Глухой Каньон-2 "Трансформация" (часть 3)

Глава 13.

Новые проблемы

Сажать на планету массивный «Интрон» не стали, команда воспользовалась посадочными аппаратами. Небольшой стайкой они устремились вслед за шаттлом Хелерадоса в глубины Глухого Каньона. Люди, летевшие на научном судне – в основном молодые ученые и инженеры, с интересом уставились на копошащихся внизу соплеменников и протоссов рядом с ними. Что ж, Хелерадос не терял времени даром, работы по совершенствованию баз шли полным ходом.

Встречать экспедицию собралось оставшееся на Аримунэ командование, включая заместителей Бангена и помощников Ксайфилада. Все выстроились согласно рангу – Хелерадос и аватара Мыслящего впереди, позади них высшие офицеры штаба, а также несколько элитных подразделений, в том числе и зерги – идеально ровная шеренга гидр-охотников.

«Нетрудно догадаться, кто придумал все это», - прокомментировал Ксайфилад, обращаясь к Бангену, - «Хелерадос всегда любил показуху».

Шлюз шаттла отворился, выпуская путешественников наружу. Последние, наплевав на субординацию, нестройной толпой выкатились наружу.

«Смир-НО!», - команда Хелерадоса на мгновение пронзила царящую вокруг псионную тишину. Даже здесь, в свете энергетических пилонов, это стоило ему немалых усилий. Впрочем, эффект стоил того: подразделения замерли, в миг обратившись единым монолитом.

«Вольно», - донесся в ответ спокойный, но достаточно мощный сигнал Ксайфилада.

«Надо будет заняться формированием единого штаба», - тихонько заметил Бен, глядя на опухшие от недосыпания лица собственных заметителей.

Зелот согласно кивнул и обратился к соплеменнику в золотистых доспехах:

«Впечатляет, Хел, но, право же, не стоило устраивать все это. Подумаешь, улетели-прилетели»

«Укрепляем дисциплину», - парировал тот, - «Я вижу, вы не одни», - он имел в виду прежде всего Эскандера, который, как и прочие новоприбывшие, вращал головой из стороны в сторону и удивленно хлопал глазами.

«Да, мы неплохо прокатились», - развязно ответил Ксайфилад, - «Прихватили с собой убийцу-пацифиста и еще купили кораблик на распродаже. Здорово, правда?»

Хелерадос ничего не ответил, обратив взор на того, чьей смерти в свое время желал. Внешне – обычный терран, только лысый и с глазами несвойственного этому виду цвета. Судя по реакции зерга, неотрывно пялящегося на собственное детище, негодяйка Ларониэль хорошо постаралась, изменив его. Впрочем, сам Охотник играть в гляделки не собирался.

«Здравствуй, папа!», - обращался он к Мыслящему, и со стороны все это смотрелось по-идиотски: гуманоид приписывает к собственному родителю гигантскую змею с бронированной башкой. Ну и времена пошли!

Зерг ничего не ответил, продолжая переваривать поступившую информацию. Естественно, проблема заключалась прежде всего во внешнем виде Охотника, выглядящего, мягко говоря, не совсем так, как задумывал его создатель.

«Завис, по ходу», - откомментировал Боровских, панибратски хлопнув гидралиска по броневому щитку и удалившись к Шершневу и Колосковой, которых уже окружили сослуживцы, в том числе Герда, Пьеро и Гарри «Потрошитель».

Обмен впечатлениями шел полным ходом, в том числе и с помощью невербальных средств общения, в коих некоторые сильно поднаторели в последнее время. Кое-кому это даже не пошло на пользу: теперь люди вроде Пьера могли нагло транслировать всем желающим (и нежелающим) свои гнусные мыслишки в виде красочно оформленных пси-образов. Вариант получить по башке от той же Герды его ничуть не смущал, и оставалось лишь напрасно надеяться на скудность фантазии безумного пилота «грифа».

«Рад твоему возвращению, дитя мое», - наконец-то «проснулся» зерг, - «И всех остальных. Многое сделано за время вашего отсутствия…», - Мыслящий не разменивался на любезности, а сразу перешел к делу. Те, кому надо, увидели схематичный план нового объединенного комплекса в глубине Каньона.

«Это очень хорошее место», - поддакнул Хелерадос, - «Мы разместим там медицинский центр, инженерные депо и гавани для производства техники. Там же будет и штаб командования».

Ксайфиладу и Бангену оставалось только согласно покивать. Самодеятельность подобных масштабов, конечно же, не приветствовалась, однако место было и впрямь отличное, атаки потенциального противника не раз захлебнутся, прорываясь через оборонительные рубежи.

— Япона мама, а это еще что такое?! – от посадочных ботов «Интрона» донесся удивленный голос Юмы Укон. Право же, из ее уст подобные выражения выглядели довольно забавно. Женщина смотрела на новую оборонительную башню неподалеку от посадочной площадки. Выглядела та действительно странновато, особенно для неподготовленного зрителя: на вершине каменной горы расположились фотонные пушки и здоровенная ракетная турель в центре, чуть ниже амбразуры, остальная часть укрыта слоем коричневого цвета субстанции, в которой время от времени что-то шевелилось.
— Оборонительный комплекс «титан», - прокомментировал Банген, - внутри полость со стальной оболочкой и энергетическим щитом, там же генераторы, пилоны и личный состав. Поверхность укрыта крипом с колонией зерга, способной поражать наземные объекты. Очень мощная система.
— Хм-м, позвольте еще вопрос, раз уж мы с вами заговорили, - продолжила Юма, - А что нам теперь делать? Мы будем жить на «Интроне» или где-то еще?
— Корабль временно уберем на Митинори, - ответил Банген и повернулся к заму по снабжению, - Это подполковник Петренко, он займется вашей расквартировкой в соответствии с должностями, которые вы займете. С этим разберемся быстро. Среди вас есть медики?
— Да, я в том числе, - согласно кивнула женщина.
— Это хорошо, - сказал Бен, - Петренко, определите их пока во временные бараки, рядом с пехотой.
— Товарищ полковник, - когда-то тучный, а ныне сильно похудевший подполковник теребил в руках попискивающий коммуникатор, - Я предлагаю медперсонал и инженеров сразу переместить в глубину, на новую базу. Жилые помещения почти готовы, там гораздо комфортнее, чем в бараках.
— Замечательно, так и сделайте… что-то еще? – добавил Банген после некоторой паузы. Подполковник воспользовался ею, чтобы дать несколько резких команд через коммуникатор.

«Легат Хелерадос не сказал вам сразу», - разум полковника принял коряво состряпанную телепатему. Взгляд Бена уперся в фуражку заместитела, под которой мирно покоилась диадема пси-коллектора. Что ж, это не может не радовать, теперь еще один человек сможет передать свои мысли не только при помощи языка, - «Погодите с Митинори…», - Петренко взглянул в глаза командира, под началом которого ходил уже не один год, - «Бен, у нас проблемы».

Он не стал уточнять какие, но по одной только окраске сигнала Банген понял, что серьезные. Полковник глянул в сторону Хелерадоса, тот, словно почувствовав, о чем идет речь, недобро сверкнул глазами и обратился ко всему командному составу:

«Я прошу всех быть в зале Трибунала через час. Полковник Банген, потребуется консультация наиболее опытных пилотов и космических инженеров. Мне кажется, ваш заместитель несколько сгущает краски, с другой стороны…», - судя по всему, продолжение телепатемы далось ему с трудом, - «с другой стороны, я не столь компетентен в таких вопросах».

«Хорошо, я соберу людей», - ответил Бен и устремился к одной из парящих машин, стоявших неподалеку. Надо хотя бы бегло осмотреть нововведения, а потом решить, что делать дальше. Проблемы наваливались одна за другой: сначала главной опасностью считалась Кэрриган с ее Роем, теперь это Корпорация со своими монстрами, а тут и еще что-то, прямо под боком, на Митинори. Неужели кто-то добрался до «Ледяного Барса?». Вряд ли, в противном случае незачем было бы собирать пилотов. Судя по всему, загвоздка касается в первую очередь именно терран, т.к. именно о них шла речь в разговоре с Хелерадосом. Летчики протоссов почему-то остались не у дел. Ничего, час – это не так много, а если точнее – пара минут для человека, которому нужно объехать хотя бы кусочек разросшейся базы.



Приятно возвращаться туда, где тебя ждут. Обмен событиями, впечатлениями или просто новыми сплетнями – в этом есть своя изюминка. В конце концов, это великолепный повод устроить по этому поводу очередное празднество, пусть даже и времени теперь в обрез. По словам Пьера, работали все, даже протоссы. Пробы-киборги в условиях Каньона ненадежны, телепортировать матрицы зданий из коренных миров они не могли, так что приходилось полагаться только на собственные силы, в тои числе и физические. Зелоты сильны, хотя в плане работы руки у них растут, по выражению Пьера, из задницы. Однако таскать тяжелое оборудование и орудовать камнедробилками – это пожалуйста. Хелерадос оказался самым настоящим узурпатором и проявлял чудеса скорости, лично наблюдая за ходом работ по восстановлению старого и монтажу нового. Зерг тоже преуспел, вырастив еще несколько живых колоний по добыче энергии и полезных ископаемых. Оборудование космопорта перенесли в другое место, дополнив протоссовскую площадку, остатки же терранского здания были целиком и полностью отданы зергам. Кстати, наконец-то туда сумели пустить питательный крип, что избавило народ от необходимости возить туда это чудо эволюции, и теперь «элитная гвардия» Боровских могла питаться и автономно. На случай непредвиденной голодовки мог помочь Мыслящий или особо продвинутые телепаты, заставив зверушек покушать.

Все это, конечно, прекрасно, но до чего ж мерзко, когда тебе, отдыхающему, сообщают, что надо опять куда-то переться и что-то там решать. Неудивительно, что Шершнев явился в Трибунал далеко не в лучшем настроении. Впрочем, это не помешало ему сменить форму одежды с полевой на повседневную.

«Перейдем сразу к делу», - заявил Хелерадос, подойдя к небольшому голографическому устройству в центре зала заседаний, - «Не так давно мы получили с Митинори вот эту передачу…»

Проектор выдал изображение Гейница, тихонько переговаривавшегося с одним из своих «призраков». Сам полковник находился у себя в кабинете, рядом с записывающим устройством, боец присел у двери, прислушиваясь к чему-то.

— Говорит Гейниц, - полковник обратился лицом к рекодеру, он явно был чем-то взволнован, но старался держать эмоции при себе, - У нас гости. Это генерал Кейн Перси и его группировка, они говорят, что чудом выжили в сражении у Чара… Их навигационные карты непонятным образом уничтожены, и они не могут попасть на Землю. Перси потребовал базы данных, провизию и оборудование для починки своего крейсера и кораблей сопровождения, - при слове «крейсер» Банген скривился и иронично присвистнул, - Но это… все это вранье! – прошипел голографический Гейниц, сжимая кулаки в черных бархатных перчатках, - Я с самого начала ему не поверил, у него многовато солдат, да и не все из них рады прибытию сюда. Перси – предатель, он командовал авангардом наших сил, но испугался передовых отрядов Роя и сбежал… убрался прочь, поджав хвост, как подлая шавка! – кажется, эмоции на пару секунд взяли-таки верх над разумом. «Призрак» на заднем плане повернул голову к Гейницу и приложил палец к сокрытым забралом шлема губам, - Я не могу сейчас долго говорить, они здесь, и следят за каждым моим шагом. Не знаю почему, но про Аримунэ они ничего не знают… пока не знают. Я смогу протянуть время, но все равно поторопитесь. Наши звездные карты я упрятал так, что они нескоро до них доберутся, если доберутся вообще. Так что господин генерал здесь еще задержится, - Гейниц издал нервный смешок, - Придумайте что-нибудь… Но помните, среди них есть недовольные, а есть и те, кто ненавидит Перси. Это наши союзники. Да… гм, и последнее – Перси прилетел вот на этом…»

Связь оборвалась, а на голографе засветилась трехмерная модель боевого крейсера Директората. Завидев его, Шершнев раскрыл рот от удивления, а Герда процедила под нос что-то про сношающихся геев.

— Как… Какого черта?!! – воскликнул Банген, чуть привстав с кресла.

«Теперь вы понимаете, почему я пригласил пилотов», - прокомментировал Хелерадос, - «Лично я не вижу проблем, крейсер как крейсер».

— Достаточно и одного меня, - ехидно проговорил Бен, - хотя вот они, - легкий кивок в сторону летчиков, – знают про него немало. Это «Немезис», боевой крейсер нового поколения. Он должен был стать новым флагманом Стукова, но поскольку вице-адмирал погиб, Дю Галл распорядился им по-своему. Одного не могу понять: какого дьявола «Немезис» делает у Перси?! На месте Дю Галла я бы сам переехал туда или отдал его кому-то более достойному.
— Разрешите? – раздался голос Герды. Бен утвердительно кивнул, - Дю Галл принял верное решение, отправив его в авангард. «Немезис» создавался как дредноут-истребитель сбившегося в тесные порядки противника, в первую очередь это касается зергов. В свое время мне предлагали стать вторым пилотом этого корабля. Этот крейсер весьма толстокож, и у него мощные оборонительные батареи. Кроме того, пушка Ямато на нем имеет устройство, схожее с реостатом: в случае необходимости заряд можно «распылить» в пространстве, пожертвовав мощью и дальностью. Но, поверьте мне, небольшим истребителям хватит и этого. «Жала» зерга будут расстреляны бортовыми орудиями еще на подлете. Короче, чтобы взорвать его, понадобится что-то схожее по размерам и мощности. Другие крейсера, девоуверы зерга…

«Девоуверов нет», - меланхолично констатировал Мыслящий, - «Первый десяток на подходе».

«Но у нас много истребителей, а часть пилотов терран теперь смогут вести за собой и зергов», - оптимистично заявил Хелерадос, - «Ударим всеми силами, предателя надо уничтожить во что бы то ни стало».

«Да!», - поддакнул Бен, - «Перси надо разнести на атомы. Но в случае лобовой атаки наши потери будут кошмарны, в лексиконе землян это называется «Пиррова победа». Победа, равная поражению. К тому же, при таком раскладе мы потеряем и крейсер».

«Кажется, я понял, на что вы намекаете», - заметил Эбанас-Таг, поглаживая маскировочное устройство, - «И под каким предлогом мы попадем на планету?»

«Банально: визит начальника соседней военной базы», - пожал плечами Лысый, - «Отправим депешу, что прибудем с оборудованием, которое Гейниц якобы заказал. Располземся по станции и устроим гаду сюрприз».

«А корабль?», - задал самый больной вопрос Ксайфилад, - «Этот генерал наверняка сидит именно там, в самом безопасном месте. И вряд ли пустит на борт невесть кого, да еще с контейнерами подозрительного содержания».

«Я одену парадный мундир и лично потребую аудиенции», - заявил Банген, - «Со мной пойдет мой новый заместитель по работе с личным составом… капитан-лейтенант Шершнев, а также старший мичман Рипс, больше известный как Гарри «Потрошитель». Если позволят, возьмем SCV и контейнера, гм, с органическим концентратом. Скажем, что там полуфабрикаты для барбекю, Перси поведется, я знаю».

«Оружие?», - начал прояснять детали Ксайфилад. Сидевший неподалеку Шершнев уже прикидывал, какая муха укусила Лысого, что он сделал его своим замом по РЛС. Капитан-лейтенанта он получил уже на Митинори, после Каньонова побоища, устроенного протоссами. Примерно то же касалось и некоторых других солдат и офицеров. Герда, например, стала капитаном 3-го ранга, взяв под свое начало все терранские истребители базы «Огненный Лис».

«Табельное», - ответил Бен, - «Да и его могут отобрать. Но уж метательные ножи мы точно пронесем. Гарри всегда любил ими кидаться, вот и попрактикуется».

«Мы можем пойти за вами», - предложил Эбанас-Таг.

«Не стоит», - помотал головой Банген, - «Там могут быть внутренние детекторы или еще что-то в этом роде. Перси помешан на безопасности, все базы, которыми он когда-либо командовал, были хорошо укреплены. Это его конек. Впрочем, один ассасин может проскользнуть, я думаю. Но пойти должен кто-то из старших начальников, способный обмануть слабенькие детекторы».

Эбанас-Таг покивал головой и, злобно сверкнув сапфировыми глазищами, заявил:

«Приступим к деталям?»



— Гейниц, вы что, специально прячетесь от меня? – высокая коротко стриженая женщина застала полковника за разбором допотопных бумажных документов, - Не успею я застигнуть вас в одном месте, как вы тут же исчезаете в неизвестном направлении, чтобы появиться в дроугом!
— На мне целая планетарная база с личным составом и техникой. По-вашему, это не повод пройтись туда-сюда, или я должен не вылезать из здания штаба? – сварливо ответил тот, даже не подумав повернутся к ней лицом, не говоря уже о том, чтобы встать.

Конечно, Кристина Мухина, для немногочисленных друзей просто Муха, только майор, и старшему по званию не обязательно поднимать свой драгоценный зад в ее присутствии, однако раз Перси дал ей полномочия временного коменданта, значит, по должности она приравнивается к местному начальству. Оно же, это начальство, в последнее время очень странно себя вело: дежурная вежливость иногда сменялась откровенным хамством, вот как сейчас. И самое мерзкое заключалось в том, что «прочитать» этого типа ну никак не удавалось, хоть ты тресни. Да, Кристина когда-то была «призраком», бойцом специального назначения, добравшегося до офицера высшего звена. Телепатические способности неплохо помогали сориентироваться в перипетиях стратегии и тактики войны с противником, правда, иногда чужие мысли настолько забивали голову, что трудно было сосредоточиться на своих. Муха никогда не была хорошим телепатом, и это в какой-то мере посодействовало карьерному росту, однако сейчас ее крайне раздражало собственное бессилие по отношению к Гейницу. Этот тип был глух как пробка. Все его мысли разделялись на три направления: проверить, поправить, заняться собой. Последнее означало жрать, спать, мыться, жрать с кем-то, спать с кем-то…, мылся он вроде один.

— Полковник, я уже который день добиваюсь от вас оборудования для пищеблоков корабля и звездных карт! – сказала Мухина, сложив руки на груди.
— Товарищ майор, - ох, какие мы вежливые стали! Гейниц даже соизволил повернуться лицом к собеседнице, – У меня нет ни того, ни другого. Вчера пришла шифрограмма с Аримунэ… это система недалеко от нашей, тоже техническая база, только покрупнее…
— Я знаю. Кстати, вы о ней раньше не гворили…
— А вы и не спрашивали, - невинно ответил тот, методично перебирая листы. Судя по горе макулатуры подле него, работы хватит надолго, - Так вот, они запрашивали малые турбины для здания казарм. У них, видите ли, полностью вышли из строя. Я думаю, мы обменяем турбины на то, что вы просите, потому что я говорил вам тысячу раз: у нас проблемы с…
— …продовольствием, знаю, - закончила за него Кристина, - но в таком случае у меня два вопроса: первый – когда они прилетят, второй – почему в ресурсных депо гонят самогон? Это я к проблеме дефицита полуфабрикатов.
— Самогон? – Гейниц чуть отстранился, брови сошлись к центру, придавая своему обладателю весьма злобное выражение лица, - Ах негодяи! И где же это?
— Второе депо, седьмой отдел, - сказала Мухина, проведя указательным пальцем по подбородку, словно проверяя его на предмет бритости, - вы начальник базы и не знаете, что творят ваши подчиненные? Пойло расходится моментом. Кстати, пиво варят там же…
— Это я разрешаю, - отмахнулся полковник, - должны же солдаты чем-то развлечь себя?
— Идет война, не забывайте! – при слове «война» полковник глумливо улыбнулся, дав повод для очередной волны раздражения Кристины: хорошо им тут, крысы тыловые, - но пиво хорошее…
— Я разберусь, - покивал головой Гейниц, - будьте спокойны. Вот закончу с документами – поверьте, это для общего блага. Скоро придет транспорт с Аримунэ, на нем летит начальник…

Дослушивать оправдания Муха не стала и, махнув рукой, вышла прочь. Пенсионер явно что-то задумал, тянет время. На кой черт ему сдались эти бумаги? В какой помойке он их вообще отрыл? И теперь сидит, как мартышка, корчит умные рожи и делает вид, что занят делом вселенской важности, тогда как от него требуют всего ничего…

Впрочем, последнее весьма спорно – это понимала и сама Кристина, и ее начальство. Даже Перси, этот надутый мешок с детскими комплексами, прекрасно осознает, в какую черную-причерную дыру они попали. Ким Юн Лин, капитан «Немезиса», немного другого мнения. Он-то как раз считает, что эта далекая база как раз то, что им нужно. Тоже нельзя не согласиться: люди устали, на корабле бардак, гребаные мордовороты «Анноха» никак не могут успокоиться, главный инженер регулярно устраивает ура-патриотические скандалы. Нет, конечно, бросить вот так основные силы – не самый лучший вариант, но другого выхода попросту не было. Кристина была на мостике в тот момент, когда «Немезис» выходил на позицию для боевого маневра. Сканеры показывали огромную тучу зергов впереди, Юн Лин сказал, что это муталиски и небольшое количество девоуверов и что их слишком много для трех крейсеров и двух эскадрилий истребителей. Где-то далеко в космическом пространстве висела гигантская космическая платформа, которую предстояло захватить, но и там ксеноморфов хватало в избытке. Основные силы только перегруппировывались, и завязать бой предстояло авангарду. Умирать – тоже, в первую очередь. Кейн Перси сразу учуял запах жареных задниц и после недолгих переговоров с капитаном и еще рядом ближайших офицеров, включая Кристину, поспешил ретироваться. Два других крейсера, капитаны которых не разделяли жизнелюбивых взглядов своего командира, и еще несколько судов остались на позиции. Что с ними стало – догадаться легко. Позже из обрывков передач, пойманных связистами, стало ясно: Перси был прав, предрекая Директорату поражение в этой войне. Флот разбит и удирает прочь, преследуемый ксеноморфами. «Немезис», который все это времени патрулировал пространство на безопасном от побоища расстоянии, на самом полном ходу рванул прочь. Дело в том, что капитан Юн Лин был против поспешного бегства и предложил проследить за ходом сражения заетем, чтобы в случае успеха союзников вовремя вступить в бой. Перестраховка – дело хорошее, но из-за нее-то они все и попали невесть куда: флотилию, возглавляемую «Немезисом», нагнала крупная группа зергов и вынудила принять бой. Крейсер чуть ли не в одиночку разогнал всю орду – к немалому удивлению Перси, но получил повреждения. После боя штурман Рувим Кайгаров заявил, что система навигации повреждена и до Земли им теперь не добраться…

Кристину слегка передернуло от неприятных воспоминаний. Пойманные связистами сигналы и крики о помощи с гибнущих кораблей прочно засели в ее сознании и, как она ни старалась, прогнать их до сих пор не удалось. Фанатики из отряда «Аннох», что забаррикадировались на крейсере, всерьез вверят, что должны кровью искупить свою вину, они спят и видят, как бы добраться до оружия. Счастье, что сделать это им не удастся: ребята из морской пехоты – из тех, что остались на крейсере, а также ее собственные «призраки» бдительно следят, чтобы полоумные огнеметчики не вздумали высунуться наружу. Досадно, но гады успели сцапать строительный резак, пробрались в соседний пищеблок и заварили проход. К сожалению, у этих господ работают не только мышцы, но и мозги… Элита, блин…

Сейчас, однако, предстояло еще раз обойти базу «Ледяной барс»: проверить посты морской пехоты, подчиненной Перси, а также связаться со своими диспетчерами ракетных турелей на предмет показаний последних. Мухина не доверяла ни Гейницу, ни его подчиненным. Счастье еще, что на этой базе солдат раз два и обчелся, в основном техники. Этот полковник явно знал больше положенного, в этом сомневаться не приходилось, в противном случае он бы гораздо быстрее шевелился, помогая людям генерала. Главная опасность, по мнению Кристины, исходила от подчиненных ему «призраков», коих на всю базу приходилось не более десятка. Опытный воин, она давно уже отучилась судить силу противника по его количеству. Пока что все сидели тихо, но Муха знала, что за твари водятся в тихом омуте. Нельзя забывать и ожидаемый прилет «друзей» из системы Аримунэ, которые, кстати, еще не знают, что случилось с силами ОЗУ на Чаре – если Гейниц не успел передать им. Остается надеяться, что они привезут и материалы, и данные, необходимые для полета на Землю.



Посадочные платформы дропников мягко коснулись площадки космопорта. Четверка истребителей сопровождения осталась на орбите планеты. Судя по всему, гости с Аримунэ не собирались задерживаться здесь надолго.

Глаза Мухиной уперлись в открывающийся шлюз первого спускательного аппарата. А вот и они… Первым вышел худощавый пожилой человек в форме полковника. Кристина сразу обратила внимание на его парадный мундир, судя по всему, визит «Немезиса» они прировняли к празднику. Белые перчатки скрывали длинные пальцы, наверняка костлявые, колючий пронизывающий взгляд сразу же уперся в Гейница. За ним последовали остальные.

Вот молодой капитан-лейтенант космофлота, старается держаться поближе к начальнику. Этот офицерик Кристине понравился: симпатичный, с ясным взглядом и легкой дежурной улыбкой. Пожалуй, в иной ситуации она была бы не прочь познакомиться с ним поближе, однако дело превыше всего. Справа от полковника примостился штатский в деловом костюме. Позади и чуть сбоку троицы недвижимой статуей застыл охранник с короткоствольной штурмовой винтовкой, старший мичман морской пехоты. Как и полковник, это был мужчина «в возрасте», с хорошо заметной проседью на висках. Старый боевой пес. Кристина сфокусировала взгляд именно на нем: таких типов надо опасаться прежде всего, ибо даже не обладая телепатическим даром, они с лихвой покрывают сей недостаток мгновенной реакцией на любые изменения в обстановке. Годами выработанное чутье, отточенные до совершенства навыки и богатый боевой опыт делают таких солдат очень опасными противниками, даже для «призрака». «Наверняка какой-нибудь старый друг полковника» – подумала Мухина, делая шаг вперед.

— Товарищ полковник, командующий инженерно-технической базой «Ледяной Барс» полковник Гейниц, - вообще-то он, как младший по должности, должен был представляться вторым… Хотя Гейниц старше по званию… Попробуй разберись!
— Товарищ полковник, временный комендант планетарного инженерно-технического комплекса «Ледяной Барс» майор Мухина, - женщина специально завысила классность подконтрольного объекта, чтобы показать, кто тут командует на самом деле, пусть и до отбытия «Немезиса».
— Полковник Банген, командующий стратегическим комплексом «Огненный Лис», - проговорил тот и убрал ладонь от виска, остальные последовали его примеру, – со мной заместитель, капитан-лейтенант Шершнев, гражданский специалист – Василий Эскандер, а также… гм, почетный эскорт, - последнее, судя по всему, относилось к штурмовику с винтовкой, - в прочих транспортах оборудование для пищеблоков, обслуживающие техники, а также небольшой подарок.
— А звездные карты? – напряженно спросила Кристина. Ну? Ну давай же, скажи, что ты привез их!
— Да, они у меня, - ответил тот. Мухина едва сдержалась от облегченного вздоха. Теперь они смогут улететь домой, на Землю, - Но я передам их только лично генералу Перси, - Банген выдержал небольшую паузу, выбирая подходящие выражения, - Гм, понимаю, что это наглость, но я спрошу – нас ждут на крейсере? Ну, фуршет и все такое?
— Вы же знаете, у нас проблемы с продовольствием…, - начала было Кристина, но полковник перебил ее.
— Ничего, мы это поправим, - отмахнулся Банген, - мистер Эскандер, специалист по пищевому оборудованию и великолепный повар, приготовил торт.
— Когда вы хотите лететь к генералу? – спросила Мухина.
— Как только переговорю с полковником Гейницем о том, что мы получим взамен наших ресурсов, - сварливо ответил тот, - у нас не хватает турбин и генераторов, а здесь они есть. Подождите четверть часа… и, э-э-э, майор, вы составите нам компанию на крейсере? – кажется, старый лис намекал на фуршет с танцами и прочей ерундой.

Кристина посмотрела на молодого симатичного капитана и, чуть скривившись от досады, покачала головой. Нет, что бы там ни было, она останется здесь, на планете. Этот Банген был «чист», по крайней мере, он свято верил в то, что говорил, каких-либо «задних мыслей» у прочих визитеров Муха тоже не обнаружила. Ну, разве что «почетный эскорт» был непрочь завалить ее на мягкую кровать и как следует «отжарить». Ничего, обойдется ручным управлением.

— Хорошо, - кивнула женщина и отошла в сторону, - пойду посмотрю, что вы там привезли…

Глава 14.

Из чего готовят торты

«Бен…, тебе нужно… кое-что знать…, прежде чем ты начнешь… распускать руки», - жутко уродливая телепатема принадлежала… Гейницу. Впрочем, Лысому такая новость была только в плюс, ибо так их общение станет хоть и тяжелее, но куда более конфиденциально.

«Рад, что ты догадался воспользоваться «обручем»», - Банген имел в виду пси-коллектор, который Гейниц спрятал под фуражкой.

Взяв равного по званию под локоть, Бен отвел его в сторону и начал с жаром объяснять, насколько хорошо то оборудование, которое они де привезли, сетовать на отсутствие «турбин», «генераторов», «сепараторов» и, в общем, нести откровенную чушь. Примостившийся неподалеку Василий исправно саботировал попытки местных «призраков» добраться до истинной сути их разговора, Шершнев ушел пудрить мозг новоявленной командирше «Барса», а Гарри стоял посреди всего этого великолепия и, повесив винтовку на плечо, невозмутимо курил огромную сигару.

«Бен… выслушай меня…», - опять начал Гейниц.

«Не спеши, Рихард, время есть», - ответил тот, ни на минуту не закрывая рта, продолжая лепетать всякую чушь про «полетевшую трансмиссию», - «я весь внимание».

«Не все солдаты и офицеры поддерживают Перси», - продолжил начальник «Барса», - «Базу контролируют два отряда морской пехоты и несколько «призраков». Они подчиняются только Перси и этой курве», - судя по всему, речь шла о Мухиной, - «У меня в основном техники, и они мне очень дороги, так что постарайся сделать все тихо…. Главная проблема – это «Немезис». Там еще один отряд солдат, два взвода, по моей информации. С ними «призраки». Однако на корабле полно народу, ненавидящего Перси и всю его компанию. В первую очередь это элитная команда огнеметчиков «Аннох». Их командир бросился на генерала еще тогда, когда крейсер находился у Чара, но его застрелила Мухина, остальные солдаты заперлись в казармах. Они проделали ход в соседний пищеблок и забаррикадировались там. Теперь вы понимаете, почему на «Немезисе» проблемы с продовольствием?»

«Продолжай», - телепатировал Бен, одновременно переходя к расписыванию красот новых компонентов для ресурсных депо.

«На нашей стороне весь технический персонал крейсера, включая главного инженера, Ника Брудерса. Сам он отказался что-либо делать для генерала, и его заперли в собственной каюте – вроде как под домашний арест. Убить его нельзя – это местный техноидол, опять же, именно из-за отсутствия Брудерса они не могут до конца отремонтировать крейсер. Медики тоже не в восторге от нынешнего положения вещей, но им приходится работать, чтобы не получить пулю в лоб. Капитан крейсера, Ким Юн Лин – редкостная скотина, без его помощи Перси ни за что бы не удалось сбежать. С ним первый пилот и часть палубных офицеров, связисты в том числе. Наш козырь – штурман, его зовут Рувим Кайгаров…»

«Я его знаю, еще с Академии», - перебил Лысый, ни на минуту не отвлекаясь от производства внешних эффектов. Его собеседнику оставалось только кивать – слать телепатемы и болтать одновременно он не мог.

«У меня сложилось впечатление, что это он испортил навигацию и завел крейсер сюда», - продолжил Гейниц, - «Поэтому будьте предельно осторожны. Не стоит уничтожать тех, кто на нашей стороне. Есть сомневающиеся, они примкнут к победителям. Хотя я уверен, вы приготовили что-то особенное…, эти парадные мундиры, фуршет. Спрашивать не буду…»

«И не надо, я все понял», - вновь перебил Бен, переходя на «вы», - «Теперь слушайте меня. Вашей задачей станет хотя бы временная нейтрализация детекторов турелей внутреннего периметра базы. Я дам вам протоссовский амулет, как только он засияет, начинайте действовать. Мои воины вступят в дело сразу же, так что будьте готовы. Я надеюсь на вас, Гейниц. И предупредите своих, чтобы не паниковали. Подозреваю, что бой будет выглядеть несколько… футуристично».

Гейниц покивал в знак согласия и, сжав в руке предмет, внешне похожий на медальон, зашагал к зданию командного центра. С Беном отряд «призраков» – это точно, иначе зачем бы ему понадобилось отключать детекторы? Впрочем, полковник не собирался трогать сами турели, это слишком трудоемко. Гораздо проще отключить технику, отвечающую за передачу данных от них к навигационным системам скафандров солдат. Надо просто изменить частоту и кодировку передачи, а потом и вовсе отрубить центральный сигнал. Даже если поблизости окажутся сведующие люди, лояльныне Перси, им понадобится время, чтобы включить автономный режим каждого из детекторов. К тому же сначала они возьмутся за измненение шифра, а уж потом будут ломать голову над работой системы в обход командного центра. Технически такой вариант возможен, но требует времени, которого, подозревал Гейниц, у солдат беглого генерала просто не останется.



Космический челнок неспешно летел к громадной туше боевого крейсера нового поколения. Что ни говори, со стороны «Немезис» выглядел очень внушительно и, обладай он даже орудиями старого образца, справиться с ним было бы ох как непросто. Да, инженеры постарались на славу. Жаль, что этот великолепный крейсер так и не дождался своего истинного хозяина….

Шершнев в очередной раз покосился на Эскандера, сидевшего в обнимку со здоровенным подносом, сверху укрытым большим матовым куполом. Большой тортик, и хватит его на всех. Банген продолжал ворчать на предмет пистолетов, которое у них отняли еще на планете: видите ли, на крейсере оружие запрещено. С каких это пор? В результате все четверо остались с голыми руками…, по крайней мере, так думали хозяева «Немезиса»…Ну наконец-то, доки крейсера. Шлюз открывается – пора на выход.

Внутреннее убранство корабля оправдало все ожидания: широкие коридоры, камеры слежения на каждом углу, удобные поручни в нужных местах и небольшие комфортабельные подъемники для офицеров с просторными лестницами рядом. Члены экипажа, встреченные по пути к обиталищу генерала, подозрительно косились на новоприбывших, особое внимание уделяя подносу с угощением для начальства. Нельзя сказать, что они тут голодали, но деликатесов и прочей вкуснятины не ели давно – это точно. Вся делегация во главе с Бангеном состроила каменно-безразличные физиономии и с таким вот видом прошествовала на мостик. Вообще-то, с самого начала предполагалось, что аудиенция будет проведена в зале совещаний, однако Перси по каким-то личным причинам решил встретить их в центре управления крейсером. Может, потому, что там нельзя стрелять?

Может быть… Пехотинцы-охранники у выхода, облаченные в полную боевую броню, были вооружены шоковыми дубинками вместо обычных гаусс-винтовок. Оправданное решение: любой выстрел здесь грозит повредить ценное оборудование, от которого зависит жизнеспособность крейсера. Конечно, на подобных кораблях есть резервный центр управления, но он куда более тесен и функционально ограничен.

— Товарищ генерал-лейтенант, командующий стратегическим комплексом «Огненный Лис» системы Аримунэ, полковник Банген, - представился Лысый, установленным порядком приложив ладонь к виску, - со мной заместитель по работе с личным составом, капитан-лейтенант Шершнев…

Андрей заставил себя подавить легкую улыбку. Смешение планетарных войск и формирований Космофлота вызывало страшную путаницу в званиях и подчас неразбериху, однако верховное командование ни в какую не желало принимать единую иерархию. Та же Герда запросто могла именоваться «майором», но, будучи пилотом, имела звание «капитан 3-го ранга».

Генерал Кейн Перси был тучным человеком с нехарактерным для такой комплекции бледным лицом. Маленькие глазки на круглой, словно баскетбольный мяч, голове, бегло осматривали новоприбывших. Командир дезертиров устроился за ныне отключенным проекционным столом, уставленным небольшими кофейными чашечками. Помимо них присутствовали две вазы с печеньем и невесть откуда взявшаяся коробка конфет. Впрочем, главное угощение принесли гости: повинуясь жесту генерала, Эскандер поставил в центр стола поднос с тортом.

— Товарищ генрал, разрешите принести искренние соболезнования…, - начал Банген, имея в виду поражение в битве у Чара, которому уже успел «искренне» удивиться еще на Митинори.
— Не стоит, - прогудел Перси, - это тяжкие воспоминания, мне не хотелось бы ворошить прошлое. Сейчас наша задача – предупредить об опасности Землю. Вы привезли карты?
— О да, они у меня, вы хотите загрузить их сейчас? – не дожидаясь ответа, Лысый полез во внутрений карман кителя.

Перси согласно кивнул и покосился на стящего рядом с ним Ким Юн Лина. Капитан крейсера обошел стол и взял из рук Бангена информационную карту памяти. Сам Бен только пожал плечами в знак недоумения, мол, к чему такая поспешность? Поднявшийся со своего кресла штурман взял ее у капитана и, подсоединив к пульту, принялся колдовать над ним.

— Образец устаревший, но действующий, - прокомментировал он, - я оптимизирую системы корабля на совместимость с ними, это займет некоторое время, но потом избавит от ряда мелких неудобств.
— Отлично! – воскликнул Перси и обратился к Бангену, - мы очень благодарны вам, полковник. Вы спасли Землю, я буду ходатайствовать о вашем повышении по прибытию туда.
— Служу Директорату! - отчеканил тот, заглянув прямо в глаза генерала.
— Ну, а теперь давайте посмотрим, что тут у нас, - тихо промямлил Кейн Перси, потянувшись к куполу, укрывающему поднос, - О! Что это?!
— Мы прогнали всех зергов с ближайших систем, - напыщенно произнес Бен, - это сделано в знак нашей победы. Он очень вкусный, поверьте мне…

На большом расписном подносе, поджав вооруженные мощными косами лапки, возлежал зерглинг, точнее, что-то очень похожее на него. Уродливая голова, сделанная, похоже, из искусно вырезанных вафельных коржей, была покрыта густым слоем карамели в виде споровых колоний. Глаза из мармелада (откуда взяли-то?), лезвия, наверное, из суфле. Вся это дело было щедро залито различными кремами с завитушками, шоколадными рожками и прочей кондитерской ерундой.

— М-да, впечатляет, - покачал головой Перси, - а выглядит-то… ну как живой!

Будь у Андрея глаза на затылке, он мог бы лицезреть, как охранники у дверей глотают слюни, завидев угощение. Впрочем, их желание поесть что-нибудь кроме синтетического мяса с картошкой и так было очевидно. Похоже, упомянутые Гейницем огнеметчики очень удачно забрались в специальный офицерский пищеблок, лишив команду всего самого вкусного.

— Э-э, товарищ генерал, - послышался тихий голос штурмана.
— Что такое? Проблемы? – спохватился Перси.
— Нет, что вы, никаких проблем, - неожиданно легко ответил тот, - здесь закодированное сообщение. Я могу вывести его на проекционный стол.
— Неужели это настолько важно? – сварливо отозвался генерал, досадно причмокнув.
— Я считаю, вам стоит взглянуть – обязательно, - настойчиво произнес штурман, - Не знаю, но мне кажется, это вам…

Проекционный стол едва заметно засветился, Перси вопросительно поглядел на Бангена, но тот лишь невинно пожал плечами. Сопровождение полковника, состроив любознательные физиономии, уставилось на голографическую проекцию, возникшую аккурат над тортозерглингом. Обычная навигационая карта, с первого взгляда… Штурман прошелся пальцами по клавиатуре, и условные звезды на ней пришли в движение, сходясь в какую-то надпись…

— Соси х…, - глаза генерала превратились в два маленьких белесых яблока, - …жирный уб… ЧТО-О?!!

Банген мгновенно развернулся и, ухватившись за невидимое простому глазу нечто, повалил его на пол. Мнивший себя защищенным «призрак» не ожидал подобной прыти от безоружного человека и прочухался лишь тогда, когда его шея уже была зафиксирована ногой полковника. Его соратник, примостившийся за спиной Шершнева, вскинул винтовку, однако пилот и не думал бросаться в драку. Вместо этого он просто пригнулся, а на голографическом столе произошло нечто… «торт» ожил! С оглушающим стрекотом линг перемахнул через человека в парадной форме капитан-лейтенанта и набросился на невидимку позади него. Детектор новоявленых террористов – Эскандер, спешно укрылся за ближайшим пультом.

Капитан Юнг Лин схватился за табельное оружие, но тут же осел с метательным ножем в горле. Горячая красная кровь непрерывным потоком хлынула из раны, заливая девственно чистый пол мостика. Перси неуклюже попятился и, запнувшись, повалился на пол. А «Потрошитель» уже кидал следующий нож, на этот раз в первого пилота, последовавшего примеру капитана. Пистолета его рука так и не коснулась. Ухватившись за пораженный участок шеи, аккурат в месте расположения сонной артерии, он с тяжелым хрипом сполз на пол. В тот же миг раздался выстрел и крики раздираемого на части «призрака» – ведомый Шершневым зерглинг принадлежал к элитным отрядам стаи Мыслящего. Второй невидимка уже лежал с пробитой головой: сломать позвоночник человеку в скафандре очень непросто, и поэтому Банген, не мудрствуя лукаво, выстрелил во вражеского телепата из его же винтовки, после чего переключился на громил с шоковыми дубинками. Морпехи, будучи при полной боевой броне, были опасными противниками. Огнестрельное оружие им не дали только потому, что Перси в первую очередь надеялся на своих «призраков».

Один из громил замахнулся на «Потрошителя»: напрасные старания. Усиленный сервомоторами скафандр – это хорошо, но проворство – вещь тоже немаловажная. Впрочем, Гарри не собирался драться с ними врукопашную, поскольку морпехи попались далеко не из зеленых новичков. Вместо этого он метнулся к связистам, что в настоящий момент активно шаманили над пультами управления. Он успел свернуть шею одному, когда раздались выстрелы: два оператора упали замертво. Штурман недвусмысленно навел оружие на оставшихся. Вовремя сообразив, что фортуна не на их стороне, люди подняли руки вверх, отстранившись от аппаратуры.

Бену же хватило пары зарядов, чтобы один из пехотинцев в тяжелой броне упал замертво с пробитым забралом. Эскандер, видя, что ситуация меняется в их пользу, прыгнул к центральному пульту, сбив с ног возжелавшего той же цели генерала. Оставшийся морпех истерично выл, пытаясь содрать себя верткого линга.

— Всем сохранять спокойствие, - рявкнул Банген, - Мы убиваем только предателей, остальные будут жить.

Солдаты и офицеры на мостике один за другим поднимали руки вверх, понимая бесполезность сопротивления. Зерглинг, тем временем, уже разделался с пехотинцем и прыгнул на спину генералу, вновь пригвоздив его к полу. Тот завопил и принялся конвульсивно дергаться на залитой кровью капитана Лина поверхности. Тварюга, однако, не спешила рубить его на части, заботясь лишь о горизонтальном положени Перси, и тот вскоре затих.

— Системы слежения под контролем, - доложил Эскандер.
— Хорошо, - кивнул Банген и потянулся к браслету, сокрытому манжетой кителя, - начинаем вторую фазу операции.

Спустя несколько секунд кораблю разнесся его голос:
— Внимание, говорит полковник Банген. Я представляю официальную власть в этом космическом регионе. Ваш генерал и его приспешники – предатели, и вы все об этом знаете. Сложите оружие во имя Директората, и никто не постардает. Системы крейсера в нашем распоряжении, планетарные силы будут уничтожены в случае сопротивления. Повторяю, бросайте оружие, и я гарантирую – вам не причинят вреда.

Амулет протоссов еле заметно засиял. Одновременно в доках крейсера на волю вырвалась смерть, незримая и беспощадная, как взмах варп-клинка…



Кристина не покидала командный центр с тех пор, как челнок с прибывшими офицерами отправился к крейсеру. Шестое чувство подсказывало ей, что к Гейницу сейчас надо держаться поближе. Опасения еще более усилились, когда полковник начал тестировать детекторы ракетных турелей.

— Гейниц, позвольте спросить, - она вплотную придвинулась к нависшему над пультом офицеру, - с чего вы взяли, что детекторы могут быть неисправны? Вы чего-то опасаетесь?
— Нет, ну что вы, обычная проверка, - отмахнулся тот, - вы же знаете, я люблю лично контролировать состояние техники на базе.

Это было действительно так. Кристина читала его досье: когда-то главный инженер, а позже и капитан боевого крейсера, Гейниц любил копаться в технике и с удовльствием проделывал это при каждом удобном случае. Позже командованию потребовался толковый инженер-начальник для одной далекой базы, и верхушка не нашла ничего лучшего, как отправить Гейница на Митинори. Впрочем, нельзя сказать, что тот сильно расстроился. Если на крейсере он был вынужден ежесекундно подчиняться требованиям сверху, то тут фактически был предоставлен сам себе. И, надо сказать, Гейниц неплохо поработал, выстроив отличный ремонтно-производственный комплекс и вдобавок систему планетарной маскировки. Не имея возможности защитить себя от больших масс находников, он полагался на скрытность и силы стратегического комплекса «Огненный Лис», что располагался, как выяснилось, не так уж и далеко.

— Скажите, Гейниц, а вы не хотели бы вернуться на Землю? – спросила женщина, отойдя от кресла полковника. Сложив руки за спиной, она принялась расхаживать по диспетчерской.
— Я люблю Землю, - ответил тот с неприкрытой тоской в голосе, - но как я вернусь туда, если меня назначили сюда? Это невозможно.
— Не верю, - иронично проговорила Кристина, - насколько я знаю, за все время службы вы не подали ни одного рапорта о переводе. Ну хоть на тот же боевой крейсер первого класса. А Земля – это центр, большие города, потоки машин, людей и денег…

Мухина на миг закрыла глаза, представляя, как идет к собственному дому где-нибудь в Центральной Америке… или Южной Азии. Ее боевых и премиальных должно хватить на приличный коттедж и неплохой транспорт. В Европе делать нечего – в плане проживания. Там надо работать и отдыхать. Огромные магазины, шикарные рестораны, древние памятники архитектуры и новомодные супернебоскребы – совершенная машина для удовольствий… осталось только выбраться прочь из этой дыры. А Гейниц? Неужели он взаправду не хочет вернуться, ну хоть ненадолго?

— Вы знаете, - скзала Кристина, - на вашем месте я бы давно подала рапорт о переводе. Если бы вы сразу помогли нам, генерал Перси обязательно ходатайствовал бы за вас.
— Да, я бы именно так и сделал, - неожиданно громко сказал Гейниц, - будь я тупоголовой сучкой со страусиными ногами.

Обычно слегка сощуренные веки женщины широко распахнулись. Говорил он совершенно в точности то, что думал, а думал он…

— Это ты мне?! – Кристина резко повернулась.

Раздался выстрел….



— Да, тебе, - подтвердил Гейниц, продолжая жать на курок. Левой ногой он слегка оттолкнулся от пола, заставив кресло повернуться еще на 90º.

Два техника Перси свалились с сидений и захипели, елозя ногами по полу. Мощный револьвер полковника без проблем сделал дыры в спинках кресел и человеческих телах. Стрелок еще раз покосился на врученный бангеном медальон, сейчас испускавший мягкое жемчужное сияние. Его собственные техники удивленно пялились на сотворенное начальником смертоубийство. Впрочем, женщина в форме майора была еще жива и даже пыталась привстать на локте.

— Открытая передача с «Немезиса»! – доложил один из операторов.
— В эфир! Включить внешние динамики! – рявкнул Гейниц и, держа наготове револьвер, подошел к Мухиной, не оставлявшей попытки добраться до собственного оружия.

«…ваш генерал и его приспешники – предатели…» - послышался голос Бангена. Полковник удовлетворенно улыбнулся: старый хитрый лис добился своего.

— М-мразь…, - послышался хрип коменданта базы, уже бывшего.
— Я люблю Землю, - повторил недавнюю фразу Гейниц, - и именно поэтому я здесь. Знай, ради нее я готов пожертвовать жизнью – и своей, и чужой. А для тебя, мразь, мне жалко даже пули…

Возможно, женщина хотела сказать еще что-то, но ее визави не был расположен к долгим беседам. Когда-то Банген пытался научить Гейница давить каблуком кадык жертвы, умервщляя ее довольно быстрым и эффектным способом. Поковник оказался способным учеником, но до Лысого ему все равно было далеко. Тяжелый офицерский сапог заелозил по женской шее, Мухина хрипела и плевалась желчью вперемешку с кровью, но продолжала бороться за жизнь. Времени для реализации садистких наклонностей у командира «Барса» не было, и он, уличив момент, с силой пнул жертву носком сапога в висок. Конвульсивно дернувшись, тело женщины резко ослабло, руки отцепились от голенища, а из завалившейся набок головы выпал длинный розовый язык. Роковой удар положил конец жизни и мечтам Кристины Мухиной…

— Говорит Гейниц, - полковник был уже возле пульта внешней связи, - всем сохранять спокойствие. Пехоте группировки «Немезис» немедленно сложить оружие. Крейсер захвачен! Сопротивление бесполезно!

Разумеется, он не мог достоверно располагать информацией, бесполезно ли оно на самом деле или нет. Но, зная Бангена и прочую рать, поселившуюся в Каньоне, Гейниц мог с высокой долей вероятности утверждать, что так оно и было.



База «Снежный Барс» пришла в движение. То тут, то там раздавались выстрелы винтовок С-10 и их гаусс-соотечественниц. Время от времени сквозь трескотню прорывались крики пехотинцев, гибнущих от варп-клинков темных темпларов. Какой-то техник генерала Перси сумел-таки активировать автономный режим одной из турелей, и часть вражеской пехоты бросилась туда в бессмысленной попытке занять оборону. Кое-кто из их товарщей, впрочем, уже бросил оружие, прекрасно понимая, что вероятность остаться без головы куда выше шанса отбиться, даже если речи про захваченный крейсер – блеф. От контейнеров с «пищевыми полуфабрикатами» раздалось басовитое шипение: в дело вступили гидры-охотники. Ни протоссы, ни терраны Каньона умирать не желали, и потому пустили под винтовочные пули зергов. Мощные твари быстро доказали поклонникам чужих детекторов, насколько те были не правы, когда бежали к зданию турели…

А где-то высоко, на орбите Митинори, продолжал делать свою кровавую работу Эбанас-Таг. Теперь, когда детекторы «Немезиса» оказались во власти Эскандеруса, преимущество маскировки оказалось на стороне находников. Темный, следуя телепатическим подсказакам детища Ларониэль, без труда находил и «призраков», и устроивших засады морских пехотинцев. Вдобавок Эскандерус подсказывал, кого следует выпустить и куда проводить. Последнее в первую очередь касалось главного инженера Брудерса, который прекрасно слышал обращение Бангена и теперь очень желал покинуть собственную каюту. Эбанас-Таг проводил его к одному из узлов питания, где Брудерс без особого труда обесточил резервный пункт управления, способный стать легкой, но досадной помехой засевшим на мостике союзникам.

Вызволять «Аннох» он не стал. Во-первых, огнеметчики уже сами принялись разваривать баррикады, во-вторых, разъяренная толпа – это совсем не то, что сейчас было нужно. Банген, переключившись на внутренную связь, принялся успокаивать солдат, у которых появилась великолепная возможность отомстить за командира. Одним из аргументов было то, что убившая их офицера майор Мухина уже лежит в луже собственной крови и, более того, у него есть видеозапись свершившегося правосудия.

Эбанас-Таг, тем временем, продолжал вихрем носиться по кораблю, последний раз вразумляя глупые головы пехотинцев. Брудерс уже успел вырубить освещение и автономные детекторы в некоторых отсеках, начисто лишив противника шанса хоть чем-то зацепить темного. Небольшая группа солдат попыталась прорваться на мостик, но там их встретили потоки свинца и бешеный зерглинг. Шершнев только улыбался, глазами зергушонка наблюдая за бесплодными попытками ренегатов прорвать оборону, устренную сторонниками Бангена. Чуть позже визит Эбанас-Тага свел на нет и без того зыбкий шанс пробраться на мостик.

— Шершнев, депешу на Аримунэ-3, - сказал Бен, когда все было кончено, - ««Немезис»» наш». А вам, генрал, - полковник повернулся к забившемуся в угол Перси, - я могу предложить только одно, вот это…

В протянутой руке Лысого оказался пистолет с единственным патроном, и они оба знали, кому он предназначался. Кейн Перси поджал губы и, печально кивнув головой, взял оружие. Направить пистолет на полковника он даже не пытался, благо, попытка убить его вряд ли увенчается упехом. Генерал это прекрасно понимал.

— Спасибо, - тихо проговорил Перси, - мне… мне жаль, что так получилось…

Бен слегка отвел взгляд, чтобы не видеть, как мозги Кейна Перси улетают прочь из его головы. Тучное тело генерала повалилось на пол.

— Достойная смерть, - прокомментировал штурман Кайгаров, - даже для такого куска дерьма, как он. А ты, Бен…, - густая борода не могла скрыть широкой улыбки, - ты остался собой. Я знал, что не ошибусь, направив корабль сюда. Мои поздравления, генерал.
— Я полковник, - сварливо отозвался тот, - Мы не туземцы, чтобы срезать у мертвых головы, сердца и знаки отличия.
— Без тебя знаю, - с легкой обидой проговорил тот, - но со времени смерти Стукова и до битвы у Чара Дю Галл сделал несколько кадровых перестановок. Ты генерал-майор, ну или контр-адмирал, если по-нашему. Можешь гордиться.
— Уже горжусь, - отмахнулся Бен, однако нельзя было сказать, что он равнодушен к подобной новости – уголки его губ чуть приподнялись, выдавая скрытую улыбку, - значит, пора начинать самовольничать. А то у меня, понимаешь, заместитель в капитан-лейтенантах до сих пор ходит…

Глава 15.

Два в одном

Агриллис лихорадочно рылся в шкафчике с одеждой, придирчиво осматривая костюмы на предмет красоты и удобства. На Аримунэ, конечно, нет швейных фабрик, производящих парадные одежды для протоссов, однако джудикейтору удалось выбить для себя несколько эксклюзивных образцов. Одежда, как и броня, производилась в здании Кузницы, однако в виду нехватки и необходимых компонентов, и специалистов выпускалось всего десять видов формы перворожденных. И ничего ж, носили! Терраны вообще обходились фактически двумя: полевой и повседневной. Ну, в последнее время стали выпускать рабочие комбинезоны и парадную униформу. Компоненты последней Агриллис использовал, чтобы разнообразить свой гардероб. И вот теперь ему предстояло выбрать один из нарядов для грядущего похода в Трибунал на большой совет командующих.

Последние события, хоть и явились успешными, показали острую необходимость реформирования структуры власти внутри образовавшейся военной группировки. Военные стратеги вроде Хелерадоса или Ксайфилада разрабатывали новые тактичекие приемы на основе совместного действия трех различных видов живых существ, однако до сих пор не было сформировано ни единого штаба армии, ни крупных подразделений. Наконец, самое главное, у всей этой орды до сих пор не было главнокомандующего. Агриллис подозревал, что в связи с инцидентом на Митинории, появлением «Интрона» и «Немезиса» планы придется менять. Сила группировки Аримунэ существенно выросла: пришли новые инженеры и медики, солдаты и офицеры. Не так давно прибыл элитный отряд «Аннох». Кстати, сегодня они познакомятся со своим новым командиром….

Остановившись на светло-зеленой тоге с крупными молниями цвета индиго, Агриллис оставил в покое платяной шкаф и двинул на выход. Он один из первых переехал в корпуса новой объединенной базы и сумел отхватить довольно приличные хоромы. Там, наверху, рядовые зелоты жилы чуть ли не подвое-потрое, что для протоссов вообще-то не слишком удобно, здесь Агриллис мог в любой момент устроить себе путешествие по любой из пяти больших комнат на первом ярусе или трех на втором. Как единственный джудикейтор на этой планете, он вполне мог позволить себе такое.

Покопошившись возле входа, протосс открыл вход в импровизированный гараж и вытащил оттуда «скутер», подобный тому, который в свое время смастерил Ксайфилад. Теперь производство этих машин поставлено на поток, и можно не слишком беспокоиться о времени передвижения между боевыми комплексами. Запрокинув голову, Агриллис в который раз подивился громаде Каньона и копошащейся в нем толпе существ. Зоркий глаз джудикейтора мгновенно отметил легкую неточность в соблюдении плана строительства одного из сооружений. Сконцентрировавшись, протосс отправил телепатему собратьям – пускай исправляют. Теперь, после долгих тренировок и установки сонма технических средств общаться при помощи телепатем в Каньоне стало более-менее приемлемо. По крайней мере, в пределах основного защитного периметра. Общий план строения новой базы разрабатывали Мыслящий и Хелерадос, Агриллис же внес некоторые поправки – уже после прибытия с Дарэнаура.

«Скутер» плавно подался вперед, с каждой секундой набирая скорость. Тише едешь – дальше будешь, а лихачеством пусть занимаются терранские водители «грифов». Впрочем, Агриллис и не собирался совершать кругосветные путешествия, тут езды-то на пять минут. А вот и они…

Отряд «Аннох» в полном составе скопился на небольшой площадке перед выходом из небольшой пещеры. Вероятно, именно оттуда должен был появиться их новый командир. То, что эти люди здесь новенькие, было заметно сразу: и визуально, и по мыслеобразам. Будучи джудикейтором, Агриллис частенько поддавался соблазну узнать, что же думают в этот момент другие. Солдаты отряда не шарахались от протоссов и зергов, как многие другие новоприбывшие, однако при первой возможности задирали головы и, раскрыв рот, принимались созерцать местные достопримечательности. Собственно говоря, Агриллис был одним из тех, кто занимался их адаптацией к местным условиям, он же принимал участие в обсуждении кандидатуры нового начальника всей это толпы.

«Аннох» состоял исключительно из мужчин крепкого телосложения, с богатым опытом ведения боевых действий, преданных своему делу. Прежний командир был суровым офицером, поддерживавшим в отряде железную дисциплину. Этот человек пользовался непререкаемым авторитетом, и теперь, когда его не стало, бойцы слегка подраспоясались. Новый лидер должен был обладать теми же качествами, что и предшественник, а то и поболее. Но такого человека на базе Огненный Лис попросту не нашлось. Тот же Потрошитель был великолепным морпехом, но командовать мог только небольшими отрядами, да и с огнеметом находился не в особо дружных отношениях. У прочих кандидатов была похожая проблема: будучи хорошими командирами, они имели весьма посредственные навыки по части основного оружия отряда «Аннох». Да, людей действительно не нашлось, зато был кое-кто еще…

— Воины! - громко прорычало то, что вылезло из пещеры, - я приветствую вас.

Подать команду «смирно» никто из присутствующих не догадался. Впрочем, по каким-то причинам управление штаба не озаботилось предупредить людей о «маленькой» особенности их нового командира. Когда-то давно Боровских имел воинское звание прапорщика, теперь ему по идее должны были дать офицерские погоны. Правда, смысл такого повышения просматривался весьма слабо, ведь Казимир подчинялся прежде всего Мыслящему, а тому был до лампочки терранский табель о рангах, по крайней мере, до нынешнего времени. Ради хохмы Боровских навесил на себя какие-то доисторические эполеты, предназначенные вообще для военачальников протоссов, на грудь нацепил парочку орденов работы Мыслящего. Что они означали, никто не знал, но смотрелись очень красиво. В общем, бойцам отряда «Аннох» только и оставалось, что недоуменно хлопать глазами, уставившись на новоявленное чудо.

— Да, выгляжу я не очень, - прокомментировал Боровских, - но, уверен, с моей помощью вы узнаете пару приемов обращения с оружием, что не помешает. А еще…, - «Агриллис, ты не видел Петренко или Шершнева?» - как и большинство «призраков», Казимир мог одновременно использовать два вида общения, - вы все научитесь обращаться вот с этим, - в высоко поднятой здоровенной лапище засверкал мелкими зелеными кристаллами пси-коллектор.

«Понятия не имею, мне самому надо бы увидеть Андрея. А тебе зачем?», - телепатировал протосс.

«Мне нужна партия «обручей», - ответил тот, потрясая любимой игрушкой местных телепатов, - «На весь отряд. Я заставлю их научиться передавать хотя бы простейшие сигналы и блокировать мыслеобразы».

— Эта штука поможет вам стать сильнее, - продолжал разглагольствовать Боровских, не обращая внимания на кислые физиономии подчиненных. Впрочем, солдат нетрудно было понять: сначала они вместе с крейсером сматываются с поля боя, потом происходит мясорубка, их освобождают и тащут на планету, где основной цвет – касный, где телепатов как зергов на Чаре, где совершенно свободно ходят ящерицы-переростки; и вот теперь у них новый командир – здоровенная двуногая тварь, возжелавшая серьезно заняться их дальнейшей подготовкой и, о ужас, превратить их всех в «призраков» с огнеметами!

Впрочем, демонстрация казимирова оружия быстро привела отряд в норму. Сам Боровских, спалив несколько заранее приготовленных манекенов, принялся подробно расспрашивать людей о получаемом довольствии и прочем материальном достатке. Агриллис, пообещав найти Шершнева, направил «скутер» вверх по недавно сделанной дороге.

Подполковник Петренко, заместитель Бангена, хоть и заведовал снабжением, но занимался в основном пищеблоками и инженерными системами. Не так давно ему на помощь пришли Гейниц и Брудерс, прибывшие сюда на «Немезисе». Шершнев же, хоть и занимал пост заместителя по работе с личным составом, на деле зведовал распространением пси-коллекторов и обучением личного состава обращению с этим чудом инженерной псионики. Сам пилот весьма поднаторел по части использования псионической энергии в своих целях. Впрочем, этот факт имел и отрицательные стороны: в последнее время Шершнев стал подозрительно надолго исчезать в кроваво-красных глубинах Каньона.



— Как тебе наша стройка века? – иронично спросил Андрей у парящего в пространстве мира теней Корегонеса.
— Впечатляет, - ответил тот, - вы даже сумели потеснить поле блокирования, не нарушив псионический баланс…
— Чего-чего? – переспросил Андрей, - про поле я понял, а при чем здесь какой-то баланс?
— Видишь ли, я тут заметил на днях интересную вещь: чем больше сопротивляешься Каньону и его влиянию, тем сильнее он на тебя воздействует, - темплар пустился в пространные рассуждения о тайнах бытия, которые так любил, - у меня складывается впечатление, что, возжелай я стать псионичесим антиподом ему, меня бы разорвало на части.
— Но ты же этого не делаешь…, - произнес Шершнев, наблюдая за игрой белесых призраков подле себя, - слушай, а они вообще разумны?
— Скорее нет, чем да, - Корегонес сделал своеобразный «круг почета» вокруг человека. Лететь он научился, но медленно, гораздо медленнее, чем верткие существа вокруг, - они могут сопереживать, пытаться помочь или позвать куда-то, но не более. Их сигналы очень расплывчаты и, грубо говоря, представляют собой единое целое. Я знаю только двух или трех, которые могут попросту указать на что-то. Возможно, это были какие-то выдающиеся терраны, сильные духом и преданные своему делу – это помогло им сохранить некие остатки разума. Вон, кажется, один из них, там, на гребне…

Не нужно было поднимать голову, чтобы увидеть желаемое. Здесь, среди призраков, действовали совершенно иные законы, проще было привыкнуть к своему новому состоянию, чем пытаться подстроить этот мир под себя. Андрей любил уйти куда-нибудь подальше от царящей на базе суеты, сесть или улечься на камни, и погрузиться в долгие беседы с Корегонесом, который всегода околачивался где-нибудь неподалеку. Протосс как-то раз откровенно признался, что ему бывает скучновато в одиночку бороздить просторы Каньона. Впрочем, заявлять о своем существовании собратьям он пока не спешил

— Погоди-ка, да это же наш генерал! – воскликнул Андрей, вглядевшись в смутно проглядывающиеся черты призрака, - Не знаю… похож-то как! Тот, который командовал старым комплексом. Он еще отказался эвакуироваться…
— И попал сюда, - закончил за него Корегонес, - вот видишь, Каньон не бросает тех, кто был предан ему.
— Ты говоришь о нем как о разумном существе, - заметил Шершнев.
— О разумном? – протосс загадочно посмотрел вниз, - Нет, это не так. Полуразумное нечто, до поры до времени неизвестные нам силы природы – вот как бы я выразился. Каньон не размышяет, он просто делает свое дело. Вот тоже парадокс: если ты плывешь по течению его пси-волн, то практически не ощущаешь его влияния, но стоит тебе воспротивиться – пиши пропало.
— Ты пробовал?
— Я же говорил, - ответил Корегонес, - что ставил маленький эксперимент. Попробовал извратить свою псионную матрицу как смог и получил жуткую головную боль… Да-да, представь себе, у меня может болеть голова!
— Удивительно! – воскликнул Андрей, внутренне еще сомневаясь, как у бесплотного существа может развиться мигрень.
— Кстати, мы здесь не одни, - заметил протосс, - сюда идет твоя подружка.
— Мы друзья, а не любовники – это разные понятия, - заметил Шершнев. Так как общение в мире теней велось при помощи отдельных простейших образов, представляющих различные предметы и явления, можно было использовать одно и то же «слово» в двояком смысле, как при вербальной речи. В данном случае Корегонес явно переборщил.
— А, понятно… расходимся? – в интонациях темплара почувствовалась легкая грусть.
— Да ну, - отмахнулся тот, - Я тебя с ней познакомлю. Посидим втроем.
— «Андрей, чего ты тут разлегся?» - телепатема с вербальным дубляжем. «По ходу, она решла, что я сплю» - подумал летчик.

«Загораю», - тело Шершнева даже не открыло глаза, впрочем, на такой глубине эта отмазка выглядела по меньшей мере глупо, - «и заодно болтаю с трупом протосса. Не хочешь присоединиться?»

«Слушай, если бы это был не Каньон, я бы подумала, что ты спятил», - Нина присела рядом, с интересом расматривая тело товарища, - «ты сам похож на труп. Что делать-то надо?»

«Сядь рядом и закрой глаза», - ехидно телепатировал Андрей, - «можешь выкопать мои воспоминания о мире призраков», - имелись в виду шершневские бредни, появившиеся после падения оного в источник с каньоновой водой. [1]

— А мы поможем, - поддакнул Корегонес и, как только в мире теней стал более-менее отчетливо проявляться образ девушки – той, какой она должна была быть здесь, схватил ее за руку и потащил за собой.
— Ё… блин! - Нина, ошалело озираясь по сторонам, пыталась прийти в себя, - ну вы даете!
— Добро пожаловать в царство призраков, - прокомментировал Шершнев, - на этот раз настоящих. Познакомься, это Корегонес. Впрочем, ты его уже видела.
— Какой-то он другой стал, - сказала Колоскова, ползая на четвереньках.
— Так симпатичней, правда? – протосс кивнул на оставляемый позади себя изумрудно-зеленый шлейф, - Э-э, так на чем мы остановились?
— На твоем эксперименте, - напомнил Шершнев, - ты решил раздразнить Каньон и получил взамен мигрень и испорченное настроение.
— Совершенно верно, - согласился протосс, - но я продолжу свои изыскания. Я чувствую, разгадка где-то близко и хочу добраться до нее.
— Разгадка чего? – спросил Андрей. Колосковой оставалось лишь сидеть и пытаться понять, о чем речь.
— Одной из тайн Каньона, чего же еще? – удивился тот, - Вот ты умничаешь, а скажи мне: что такое поле подавления? Как оно действует? Почему вам, терранам, здесь жить проще чем всем остальным? Как влияет Каньон на протоссов и зергов?… Не знаешь? Вот я тоже, а хотелось бы.
— Кстати, Агриллис – наш джудикейтор-советник, исследует то же самое, - заметил Шершнев, - в последнее время он много внимания уделяет наблюдению за Эскандером – знаешь такого? Он с Дарэнаура.
— Да, я видел, - согласился Корегонес, - любопытный персонаж. Думаю, мне тоже стоит заняться им…, когда заявлю о своем присутствии.
— А почему ты скрываешься? – подала голос Нина, - Война закончена. Тебя будут рады видеть.
— Это всегда успеется, - с легкой иронией произнес темплар, - как только… опять кто-то идет! Кстати, если я не ошибаюсь…

«Андрей?» - раздалось в псионическом фоне материального мира.

— Ты не ошибаешься, - кивнул Шершнев, - это Агриллис. Мне пора.
— Ты тоже уходишь? – Корегонес обращался к девушке.
— Зачем? Я никуда не спешу, - ответила та и, махнув на прощание исчезнувшему пилоту, продолжила разговор, - Я понимаю, что тебе будет неохота повторять свою историю, но все-таки расскажи мне, как ты попал сюда?…



Следующие два дня Андрей только тем и занимался, что возился с документами и организовывал сбор партии пси-коллекторов для Боровских. Объединенная база порождала массу новых проблем, а также кое-какие бюрократические проволочки. Сколько времени прошло с тех пор, когда Шершнев одел на голову первую диадему с зелеными кристаллами, когда была придумана схема-рисунок в виде двойной спирали ДНК человека? Что ж, прогресс не стоял на месте. Теперь, когда у людей появился такой мощный союзник, как протоссы, чей опыт по части использования псионики несравнимо богаче, появились новые способы и приемы изготовления и использования пси-коллекторов. Агриллис, например, придумал такую вещь, как балансировка «обручей». Идеальный пси-коллектор, такой как у Шершнева, например, должен был обладать строго определенной величиной самой диадемы-носителя, качественным составом и, естественно, количественно-размерным соотношением закрепленных на нем кристаллов. Неудивительно, что для «призраков»-зерговодов и прочих выдающихся личностей эти устройства подбирались индивидуально. Прочий личный состав мог довольствоваться утвержденным стандартным образцом и трансформировать его по своему разумению. Протоссы, чья ментальная составляющая не позволяла использовать это устройство, оказались отличными консультантами: «Мы не можем сунуть руку в пламя, означает ли это, что мы не способны оценить его красоту?» – выразился как-то раз Агриллис. Неудивительно, что люди Каньона старались держаться поближе к представителям старшей цивилизации – знакомый протосс мог очень сильно помочь в настройке пси-коллектора.

Боровских плотно взялся за воспитание своих подопечных. В качестве мишеней частенько использовались взятые под управление зерги из автономных инкубаторов, контроль над которыми установить пока не удавалось. Поле подавления Каньона удивительным образом поддерживало тонус живых строений и стимулировало их к добыче необходимых ресурсов, а также воспроизводству миньонов. Те, лишенные контроля, продолжали расползаться по просторам гигантской расщелины. По мнению Мыслящего, двигаться их заставляло все то же поле, представляющее собой один непрерывный сигнал-глушилку с множеством разнородных вкраплений. Любые живые организмы попадали под это влияние, а уж лишенные контроля миньоны с их органами-приемниками контролирующих сигналов – тем более. Неудивительно, что движения неподконтрольных зергов больше напоминали поведение умалишенных: одно действие могло смениться совершенно противоположным. Логика здесь отсутствовала начисто….

Как-то раз Андрей поймал себя на мысли, что давненько не спускался в глубины Глухого Каньона, так манившие к себе ранее. Объединенная база находилась на расстоянии в более чем десяток километров от поверхности, но дна в некоторых областях расщелины по-прежнему было не видать. Проблемы с повышением и понижением давления народ решал при помощи технических устройств и таблеток. Последнее было куда проще, и потому большинство обитателей Каньона всегда таскало их с собой.

Махнув рукой на дела и заботы, Шершнев отыскал Пьера, славившегося своими разъездами по Каньону, и предложил спуститься поглубже. Скучающий пилот «грифа» с радостью согласился, разве что немного поворчал, когда узнал, что с ними поедут Колоскова и Агриллис. Любимым и самым желанным пассажиром Готьена было миниатюрное ядерное устройство, которое ныне разрабатывалось в физической лаборатории. За живые объекты он попросту боялся, поскольку любил полихачить – собственная жизнь его почему-то мало волновала. Прыганье через бездонную пропасть в последнее время стало одним из привычных развлечений Готьена. Впрочем, на этот раз джудикейтор не собирался к кому-либо подсаживаться, предпочтя собственный транспорт….

Сначала они ехали по знакомому Пьеру пути, и потому вместо забот о выборе подходящей дороги тот неустанно болтал, выливая на головы спутников цистерны сплетен.

— …могли бы вы представить такое, а? Я сам офигел! – закончил фразу Пьеро, бурно жестикулируя обеими руками. Уровня его квалификации хватало, чтобы не заботится об управлении, по крайней мере, на данный момент.
— И что такого? – фыркнула Колоскова, - Подумаешь, отобедали в кафе пару раз да подручку прошлись! А что полковник, так Герде до лампочки звания, она на Митинори с твоим сержантом прогуливалась, и что?
— Ну, там – другое дело, шалости, - упорствовал Готьен, - Я самолично видел, как Гейниц ей букет роз притащил! Откуда он его достал? Из оранжереи! А цветочки – удовольствие дорогое.
— Опять за свое! – воскликнула девушка, - При чем здесь деньги? И вообще, ты что, шпионишь за ней?
— Я просто замечаю то, что не видят другие, - напыщенно произнес Пьеро.
— Ну-ну, - скепчитески проговорил Шершнев, тащившийся в арьергарде маленькой экспедиции.

Колоскова, хитро прищурившись, глянула в его сторону: лицо сокрыто маской, но от нее не скроешь очевидного – Шершнев занят болтовней с тайным спутником группы – Корегонесом. Ей и самой хотелось пообщаться с приветливым и добродушным протоссом, но надо же было доказать Готьену непреложные истины, например, что любовь не отмеряется званиями и деньгами. В идеале, по крайней мере. Впрочем, было и еще одно препятствие – Агриллис, беспокойно ерзавший на сиденье «скутера». Джудикейтор словно чувствовал незримое присутствие собрата, но не спешил делиться этим с остальными и пытался разобраться сам. По крайней мере, так думала Нина. Правда, несколько сумбурный диалог с Пьеро позволил ей на время забыть о проблемах, опасностях и туманных перспективах будущего. Приятно было заняться обсуждением таких возвышенных и одновременно плотских вещей, как человеческие взаимоотношения.

— Я вот прослушал, - Андрюша наконец-то «проснулся», - что там рассказывали про Герду? Она покрасила волосы? Зря…
— Ничего она не красила! Это я покрасил! – Готьен с удовольствием потряс роскошной шевелюрой, – А Герда как была блондинкой, так и осталась. Кстати, ей очень идет.
— Согласен, - кивнул Шершнев и запрокинул голову, наблюдая, как потихоньку исчезает и без того узкая полоска света наверху. И это в полдень! На базах светится практически все, начиная от пилонов и заканчивая фосфорецирующими производными зерга. Здесь же окружающее пространство с каждой секундой погружалось во мрак.

Колоскова молчала. Чуть прикрыв глаза, девушка готовилась к переносу частички себя в мир теней, где ждал Корегонес. Шершнев был очень занят последние дни, но она с лихвой компенсировала его отсутствие, часами выслушивая разглагольствования протосса. Этот темплар сильно отличался от своих собратьев: и манерой общения, и поведением, и знаниями о Каньоне. Темы для разговора он находил самые разные: от чувственно возвышенных до откровенно пошлых. В своем любопытстве он мог уступить лишь только одному протоссу в Каньоне – Агриллису.

Темплар сказал, что скоро покинет их – спускаться слишком низко он пока еще не мог, псионные поля Каньона становились чересчур плотными и в некоторой мере агрессивными. Сейчас Нина пыталась уговорить его подстроится под терранскую волну психики и попытаться уйти глубже, чем ранее. Агриллис чуть снизил скорость и, выруливая одной рукой, начал подозрительным взглядом обшаривать окрестности.

— …Да ты готов хоть каждый день выливать на бошку новую банку краски! – воскликнул Андрей: разговор о прекрасном шел своим чередом.
— Брось, тигровый прикид у меня уже неделю, а борода зеленая испокон веков! – оправдывался Пьер.
— Ну, хоть это радует, - усмехнулся Шершнев и полез за прибором ночного видения, - Пора бы надеть маски, а то рухнем в пропасть. Ты самоспасатели взял?
— Издеваешься? – отозвался тот, - Конечно взял!
— Да, так что с Гердой? – Андрей напомнил исходную тему разговора.
— Я видел, как она под ручку с Гейницем ходила возле командного центра, - со смаком произнес Пьеро, - Губа не дура, а? Хотя он старше ее лет на десять! Как тебе такое?
— Ничего удивительно, они снюхались еще на Митинори. Ты это знал?
— Нет, а почему ты ничего не сказал?
— А я должен?

Стайка парящих машин скрылась в одной из пещер. Каньон тем и коварен, что имеет множество пустот, отвесных склонов и всего прочего, что не дает возможности исследовать его при помощи лететельных аппаратов. Кое-где стены его были настолько гладкими, что превращались в зеркала, передающие вниз солнечный свет. То же касалось и скоплений кристаллов. Близ техноулья, бывшего космопорта терран, располагалась пещера, залитая то изумрудным, то жемчужным светом – в зависимости от угла падения лучей Аримунэ. Последние отражались от зеркально-гладких поверхностей наверху и уходили вглубь Каньона. Это было еще одной загадкой: как могли образоваться столь идеально отполированные поверхности? Кристаллы, не только зеленые псионические, названные «аримунитами» - в честь местного светила, разлагали видимый свет на спектральные составляющие, придавая иным вместилищам совершенно фантастический вид.

— «Кажется, наш джудикейтор взволнован», - заметил Корегонес.
— «Он чувствует твое присутствие, но не может определить твою принадлежность», - ответила Нина. Призрачный Каньон имел свои преимущества, можно было ехать без прибора ночного видения, - «Я ни разу не забиралась так глубоко».
— «Мне приходилось», - сказал темплар, - «Но скоро я не смогу следовать за вами, поле подавления вышвынет меня обратно. Там, внизу, сокрыто что-то помощнее тех кристаллов, которыми вы все пользуетесь. В отличие от нашего джудикейтора, я не обладаю физическим телом, которое послужит якорем и не даст Каньону разорвать на части псионную составляющую. Ну, или просто выдавить наверх, где частота сигналов не так велика».
— «А что ты делаешь, чтобы спуститься ниже?», - спроила Колоскова.
— «Выстраиваю свое эго согласно местным стандартам», - сумрачно заявил протосс, - «Тебе это может показаться забавным, но это не шутки: я заставил себя позабыть кхалу, многие наши законы, идею превосходства над прочими расами, поклонение идолу войны и еще много чего. Для темплара это серьезный проступок… хм-м, правда, я уже не темплар».
— «Как будто убираешь все, что было придумано и навязано свыше», - задумчиво пробормотала девушка, - «знаешь, мне сейчас очень неприятно думать о религии, политических догматах и прочих таких вещах. Как будто Каньон признает только то, что создано изначально… ну, природой, что ли»
— «Похоже на то», - согласился Корегонес, - «Кажется, мне пора…»
— «Погоди», - Нина чуть убавила скорость, - «И все-таки… не похоже, чтобы Агриллис испытывал совсем уж сильные неудобства. Почему?»
— «Ваш джудикейтор очень силен и искусен», - пояснил тот, - «Все судьи назубок знают Великие Учения протоссов, но соль в том, что, в отличие от нас, джудикейторы сами себе хозяева. Их путь к самосовершенствованию может лежать через отрицание не только самого себя ради Учения, но и наоборот. Подозреваю, что ваш Агриллис – натуральный кхалайский ренегат, он намеренно очистил свою матрицу от влияния Учений только лишь затем, чтобы познать новое. Грубо говоря, Агриллис одержим псионикой Каньона, к тому же он намеренно вогнал себя в такое состояние. Это лишь гипотеза, но я сомневаюсь, что далек от истины».
— «А ты так не можешь?» - спросила Нина. Предмет их разговра ехал прямо за Пьером, выбиравшим наиболее удобный путь. Время от времени Готьен пускал небольшие световые маячки – чтобы не заблудиться.
— «Нет», - в интонациях протосса проскользнуло что-то, похожее на усмешку, - «Пока нет. Опять же, проблема в якорном теле».
— «Уцепись за меня», - по простецки предложила девушка, - «или за Агриллиса, если только не боишься лопнуть от нравоучений».
— «Интересная идея», - послышалось в ответ, - «Джудикейтор не подойдет, будет хуже нам обоим, а вот ты… только как это сделать?… надо подумать».

Пьер, тем временем, остановился на краю пропасти, к которой привела их пещера. Левее обнаружился выступ, переходящий в каменистый мостик, и теперь он возился со сканером и прибором ночного видения, чтобы выяснить, каковы шансы проехать через препятствие.

— «Агриллис как-то раз заикался о слиянии разумов», - вспомнила Нина, - «мы расспрашивали его об архонах и о личной жизни протоссов. Кстати, это был чуть ли не единственный раз, когда нам удалось его крепко достать. Бедняга устал отвечать на наши вопросы».
— «Естественно!» - воскликнул протосс, - «А если тебя вывести на откровенную беседу с интимными подробностями? Кстати, слияние разумов – это для протоссов примерно то же самое, что ваше занятие сексом»
— «Гони бутылку хорошего коньяка, поговорим», - простодушно ответила Колоскова, словно забыв, что общается с существом, которое при всем желании не годится в собутыльники, - «А у меня к тебе деловое, а не постельное предложение. Пси-коллектор поможет мне раскрыть свой разум до того предела, что ты можешь попытаться внедриться туда. Мне стесняться нечего, уж поверь. Этим я сильно отличаюсь от большинства «натуральных» «призраков».
— «За это тебя и любят», - поддакнул Корегонес. Как он узнал об отношениях Колосковой с товарищами, осталось загадкой. Может, догадался?
— «Ну так что?»
— «Во-первых, нам надо бы уединиться, в противном случае остальные заподозрят неладное, поле подавления не поможет», - начал инструктаж протосс, - «во-вторых, мы в этом случае пользуемся химическими препаратами, которые водим в кровь для повышения псионных способностей».
— «Колетесь, что ли?» - наивно спросила Нина, покосившись на Пьера, который закончил возиться с аппаратурой и собирался первым преодолеть преграду.
— «Вроде того», - согласился темплар, - «Ну так что, идеи есть?»
— «Да есть одна…», - ответила девушка и направила свой «гриф» к готьеновой машине.

Сама она не увлекалась разной дрянью, которую так любили некоторые другие обитатели Каньона. Командование разрешало использовать тот же стимпак лишь в военных целях, нарушители немедленно отправлялись сначала в медцинский отдел, а потом на гауптвахту. Сейчас, когда среди медиков появились специалисты уровня госпожи Укон, а также протоссы во главе с Агриллисом, главным спецом по промыванию мозгов, наркоманов отправляли в их заботливые руки и там временно кодировали. Пьер, однако же, продолжал развлекаться всеми доступными способами и, благодаря богатому опыту и природной изоротливости, ни разу не попался.

— Пьер, солнце, можно задать тебе очень личный вопрос? – подъехав поближе, прошептала девушка на ухо пилоту «грифа». Хорошо, что они убрали защитные купола машин, иначе общаться пришлось бы по коммуникаторам, и не факт, что твои слова не услышат чужие уши.
— Конечно! – ободрился тот, - Я люблю личные вопросы.
— У тебя есть стимпак?
— Что? – кажется, вопрос его несколько ошарашил.
— Нестандартный, твой личный, - состроив милую мордашку, Колоскова подергала его за рукав, - Пьер, я знаю, что у тебя есть. Дай мне один, ну пожа-а-алуйста. Только самый-самый, я тебя прошу.
— Э-э-э, - Готьен почесал раскрашенную «под тигра» голову, что свидетельствовало о глубоком мыслительном процессе, в ней происходившем, - ну ладно. Я дам тебе кое-что особенное, новенькое, - рука панка полезла во внутренний карман комбинезона, - только…, ну ты знаешь.
— Да не беспокойся, - отмахнулась Нина, уставившись на серебристую эссенцию в капсуле инъектора, - что это такое?
— То, что я взял у Агриллиса – ихняя протоссиная дурь, «артемиссия», или как ее там, - Пьеро осторожно передал ей наркотик, - я добавил немного своего…, вообще чума, тебе понравится.
— Надо думать, - буркнула под нос девушка, отъезжая вглубь пещеры, - я ненадолго вас покину, господа… скоро вернусь, - последнее было обращено к Шершневу и Агриллису, недоуменными взглядами провожающими ее «гриф».

Скрывшись от посторонних наблюдателей, Нина остановила машину и принялась закатывать рукав куртки.

— А Агриллис-то, ну дает! Вот тебе и блюститель морали! – проворчала она перед тем, как зажать в зубах кусок плотной ткани, которой обычно вытирают приборную панель «грифа». Мало ли, какое у препарата действие, орать на весь Каньон как-то не хотелось.

Инъектор издал слабый шипящий звук, запуская в кровеносную систему девушки свое адское содержимое. Секунд пять ничего не происходило, потом по телу бешеным галопом пронеслась мурашка-переросток, затем еще одна… Через минуту Колоскову уже трясло от слоновьего табуна, поселившегося внутри ее тела, а через две реальный мир начал расплываться, совмещаясь с миром теней, где обитал Корегонес. Получается, Пьеровы бредни про «духов белого пламени» не такая чушь, как казалось раньше! Да, а вот и они – призраки. Силуэты едва уловимы, в отличие от сознательного ментального перехода, но все равно видимы. Колоскова заставила себя сосредоточиться, чтобы направить мысль в нужном направлении – необходимо расширить собственную псионную матрицу настолько, чтобы за нее смогло зацепиться еще одно разумное существо. Кстати, а где протосс?

— «Я здесь», - Корегонес выплыл словно из небытия, - «Да, идея насчет стимпака очень пригодилась… начинаем?»

Колоскова смогла только согласно кивнуть – сознание раздувалось, словно наполняемый гелием воздушный шар. Поле подавления Каньона больше не стесняло, а только приятно обволакивало разум. Мелкие зеленые кристаллы в пещере засияли так ярко, что, казалось, каждый из них – маленькое солнце. Каменные стены теперь источали приятное тепло: хотелось раздеться и прижаться к ним всем своим существом. Теперь Нина могла чувствовать застывшие в ожидании фигуры спутников, а также немногочисленных зергов, расположившихся метров на двадцать выше. Маленькие искорки энергии проскакивали от головы к спине, принося щекочущее удовольствие. Парящая машина под ней казалась совершенным изделием рук человеческих, способным преодолеть все мыслимые и немыслимые препятствия. Ощущение собственной открытости просто завораживало. Перед глазами проносились самые разные образы: шум ветра в кронах высоких деревьев на Земле, бескрайние ледяные озера Сцефана, великий Глухой Каньон Аримунэ-3, крики какару в хмурых небесах Шакураса, великолепие переливающихся всеми цветами радуги городов на Аиуре. Военная академия, боевые товарищи, первая винтовка С-10, бесконечные нравоучения джудикейторов, шутливые поединки на аналогах пси-лезвий, первый псионный шторм… СТОП! Какой Аиур, какой шторм?! Что за драки с зергами и терранами? Разве она умеет пускать иллюзии? К черту архонов!

— «Извини, я увлекся», - виновато произнес Корегонес, голос которого теперь стал необыкновенно отчетлив и громок, как будто это говорит она сама, - «это мои воспоминания, не беспокойся. Кажется, мне достался кусочек твоего наркотика»…
— «Вот и ладушки», - ответила Колоскова, заметив, что состояние потихоньку возвращается в норму, - «а то в один момент мне показалось, как будто мы становимся единым существом».
— «Пришлось импровизировать», - отговорился тот, - «ну что, поехали? Остальные могут начать беспокоиться…»

«Гриф» подался вперед, плавно набирая скорость. Влияние Корегонеса сильно поубавило разросшийся псионный потенциал, но чувство эйфории и вселенского кайфа никуда не делось. Нина с трудом сдерживала себя от попытки на полной скорости перемахнуть через пропасть или попытаться проехать по горизонтальной стене. До Пьера в этом плане ей еще как до Земли на штопаном дропнике.

— Тебе плохо? – участливо спросил Шершнев, как только девушка подъехала ближе. Что ему ответить?
— Да нет, что ты, мне очень хорошо, - прямо в яблочко. Хорошо хоть лицо сокрыто забралом шлема, можно представить, какая у нее сейчас физиономия!
— Чё, круто забирает, да? – прошипел оказавшийся совсем рядом Готьен.

Колосковой оставалось лишь согласно кивнуть. Ощущения те еще…

Один за другим «грифы» преодолевали препятствие и скрывались в широко раскрытой пасти очередной пещеры. Здесь царила абсолютная темнота, и без специальных приборов было уже не обойтись. Колоскова тоже нацепила на себя устройство ночного видения, хотя и так хорошо видела окружающее пространство – правда, в интерпретации Корегонеса. Никто не знал, насколько глубоко они уже спустились.

— Пьер, ты вообще знаешь, куда мы едем? – задал животрепещущий вопрос Андрей.
— Конечно нет, - невозмутимо ответил тот, - я уже давно веду вас наугад. Привычная мне тропа осталась далеко наверху… еще четыре часа назад. А может и пять.
— Тогда я предлагаю свернуть вон в то ответвление, - трансформированный голос Агриллиса звучал несколько нелепо, - мне кажется, там есть что-то интересное… очень смутно и далеко, но есть.
— Да, давайте так и сделаем, - поддержала Нина, следуя советам Корегонеса. Тот был очень сильно занят изучением своего нового состояния и лишь иногда отвлекался на то, чтобы «осмотреться». Похоже, ни человек-«призрак», ни призрачный протосс сами не понимали, чего сотворили под воздействием сильнейшего наркотика. Девушку, например, время от времени начинало самым натуральным образом «глючить»: она снимала перчатку и задавала себе вопрос, где же цветные чешуйки на костяшках. Или пыталась вспомнить библиотеку на Аиуре.

То, на что указал джудикейтор, оказалось небольшой расщелиной, куда мог пройти только один «гриф». Зажевав бутерброд с синтетическим жареным мясом, Готьен направил свою машину в ее сторону и вскоре исчез из виду. За ним последовали остальные.

Ровная дорога сменилась крутым склоном, уходящим вниз. Времени для размыщлений у команды не осталось, и все из-за Пьера, который, не долго думая, ломанулся вперед. «Грифы» набрали скорость, и теперь водителям понадобилось все их внимание и сноровка, чтобы не врезаться в узкие стены на крутых поворотах. Лаз постепенно расширялся, но и того с трудом хватало, чтобы нормально развернуться. Вся команда ехала, судорожно уцепившись за ручки управления, и только Пьер лихачил, на дикой скорости проезжая по стенам и даже потолку. Надо ли говорить, что он оказался далеко впереди?

Вскоре дорога постепенно выровнялась, а сама пещера расширилась настолько, что в ней могли разминуться две парящие машины. Агриллис набрал скорость, решив догнать Готьена, остальные последовали его примеру. Вскоре далеко впереди появилось пока слабое, но усиливающееся с каждым пройденным метром свечение. Псионическое чутье подсказывало – впереди то, зачем они и поехали на такую глубину. Нетерпеливый джудикейтор начал разгоняться до весьма опасной скорости. Шершнев только радостно улыбнулся: впереди было что-то очень знакомое, то, к чему он раз прикасался и до сих пор не мог забыть. А вот и Пьеро – это его фигура застыла возле парящей машины. Запрокинув голову, панк с приоткрывшимся от восхищения ртом рассматривал открывшуюся картину. Андрей крепко зажмурился: сознание отказывалось верить в то, что видели глаза…

Циклопических размеров грот сверкал бесчисленным сонмом больших и малых аримунитов, каменные стены, в иных местах зеркально гладкие, отражали падающие сверху лучи. Как мог солнечный свет спуститься так далеко? Преломленный гранями кристаллов, он изливался изумрудно-зеленым потоком и отражался в чуде из чудес Каньона… Огромное озеро, вода которого сама источала мягкое серебристое свечение. Что там источник, в который угодил Шершнев после атаки высшего темплара! Лужа по сравнению с тем, что было здесь. Вода была настолько прозрачна, что позволяла увидеть дно озера, прямо таки выложенное из кристаллов, не только аримунитов, но и иных других, количество которых в разы уступало мириадам изумрудно-зеленых собратьев. Высокий свод местами переходил в уходящие вверх ниши с зеркальными стенами. Оттуда изливался множество раз отраженный и преломленный свет. Наверное, так древние художники пытались изображать жилище могучих подземных духов или волшебных драконов. Стоит ли говорить, что все здесь было пропитано псионикой – до последнего камушка.

— Это… это…, - похоже, транслятор не мог справиться с эпитетами, подобранными Агриллисом, - в жизни не видел ничего подобного.
— Да, - кивнул Андрей, - посмотрите, какой-то мох на стенах…, и тоже светится.

Действительно, колонии неких живых организмов покрывали небольшие участки красного камня, тусклое фосфоресцирующее свечение принадлежало им.

— Это не зерг, - с уверенностью заявил джудикейтор, - какая-то местная форма, - протосс присел на колени возле края недвижимого озера, - удивительно…

Не раздумывая, Шершнев подошел поближе и, сняв шлем – воздух оказался на удивление чистым, с легкой примесью озона, как после грозы – зачерпнул ладонью немного воды. Агриллис собирался возразить, но пилот уже выпил одну порцию и потянулся за следующей. Пьер последовал его примеру…

— Ну и водичка! – вокликнул он после того, как отхлебнул из стаканчика, который выудил в недрах своей машины, - да меня сейчас разорвет на кусочки, если буду стоять на месте!
— Она придает силы, - подтвердил Шершнев, - это сильно помогло мне… однажды.
— Айда купаться! – Пьеро оставался самим собой.

Моментом стянув с себя обувь, комбинезон и футболку, Готьен остался в колоритных синих плавках с мелкими ярко-красными сердечками. Агриллис предостерегающе поднял руку, но пилот «грифа» со свойственной ему простотой сиганул в озеро.

— Обалдеть! – немного побарахтавшись у берега, Готьен стрелой понесся в центр озера. Плавал он всегда отлично. Бегал тоже – это профессиональное.

Шершнева сомнения мучали недолго, если называть так прошедшие две секунды. Последовав примеру Пьера, он стянул с себя одежду и нырнул следом. Колоскова задумчиво потеребила ворот куртки.

— «Не стоит», - послышался «голос» Корегонеса, - «погоди чуток. Кажется, наш драгоценный судья сейчас вынесет свой вердикт».

Агриллис уселся на колени возле берега так, чтобы его не задели брызги резвящихся терран, и, нелепо наклонившись, рассматривал озерную гладь.

— Это не вода, - констатировал он спустя некоторое время, - я уверен, молекулы ее присутствуют здесь, но это далеко не основной компонент. Грубо говоря, я не думаю, что оно вообще имеет сугубо молекулярное строение.
— «Ну, потому что…?», - ехидно прокомментировал Корегонес, который уже пришел к собственному умозаключению. Нина, скривившись, потерла ухо – раздвоение личности имело свои недостатки.
— Потому что это концентрированная пси-энергия, - резко поднял голову Агриллис, - да, мой любезный темплар, это так.
— «Чего?» - Чего? – хором спросили и Колоскова, и Корегонес. Первая была удивлена выводом джудикейтора, второй – собственным обнаружением.
— Я вас вычислил, - довольный синтетический голос судьи звучал несколько нелепо, - это место слишком явно показывает все нарушения природных стандартов Каньона, - подозреваю, лишь обоюдное согласие да самоизмененная пси-матрица темплара позволяют вам находиться здесь. Кстати, вашу псионику Каньон транслирует очень хорошо.
— «А твою?» - переспросил Корегонес, - «знаешь, мы сейчас поставим опыт, который, я уверен, увенчается успехом. Еще не знаю почему, но мне так кажется…»

Не говоря ни слова, Нина подошла к краю озера и сунула в него сначала ладонь, а потом и руку по локоть. Глаза Агриллиса вспыхнули, выражая крайнее удивление. Сам он почему-то не спешил прикоснуться к прекрасному.

— Да, странно, - пробормотала девушка, - если исходить из ваших рассуждений, я и Корегонес должны бы держаться подальше от этого озера, но ничего сверхестественного не происходит.
— «Думаю, Каньон приветствует все живое», - отозвался Корегонес, - «или его частичку, первооснову так сказать. Я сильно изменился, и только благодаря этому вообще остался жив. Вот только что именно в нас признает Каньон и почему – для меня загадка».
— Согласен, - произнес Агриллис.
— «И вот теперь настало время очередного испытания…», - торжественно прогундел темплар. Колоскова, меж тем, не обращая внимания на его болтовню, принялась раздеваться, - «ты, наверное, догадался. Надо войти в это озеро. Нам обоим».

Девушка сбросила с себя куртку, ботинки и штаны. Изящные пальцы потеребили футболку: Шершнев и Пьер – ее давние товарищи, перед ними стесняться нечего. Да и наплевать ей, что они скажут. Готьен сам бы хоть постеснялся надевать такой срам: натуральные стринги для развратных игрищ, иначе и не скажешь. Вода Каньона манила, оставался лишь шаг…

— «Только аккуратнее, пожалуйста, мне надо подготовиться», - предупредил Корегонес.
— К черту, - футболка полетела в сторону, а Колоскова, сделав поистине великолепный прыжок, скрылась в толще прозрачной воды.

Темплар взвыл, осыпая проклятьями все на свете, но убираться прочь из разума девушки не спешил. Нина только веселилась, наблюдая ругательные образы, которыми Корегонес щедро засевал пространство. Было там что-то про безруких зелотов, тухлые яйца и еще какая-то дурь в виде джудикейторов, копошащихся в куче экскрементов, книг и мнемокристаллов.

«Какое неслыханное хамство»! – возмутился Агриллис. Как ни странно, телепатемы здесь передавались и принимались на ура.

«Тебя бы на мое место», - поступил ответ.

Нина поглядела на товарищей: Пьер нарезал круги, оставаясь на поверхности, а вот Шершнев занырнул на самую глубину и занимался изучением содержимого дна.

«Андрей, да ты просто боевой ныряльщик!» - подивилась она.

«Попробуй сама, тогда поймешь, что к чему», - туманно отозвался Шершнев.

Сделав глубокий вдох, Колоскова нырнула под воду. Пилот находился очень глубоко и всплывать почему-то не собирался. Понаблюдав за ним с минуту, девушка начала понимать: здесь какое-то надувательство. Еще минута, и ей самой захочется всплыть на поверхность.

«Перестань вообще думать о том, что вообще находишься под водой», - это опять Шершнев, - «Это стереотип. Озерцо-то не простое…»

«Это я уже поняла», - ответила Нина, постепенно обнаруживая, что не нуждается в атмосферном кислороде. Что-то само питало тело энергией, необходимой для его существования. Из давнишних лекций по биологии да вчерашнего разговора с доктором Юмой Укон она знала, что кислород – лишь конечный акцептор в электро-транспортной цепи электронов, что служит для синтеза АТФ[1] – важнейшего энергетического компонента метаболизма человека. Получается, псионика на определенном уровне развития может позволять обходиться и без него. В конце-концов, тот же Корегонес как-то существует, пусть и возможности его весьма ограничены.

Агриллис, меж тем, продолжал свое сидение на берегу. Его собрат перестал ругаться и теперь был занят тестированием собственного состояния. Колоскова присоединилась к Андрею, решившему набрать кристаллы, чтобы отнести на базу. Пьеро вылез из воды и, открыв резервные баки для горючего, доставал шланг, чтобы закачать в них бесценную субстанцию.

«Наверное, это даже не жидкость, а холодная плазма… или что-то вроде того», - продолжал рассуждать Агриллис.

«Наверное», - поддакнул Шершнев, - «А все-таки что мешает тебе присоединиться к нам?»

«Запреты, которые он сам себе когда-то вбил в голову», - ответил за него Корегонес, - «А еще псионическая природа, но это терпимо. То, что когда-то помогло нам спасти свою нацию, теперь запрещает нам даже прикоснуться к одному из состояний космической энергии».

«Космической?…» - удивился Андрей.

«Думаю, да», - ответил после некоторой паузы темплар, - «Я сомневаюсь, что такая мощь зародилась от компонентов планеты. Каньон влияет не только на систему Аримунэ, но и на ближайшее к ней пространство. Я помню это, потому что когда-то летел сюда…»

«Он прав», - подтвердил Агриллис, - «Каньон – это лишь внешнее проявление некоего пространственно-временного феномена, сущность и функции которого пока что выше нашего понимания. Возможно, все то, что мы видим вокруг себя – лишь побочный эффект».

«Кошмар», - Шершнев, тем временем, уже вынырнул с горстью мелких разноцветных камешков, - «Надо будет поднять этот вопрос на предстоящем совете».

«Разумеется, - поддержал протосс, направляясь к нему, - «Ой, а это что? Кхайдарин? Что он здесь делает? Хм-м, или не он? Но похож-то как!»

«Прыгай в воду, джудикейтор», - донесся псионический голос темплара, - «Если хочешь стать ближе к Истине – прыгай. Не смотри, что я укрыт пси-матрицей человека, у каждого свой путь! Давай же!»

Агриллис повернул голову в сторону Колосковой, от которой исходил сигнал провокатора. Сделал шаг к воде, но потом отступил, слегка поежившись. Джудикейтор сел на землю и погрузился в медитацию, видимо, пытаясь настроиться на предстоящие водные процедуры. Пьер, тем временем, уже набрал полные канистры воды и вновь бултыхнулся в озеро, обдав джудикейтора мириадом сверкающих брызг. Тот не пошелохнулся. Нина подплыла поближе, с интересом наблюдая за протоссом.

— Хорошо выглядишь, - Шершнев наконец-то обратил внимание на ее купальный костюм, точнее, отсутствие его верхней части.
— Спасибо, не жалуюсь, - ответила та, не переставая пялиться на статуеподобную фигуру Агриллиса.

Джудикейтор пришел в движение: не вставая, он враскорячку подобрался к самому краю берега и, наклонившись, уставился на водную гладь, словно пытаясь высмотреть в ней нечто особенное. Руками он случайно оперся о колонии местного мха, а тот, как известно, бывает весьма скользким….

Издав некий сигнал, который в переводе на вербальную речь можно назвать «возмущенным писком», Агриллис неуклюже бултыхнулся в воду и моментально пошел ко дну. В единый миг люди оказались подле него, однако тот, вытянувшись подобно морскому змею, поплыл вперед. Протосс двигался исключительно при помощи туловища и ног, развивая очень неплохую скорость. Ругаться Агриллис не стал, но принялся, подобно Пьеру, наматывать круги по озеру, ускоряясь с каждой секундой.

«Во дает!» - воскликнула Нина.

«Ящерицы…», - констатировал Шершнев.

Корегонес, прекрасно понявший намек, не остался в долгу:

«Уверен, ты прекрасно лазаешь по деревьям».

Минут десять джудикейтор показывал, как хорошо протоссы умеют плавать, потом остановился и, уставившись на спутников, телепатировал следующее:

«Теперь я знаю, что чувствует зерглинг, которого поджаривают пламенем из огнемета… А еще Корегонес прав: то, что здесь творится – не от мира сего. Я имею в виду планету. Это что-то огромное, с таким потенциалом, оценить который я просто не возьмусь. И не представляю себе, каким образом молекулы воды так взаимодействуют с пси-энергией, что получается вот это», - джудикейтор посмотрел вниз, - «и эти кристаллы… надо будет подробно рассмотреть их, но я подозреваю, что наичистейшими в своем роде могут считаться лишь аримуниты, остальные – продукт различных примесей. И последнее: да, меня тоже могло разорвать на кусочки. Я справился, бояться нечего. Но что бывает с теми, кто уже подвергся такому разрушительному влиянию и не устоял?»

«Наверное, уничтожаются», - предложила Нина.

«Закон сохранения энергии помним?» - продолжал умничать Агриллис, - «Я имею в виду то, что стало с составляющими этих существ, особенно псионной.»

«Может, было поглощено Каньоном?» - предложил Шершнев.

«То-то и оно», - согласился джудикейтор, - «И куда-то убрано, или переработано. Вопрос лишь в том, куда или во что? И еще важное замечание: что будет, если сюда прибудет целая армия, по своим параметрам неугодная Каньону?»

«Армия псионических уродов, о которых говорила доктор Укон», - задумчиво пробормотал Шершнев, - «Им здесь станет очень неуютно, как минимум».

«Каньон затягивает», - хмуро добавил Корегонес, - «Я был очень высоко, когда ставил свои опыты, но меня словно потянуло вниз, сюда».

«Значит, их разорвет в клочья», - выдал свое умозаключение Пьер, до той поры не участвовавший в беседе. Присутствие Корегонеса он воспринял как нечто само собой разумеющееся – здесь, в Глухом Каньоне, просто устаешь всему удивляться.

«Не факт», - ответил Агриллис, вылезая на берег, - «Я сопоставлю данные, посоветуюсь с Мыслящим – он много времени провел здесь и может вынести из нашей информации куда больше. Думаю, нам пора возращаться. Мы хорошо поработали, настало время превратить наши догадки во что-то более весомое».

Люди взялись за одежду. Пьер, покосившись на Колоскову, успевшую натянуть футболку, разочарованно проговорил:
— Ну вот, даже на сиськи не дали посмотреть…
— Перебьешься, - фыркнула девушка, одевая штаны, - кто не успел тот опоздал. И потом у тебя свои есть…
— Чего-о? – возмутился Готьен, глядя на собственную мускулистую грудь. Будь на ней побольше волос, он бы и их покрасил во что-нибудь особенное.
— Да шучу я, натягивай свое барахло, - отмахнулась Нина.

Спустя несколько минут стайка «грифов» резво двинула на выход. Путь предстоял неблизкий…

Глава 16. На войну?

Существование Корегонеса перестало быть тайной на следующий же день. Тем более, что смысла скрываться больше не было. Темплар, в силу довольно-таки озорного характера, предложил устроить спектакль из собственного «появления», причем на совете командующих, однако его недавние спутники воспротивились: чудес за последнее время хватало с избытком, и еще одно совершенно ни к чему. Поэтому все, кому нужно, узнали о Корегонесе как бы «между делом», что благоприятно сказалось на состоянии рассудка и людей, и протоссов.

Хелерадос был вне себя от счастья: безвременно почивший племянник нашелся, хоть и в несколько странном состоянии. Последнее касалось не только отсутствия физического тела, но и поведения молодого высшего темплара. Раньше Корегонес был талантливым, любознательным протоссом, в меру заносчивым и амбициозным, однако не слишком уважающим долгие мировоззренческие дискуссии. Нынешний «каньоновый» не утратил ни природного любопытства, ни стремления к самосовершенствованию, однако прежняя аристократичность переросла в ехидное насмешничество, появилась странная тяга к долгим рассуждениям о законах Мироздания, чем прежний Корегонес никогда не грешил. «Мы думали, что знаем все на свете, но это абсурд, и я живое тому подтверждение», - заявил темплар. Свои измышления о Глухом Каньоне он приберег для Агриллиса, Бангена, Шершнева и Мыслящего, которые собрались в пещерах последнего для предварительного обсуждения того, что будет сказано на большом совете, который был перенесен еще на несколько дней вперед – до тех пор, пока упомянутые личности не придут к единому мнению о том, что же твориться в системе Аримунэ-3. Однако указанный день все-таки должен был наступить, рано или поздно…

Телепортационные технологии протоссов способны переностить матрицы зданий на огромные расстояния, но здесь, как и везде, имелись свои исключения. Глухой Каньон был одним из них. О том, чтобы транспортировать что-то с Шакураса не могло быть и речи: если уж связь отсутствовала начисто, о прочем не приходилось и мечтать. У протоссов на Аримунэ-3 была иная задача: попробовать перенести собственные строения в пределах Каньона, на несколько километров глубже – к новой объединенной базе. Это касалось Кузни, здания Трибунала и некоторых других. Однако поле подавления сыграло с ними злую шутку, сводя на нет все старания инженеров. Выход был найден совсем недавно: протоссы установили несколько станций-сателлитов с многочисленными пилонами-приемниками, таким образом, телепортация, хоть и поступенчатая, стала возможна. Сам Трибунал был переправлен по частям и расширен: из него сделали главный штаб Объединенных Сил Аримунэ с новой аббравиатурой – ОСА и красочной эмблемой в виде трилистника из зеленых кристаллов с красным каменным многогранником в центре. И протоссы, и люди, и зерги в лице Мыслящего прекрасно осознавали: они оказались одни в этом обезумешем от войны мире, и полагаться теперь надо прежде всего на свои силы.

Здание Трибунала было окружено многочисленными пилонами, фотонными пушками и бункерами по периметру. Чуть подалее расположились комбинированные боевые комплексы и прочие оборонительные структуры. В день совета обычный почетный караул из двух зелотов у входа был дополнен массой их соотечественников и терранскими пехотинцами в полной броне, поставленными вдоль главной дороги и у пилонов. Воины протоссов не слишком задумывались, зачем все это надо: верные своим идеалам, они сочли за честь охранять покой военачальников, а вот люди то и дело строили недоуменные гримасы, естественно, когда рядом не было командиров. Благо, было с чего… На орбите планеты целая орава летающего металла во главе с монструозным крейсером «Немезиз», систему Аримунэ и близлежащие районы патрулируют «стелсы» и обсерверы, Каньон до самых вершин кишит оборонительной техникой и зданиями, на самой базе полно народу, в любой момент способного взться за оружие. Вопрос: и чего они тут стоят? Ответ «для красоты» вряд ли смог бы успокоить солдат.

Вся церемония чем-то напоминала вручение какой-нибудь крупной награды деятелям искусств: собравшиеся командиры дефилировали по золотистой дорожке с красными бордюрами. Агриллис напялил самое лучшее, что только нашлось в его гардеробе, остальные ограничились парадными униформами. Апофеозом стало появление Мыслящего в виде расфуфыренного гидралиска небоевой разновидности. Прежде смертоносные лезвия на конечностях теперь выглядели как парадные сабли офицеров на Земле, головные щитки украшали многочисленные иероглифы непонятного значения и заплетенные в мелкие косички отрощенные вибриссы, они же образовывали гребень на спине и венчали хвост фирменной кисточкой. Общий антураж дополняли сверкающие словно два изумруда глазищи и какой-то новомодный боди-арт на груди. Кажется, зерг всереьез увлекся дизайном…

«Как председатель совета командующих сил Аримунэ, я приветствую вас», - начал Агриллис, выйдя в центр зала, к трибуне. Общение велось на «пси» и транслировалась вербально для тех, кто мог испытывать трудности с восприятием особо сложных образов. К счастью, таковых было меньшинство.

«На повестке дня несколько особо важных вопросов», - продолжил судья, - «начнем с первого – единая система командования и разделение полномочий».

На первый взгляд – самая больная тема. Для тех, кто хотел себе каких-либо преимуществ – да, но представители всех трех видов давно поняли: надо выбирать лучшее, иначе им не выжить в случае серьезной драки.

«Представлю основные кандидатуры: генерал Бенедикт Банген, второй легат Ксайфилад, второй легат Хелерадос, управляющий центр зергов – Мыслящий», - Агриллис обвел взглядом всю собравшуюся аудиторию, среди которых присутствовали офицеры высшего и среднего звена. Как джудикейтор, он был выбран предеседателем и должен был руководить ходом обсуждения поднимаемых вопросов, - «Предлагаю кандидатам взять слово в порядке упомянутой очередности. С места».

«Уважемые офицеры», - Бен счел нужным подняться с кресла, - «Очень лестно, что моя кандидатура рассматривается в числе претендентов на должность главнокомандующего ОСА, но я вынужден отказаться от такой перспективы, поскольку считаю, что на указанную должность больше подходит другой. Имя назову после того, как выскажутся все остальные. Спасибо».

«Солидарен с генералом», - отзвался Ксайфилад, - «И вообще, я бы не хотел затягивать процесс совета в угоду церемониям. Я, легат Хелерадос, генерал Банген и заместитель генерала по инженерной части – подполковник Петренко, уже общались на эту тему. Мы пришли к выводу, который я прошу объявить сейчас. Дело присутствующих – указать свои замечания и обсудить собственно потенциального командира. Вы позволите?»

Бен только пожал плечами, показывая, что ему все равно, Хелерадос выдал положительный ответ, сославшись на то, что есть дела и поважнее. Петренко лишь добавил немного от себя, воспользовавшись пси-коллектором:

«Я хочу попросить собравшихся не делать скоропалительных заявлений. Поверьте, так будет лучше»

«Да», - согласился Ксайфилад, - «От лица упомянутых мною офицеров хочу представить совету нашего потенциального главнокомандующего – управляющий центр зергов Мыслящий. Мы считаем, что он лучше всех справится с этой задачей»

«Мне вы ничего не сообщили», - отозвался зерг, - «Это сюрприз?»

«Мы общались всего два часа назад», - вставил Банген, - «И не успели донести эту весть до тебя. Пойми, ты – самый защищенный из всех нас, и к тому же твои псионные способности позволят эффективно командовать войсками. Мы доставим в пещеры необходимое оборудование».

«Что ж», - гидралиск-аватара вышел к трибуне, Агриллис отодвинулся и занял свое место неподалеку, - «Если такова воля совета, я приму на себя эту обязанность. Я не буду произносить долгие речи, ибо они чужды мне – я не знаю, как применить выражение «лестно» в свой адрес, но благодарен за доверие. Да, генерал прав: я могу принимать и обрабатывать большие объемы информации и поступать согласно боевой обстановке. Но и у меня есть слабое место: да, моя позиция глубоко в пещерах Каньона, но я немобилен. И если я начну командовать при помощи техники и сети нервных выростов, враг сможет обнаружить мое присутствие».

Агриллис перевел внимание совета на Боровских, собиравшегося что-то добавить:

«Опасность будет грозить всем, любому командиру. Я считаю, надо создать особый отряд охранения, который будет вести бой в самих пещерах и на подходах к ним. Ядром его предлагаю сделать «Аннох» – это отличные солдаты, оснащенные совершенной броней, огнеметами и тяжелыми пулеметами. Мы отберем воинов протоссов, способных эффективно драться в стесненном пространстве, там же будут специально выращенные зерглинги. Враг, кем бы он ни был, обломает зубы о нашу оборону».

«Похвальное рвение», - заметил Агриллис, - «Если Мыслящий будет утвержден главнокомандующим, так и поступим. Ну, кто хочет выступить с замечаниями? Расово-видовые предрассудки прошу оставить при себе: в случае серьезной атаки мы погибнем все, последних героев не будет».

Трибунал погрузился в молчание. Один за другим пришедшие на совет офицеры выражали согласие одной краткой телепатемой. Эбанас-Таг только внутренне подивился, как это Бангену с Ксайфиладом удалось так легко уговорить Хелерадоса не препятствовать возвышению зерга.

«Вопрос решен», - лаконичный пси-сигнал джудикейтора пронзил помещение, - «Поприветствуем верховного главнокомандующего Объединенных Сил Аримунэ…»

Кто-то из людей негромко похлопал в ладоши, остальные ограничились специальным телепатическим сигналом.

«Распределение полномочий решим в техническом порядке», - добавил Мыслящий, - «Считаю целесообразным распределить нашу армию на три группировки: Север, Юг и Центр. Последняя, наиболее крупная, будет включать в себя космические силы, специальные отряды и резерв. Ее возглявят следующие командиры: легат Ксайфилад – основной контингент, Эбанас-Таг – мобильные отряды и резерв, Боровских-Хранитель – отряд охраниения. Группа Север – легат Хелерадос, группа Юг – генерал Банген», - зерг оправдывал ожиания, в секунды просчитывая вероятности и находя наиболее выгодное решение по части командного состава, - «Орбитальная оборона – полковник, иначе капитан 1 ранга Гейниц, он же новый капитан крейсера «Немезис». Капитан 3 ранга Панцеррутенстилхагенкайзер – 1-й пилот крейсера», - присутствоваший на совете Андрей только улыбнулся, вспомнив, как начальство с трудом выговаривало фамилию Герды. Телепатия в этом смысле имела неоспоримые преимущества, - «Капитан 2 ранга Шершнев – эскадрилья «Жало» с ведомыми миньонами. Доктор Юма Укон – начальник медицинского отдела, майор Лина Мирт – отряды первой помощи…», - Мыслящий продолжал заниматься кадровыми перестановками, заодно присваивая воинские звания. Шершнев, например, стал выше Герды по званию, Лина Мирт до сего момента была капитаном. А начинала она вообще простой полевой медсестрой, что участвует во всех мясорубках наравне с линейной пехотой. Она же – давняя подруга и ровесница Гарри «Потрошителя», не раз уже «штопавшая» и его, и даже самого Бангена.

Перечисление должностных лиц и примерного списка задач, на них возлагаемых, заняло немало времени – и это учитывая то, что Мыслящий затронул лишь командную верхушку. По сути, необходимо было выработать стратегию взаимодействия между войсковыми формированиями, утвердить некоторые проекты по укреплению рубежей. Руководить технической базой на Сцефане оставили майора со смешной для терран фамилией Мурзиков. Зерг же выдал рекомендацию по созданию там глубоких замаскированных бункеров с автономным пищеблоком на случай нападения – оборонительный потенциал «Снежного Барса» на порядки уступал таковому в Каньоне.

По окончании обсуждения наиважнейших технических деталей Агриллис сделал небольшой перерыв. Если протоссы могли часами рассуждать о грядущем, то людям, например, хотелось перекусить и пообщаться между собой тет-а-тет. Так сказать, обсудить в кулуарах Трибунала решения командующих и собственные планы на ближайшее будущее.

— Прям совет в Филях какой-то, - пробормотал Банген, вероятно, имя в виду его размах и значение для всей базы.
— Товарищ генерал…, - рядом оказались Шершнев и Колоскова. Последняя явилась в Трибунал, можно сказать, «по знакомству».
— Чего тебе? – перебил Лысый, не дожидаясь положенного «разрешите» и прочей церемониальной чуши.
— А что такое «фили»? – спросил пилот.
— Ну, это из древней истории, - сам Банген знал ее преотлично, отчасти используя сведения Мыслящего, которые тот получил еще от Овермайнда, в свое время отошедшего в мир иной стараниями экзекутора Тассадара. Сам покойный Центральный Мозг, похоже, был непрочь поживиться содержимым памяти захваченных ученых, - совет в Филях был проведен фельдмаршалом Кутузовым, где было принято одно из важнейших решений войны 1812 года…
— 1812-го? – задумчиво пробормотала Колоскова, - а до нашей эры или после?

Лысый только махнул рукой: мол, вспоминайте сами, и отошел в сторону. Шершнев, задумчиво почесав подбородок, изрек следующее:
— Слушай, наверное «до». Тогда был древний народ – филистимяне, а Фили – это, видно, их столица.
— Точно, Андрюх! – всполошилась Нина, - Кутузов – военачальник филистимян. Они воевали с еврейским народом, которым командовал генерал Моисеев. Это он сделал так, что египтяне смылись…

Парочка принялась живо обсуждать интересную тему, попутно используя знания древней и древнейшей истории. Вспомнили, например, как великий вождь ковбоев Александр Македонский воевал с краснокожими индейцами…

— Идиоты, - тихонько проворчал Бен.

Через полчаса по трибуналу разнесся псионический сигнал со звуковым дубляжом, созывавший разбредшихся офицеров обратно в зал заседаний. Скучающие пехотинцы из почетного караула только перевели взгляд на небо, надеясь, что, может, там будет чего поинтереснее…

«Продолжим», - объявил Агриллис, когда все собрались, - «На повестке дня еще один очень важный вопрос. Необходимо выбрать стратегию на далекое будущее. Надо решить, собираемся ли мы вступать в противостояние с кем бы то ни было или будем ждать, пока нас найдут сами? До недавних пор нашим самым опасным врагом была Сара Кэрриган, Королева Лезвий, ныне контролирующая крупный Рой зергов, однако существует куда более коварный и сильный противник. Слово доктору Юме Укон, бывшей заведующей лаборатории трансвидовой эмбриологии Корпорации «Ваникс».

Пожилая женщина поднялась со своего места и неспешно пошла к трибуне. Ей надо было собраться с мыслями, ведь именно ради этого момента и затевался ее давешний побег.

— Уважаемые члены совета, мне хотелось бы представить вам свой доклад о структуре и планах Корпорации, - хорошо поставленный голос доктора нарушил царящую в зале тишину – Юма предпочла вербальную речь, - прошу отнестись к моим словам со всей возможной серьезностью, поскольку от этого зависят жизни не только нас с вами, но и всех тех, кто не согласен стать марионеткой Верховного Координатора. В настоящее время корпорация «Ваникс» де-юре является научным корпусом терранского Директората, отколовшимся в самом начале пребывания его в секторе Корпул, хотя на самом деле ее история куда более древняя, чем могло бы показаться. Некто Самир Дюран, ранее сотрудничавший с ОЗУ, сумел организовать ряд лабораторий по изучению структуры псионического контроля зергов, он же привлек на свою сторону множество колониальных ученых. Командование во главе с генералом Дю Галлом искренне полагало, что плоды нашей основной работы – подконтрольный Овермайнд и легионы управляемых им зергов. Более того, они до последнего снабжали проект, даже не подозревая, что на самом деле лаборатории подчинены совершенно другому лицу. Координатор, иначе известный как Самир Дюран, выгодно использовал заложенную в Центральном Мозге зергов информацию и с ее помощью смог переманить на свою сторону ученых-протоссов, предварительно инфецировав их. Протоссов было мало, но их знания оказались бесценны. При их участии были разработаны способы трансвидового совмещения зергов, протоссов и терран. Координатор ставил целью появление существ, совмещающих в себе достоинства всех трех видов и не имеющих их недостатков. Прежде всего это касается гибридов зергов и протоссов…

Доктор вздохнула, переводя взгляд на заранее приготовленный дисплей с текстом.

— Усилиями основной группы ученых, в которую входила и я, были разработаны методы межвидового ксенобиотического скрещивания, иначе – ксеноаутбридинга. Ожидания Координатора оправдались, но не полностью: полученные боевые единицы имели ряд недостатков. Впрочем, все они не столь существенны по сравнению с тем, что удалось обнаружить совсем недавно по косвеным данным. Я имею в виду псионное уродство и несутойчивость. Ни один боец ваникс не сможет на 100% раскрыть свой потенциал здесь, в Каньоне. Но хочу сразу отметить, что наше качественное преимущество они с лихвой покроют количеством. Ваникс способны размножаться со скоростью зергов, имеют силу протоссов и очень живучи, к тому же некоторые представляют собой полукибернетические модели. В первую очередь это касается командующих. Наши биоморфы полуавтономны, в отличие от зергов, поэтому не стоит надеяться, что они станут беспомощными болванками, как только попадут под влияние поля подавления. Даже с потерей командующих рядовые воины будут продолжать драться. Структура Корпорации такова: на вершине иерархической лестницы стоит Верховный Координатор и ему подобные существа. Они занимаются определением основных направлений исследований и решают стратегически важные задачи, им подчиняемся мы – ученые первой катергории. Собственно Армадой руководит полукибернетическое существо, копию матрицы которого нам доставил лично Координатор, он же принес оригиналы будущих помощников…
— Прошу прощения, - перебил Банген, - вот здесь поподробнее: что за копии, оригиналы? В чем отличия?
— Хорошо, - кивнула та, - Копия – это слепок пси-матрицы и образец ДНК существа. В нашем случае это адмирал Алексей Стуков, вы должны знать его…

По рядам терран пронесся шерох и гул. Бен опять взял слово:
— По нашей информации он мертв.
— Может быть – да, - согласилась доктор Укон, - но на момент взятия проб он был жив. Я не знаю, почему Координатор не смог достать и привезти оригинал. Есть вероятность, что адмирал был заражен гиперэволюционным вирусом, который позволил бы превратить его в совершенную боевую единицу, но каким-то образом был украден и даже излечен. Кто это сделал и с какой целью – мне неизвестно. Оригиналы представлены матрицами претора Феникса и генерала Эдмунда Дюка. К нам попало все, что от них осталось…, - женщина сделала паузу, чтобы дать время присутсвующим обдумать столь шокирующие вести, - Насколько мне известно, Стуков представляет собой биоморф, совмещенный с боевым крейсером «Катарис» и руководит всеми силами, Дюк – то же самое, но в качестве неорганической оболочки выступает осадный танк «Арклайт», Феникс – гуманоид, чем-то похож на зелота протоссов. Эти двое заведуют сухопутными силами. Экс-генерал – мобильный штаб, экс-претор – основная ударная сила. Уничтожить всех троих чрезвычайно тяжело, разработок лучше официально не существует. Биоморф немецкой овчарки Адольф, личный телохранитель доктора Каца не в счет, его характеристики Координатору не известны. Ныне, как я подозреваю, разведчики Дюрана рыщут по сектору, чтобы найти и меня, и тех, кто мне помогает. Мало того, мощь Корпорации растет с каждым часом. И если у нас есть оружие, способное сокрушить их, надо действовать немедленно. Спасибо за внимание.

Убрав портативный компьютер, доктор посмотрела на собравшуюся аудиторию. В первую очередь на Агриллиса и расположившуюся чуть поодаль еле заметную мерцающую фигуру Корегонеса. Последнее был лишь спецэффектом, чтобы хоть как-то обозначить присутствие темплара.

— Упомянутая Армада в разы превосходит численность наших войск, не так ли? - спросил джудикейтор, воспользовавшись транслятором.
— Более чем, - согласно кивнула Юма, - их целые легионы, а вас по сравнению с ними – кот наплакал.

«Это печально, - резюмировал Агриллис, - однако сие не означает, что мы должны прятаться и ждать, когда Корпорация столкнется с кем-то равным по силе. Мы засели прямо в центре космического феномена, оценить мощь и значение которого пока не в состоянии. Настало время подытожить самое главное: наши наработки по Глухому Каньону, - джудикейтор гордо выпрямился и, сменив у трибуны госпожу Укон, продолжил, - На основе полученных данных мы можем утверждать что, во-первых, Каньон с той или иной силой угнетает все отличное от его стандартов. То есть чем псионически уродливее существо, тем тяжелее ему находиться здесь. Во-вторых, Глухой Каньон представляет собой пространственно-временной феномен, способный накапливать в себе основные формы космической энергии, особенно те, от которых зависит жизнь разумных организмов. Псионику в том числе. Также Каньон определенным образом шлифует пси-матрицу существ согласно своим стандартам, таким образом позволяя им существовать рядом с собой. Однако подобный процесс мало того, что длителен, но и происходит с согласия самого организма, без сопротивления с его стороны. Если же попытаться противостоять Каньону силой, он ответит тем же. В конечном итоге происходит разрушение пси-матрицы существа и переход ее в принципиально иную форму. Мыслящий полагает, что это простейшие первичные псионные волны, та самая энергия, что породила и аримуниты, и холодную энергоемкую плазму в виде «воды», и вообще сам Каньон. Получается, мы имеем дело с транформацией, деструкицей пси-энергии, разложение сложного на первичные компоненты и их консервацию. К чему все это? – Агриллис обвел взглядом слушателей, приметив, что большинство попросту не понимает, о чем речь, - Каньон имеет обратную связь с любым объектом, особенно тем, который уничтожает. Василий Эскандер, триединый организм, совмещающий в себе некоторые качества всех трех видов, очень помог нам в исследованиях. С риском для собственной жизни он смог смоделировать псионический дисбаланс, тем самым позволив нам в деталях рассмотреть действие Каньона в подобных ситуациях. Сам Эскандер имеет первичную природу и основную матрицу свободного от чуждого влияния человека, это позволяет ему более-менее комфортно существовать здесь, но он способен изменять в себе исходные параметры: в сторону зерга, протосса или же пытаться быть всем одновременно. Последнее и стало основой для наших экспериментов. Мы выяснили, что пси-матрица существа ничтожным образом влияет на Каньон, поднимая его собственное напряжение, или же нарушая псионный баланс. Чем больше влияние, тем больше отдача – и тем резче. Мы предполагаем, что существует…, - Агриллис вновь сделал паузу, после чего усилил телепатему, делая ее еще более яркой и отчетливой, - существует некий порог, по достижению которого Каньон становится агрессивен и переходит из состояния покоя в активную фазу, когда он попросту нападает на псионических чужаков. Мы предполагаем, что сила и область охвата возрастает в геометрической прогрессии и имеет лавинообразный характер. Апогеем становится фактическая аннигиляция материи и переход ее в иное физическое состояние. Самое главное: мы знаем, как можно запустить этот процесс, трудность заключается в его управлении и остановке. Глухой Каньон – это оружие самой природы, аналогов которому не существует. Вопрос лишь в том, хватит ли у нас смелости пустить его в дело…

Трибунал погрузился в молчание. Скрытый подтекст финальной фразы понял каждый: способны ли мы пожертвовать собой, если иного выхода не будет? Кто решится положить палец на курок пистолета, выстрел которого уничтожает целые миры? Коснуться феномена, перед которым склонят головы и всемогущие Ксел-Нага? Обрести знание, заплатив за него непомерную цену?

«Да», - телепатема, принадлежащая зергу, поглотила зал совещаний.

Остальные по прежнему хранили молчание, и только Шершнев тихонько улыбался, чувствуя зарождающееся тепло в груди. Казалось, согласие дал даже не Мыслящий, а сам Глухой Каньон, собравшийся наконец-то явить свою силу жалким кускам органики.

— Сколько времени потребуется на активацию этого механизма? – спросила доктор Укон.
— Сутки, когда ваникс начнут десант – меньше, - тут же ответил Эскандер, - есть ли у нас шансы сдержать Армаду на это время?
— Нет, - покачала головой женщина, - поймите, у них огромный флот, не уступающий по силе даже войскам протоссов. Биоморф-Стуков почувствует угрозу, я уверена в этом: он не станет размениваться на длительную осаду и начнет штурм сразу же.

«Тогда нам нужен союзник», - телепатема Хелерадоса была вполне ожидаема, - «Тот, кто сможет задержать их на орбите какое-то время и не дать испепелить планету. Я предлагаю отправить экспедицию на Шакурас и к другим колониям протоссов. Нас поддержат».

«Это долго», - покачал головой Банген, - «К тому же нам необходим тот, кого не жалко будет отправить на смерть. Солдаты, способные умирать по первому приказу командира. Во множестве. Ни протоссы, ни терраны Доминиона здесь не годятся. Сара Кэрриган и ее Рой – вот идеальный союзник».

«Что?!» - не выдержал Эбанас-Таг, - «После того, как она предала всех, кого могла, вы хотите опять довериться этому чудовищу? На что вы надеетесь?»

«На него», - палец Бангена указал на Эскандреа, а если по-зерговски – Охотника.

«Хорошее предложение», - кажется, вероятность встречи с Королевой Мыслящего нисколько не смущала, - «Да, Охотник сумеет до нее добраться – Рой пропустит его, а что он будет делать с Кэрриган? Его развитие было изменено, и достаточно мощного оружия при нем нет. А на простые уговоры она вряд ли согласится, уж поверьте мне».

«Не беспокойся, я знаю, что делать», - добавил от себя Эскандер, - «Вариант беспроигрышный, но я буду обсуждать его позже: с тобой и Тагом».

«Значит, вопрос решен?» - спросил Агриллис.

Внешне поверхностный, он включал в себя всю дискуссию начиная от оружия против Армады и заканчивая нынешним разговором о союзе с Королевой Лезвий. Впрочем, ответить можно было гораздо проще и понятнее, Мыслящий поступил именно так:

«Да. Мы начнем новую войну».

В зале совещаний опять воцарилась тишина. Решение принято. Никто не собирается сидеть на Аримунэ до скончания веков, ведь пока жив враг, покоя ждать не придется. И хоть гарнизон планеты ничтожно мал по сравнению с обещанной Армадой, в его руках оружие, способное отправить легионы супостатов в небытие. Может быть даже вместе с защитниками…

«Хорошо», - Агриллис невозмутимо собрался продолжить ход совещания, - «На повестке дня еще один вопрос, достаточно небольшой, и поэтому я предлагаю рассмотреть его немедленно. Речь идет о такой немаловажной вещи, как боевой дух. Прежде всего это касается терран. Люди устали, и это видно. Впрочем, протоссы тоже далеко не в лучшем состоянии. А впереди еще много работы, не говоря уже о предстоящих сражениях», - джудикейтор хотел использовать красочный образ «мясорубки», но воздержался.

Шершнев почувсвтовал, как сидящий рядом генерал Банген недвусмысленно толкает его локтем в бок – мол, ты там работал с личным составом, вот и придумай что-нибудь. Не можешь? А придется…

Андрей вышел к трибуне и, немного помявшись, изрек следующее:

«Мы устроим парад. С митингом и прохождением торжественным маршем. Вечером – рок-концерт, музыкантов я найду. На утро – выходной. Мне кажется, это наилучшее решение. Потом займемся и Кэрриган, и всем прочим», - опять же, телепатема «коллективный суицид» была бы неправильно понята.

«Терять два дня ради всего этого?» - Мыслящий, похоже, не успел оценить важность душевной релаксации для солдат.

«Да», - согласно кивнул Шершнев, - «Ожидаемый эффект должен покрыть временные расходы. А в качестве повода придумаем праздник, любой…»

«Вам виднее», - отмахнулся зерг, - «Да будет так. Что у нас еще?»

«Все», - ответил джудикейтор, - «разве что… доктор Укон, что вы хотели?»

— Несущественное замечание, - сказала Юма, даже не вставая с места, - Я бы хотела попросить выделить место в медицинском блоке для отделов генетической инженерии и перевезти, наконец, туда животных с «Интрона».
— Каких еще животных? – спросил джудикейтр, попутно вспоминая, что речь об этом как-то раз заходила, но тогда заниматься этой проблемой было некогда.
— Из генетических банков Корпорации, - напомнила женщина, - мы украли образцы и несколько живых экземпляров. Три собаки, две кошки, десяток лабораторных крыс, четыре поросенка, три курицы и две лошади. Все разнополые.
— Это боевые экземпляры? – более тупейшего вопроса задать, наверное, было невозможно; смягчающим обстоятельством здесь являлось то, что автор принадлежал к племени протоссов.
— Нет, - сказала госпожа Укон, сдержав рвущийся наружу хохот – она уже успела вообразить, как свинья пытается драться с зелотом, - это земные домашние животные. Образцы, выращенные из различных материалов.

«Сделаем пристройку где-нибудь на окраине базы», - зерг не любил вербальные трансляторы, - «Там разместим животных».

«Еще вопросы?» - поспешил осведомиться Агриллис.

Не дождавшись таковых, он объявил заседание совета закрытым.


Продолжение