту женщину, что я видел на пороге жуткого музея ледяных фигур. Кто бы тогда мог подумать, кто…

-       Есть такая пословица: бей врага его же оружием, - голос капитана отвлек меня от нахлынувших воспоминаний вкупе с мрачными мыслями, - нас, сынов Корхала, слишком мало, чтобы бороться с армадой Конфедерации, однако в моих руках оказалось куда более эффективное оружие, чем даже термоядерные заряды. У Арктуруса скоро день рождения, и я не мог упустить шанса привезти ему столь замечательный подарок…

-       Но для этого тебе нужен был транспорт…, - словно в бреду, прошептал я.

-       Да, транспорт, - подтвердил Максимов, - Достаточно быстрый, чтобы уйти от возможного преследования, но способный вместить SCV с боевым пси-эмиттером и еще пару занятных вещиц. Я быстро придумал, как его достать. Ваш челнок отлично подойдет для моих целей. Теперь, думаю, понятно, почему все это время я ломал комедию и зачем временно испортил пусковую систему. Да, и зараженных все-таки пустил тоже я – у меня не было выхода. Я хотел просто прогнать оттуда ваших, но они оказались чересчур упорны и ввязались в драку. Чем все кончилось, ты знаешь… впрочем, зараженные сумели помучить немногих – я вовремя спохватился и пустил яд через кислородные трубы. На зараженных он не подействовал, тогда я выманил их из ангара и уничтожил. Шон прекрасно знает обо всем этом, и поэтому убьет меня при первой возможности. Лейтенант Корп тоже.

-       Я на это надеюсь, - кашлянув, проговорил я.

-       С другой стороны, - мои слова капитан проигнорировал, - Кавальски понимал, какое зло решили выпустить на волю Конфедераты, точнее, одна из ветвей военного ведомства. Пси-эмиттеры собирались поставить в серийное производство, здесь, на базе «Пэйот»! Тут вообще много чего хотели… Но сейчас это не так важно. Ты, наверное, видел, как Шон пытался уговорить Лейлу Джиннер присоединиться к нему? Ага! Но она не такая, она лучше умрет, чем предаст родную униформу… гордая девочка…, зря, она хороший офицер, не то что некоторые. Ты, наверное, задавал себе такое вопрос: каким образом Шон Кавальски и Джон Корп могли определить местонахождение и физиологическое состояние как друг друга, так и остальных? В отличие от тебя, Гриффитс, я читал досье некоторых членов вашей исследовательской группы. Все, кроме медика, пилотов и еще пары человек давно знали друг друга и ни единожды работали вместе. Суть в том, что многие бойцы элитных подразделений носят на запястье специальный прибор – пульсар. Он контролирует состояние организма и имеет функцию подачи мощного сигнала SOS. Насколько я понимаю, капитан Полански дал Шону пару экземплярчиков – для него и Жофруа.

-       Ну и в чем же дело? – недоуменно спросил я, - ты хвалишь жирного Кавальски, когда он оставил умирать своего… м-м-м, друга…

-       Она отключила пульсар…, - глухо проговорил тот, взяв неподвижную руку девушки, на запястье которой действительно виднелось устройство в виде небольшого серого браслета, - Отключила после разговора с Шоном. Сотрудничество с «сынами Корхала» она считала предательством в красивой обертке; работа на готовую погрузиться в хаос Конфедерацию тоже сулила мало хорошего. Смерть в бою оказалась наилучшим выходом, но судьба распорядилась по-своему. Я совершил ошибку, не рассчитав запас батарей стелс-костюма и вылез неподалеку. Глупо, да? Зерги кинулись за мной, так и не добив лейтенанта Джиннер. А ведь она тоже успела заметить меня…

-       Лейла… она звала кого-то, - прошептал я, разглядывая обращенное вверх лицо девушки.

-       Меня, - ладонь Максимова миг сжалась, превратившись в кулак, - близость смерти открывает новые возможности, Гриффитс. Ее зов буравил мой мозг, а зерги словно нарочно игнорировали обездвиженного противника. Но у меня были другие дела… довершив которые, я пришел к ней, и сделал то, что должен был.

-       Очень патетично! – воскликнул я, - Не ты ли обещал убить всех нас?

-       Я пригрозил вам смертью только для того, чтобы вы поскорее убирались отсюда! Убирались к сынам Корхала, как это сделал Шон! Я был уверен, что вы все дойдете до челнока целыми и невредимыми, кто бы мог подумать, что в компании людей затесалась мразь! Это ты, Гриффитс, это ты… И ты умрешь за это…

…Широко раскрыв глаза, я смотрел, как Максимов ласково поглаживает рыжие волосы подле себя. Многое в его рассказе туманно, попытка оправдаться выглядит по меньшей мере жалко…, но вот, оказывается, какова цена происходящего! Жизнь – это только для меня. Для него – свобода, власть, повергнутый к ногам враг… И сейчас его враг – это я, а он – мой враг. Теперь ставки повышаются: не знаю, с какой радости он все это выболтал, но теперь моя голова несет в себе бесценную информацию. Выжив, я смогу передать…, нет, продать ее. Дорого! Очень дорого!

-       Ты сказал, боевой пси-эмиттер в четвертом корпусе, - в голове крутились нехорошие мысли, и я решил кое-что уточнить, - а где тогда экспериментальный?

-       Прямо над твоей глупой башкой, - насмешливо ответил тот, - я предполагал, что ты можешь устроить концерт и каким-то образом остаться в информцентре. На этот случай я спрятал малый эмиттер… м-м-м, в одном месте, и, кстати, не так давно включил его, чтобы расчистить путь. Теперь я спокойно дойду до корпуса четыре и улечу отсюда, девушку заберу с собой – похороню как военного офицера. А ты, кусок дерьма, скоро будешь иметь сомнительное удовольствие лицезреть зергов воочию.

Я резко вскочил и, забравшись на пульт управления, едва не отдавив основную клавиатуру, принялся исследовать потолок на предмет расположения пси-эмиттера. Максимов, конечно, мог соврать, но с какого праздника тогда возле информцентра сейчас кучкуется такая толпа? Зерглинги могут только бесполезно растрачивать силы и время, царапая броню, а вот гидралики, судя по всему, задались целью «прожечь» вход кислотой. Особенно волноваться по этому поводу мне не приходилось – процесс шел, но очень и очень медленно, а корабли Конфедерации уже наверняка в пути и скоро будут здесь. Ну день, ну два – столько я продержусь точно, а, быть может, и дольше. Защитные двери информцентра сделаны на совесть.

Нет ничего удивительного в том, что я не обнаружил искомый прибор. Впрочем, я даже не знал, как выглядит этот пси-эмиттер, и какого он размера. Может, он величиной с игольное ушко, и Максимов прилепил его жвачкой к потолку? Он мог спрятать эту дрянь где угодно, так что любые мои поисковые работы можно заранее считать проваленными. Посему, еще немного осмотревшись, я спустился на пол и, брезгливо смахнув грязь с пульта, уселся в кресло.

Компьютер, меж тем, продолжал следить за Максимовым, уверенно идущим к посадочной площадке четвертого корпуса, где его ждал челнок. Зергов на его пути уже не осталось – всех привлек к себе тот аппарат, что он сунул под потолок. Нет, ну как же он ловко нас всех провел! Хотя… каких это нас? Меня! И, что самое досадное, больше я ничего с ним не могу сделать – как и в случае с Корпом и Кавальски. Смотреть на его гнусную физиономию стало просто невыносимо, и я сменил картинку на экранах, подключив камеры наружного обзора. В мертвой каменистой пустыне тоже мало интересного, но альтернатива любоваться беснующимися у входа в информцентр зергами меня не очень радовала. Несмотря на звукоизоляцию, до моих ушей доходил противный металлический скрежет, а если сидеть тихо – то и жадное «ерканье». И как Вселенная выдерживает этих тварей? Откуда они вообще взялись, хотел бы я знать! Омерзительные и кровожадные создания, способные только убивать! Про каких «рабочих» говорил Максимов? Это все вранье, их нет и не может быть, я уверен в этом на все 100%! Зачем они им? Бред! И вообще, что мне эти зверюги – пускай себе отираются вокруг да около, моя жизнь в безопасности, и это самое главное.

Подумаю-ка я лучше о том, что скажу Конфедератам, когда они сюда прилетят. Убьют зергов, вскроют информценр и заберут меня отсюда. Сколько-то времени я буду лететь на боевом крейсере и молчать как рыба, игнорируя все вопросы. Пускай вокруг снуют психологи, чиновники и еще кто-то там, но только по прилету на Тарсонис из уст моих наконец-то выйдет правда…

…Итак, уважаемые господа, сперва мне хотелось бы повторно выразить благодарность за мое спасение, я ни секунды не сомневался, что Конфедерация не бросит своего гражданина! Однако, несмотря на всю мою радость по этому поводу, я должен сообщить вам ужасную весть: в составе команды, которую вы прислали на Мар-Хатамото, летели предатели, агенты Корхальских пиратов. Вот их имена: капитан Яков Полански, командир группы; старший лейтенант Лейла Джиннер, его заместитель; доктор Шон Кавальски, главный научный консультант; старший научный сотрудник Жофруа… фамилии не знаю… – ученый-химик, помощник Кавальски; лейтенант Джон Корп – технический специалист военной элиты; старшина Никитин и старший сержант Ларс – бойцы специальных подразделений пехоты; медик-эксперт – информация отсутствует.

Прибыв на базу «Пэйот», упомянутые мною члены команды связались с ждавшим их связным, в роли которого выступил капитан Андрей Максимов, военный диверсант-разведчик, обладающий способностью к телепатии. Взяв меня в качестве ничего не подозревающего заложника, они направились к лабораториям, чтобы забрать ценные для Конфедерации результаты проводившихся на базе опытов. Вероятно, записанные мною аудио и видеоматериалы должны были стать прикрытием в случае провала операции, либо приписаны к прочим полученным сведениям при ее удачном завершении.

Хочу также отметить особую роль капитана Максимова и его приверженцев, саботировавших научные работы на базе и способствовавшие бесконтрольному распространению инвазии по ее территории. Они же сумели выкрасть экспериментальное устройство – пси-эмиттер, которое предназначалось для борьбы с зергами. Для его транспортировки и был вызван челнок со специальной командой убийц, в цели которых также входила полная зачистка базы, уничтожение оставшегося в живых неинвазированного персонала. Среди помогавших Максимову людей могу назвать доктора Кларка, ярого сторонника организации «сыны Корхала» и идейного вдохновителя экспериментов над людьми, тайно проводившихся на базе «Пэйот».

Согласно плану корхальких боевиков, коими являлись все мною перечисленные личности, оставшаяся часть команды прибывшего космического челнока подлежала уничтожению, что было исполнено капитаном Максимовым… с особой жестокостью. Экспедиционная группа убийц, меж тем, добыв необходимые им материалы в лабораториях, приступила к устранению выживших военных и ученых базы. Доктор Кларк, обманув последних, заманил их в ловушку – ремонтный ангар, куда позже были запущены зараженные неизвестной инфекцией люди. Команде оставалось только проверить результаты экзекуции, а затем следовать в информационный центр.

Забрав носители с записанным на них материалом, боевики испортили оставшиеся матрицы или заменили их, после чего собрались эвакуироваться. Проявив смекалку и героизм, я сумел обмануть убийц, выкрасть малый экспериментальный пси-эмитер и скрыться в информационном центре. Опасаясь за собственную жизнь, я был вынужден включить аварийный режим, после чего передал специальное сообщение флоту Конфедерации…. Боевики, осознав всю полноту исходящей от меня опасности, начали вскрывать двери информцентра. И тогда мне ничего не оставалось, как открыть все ходы и шлюзы в корпус четыре, где были локализованы инопланетные формы жизни, чрезвычайно агрессивные. Существа, обозначенные как «зерги», уничтожили большую часть прилетевших на «Пэйот» диверсантов. Выжили только Корп, Кавальски и Максимов, последний сумел эвакуировать боевой пси-эмиттер дальнего радиуса действия. К сожалению, я не помню, куда дел экспериментальную модель, так как был ранен во время побега от группы убийц. Исходя из всего вышесказанного, хочу отметить, что теперь колониям Конфедерации грозит страшная опасность и, я считаю, надо принять все необходимые меры защиты, в том числе расширенный поиск и тотальное уничтожение всего, что имеет отношения к организации «сыны Корхала»…

…Сидящие передо мной офицеры понимающе качнули головами. Секретарша приподнялась и высунулась из-за корпуса монитора, ожидая дальнейшего развития событий.

-       Кто бы мог подумать, - тяжело вздохнув, сказал один из военных, - разорить целую базу. Эти корхальцы настоящие звери.

-       А то! – поддакнул я, удовлетворенно наблюдая за реакцией людей в погонах, - вы бы видели, что они сотворили с людьми на челноке!

-       Н-да, - пальцы офицера нервно застучали по столу, - сведения, которые вы нам сообщили, бесценны, мистер Гриффитс. Но, думаю, одних слов будет мало – вы получите хорошее вознаграждение за верность Конфедерации, - я облегченно вздохнул и, не выдержав, облизнулся и потянулся к стакану с водой, - очень хорошее…

Сзади послышались какой-то шум и возня. Секретарша, поднявшись с места, пулей метнулась к выходной двери.

-       Кто пустил сюда журналистов! Немедленно выйдите из помещения!

В ответ послышалось виноватое «ерканье» и какой-то скрежет. Поперхнувшись минералкой, я выскочил в коридор, едва не сбив с ног женщину. Однако там никого не оказалось.

-       Он ушел, мистер Гриффитс, не беспокойтесь, - успокаивающе произнесла секретарша, положив руку на мое плечо, - там снаружи целая толпа корреспондентов…

-       Разве это дело не засекречено? – недоуменно спросил я. Вот тебе и галлюцинация! У меня чуть сердце не лопнуло от испуга!

-       Э-э, произошла утечка информации, - нехотя пояснила та, - если хотите, можете выйти к ним, но там такая толпа… все каналы, ваш Т+ тоже.

-       Ничего страшного, я не скажу ничего лишнего, - произнес я, направляясь к выходу. Ну, вот и настал мой звездный час! Сколько крови, боли и страданий! Я прошел через ад, и вот теперь у меня в кармане чек на круглую сумму, а Лиса готова лизать мне зад, лишь бы я остался с ней. Не-е, мы еще поторгуемся. Ну, где там мои коллеги…

Открыв двери, я шагнул вперед и остолбенел, лишь только взглянув на собравшуюся орду. Журналисты были повсюду: стояли на площади, сидели на деревьях и столбах, на крышах домов, высовывались из окон квартир… сотни пар глаз смотрели на меня и только на меня… маленьких красных глаз… Нелепо придерживая рекодеры всевозможных форм и размеров, у здания военного департамента толпились самые настоящие зерглинги! Маленькие, коричневые, с острыми, как бритва, лапками и хищно раскрытыми пастями, они ломились ко мне, визгливо «еркая». Не понимая, что происходит, я отступил назад и уперся спиной в запертую дверь. Сверху раздался звук открываемого окна, секундой позже оттуда высунулась огромная башка гидралиска в военной фуражке и, раскрыв усеянную зубищами пасть, гортанно заорала на всю площадь:

-       А ну пошли отсюда, вы все!!!

…Резко дернувшись, я почувствовал, как земля уходит… из-под ног? Нет – и из-под задницы, соответственно, я где-то сижу… сидел – сейчас лежу. Вокруг темнота, пол до жути холодный, окружающие звуки напоминают мерзкий скрежет ногтя о металл… Бр-р, да где ж это я? Фу, вижу свет… а что это за кресло на колесиках? Не с него ли я полетел?

Встав на четвереньки, я выполз из-под того, что оказалось пультом управления. Я что, еще в информцентре? А где офицеры Конфедерации? Где мои кредиты? Это был всего лишь сон! И зерги никуда не делись – ломают двери, как могут. Бр-р, до чего ж отвратительный звук… это кончится когда-нибудь или нет?

-       Как поживаешь, Дэвид? – а это еще кто? А, Максимов… Чего ему надо, хотел бы я знать… - надеюсь, ты меня хорошо слышишь…

-       Убирайся к черту и оставь меня в покое, - устало выругался я. Какой чудесный сон, и вот такая концовка! Право же, теперь бы я хотел, чтобы все произошедшее на базе «Пэйот» оказалось просто дурацким кошмарным сном, не более. Ну когда же я, наконец, проснусь?

-       Я скоро покину тебя, не беспокойся, - мягко проговорил тот, - просто решил сказать тебе одну новость, думаю, ее можно назвать приятной…

-       В каком смысле? – он что, решил поиздеваться напоследок?

-       В прямом, - ехидно сказал Максимов, - тебе же скучно будет сидеть одному в холодном металлическом цилиндре, верно? Так вот недавно я обнаружил очень странные псионные сигналы, они… гм, довольно неприятны, но что-то напоминают мне…

-       Давай короче, придурок! – не выдержал я. Интересно, к чему он клонит? Здесь еще остались «призраки»? Ну а мне-то что?

-       Ладно-ладно, только не нервничай, - голос из динамиков впивался в голову, словно ядовитые шипы гидралиска – в тело жертвы, - У меня создается ощущение, что разуму зергов надоели глупые эксперименты с нашими телами, и он наконец-то решил получить практическую выгоду от бесполезных двуногих созданий. Э-э, к тебе что-то приближается… оно было человеком, но сейчас… я даже не знаю, как описать это… оно жаждет цели, цель – его наслаждение, высшая награда… экстаз. Наверное, это какая-то новая модификация зараженных, скорее всего – кто-то из ваших… преобразованный. Бр-р, жуть какая… Думаю, скоро ты увидишь знакомое лицо, Гриффитс… Счастливо оставаться…

На локаторе появилась стремительно уходящая вдаль точка. Челнок KS-233 исчезал в звездных пучинах, последняя ниточка, связывавшая меня с прошлым, оборвалась… Мне стало страшно…

На включенных экранах прыгали и бесились зерги, камеры внешнего обзора показывали только поднявшиеся в воздух тучи песка – начинался ураган. Пустыня Мар-Хатамото пришла в мертвое движение, ибо нет теперь ничего живого за пределами стен цвета металлик. Обхватив голову руками, я сидел и тупо разглядывал экраны. Кожа на ладонях посинела от холода, в мозг проник частый рикошет стучащих друг о друга зубов, мышцы ног свело так, что любое движение казалось невозможным. Разум дикой птицей метался внутри клетки бытия, не в силах найти успокоение. Что теперь? Ждать? Ждать! Но, кажется, я сойду здесь с ума. Там, за стеной, кошмарные исчадия вселенского ада, они жаждут попасть сюда, и уйдут только вместе с моей жизнью. Жирный Кавальки был в чем-то прав: я – моллюск в раковине, и каковой бы толщины она ни была, хищные крабы и морские звезды снаружи будут терзать ее до тех пор, пока не доберутся до мякоти. Как долго продержится моя «скорлупа»? Я не хочу умирать! Не хочу!!

Взгляд зацепился за нечто, мелькнувшее на одном из больших экранов. Рассчитав, где это находится, я подключил остальные, желая как следует разглядеть странный объект. Может, это и есть то, о чем говорил Максимов? Сердце в груди сжалось от страха, разум отказывался смотреть на это, но глаза уже поднимались от клавиатуры к экранам… Среди немногочисленных зерглингов прямиком к шахтам лифтов информцентра бежало оно…

…и оно выглядело еще ужаснее всех остальных… Раскуроченная броня и облепившая ее слизь образуют единый покров, от спины верх и в стороны отходят длинные выросты с острыми крюками на концах, руки гипертрофированно длинные, пальцев нет… Забрало шлема отсутствует, и со следящих камер прекрасно видно уродливое лицо с отходящей от него дыхательной трубкой, напоминающей хобот. Глаза красные, почти такие же, как у зерглинга, только больше и… злее. В отличие от прочих зараженных, существо двигалось неестественно быстро, то, что когда-то было руками, синхронно двигалось с каждым шагом. Вперед-назад, вперед-назад… Яков! Яков Полански восстал из ада и идет за мной! Это он, несомненно – больше некому быть этим существом. Комплекция, знаки отличия на броне… О Небо, за что мне это наказание! Но что… что он может поделать с двойной защитой информцентра?

Ответ на этот вопрос приближался вместе с ним… Каждая новая камера показывала его отвратительное лицо, мерзкий «хобот», пламенеющие кровью глаза. Что-то такое было в них… неестественное… ненависть? Нет, не то… О чем говорил Максимов? Желание… Экстаз… Он будто собирался погибнуть, и смерть эта – единственное, что ему нужно и к чему он стремиться. Яков уже в шахтах…

Шепча под нос какую-то несусветную дурь, я сполз с кресла и, встав на четвереньки, полез под соседний пульт. Ладони во что-то вляпались… какая-то гадость, наверное, блевотина… впрочем, сейчас уже все равно. Я готов вываляться в чем угодно, лишь бы Полански ушел отсюда… повернул назад… куда угодно, но не сюда… Взбухшие на висках сосуды пульсировали, отбивая ритм застывшего от страха сердца. И, казалось, я слышу… чувствую, как спешно расступаются зерги, освобождая путь бегущему существу. Нет, Яков! Убирайся в преисподнюю, туда, откуда пришел!…

Поверхность подо мной содрогнулась от страшного удара, потрясшего информцентр. И, казалось, разум затмил сладостный рев того, кто когда-то был Яковом Полански. Ползая на карачках, я с трудом выбрался из-под пульта и, опираясь на кресло, глянул на крайнюю дверь. Проход был еще закрыт, но огромная вмятина в центре и мелкие щели по бокам ясно давали понять, что это ненадолго…

Миг спустя зерги кинулись в атаку на исковерканную броню. Скрежет разрывает мозг на части, проникает в каждую клеточку организма, извиваясь и раня ее. Я хотел вырвать уши, но не мог; я хотел найти револьвер – но он был испорчен; я ударился головой о переборку, пытаясь уйти в забытье – но только упал на холодный пол, уставившись в потолок… туда, где висел, прилип, лежал пси-эмиттер… Ноги скребут по полу: я вспоминаю Шона, дравшегося до последнего и победившего… живот режет непереносимая боль, и пред глазами Лейла, смотрящая в объектив камеры. От дверей идет злобное шипение – гидралиски разлагают металл так, как несколько часов назад зеленая жижа в чане поглотила Жофруа. Я переворачиваюсь на живот, силясь уползти обратно под пульт, и окунаюсь лицом в собственные рвотные массы… как хорошо блевать от вида чужих внутренностей, но как жутко, когда знаешь, что скоро распорет твои… так, как медику в роковом коридоре перед шлюзом. Глова упирается во что-то твердое – все, дальше ползти некуда… ноги жмутся к туловищу, больше некуда идти… я на дне…, как Никитин в той шахте. Меня разделают на части, как его, как медика, как Ларса… Я не увернусь, как Корп, не скроюсь, как Максимов… В человеке до пяти литров крови…, а сколько ее во мне? Вся она прольется здесь, без остатка… Яков, Яков Полански – кто бы знал, что все вот так закончится?

Тело холодеет от ужаса…

Зерги колотят в дверь… сильнее, сильнее, еще сильнее…

Руки закрывают лицо, из глаз текут напрасные слезы – твари не знают жалости…

Скрежет заполняет все мое существо, и нет во Вселенной ничего больше, чем он…

Что-то слегка касается моей ноги…

Мне больно…

Мне страшно…

Я кричу….

Эпилог

...это служба новостей канала Т+... совсем недавно на одном из пригородных шоссе произошла трагедия: главный редактор нашего информационного канала, Тина Ракаси, попала в автокатастрофу... скончалась в карете скорой помощи... сотрудники правопорядка склоняются к версии о несчастном случае... это была добрая, жизнерадостная женщина, всегда приветливая и очень изобретательная, коллеги ласково назвали ее Лисой...

Личное письмо. Капитану объединенных сил Корхала Андрею Максимову.

«К сожалению, не могу поблагодарить Вас лично – дела захлестывают меня с головой. Еще не придумано награды, достойной Вас. Вы дали новую надежду тем, кто сражается с Конфедерацией, тем, кто жаждет сорвать ее проклятую петлю с шеи. Теперь мы ударим по врагу тем оружием, которым он хотел стереть нас с лица Галактики. Наши мечты стали реальностью – и все благодаря Вам. Более того, с Вашей помощью Корхал заполучил великолепного ученого и отличного солдата. Теперь они служат общему делу.

Поверьте, мне очень жаль, что для достижения цели Вам пришлось прямо или косвенно уничтожить ни в чем не повинных людей. Сердце мое болит, но рука все равно подписывает очередной приказ, который Вы скоро получите. Потому что так надо – жертвовать малым во имя великого. Мы запускаем машину смерти в надежде на жизнь. Исполните же свой долг перед Человечеством, как я исполняю свой.

Арктурус Менгск,

Командующий объединенными силами группировки «сыны Корхала»

Капитану Андрею Максимову. Совершенно секретно.

«Объект – пси-эмиттер. Цель – Мар-Сара, колония Конфедерации. Первичные задачи – активировать объект, дождаться начальной стадии инвазии колонии, деактивировать и обезопасить объект, передать объект транспортировочной команде, присоединится к планетарным военным силам, ждать указаний. Второстепенные задачи: организация эвакуации планетарных войск силами «сынов Корхала», склонение к сотрудничеству; приоритет охранения – Джеймс Рэйнор, маршал Конфедерации.

Из серии докладов Эвана Крука, командующего отдельным десантным батальоном специального назначения, эскадрон Нова, Конфедерация :

«…челнока KS-233 в ангарах базы «Пэйот» обнаружено не было. В результате поисковых работ, начавшихся с момента частичного уничтожения последствий инвазии в корпусах с первого по третий, из членов команды был найден только старшина Вадим Никитин. Тело обнаружено в шахте лифта близ жилых отсеков B-11. Также необходимо отметить факты выявления экспертами следов крови в переходном коридоре в четвертый корпус, уровень три; в коридоре между отсеком фильтрации и минерализации воды и шлюзом на поверхность; в посадочном ангаре на седьмом уровне корпуса три. Все образцы направлены на генетическую экспертизу. Информационный центр в настоящее время заблокирован инвазионными существами и будет вскрыт при первой возможности…»

«…информцентр находился в состоянии аварийной блокировки. Одна из бронированных дверей носит критические повреждения, причину которых в настоящий момент выясняют специалисты. Проверка информцентра после вскрытия показала отсутствие проникновения инвазии внутрь отсека. Под одним из пультов управления системами было найдено тело специального корреспондента канала Т+ Дэвида Гриффитса, входившего в состав команды челнока KS-233. Согласно заключению медицинских экспертов смерть наступила в результате разрыва сердца, вероятная тому причина – страх…»