Глухой Каньон-2 "Трансформация" (часть 5)

Глава 22.

Атака психов

Забыв про осторожность, Петренко высунулся из приоткрытого люка танка, чтобы осмотреть окресности собственными глазами. Фильтры в шлеме не пропускали лишних запахов, но полковник был уверен, что здесь пахнет жареным мясом.

— 27-я, 29-я – огонь! – проорал он в комлинк и скрылся в нутре карабкающегося вверх по склону «Тирана», - 2-й танковый, 10-я, 15-я штурмовые бригады – взять высоту 55! Контратака!

— Товарищ полковник, их слишком много, нас…, - осмелился возразить один из офицеров.

— …станет еще меньше, если они закрепятся там! – рявкнул Петренко, который мог видеть панораму сражения куда лучше остальных – при помощи передач от Мыслящего, - Охрана за мной!

Игра в «царя горы» продолжалась. Раз сброшенные со стратегически важной высоты, воины Каньона взяли ее опять, но и тогда были подавлены численностью противника. Окружить 55-ю враг был не в состоянии, хотя очень хотел этого – подъем, занятый ОСА, оказался куда удобнее участка, на котором действовали ваникс. Петренко хорошо понимал: падет 55-я, и орды Корпорации смогут безнаказанно пройти в тыл юго-восточным укреплениям, что ведут бой против десанта, спустившегося на «Логово зерглинга».

— Взять любой ценой! – выкрикнул напоследок Петренко и переключился на внутреннюю связь, - Жюно, беру главное орудие на себя. Так будет лучше.

Оставив танкового стрелка без дела, полковник взялся за резервную аппаратуру. «Тиран» - большая и мощная игрушка, настало время показать кому-то, на что он способен. В прицел попали первые бойцы Корпорации, изготовившиеся к обороне. То тут, то там раздавался грохот разрывающихся снарядов осадных танков противника, которые уже успели достигнуть нужной позиции и теперь обстреливали штурмующих. «Тиран» глухо рявкнул, извергая пламя из жерл орудий, и сразу несколько гуманоидов с винтовками упали и покатились вниз, орошая и без того красные камни темно-бардовой жижей.

— Ходу, ходу! – выкрикнул Петренко, обращаясь к командиру танка. К «Тирану» подскочили несколько вооруженных энерголезвиями ваникс, водитель прибавил скорости, и двое биоморфов повалились, сбитые фронтальной броней машины. Полковник злорадно рыкнул, представив, как гусеницы «Тирана» перемалывают их кости и наматывают на траки потроха. С остальным «героями» разобралась сопровождающая танк пехота ОСА.

Два «грифа» обогнали командирскую машину и выскочили в самую гущу воинов Корпорации. На месте их появления сразу образовалась воронка, оставленная зарядами осадных танков, однако следующим удалось проскочить мимо оглушенных своими же орудиями солдат Армады и пробраться к вражеским машинам. «Тиран», меж тем, поменял мобильную позицию на осадную и, пользуясь информацией пилотов «грифов» и воздушной разведки, принялся методично превращать вражескую технику в куски металлолома. Кто бы ни командовал Армадой, но подобной дерзости от защитников Каньона он явно не ожидал. Основные силы ваникс были пущены в обход высоты 55, на ней же был оставлен сравнительно небольшой гарнизон…

На вершине, тем временем, дело дошло до рукопашной. Вниз полетели искалеченные тела биоморфов, не способных противостоять напору зелотов и темных темпларов. «Грифы» уже начинали минирование спусков, ибо новый штурм не за горами. Сделав еще один выстрел, Петренко приказал командиру танка сниматься с осадного положения и продолжить путь к 55-й. Еще немного, и грохот танков ОСА возвесит, что без потерь по низлежащим ущельям больше никто не проедет. Полковник глянул на данные воздушной разведки – в районе «Логова Зерглинга» скопилось подозрительно много войск. Они решили попытать счастья в другом направлении? Или дождаться окончания развертывания мобильной базы? А что за монструозный танк там стоит? Уж не упомянутый ли на совещании доктором Укон генерал Эдмунд Дюк? А это хорошо, что он именно там, а не здесь – у Петренко не было никакого желания устраивать поединки на предмет мощности пушек и брони.

«Тиран» принял осадное положение. Петренко, передав управление орудием стрелку, занялся командной консолью. Он с удовлетворением отметил, как расплескиваются в стороны ручейки сил Армады, текущие мимо высоты 55. Сам командный танк создавал настоящие прорехи в плотных рядах врага. Скоро эти твари опять пойдут на штурм, ибо обход стратегически важного объекта выйдет для них слишком накладно. А что до «Логова»… Добрый полковник Петренко приготовил кое-кому сюрприз. Проблема только в его доставке – «призракам» такая задача не под силу, слишком много детекторов, да и медленные они. Но и здесь командующий сделал единственно правильный выбор…

— Отряд «Белая молния», это Петренко, как слышно, прием…

— «Белая молния» на связи, слышимость отличная, - Готьен вскинул руку, привлекая внимание постальных бойцов.

— Пятиминутная готовность, - донеслось из передатчика.

— Вас понял, - Пьеро опустил забрало шлема и в очередной критически оглядел собственный «гриф».

Машина как машина. Только, в отличие от остальных, она не стреляет гранатами, да и мины ставить не может. Из всего оружия при Готьене остался лишь мощный дробовик. Незадолго до начала сражения Пьер даже пофотографировался в обнимку с «эксклюзивным» оружием и запечатлел товарищей. Впрочем, отсутствие стандартных средств разрушения панка нисколько не смущало, благо, в кузове его ховерцикла лежит полковничий сюрприз для ваникс, и именно ему, старшему сержанту ранее ОЗУ, а теперь ОСА Пьеру Готьену выпала честь доставить эту штуку к месту назначения.

— У нас еще пять минут, - передал он по внутренней связи, - так, народ, стимпаки колоть по команде. Наша цель – пробиться на ихнюю базу, поэтому не задерживаемся…, - Пьеро сделал паузу и, развернувшись к солдатам, продолжил, - и еще: ничего не бойтесь. Тот, кто сдохнет, превратится в белого призрака и будет летать по Каньону в вечном кайфе. Это я вам говорю!…

— Начать доставку! - рявкнул комлинк голосом Петренко, - я надеюсь на вас, сержант…

— Отлично, - Готьен обращался к подчиненным, - вколоть стимпак…, - солдаты полезли к заранее приготовленным инъекторам с зельем, - и помните, если ничего не выйдет, я всех найду и огребу ломом по белесой заднице. Вперед!!!

Один за другим «грифы» вылетали из пещеры, где скрывались от истребителей и разведчиков противника. На максимально возможной скорости машины устремились в направлении «Логова Зерглинга», попутно разделяясь на небольшие группки и лавируя, чтобы сбить прицел вражеских осадных танков. С неба на дерзких находников коршунами набросились эскадрильи «стелсов» Армады. Впрочем, толку от этого было еще меньше, чем от танковых залпов – попасть из лазерной батареи в несущийся с бешеной скоростью «гриф» очень сложно, особенно если вокруг скалы с понатыканными в них ракетными турелями. С высот, где располагались укрпления ОСА, происходящее напоминало смертельное ралли из компьютерных игр. Если бы Пьер имел вместо ушей сверчувствительные локаторы, то, наверное, смог бы услышать диалог пехотинца с огнеметчиком, наблюдавших все это из бункера…

— Это что, психическая атака? – вопрос солдата был неслучаен, ибо с его позиции было прекрасно видно, через какую гущу врагов собрался прорываться отряд Готьена.

— Скорее атака психов…, - мрачно проговорил огнеметчик…

Обрывы, мостики, пропасти, камни, пыль, осколки породы, летящие прямо в лицо… Все, кроме Пьера, укрыли верх машины защитным куполом – от сколько-нибудь серьезной атаки он вряд ли защитит, но ехать с ним все равно безопаснее. А кому-то и удобнее, но уж никак не Готьену. Впрочем, у сержанта были свои причины, первой из которой было нежелание перегружать машину, и без того несущую очень нелегкий груз, во-вторых…

Взрыв танкового снаряда едва не отправил ховерцикл на вечный ремонт. Пьеро дернул машину вправо и, набрав скорость, проехался по каменной стене узкого ущелья. Позади него разлетелся на мелкие кусочки «гриф» незадачливого товарища. Плотность огня возрастала с кажой секундой бешеной гонки. Издав громкий боевой клич, правой рукой Готьен выхватил из ниши возле себя дробовик и, направив его вверх, выстрелил. Ответом стали громкие вопли поддержки, исходящие от солдат – тех, кто еще остался жив.

— Поцелуйте меня в зад! – заорал Пьеро, резко повернув машину в сторону от основного пути. Там, вдалеке, виднелся огроменный танк, явно собравшийся бомбардировать находников. Интуиция подсказывала, что от этой штуки надо держаться подальше, и вместо того, чтобы проехать через усеянную гигантскими валунами площадку, Пьер устремился вверх по ближайшему склону вместе с пилотами, сумевшими повторить его маневр. Часть людей выбрала прежний путь, еще несколько групп прорывались к западу и востоку от командира.

Впереди показались фигурки солдат с винтовками С-14. Судя по их виду, это были явно не защитники Каньона, последние не носили брони с органическими прибамбасами. Готьен выхватил оружие и чуть снизил скорость для последующего рывка. Несколько пуль просвивстели совсем рядом, парочка ударила в броню и отрикошетила. Пьеро вжался в машину, правая рука слегка напряглась, указательный палец лег на курок…

— Бум!!! – в мгновение ока дробовик был поднят и направлен через левый борт прямо на торчащую из-за каменной гряды физиономию биоморфа. Готьен всегда славился отличным зрением и хорошим глазомером – верхняя часть гомункулуса превратилась в кровавую кашицу. Следовавшие за командиром солдаты угостили супостатов десертом в виде гранат.

Пьеро вновь набавил скорости – впереди виднелся обрыв, начинавшийся от уходящего вверх каменного выступа. Идеальный трамплин. Чуть подальше скучковались осадные танки противника, монструозный в том числе. Как бы не гражданин Эдмунд Дюк решил угостить нечестивых панков добрым куском свинца? Готьен испытывал к этому человеку неприязнь еще со времени появления флота ОЗУ в секторе Корпулу, а уж теперь, когда генерал превратился не непонятно во что на колесиках… Однако мощь командной машины Армады внушала уважение – от одного из пилотов, выбравших «нижний» путь, осталась лишь пыль.

«Гриф» Готьена оторвался от природного трамплина и, повинуясь воле хозяина, начал переврачиваться кверху днищем, выполняя сальто-мортале. Крепко вцепившись ногами в борт ховерцикла, Пьер запрокинул голову, наблюдая за скопившимся внизу железом. К счастью, солдат с винтовками там ошивалось не настолько много, чтобы можно было всерьез опасаться за собственную шкуру. Прочие пилоты перепрыгивали скопление танков без акробатических фигур, Готьен же задумал маленькую пакость….

— Лови, дерьма кусок! – вниз полетела снятая с пояса ручная граната. Конечно, она ничего не смогла бы сделать огромному танку, внутри которого жил своей странной второй жизнью экс-генерал Конфедерации. Однако иногда даже слова Пьера надо понимать буквально…

— Представляю, какая там вонища! – гоготнул один из людей сержанта, наблюдая, как по главному орудию танка расползается кусок чего-то коричневого, - твое, командир?

— Я спер наши анализы в медкорпусе! – крикнул в ответ Готьен, машина которого уже благополучно приземлилась и теперь молнией неслась в направлении строящейся мобильной базы Армады.

«Логово Зерглинга» представляло собой небольшое плато, с запада окруженное высокими отвесными скалами, а к востоку и югу резко переходившое в бездонную пропасть. Более-менее удобоваримые подходы к нему располагались с северной стороны, однако они хорошо охранялись. Другое дело, что Готьен превосходно знал эту местность, в отличие от десантников Армады.

С дикими воплями воины ОСА на «грифах» ворвались на территорию полевой базы Корпорации. Кто-то падал, сраженный вражьей пулей, чья-то машина разваливалась на куски под огнем осадных танков, принявшихся лупить по собственным зданиями и войскам. Вооруженные огнестрельным оружием солдаты и плюющиеся кислотой твари Корпорации уничтожали больше друг друга, чем дерзких находников. Кое-кто из пилотов уже успел поставить мины, на которые тут же напоролась целая толпа биоморфов. Кажется, поле подавления Каньона и впрямь «давило» в них всякое разумение, иначе с какого перепугу свора гомункулусов слепо бросились за одним единственным «грифом», мина-паук которого на их глазах зарылась в грунт?

Готьен не носился по базе, пытаясь отсрочить собственную гибель, не ставил ловушки и никого не убивал. Пробившись на плато, он заехал за центральное здание и, остановившись там, спрыгнул с «грифа» и полез открывать расширенное багажное отделение, где обычно хранились боеприпасы.

— Ты моя хорошая, - Пьеро с трудом вытащил наружу миниатюрное ядерное устройство, внешне напоминающие стандартную мину ховерцикла.

Из-за солидных габаритов последнего Готьену пришлось выкинуть прочь все вооружение собственной машины и даже немного пожертвовать скоростью. Однако результат того стоил: пробежавшись пальцами по панели управления зарядом, он отошел прочь. Мина-переросток ожила и принялась неспеша закапываться вглубь красной породы. Пьеро огляделся – вокруг никого, бойцы Армады заняты игрой в кошки-мышки с его людьми. Значит, можно и освежиться…

— Эх, хорошо-о-о, - расстегнув комбинезон, сержант с выражением неземного блаженства на лице принялся орошать корпус вражеского комцентра продуктами жизнедеятельности. Вконец обнаглев, Пьеро полез за спрятанной в нагрудном кармане самокруткой, однако грядущая идиллия была нарушена противным звуком отрикошетившей пули.

Вражеский солдат поднял винтовку к плечу, чтобы прицелиться получше, но Готьен ломанулся в сторону, успев, правда, застегнуть ширинку. Ядерный сюрприз уже закопался в землю, так что жить им всем оставалось около пяти минут.

— Уходим!!! – Пьеру пришлось серьезно напрячь глотку, чтобы перекричать в командном эфире вопли собственных подчиненных. По броне его собственной машины чиркнуло несколько пуль – гребаный мутант Корпорации не оставлял попыток уничтожить пробравшегося в самый центр базы человека.

— Наглая ты тварь! – возмущению сержанта не было предела. «Гриф» рванулся вперед, в какой-то миг на глаза Пьеру попалась сочащаяся слизью броня в сочетании с серыми прокладками из жесткой органики. Что представляет собой укрытое зеркальным забралом лицо биоморфа он даже не хотел и думать. Да и какая разница, если в следующий миг оно перестало существоать – дробовик всецело оправдывал ожидания.

Командирский дисплей на приборной панели ховерцикла недвусмысленно показывал, что пора делать ноги – и чем быстрее, тем лучше. Из всего отряда остались считанные единицы, противник стягивает силы, перекрывая пути отступления. Однако у Пьера был свой путь…

Набрав максимально возможную скорость, «гриф» покатил прямиком к обрыву и, достигнув его, низринулся в пропасть. Те из членов команды, кто еще не успел выполнить подобный маневр, спешили последовать примеру командира.

— Эй ты, одуванчик, запасной самоспасатель есть? – Готьен обращался к солдату, поспешившему включить упомянутое устройство и теперь медленно спускавшемуся вниз в виде перевернутого зонтика, - если да, рви свой и лети дальше, если нет, приготовься стать барбекю!

Пьеро продолжал падать вниз вместе с ховерциклом, благо, пока что тут не было и намека на дно. Солдат, к которому он обращался, выпрыгнул из «зонтика» и продолжил свободный полет, Готьен же не спешил раскрывать свое устройство спасения. Рука потянулась к карману – проверить упаковку с антирадиационными таблетками. Вроде на месте – они помогут выжить, если адская поделка физиков ОСА не изжарит его во время полета. Пьеро покосился на таймер – скоро наступит большой тарарах. Итак… Губы пилота зашевелились, отсчитывая последние мгновения жизни собравшейся высоко над ним орды и танкоподобного Дюка в том числе….

— Три, два, один, ноль… Я люблю Глухой Каньон…

Глава 23.

Второе рождение

— Капитан, вы это видели? – штурман Кайгаров имел в виду планетарные сканеры и ту, картинку, что они сейчас передавали.

— Как они умудрились пробраться сквозь такую гущу детекторов? – удивился Гейниц, наблюдая второй за прошедшее время сражения ядерный гриб.

— Постарались не «призраки», капитан, - отозвалась Герда, наблюдавшая светопреставление на маленьком мониторе, - Это Пьеро и его ненормальные…

— Пусть земля им будет пухом…, - мрачно пробормотал полковник и снял фуражку.

— Не торопись, Рихард, - пилот крейсера воспользовалась индивидуальным каналом связи, - Я знаю этого прохвоста, девять из десяти – он живехонек и сейчас на пути к очередным подвигам… Пьеро всегда хотел орден…

— Он его получит, - ответил капитан и, после небольшой паузы, добавил – уже по командирскому каналу связи «Немезиса», - курс 153, маневр уклонения. Наш черед геройствовать еще не настал…

Тяжелый крейсер ОСА спешно менял позицию за позицией, уходя под прикрытие то эскадрилий «Тандем», то зергов Кэрриган. Время от времени «Интрон» формировал вокруг него защитную матрицу, и тогда «Немезис» начинал тотальное истребление кораблей противника. Правда, от флагмана Армады Гейниц до поры до времени предпочитал держаться подальше – «Катарсис» до сих пор был надежно прикрыт, правда, уже не тяжелыми крейсерами, что спустились на низкую орбиту для бомбардировки ПВО, а тучей истребителей.

— Дюк уничтожен, - сообщил Мыслящий, - мы должны выбить их командующих. Вы способны атаковать флагман Армады?

— Мы еле держимся! – зерг пользовался общим переговорным эфиром, и посему Кэрриган не упустила возможности напомнить о себе, - А как же остальные корабли?

— Ими займется Рой, - холодно возразил Мыслящий, - Гейниц, Шершнев – уничтожить «Катарсис».

— Есть уничтожить, - ответил первый и обратился к первому пилоту, - выход на полюс Аримунэ…

— Принято, готовность один…

— Маневр!

Грузная махина крейсера чуть накренилась, переходя на новую позицию. На смену прикрывавшим его зергам Королевы пришли шершневские истребители. Сам командир эскадрилий находился возле «Интрона», продолжавшего бесконечную игру в догонялки с вражескими кораблями.

— Пушка Ямато готова на 110%, - доложил стрелок.

— Ждем, - покачал головой Гейниц, переключаясь на внешний канал, - «Интрон», что с матрицей?

— 150%, - донеслось в ответ.

— Инициировать, - приказал полковник, - батареи товсь, курс на «Катарсис». Пора разделаться с этим куском железа…

Что ни говори, а ученые Корпорации постарались на славу, создавая своих гибридов. Эти твари оказались мало того, что живучи, но и до неприличия упорны в достижении цели – огонь осадных танков рвал на куски их тела, сжигал вместе с сопровождающей техникой, однако штурм высоты 55 и не думал утихать. Ваникс лезли по красному камню, силясь добраться до окопавшихся там защитников Каньона, в числе которых теперь был и сам командующий Петренко. Первые осадные машины Армады не успели выпустить опоры, как были уничтожены огнем с вершины, но все новые и новые обладатели мощных штурмовых орудий подъезжали на расстояние выстрела, чтобы заставить замолчать уступающих числом визави.

«Тиран» держался, несмотря на то, что уже получил несколько зарядов в башню и фронтальную броню. Засевший внутри Петренко с удовлетворением наблюдал пустоту в области «Логова зерглинга» на стратегичекой карте. Готьен полностью оправдал возложеные на него надежды, и теперь часть сил можно было перебросить к 55-й. Вот только успеют ли они?

Стены танка вновь содрогнулись от обрушившегося на них удара. Динамик, при помощи которого полковник мог слышать все, что происходит снаружи, доносил лишь взрывы от огня вражеских машин и басовитый рев орудия самого «Тирана», когда тот огрызался в ответ. Спрашивается, а где?…

— Второй танковый, какого черта вы молчите? – заорал Петренко в комлинк, - Огонь по противнику! Второй! Лейтенант! Вы слышите? Взвод охраны!

«Они уничтожены, полковник», - на связь вышел один из темных темпларов.

Петренко четырехнулся. Увлекшись командованием прочими формированиями и подводом подкрепления к 55-й, он упустил из виду, что защитники высоты лишились всех орудий и вот-вот будут раздавлены штурмующими. Вооруженая винтовками пехота практически истреблена, осталось лишь несколько зелотов, два драгуна, «голиаф» и группа темных храмовников из личной охраны командующего.

— Держаться! Не вздумайте отступать! – взвыл полковник, - Жюно, огонь по скоплениям танков Армады, - корпус «Тирана» застонал от града вражеских снарядов, - главное орудие под мое управление! Я им сейчас…

Искореженная машина извергла очередную порцию смерти для своих врагов. Пехота Корпорации на какое-то время остановила наступление, дожидаясь, пока техника зачистит высоту от последних защитников. Часть вражеских солдат двинулась в обход, отрезая пути к отступлению.

— 55-я, ответьте! Товарищ полковник! Прием…, - прохрипел динамик командной консоли. Это подкрепление. Они еще не знают, что опоздали…

— «Тиран» в огне! – закричал пилот «голиафа», разгоняя слишком наглых истребителей противника, - Там полковник!

Командный танк вспыхнул – прожорлиое пламя с каждой секундой становилось все сильнее. Главное орудие замолчало, и вполне возможно, что стрелять из него было уже некому. Стоит ли говорить, что температура внутри машины постепенно вырастала до уровня таковой в плавильной печи? Аварийный шлюз с тыльной стороны «Тирана» приоткрылся, выпуская на волю одетую в легкую броню тушу полковника. Петренко кого-то тащил за собой, судя по всему, командира поверженной машины.

— Знаешь, Жюно, почему я дослужился до полковника?! – проорал тот на ухо уже простившемуся с жизнью младшему лейтенанту, - Потому что я умею быстро вылезать из горящего танка! Не бывает войн без поражений, вопрос только в том, сумеешь ли ты спастись, чтобы вернуться вновь!

— Мы окружены, - подоспевший темный темплар воспользвался транслятором, - надо уходить, и немедленно. С минуты на минуту здесь будет полно вражеских воинов.

— …и не забываю прихватить вот это, - Петренко все еще обращался к младшему офицеру и указывал на винтовку С-14, которую выкинул в аварийный шлюз перед тем, как выбраться самому, - Пойдем на юго-восток, там можно укрыться. И еще в том районе должны быть «голиафы» мобильной ПВО…, если их еще не прибили.

Небольшая группа людей и протоссов спешно покидала высоту, вновь оставляя ее на поживу атакующим. Впрочем, у полковника были свои мысли насчет этой позиции, воплотить в жизнь которые он надеялся после того, как спасет свою шкуру.

Все данные, поступающие от командиров подразделений, стекались в единый командный центр, расположенный в самом сердце объединенной базы Каньона. Однако тот, кто командовал Армадой, сразу понял, что вовсе не он является сердцем сопротивления. Морфированный Стуков наверняка обладал недюжинными псионными способностями, по части локации уж точно. По крайней мере, Мыслящего с его приказами-телепатемами он засек сразу. Именно поэтому основной удар пришелся на район, обороняемый группой «Центр» под командованием Ксайфилада. Главная дорожка к пещерам главнокомандующего – «Драконов Могильник», пока что была в руках защитников, и пусть они медленно, но верно отступали, напасть всеми силами на объединенную базу не получалось. Однако Ксайфилад не мог заткнуть все прорехи в обороне, число которых росло с каждым часом. Мелкие ручейки воинов противника сливались в один общий поток, ринувшийся в направлении вожделенной цели. Войска Армады прорвались к пещерам Мыслящего… Однако бить тревогу было еще рановато, ибо находников там ожидал неприятный сюрприз в виде отряда охранения во главе с Боровских. Сам зерг все больше углублялся в высокие материи, ведь сила защитников Каньона заключалась отнюдь не в пушках или псионных лезвиях. Там, в пещерах из красного камня, шло великое превращение, больше похожее на добровольное самоистязание. Тот, кто когда-то был Бенедиктом Бангеном, полковником, а позже генералом ОЗУ, становился идеальной моделью главного врага Каньона, которая должна заставить таящиеся в нем силам выйти на свободу. Должна… заставить…

Зерг, однако же, не бросал командования и не пропускал ни одной передачи, пусть даже она идет из далекого космоса. Последняя пришла из системы Митинори – кажется, Армада добралась-таки и до «Ледяного Барса».

Майор Мурзиков слыл аккуратным, ответственным, хоть и несколько суетливым человеком. В данный момент он с растущим беспокойством наблюдал, как часть пехотинцев, наплевав на его собственные приказы, занимает оборону в бункерах и зданиях. Виновника и идейного вдохновителя всей этой эскапады было нетрудно опознать…

— Лейтенант Копс! Немедленно уходите в подземное укрытие! – майор в очередной раз вышел на связь с взбунтовавшимся офицером, - вы хоть представляете себе, сколько их будет на орбите через несколько минут?! – радары недвусмысленно указывали на изрядное скопление кораблей противника в пределах системы.

— Иди сам и не забудь одеть подгузник, а то описаешься, - захихикали на том конце «провода», - валите отсюда все, мы справимся сами.

— Лейтенант, вы нарушаете приказ! – взвизгнул Мурзиков, опасливо поглядывая на мониторы внешнего наблюдения, показывающие пока еще чистое небо.

— Да шел бы ты со своим приказом…, - лениво произнес Копс.

— Ну и хрен с вами, - выругался майор и, махнув оставшимся техникам, опрометью кинулся ко входу в подземный бункер.

Большинство персонала уже там, осталось только задраить люки и взорвать переходной шлюз. А потом ждать и надеяться, что дела на Аримунэ-3 пойдут как задумано. В этом бункере можно сидеть долго, очень долго: здесь есть и пища, и вентиляционные устройства, и даже компьютерный зал, где можно поиграть в игры. Имеются и бурильные принадлежности на тот случай, если придется выбираться самим. Жаль, что толку от их жизней будет очень мало, если защитники Каньона потерпят неудачу. Самой же базе «Ледяной Барс» суждено быть стертой с лица планеты…

Бомбардировка планеты продолжалась два часа. Небольшая эскадара Корпорации высадила десант только тогда, когда убедилась, что стоения внизу превратились в груду обломков. И все-таки во время зачистки они потеряли четверых десантников – в развалинах командного центра обнаружились чудом уцелевшие лейтенант и двое рядовых…

Последующее сканирование планеты дало отрицательный результат касательно живых объектов. Эскадра повернула к Аримунэ, на помощь своим, осавив позади себя лишь оплавленные обломки, когда-то именовавшиеся базой ОЗУ «Ледяной Барс»…

Коробка жевательной резинки подходила к концу, опасность же возрастала прямо пропорционально ее убыванию. Переброска дополнительных сил в район «Могильника» и группы «Север» не прекращалась ни на минуту. На сей раз Крамова взяла на борт четырех пехотинцев и пару зелотов, которых необходимо было как можно скорее высадить на месте очередной мясорубки и скорее лететь за новыми бойцами. Однако дропник был немного иного мнения по части планов на ближайшее будущее – все увеличивающееся число мигающих красным светом лампочек на приборной панели приближало корабль к состоянию летающего сита, благо, дырок в обшивке уже хватало с лихвой. Нелли оставалось только удивляться, каким образом она до сих пор не получила пулю в лоб или ракету в двигатель. На ее глазах транспортники менее везучих товарищей взрывались прямо в воздухе или же таранили скалы, теряя управление.

— Так, парни, у меня плохие новости, - спокойным голосом проговорила Крамова в передатчик, - Или мы садимся у лаборатории медкорпуса, или взрываемся, после чего самые везучие попадают туда же.

Грубо говоря, пилот немного ошибалась: сейчас они пролетали мимо окраинного здания медицинского комплекса, где хранились живые образцы, привезенные с «Интрона», раненых же доставляли в совершенно иной отдел, защищенный куда лучше этого. Впрочем, пассажиры и так поняли, что имела в виду пилот. Спустя минуту изрешеченный дропник пошел на снижение.

— Из огня да в полымя, - выразилась Крамова, наблюдая картину сражения прямо под ними – бойцы Армады должны были прорваться в здание.

Если у солдат, выпрыгнувших из транспорта еще до того, как его искореженная тушка шлепнулась на каменную площадку, имелось вполне-таки приличное оружие и броня, то летчица этим похвастаться никак не могла. Нет даже самого занюханного пистолетика – чтобы застрелиться, ибо перспектива быть изрубленной на кусочки радовала куда меньше. Последний раз окинув взглядом кабину дропника, Крамова выпрыгнула наружу и, споткнувшись, на четвереньках поползла в сторону входа в лабораторный корпус. Неподалеку раздался странный звук, резко выделяющийся посреди царящего хаоса в виде стрекотни винтовок и жужжания сталкивающихся энергетических лезвий. Крупное четырехноегое животное выскочило откуда-то сбоку и понеслось в направлении линии основных укреплений, преграждавших путь к корпусам, где лечили тяжелораненых. Да это же тот самый конь, которого она перевозила с «Интрона»! Вот как они заботятся о своих образцах! Впрочем…, до них ли сейчас?

Юркнув в открытый проход, девушка оказалась в просторном помещении с длинным коридором и вольерами по бокам. Непойми откуда выскочил тощий веснушчатый парень в комбинезоне с тремя собаками на поводке.

— Быстрее, быстрее! – зорал он и бросился дальше по коридору, махая рукой Крамовой.

— Куда? Чего? – недоуменно спросила та, однако кинулась вслед за ним.

— Там кошки и клетки с крысами, хватайте их, - выпалил тот, указывая на двери с номерами 2 и 4, - спасайте образцы! Они вот-вот будут здесь…

В таких ситуациях не принято задавать вопросы, и потому летчица без лишних разговоров кинулась в указанном направлении. Животные действительно обнаружились: три обезумевших пушистых создания прыгнули ей на плечи и вцепились когтями в легкую броню, явно собираясь остаться там навечно. Две большие клетки с крысами обнаружились по соседству. Загруженная живым материалом, Крамова выскочила обратно в общий коридор и едва не столкнулась с пехотинцем, держащим в руках свиней. Ненормальный, который затеял все это ветеринарное спасение, обнаружился чуть подальше – в придачу к четвероногим на поводках он успел прихватить каких-то крупных птиц в клетке.

— Ну и чего теперь? – выкрикнула девушка.

— Здание окружено, - «обнадежил» тяжело дышащий лаборант, - но здесь есть аварийный выход, он ведет в пещеры зерга. Мы должны вскрыть его, а потом взорвать, когда пройдем.

— А чем взрывать-то будешь? – спросил подошедший пехотинец, который тоже не совсем понимал, что ценного в дико визжащих свинях, которых он зажал в своих бронированных лапищах.

— Там все есть, - отмахнулся тот, - скорее, мы должны спешить.

Аварийный выход обнаружился на нижнем уровне, за толстенной дверью, возле которой стояли три воина протоссов, один из которых уже был загружен двумя розовокожими животными. Лаборант быстро набрал код, отпирающий магнитные замки, и кивнул в сторону узкого коридора.

— Вперед, я закрою проход изнутри и активирую механизм уничтожения, - протараторил он, - давайте же, эти твари уже здесь!

Сверху послышалась стрельба и топот множества ног. Ваникс подавили слабое сопротивление и принялись зачищать здание от прячущихся воинов ОСА.

— Ну что вы встали?! – закричал человек двух зелотов, и не думавших следовать за остальными.

— Мы задержим их, - ответил один из протоссов, - если ваникс проникнут в этот коридор, бойцы охранения взорвут его раньше вас, так что поторопитесь.

Лаборант коротко кивнул и юркнул следом за остальными. Шлюз закрылся. Пробежавшись пальцами по приборной панели, он опрометью кинулся вдаль по коридору.

Грохот взрыва донесся до беглецов уже тогда, когда они оказались в одном из ответвлений пещер Мыслящего. Однако и здесь тишина уступила свои позиции – шум боя был прекрасно слышен и усиливался с каждым пройденным метром. Вскоре показались ниши в скалистой породе – маленькие, большие и просто огромные. Красный камень во многих местах был укрыт крипом, там же располагались живые строения зерга. В отличие от хаоса на поверхности, здесь царило какое-то мрачное спокойствие. Цепочки миньонов передвигались в направлении боя, туда же шли терраны и протоссы, обратно медики тащили раненых.

Их группа забилась в угол, чтобы не мешать остальным. Крамова поставила на землю клетки с крысами и принялась отцеплять от себя перепуганных кошек. Те жалобно мяукали не желалали покидать надежное пристанище на теле пилота, однако неожиданно прижали уши и, спрыгнув вниз, прижались к клеткам, в которых сидела их добыча. Прочие животные повели себя таким же образом, кучкуясь в темном углу. Одна из собак жалобно заскулила. Правильно говорят – иногда зверье чует неладное куда лучше, чем люди. Или даже протоссы.

Крамова осторожно сняла шлем и вопросительно посмотрела на лаборанта – тот согласно кивнул. Кристаллы пси-коллектора активизировались до такой степени, что начали испускать свет. Зелот около нее высоко поднял голову, словно принюхиваясь. Не так далеко отсюда родилось что-то мощное и… страшное. Летчица не могла похвастаться достижениями в сфере телепатии, но и ее способностей хватило, чтобы засечь эманации диковинного создания. Спустя несколько мгновений стены пещеры затряслись от мощного взрыва. Псионные импульсы исчезли. Да что там происходит?!

«Я должен идти», - протосс явно знал больше, чем остальные, - «Они зовут меня».

Резко развернувшись, он кинулся прочь, пехотинцы последовали его примеру.

— Знаешь, мне тоже пора, - присев, чтобы погладить кошку, мягко проговорила Нелли. Было видно, что лаборанту очень не хочется оставаться одному, - там идет бой, мое место рядом с остальными.

— Но у тебя даже нет брони! – возразил тот.

— Ничего, за этим дело не станет, - отмахнулась Крамова, - охраняй животных.

— Чем? – жалобно вопросил парень.

— Камнями кидайся, - это было первое, что пришло на ум.

Оставив бедолагу наедине с мяукающими и гавкающими образцами, Нелли бегом двинулась в ту сторону, откуда был слышен шум боя. Она ни разу не была в пещерах зерга и понятия не имела, где тут у них может быть штаб, склад или полевой госпиталь. Разум девушки словно «заклинило», ведь при такой защите, как у нее, в бою делать нечего. Собственно говоря, Крамова хотела встретить медсестер и навязаться к ним в помощники. В кровавой свалке ваникс и элитных бойцов охраны ей делать было нечего.

— Эй, ты куда? – ее окликнула одна из медсестер, - жить надоело?

— Ну не сидеть же на месте, - пожала плечами летчица.

— Пошли со мной, у нас тут броня подходящая есть, - сказала та, окинув Крамову оценивающим взглядом, - Меня Наташа зовут. Это хорошо, что ты рвешься помогать, но только не надо напрасных жертв…

Медсестра отвела ее в некое подобие пещерного госпиталя. Там, в каменных нишах своеобразного предбанника были сложены скафандры медиков различной степени годности. У одного был пробит шлем, у другого отсутствовала рука или нога. Наташа указала на залитый кровью бронекостюм с отсутствующим забралом.

— Бедная Линда, видела б ты, что стало с ее лицом, - покачала головой медичка, - но тебе пойдет. Шлем подберем отдельно, а то здесь кровищи полно и мозги растеклись по стенкам. Что ты так смотришь? Это лучше, чем бегать голышом! – судя по всему, под этой фразой подразумевалась легкая броня Крамовой.

«Как хорошо, что я ходила на курсы по выживанию», - подумала Нелли, втискиваясь в скафандр, - «А то бы и не шагу в нем не сделала…»

— Я не умею пользоваться всем этим, - летчица кивнула на лекарственные препараты, инъекторы и прочие средства первой помощи.

— Зато я умею, - ответила медсестра, - Будем таскать самых тяжелых. Как у тебя с нервами?

— Не жалуюсь, - пожимать плечами в бронированном костюме было несколько нелепо, но привычка есть привычка.

— Вот и ладушки, давай за мной!…

Шум боя нарастал с каждым метром пути. Время от времени пещеры оглашал жуткий боевой рев какой-то твари, от которого кровь стыла в сосудах. Разум девушки уже успел вообразить себе монструозного воина ваникс, перемалывающего в фарш тела защитников Каньона.

— Это командир! – пояснила медсестра после очередного звукопреставления.

— Боровских? – Нелли никогда бы не подумала, что он способен на такое, даже в нынешнем обличии.

— Он самый! – крикнула в ответ медик.

— Смотри, вон там, - Крамова указала на темного храмовника, привалившегося к каменной стене пещеры. Устройство маскировки было отключено, и люди могли видеть сильные порезы на теле протосса. Полуприкрытые глаза темплара испускали бленый желтый свет, судя по всему, воин был очень ослаблен.

— Оставь его, - Наташа ухватила новую подругу за руку и потащила за собой, - его уже обработали, он выкарабкивается. Ты не смотри, что эти ящерицы такие тощие, они еще живучее зергов.

Бой в тесноте пещер диктовал свои правила. Если наверху уши трещали от бесконечной перестрелки, то здесь правила бал рукопашная. Пехотинцы выполняли роль гренадеров, кидая гранаты через головы сражающихся и иногда прицельно отстреливая врага сквозь прорехи в рядах защитников. Бой шел не просто насмерть, здесь его жестокость достигла своего апогея. И речь не столько о ваникс, сколько…

— Ёп…, - Крамова заикнулась на полумате, когда прямо около нее на дрожащий от топота бронированных ступней камень упало тело воина Корпорации с оторванными ногами. Там, в самом центре баррикад возвышалась хорошо знакомая фигура Боровских.

Правда, сейчас он не был похож на то существо, образ которого хранила в себе память летчицы. Объятый пламенем, он сражался сразу с несколькими противниками, пуская в ход все оружие, каким его снабдил заботливый зерг. Нелли чуть не вырвало, когда Хранитель огромными челюстями откусил голову у зелотоподобного биоморфа. Его товарищ, уже получивший увесистый удар когтистой лапищей, был зажарен горючей смесью, вырвавшейся из парных огнеметов Боровских. Подобравшаяся почти вплотную к нему тварь, внешне схожая с инфицированным камикадзе, была ловко запущена в гущу подступающих врагов и взорвалась уже в полете. Очередная порция пламени заставила находников на краткий миг остступить, чтобы собраться с силами.

По обе стороны от Боровских сражались бойцы отряда охранения, среди которых попадались и терраны, и протоссы, и зерги. Стоило воинам Корпорации дать слабину, как на них тут же накидывались стайки зерглингов, добивая легкораненых. В стороне от баррикад дожидался своей очереди огромный ультралиск – видимо, командир берег его для удобного момента, чтобы пустить в ход кайзеровы лезвия гиганта. Здесь же размещался и резерв, курсирующий от одного укрепления к другому – Боровских оборонял самый широкий и удобный проход, но не единственный. Стоило защитнику Каньона выпасть из строя, как на его место тут же становился новый. Раненых оттаскивали медсестры, некоторые лезли в самую гущу сражения, чтобы прикрыть солдат бронированными щитами.

— Вот, хватай его! – Наташа подскочила к скатившемуся с баррикад огнеметчику. Тело солдата превратилось в одну сплошную рану, и было непонятно, почему он вообще еще жив. Медсестра поспешно ввела ему обезболивающий наркотик и небольшую порцию травматических нанитов, способных заживлять раны.

— И что, он выживет? – спросила Нелли, раскладывая портативные носилки. Переговаривались они по индивидуальному каналу связи, так что солдат, будучи в сознании, не мог их слышать.

— Сомневаюсь, - огрызнулась та, - мы не волшебники…. Осторожно!

Один из биоморфов прорвался сквозь ряды защитников и прыгнул в сторону склонившихся над раненым медсестер. Нелли инстинктивно прикрылась щитом, однако диверсант уже был изрублен пришедшими на помощь темными храмовниками. Девушки подняли носилки и заторопились подальше от места сражения.

— Быстрее, сучки! – полумертвый хам каким-то образом умудрился выйти на связь, - Я хочу отомстить им. Меня ждет вечность!

— Что он плетет?! – воскликнула Нелли, непонимающе оглядывая израненного человека, - И… я не понимаю…

— Скоро все узнаешь, - безрадостно ответила медсестра, - Кстати, они телепаты – Боровских их выдрессировал. Пси-коллектор рулит… у тебя есть?

— Угу.

— У меня тоже, - медсестры были почти у полевого госпиталя, - Не обращай внимания на их бредни… скоро все поймешь сама. Помнишь, что я говорила про нервы?

— Наташ, куда мы? – спросила Крамова – ее подруга миновала вход в лазарет и направилась куда-то вглубь пещер зерга.

— Сюда, - мрачно ответила та.

Камень под ногами медиков сменился темно-фиолетовым крипом, который успел поселиться даже на потолке. Ход, по которому они шли, начал резко расширяться, превращаясь в продолговатый зал. Дорожка пошла вверх, превращаясь в помост, под которым разместились странные пульсирующие коконы, к верхушкам которых были подведены длинные органические трубы. Каждая такая «кишка» вытягивалась и исчезала среди каменных стен, выходя, наверное, в какой-то иной нише. Большая часть коконов была раскрыта и напоминала живые камеры, наполенные ядовито-зеленой жижей с плавающими в ней глистами-переростками. Огнеметчик, покосившись на ровные ряды живых вместилищ, странно заулыбался, и от этой улыбки Крамовой стало как-то не по себе.

— Кидаем на счет три, - Наташа остановилась над одной из камер.

— Какого?!!… – Нелли не могла поверить собственным ушам. Бросить туда живого человека, да такое и в страшном сне не приснится! Чем же они тогда лучше ваникс?

— Не тяните, - огнеметчик с эмблемой отряда «Аннох» на броне хриплым голосом напомнил о своем существовании, - и не стойте у меня на пути, девочки, когда я вернусь….

— Три! – медик резко повернула носилки, заставляя напарницу сделать то же самое.

Где-то с полминуты Нелли завороженно смотрела, как тело солдата постепенно тонет в зеленой жиже, а червеобразные отростки охватывают его конечности, увлекая за собой. Стенки кокона постепенно сходились, укрывая все то, что будет происходить под их защитой.

— Объясню по дороге, - Наташа резко одернула подругу, - бежим обратно!

Отряд охранения набирался из тех, чья сущность не терпит поражения. Огнеметчики «Анноха» нашли идеального лидера, научившего тому, что они вряд ли когда-нибудь познать, не прилетев в Каньон. Эти люди, как и протоссы, были истинными псами войны, ярыми фанатиками своей собственной силы и «чести мундира», если выражаться точнее. В распоряжении человека всего одна жизнь, и только он решает, как ею распорядиться. Воины «Анноха» давно мечтали о сражении в стиле «ни шагу назад», и они его получили. Стараниями прежнего командира они свято верили, что, погибнув в праведном бою, попадут в некую «валхаллу», царство умерших великих воинов всех времен. Какой бой «праведный», а какой – нет, решали они сами. Однако до некоторой поры никто из бойцов не мог достаточно четко предстваить себе и саму «валхаллу», и процесс перехода в нее. Боровских дал им все это, обучив пользоваться пси-коллектором. Кто хочет – добьется своего, и вскоре огеметчики «Анноха» могли с уверенностью заявить, что достаточно хорошо представляют себе, чего хотят. Казимир не зря устраивал долгие и по первости нудные сеансы медитации, вырабатывая в солдатах такое «чувство локтя», какое могло бы стать пусть жалким, но отражением Общей Памяти протоссов или великого единения зергов. Все это принесло свои плоды…. Жизнь у человека одна, и иногда ее бывает слишком мало, чтобы уйти победителем. Боровских предложил выход…

— …они добровольно подвергают себя инфестации, когда другого выхода нет, - закончила рассказ Наташа, - и поскольку их подсознание не препятствует влиянию зерга, как это обычно бывает, а даже содействует, на свет рождаются монстры…

Бой на баррикадах не прекращался нина минуту – видимо, ваникс решили взять противника на измор. Однако непосредственно боем были связаны далеко не все бойцы отряда охранения: кто-то обязательно находился в резерве или же на излечении от легких ран. Протоссы, например, зачастую отлеживались после введения специальных заживляющих химикатов и с новыми силами бросались в бой, элитные миньоны зергов, в свою очередь, тихонечко регенерировали в сторонке.

Нелли работала, не замечая времени. Внимание девушки было всецело поглощено выживанием – и чужим, и собственным. Нередко атакующие прорывались в тыл первых шеренг оборонящихся и запросто могли достать расслабившуюся медичку, так что осторожность здесь никогда не была лишней.

Странный и очень сильный псионный сигнал возник словно из ниоткуда. Воины вокруг Крамовой заметно оживились – как и тот зелот, в сопровождении которого команда спасателей живности явилась в пещеры Мыслящего, они запрокидывали головы вверх, словно пытаясь таким образом лучше прочувствовать телепатему. Лечица покосилась в сторону напарницы – кажется, та тоже пользовалась пси-коллектором и почувствовала неладное.

— Отойди с дороги, - Наташа махнула рукой, указывая на стены пещеры, - Кажется, это наш… быстро он…

На этот раз Нелли не пришлось объяснять, о ком идет речь. Собственно говоря, буквально через минуту она увидела это существо…

Прямо к баррикадам бежал тот самый тяжелораненый огнеметчик, которого они поместили в эволюционный кокон зерга. По крайней мере, номер на броне и значок отряда подтверждали это. Однако это был уже не человек. Руки вытянулись и ныне заканчивались чем-то вроде заостренных лезвий, из растрескавшейся брони во все стороны торчали шипы с сочащимся ядом, многосуставчатые ноги легко несли закованное в броню тело, по поверхности которого расползалась темно-коричневая густая слизь. Забрало шлема исчезло, и окружающие могли видеть укрытое толстыми органическими жгутами лицо и фосфоресцирующие глаза. Правда, свет, который они испускали, был не ярко-красный, как у стандартных образцов, а ядовито-зеленый.

«Я жду тебя, брат мой…» - общедоступная телепатема исходила от Боровских и предназначалась приближающемуся воину.

«Мы несем смерть врагам… мы лучшие…», - донеслось в ответ. «Призрак» на месте Крамовой мог бы удивиться, почему зараженный ни коем образом не упомянул Рой или свою Стаю, - «За Каньон! Примите меня… я иду…»

Бойцы из резерва моментально перестроились, формируя живую лестницу, по которой понесся к баррикадам получивший вторую жизнь огнеметчик. Добежав до конца, солдат прыгнул, а Боровских, ловко перехватив его, создал дополнительное ускорение, запустив воина в самую гущу штурмовиков Корпорации. В месте приземления диверсанта на краткий миг вспыхнула жестокая и скоротечная драка – сила у этого создания была нечеловеческая.

«Да здравстует вечность!!!» - по своей мощи этот сигнал мог сравниться только с раздавшимся после него взрывом. Пол заходил ходуном, с потолка посыпалась каменная крошка. В контратаку ринулись стайки самых быстрых лингов, безжалостно добивая контуженых и раненых противников. Боровских взревел так, как будто от него только что отодрали кусок плоти и прыгнул следом. Вдоль стен, словно тени, заскользили темные темплары. Казалось, гибель воина не только причинила Хранителю боль, заставить утихомириться которою можно было лишь истребляя врага, но и придала сил. Силы ваникс откатились назад, изготавливаясь к новому нападению. Гора трупов их собратьев недвусмысленно давала понять – этот штурм им обойдется дороже всего…

Глава 24.

Время героев

В самом сердце группы «Север» тоже не утихало сражение. И пусть по своей жестокости и пущенным в ход оружием оно уступало тому, что творилось в пещерах «Мыслящего», по значимости никак не уступало той битве. Циклопических размеров мост, как ни странно, оказался куда лучшей преградой для ваникс, чем узкие ущелья и труднопроходимые перевалы. Протоссы, пользуясь преимуществом в силе и ловкости, просто выпихивали вражеских солдат на фланги и там сбрасывали в вечно голодное чрево Каньона. Ваникс, впрочем, не теряли надежды на успех и продолжали давить числом, к тому же на их стороне сражалось существо, боевыми качествами разительно отличающееся от рядовых воинов…

Подсечка, перекат, удар наотмашь, прыжок из полуприседа, снова удар – на этот раз оборонительный…. Эбанас-Таг потерял счет времени, сражаясь с модифицированным Фениксом. На помощь то и дело приходили бойцы обеих сторон, уравновешивая шансы командиров на победу. Вокруг места неравного боя – Хелерадос тоже не оставлял попыток достать биоморфа, образовалась некая пустота, тогда как на прочих участках сражение больше напоминало древний терранский вид борьбы – «сумо», кто кого перетолкает.

«За Аиур!» – с воинственной телепатемой, священной для всех перворожденных, на экс-претора кинулся один из зелотов, нацеливаясь в сустав правой ноги. Однако тот, вместо того, чтобы уклониться и контратаковать, как это обычно происходило, чуть отвернул конечность в сторону и, схватив воина за пока еще защищенную пси-полем голову, швырнул прочь. Ситуацией тут воспользовался Хелерадос, умудрившись бортануть Феникса так, что он кувырком полетел в толпу дерущихся воинов. Следом прыгнул Эбанас-Таг, изготавливаясь к фатальному удару варп-клинком.

Однако тварь, созданная Корпорацией, ничуть не растерялась и, успешно лишив руки подвернувшегося огнеметчика, принялась орудовать лапищами, вооруженными энергетическими когтями. Лезвие темного темплара лишь чиркнуло по щитку на руке Феникса, тот, в свою очередь, моментально перешел в нападение. Внимание Тага отвлек оказавшийся с тылу воин ваникс, и ничтожной доли секунды хватило, чтобы проворонить удар главного противника. Боковым взглядом протосс видел, как биоморф изгибается в полуприседе, делая стремительный выпад снизу – пси-матрица настоящего Феникса давала о себе знать, он всегда славился мгновенной реакцией и великолепной скоростью. Правая нога темного сократилась, получив удар прямо в сустав, и Эбанас-Таг, упав, покатился к окраине моста. Биоморф, не обращая внимания на пытающихся помочь поверженному командиру воинов, темно-серой молнией ринулся добивать его.

Очередной зелот, подскочив к экс-претору, собрался достать его пси-лезвием в спину, но тот, неведомо как почуяв подставу, развернулся, намереваясь снести негодяю голову. Удар с разворота – еще один конек Феникса, работает безотказно, за редким исключением. Хелерадос входил именно в последнюю группу. Великолепный замах ушел вникуда, зелот же только добавил ему ускорения, вновь разворачивая противника спиной к себе. Одновременно с этим последовал псионический удар, нацеленный прежде всего на память глубинную матрицы биоморфа: все-таки претор, как и все протоссы, когда-то учил кхалу и проходил процедуру посвящения в воины. Изничтожить все это крайне сложно, даже самому Координатору. В какой-то момент Феникс «завис», преодолевая внутреннее сопротивление. Правда, даже удар командира протоссов сейчас не стал бы фатален… Однако Хелерадос задумал нечто иное.

Командующий схватил визави в своеобразный замок и, приподняв, поволок за собой. Многосуставчатые конечности прочухавшегося экс-претора изогнулись и принялись молотить зелота по голове, с каждым ударом снимая все больше и больше энергетической защиты. Эбанас-Таг приподнялся и, прихрамывая, двинулся следом, недоумевая, почему соратник тащит врага подальше от себе подобных – к краю пропасти. Сбросить туда экс-претора все равно не получится он слишком верток и прекрасно цепляется за края, мгновенно вылезая обратно. Сколько раз уже пытались!

«Что ты задумал?!» - попытался остановить его темный, когда полуживой легат дотащил брыкающегося биоморфа к окраине каменного моста. Что ни говори, а хватке командующего оставалось только позавидовать.

«Эн таро Тассадар, Таг», - донеслось в ответ, и в следующий миг Хелерадос прыгнул в пропасть, ни на миг не выпуская Феникса. Монолитная пара великих воинов полетела вниз, туда, где разверзнулась во всю ширь темная пасть Каньона.

Эбанас-Таг присел, наблюдая, как две сцепившиеся в смертельной схватке фигуры исчезают среди скал из красного камня. Бой за Аримунэ продолжал свою кровавую жатву, и теперь, когда жизней рядовых воинов ему показалось мало, настала очередь героев.

«Легат Хелерадос погиб», - мрачная телепатема темплара разнеслась по командному эфиру, - «ситуация в норме…, мы держимся…»

Корпус корабля дрожал от ударов, число которых увеличивалось по мере приближения к вражескому флагману. Сколько раз Гейниц пытался достать стуковский «Катарсис», не разваливая при этом собственный крейсер? Какое-то время назад Кэрриган попыталась исправить положение, направив к нему подкрепление, способное отвлечь на себя силы прикрытия вражеского судна. Королева планировала продержаться, пока остальные ломают защиту «Катарсиса», однако вместе с ее зергами в область боя прилетело еще больше кораблей Корпорации. Противник потерял слишком много тяжелых крейсеров при бомбардировке планеты и не желал рисковать остальными. Они нужны будут потом, чтобы подавить остатки сопротивления, когда наземные силы разберутся с остатками ПВО на Аримунэ-3. К тому же, если верить сообщениям с планеты, два основных командующих – морфированные Дюк и Феникс, уничтожены, и потеря флагмана серьезно замедлит наступление. Прогресс десанта Армады был вполне ощутим, особенно в районе группы «Центр», где они прорвались к пещерам Мыслящего и вот-вот войдут на территорию старой базы протоссов, где ныне располагался основной космопорт ОСА.

— Энергия Ямато? – резко выпалил Гейниц, обращаясь к первому стрелку.

— 200%, - последовал ответ. Значит, максимум. Хватит на два выстрела, что уже не может не радовать.

— «Интрон», состояние матрицы?

— 90%, - не слишком хорошо, но пойдет. Странно, что научное судно до сих пор цело и способно как-то помогать сражающимся. Шершнев со свим «Тандемом» постарался на славу, обороняя беззащитный кораблик от вражеских истребителей.

Крейсер ОСА продолжал бесконечную перестрелку с тучей судов охранения «Катарсиса», изредка обмениваясь ударами с самим флагманом. Впрочем, ситуация была отнюдь не в пользу первого, ведь постоянные атаки истребителей и легких крейсеров Армады потихоньку подтачивали и без того шаткую оборону.

— Командор, нас поимеют, рано или поздно, - штурман Кайгаров вполне мог позволить себе обращаться к Гейницу подобным образом.

— Я знаю, - стиснув зубы, прошипел тот, - Не беспокойтесь, все будет хорошо…

Эскадрильи «Тандем», объединившись, совершили очередной налет на охрану флагмана, часть из которой в этот самый момент вознамерилась сделать что-то похожее. Легкий крейсер и несколько кораблей поддержки развалились на куски, а сами находники, тоже понеся потери, разделились на две группы, одна из которых направилась к «Интрону».

— Матрица готова, - доложил связист, получивший сообщение с научного судна.

— Активировать, - приказал Гейниц, - пилот, курс на «Катарсис». Отрегулировать реостат Ямато, цель – корабли охранения.

Окруженный сгенерированным защитным полем крейсер ОСА двинулся в сторону противника. Через некоторое время носовая часть его озарилась сонмом огоньков, предвещающих пуск всесокрушающего заряда. Бортовые батареи уже били по атакующим истребителям Армады.

— Огонь! – «Немезис» выплюнул порцию энергии, превращая в ничто сбившиеся в кучу мелкие корабли Корпорации и формируя свободное до поры до времени пространство.

— Фокус на флагман! – рявкнул Гейниц, - полный ход!

— Есть фокус, - тут же отреагировал стрелок.

— Есть полный, - не остставала Герда. Крейсер заметно прибавил ходу, приближаясь к противнику на минимальную дистанцию.

— Они готовят Ямато! – донеслось от наблюдателей с «Интрона». Действительно, «Катарсис» собирался атаковать противника собственным орудием.

— Огонь!

Заряд, пущенный с флагмана ОСА, ударил в борт вражеского судна, собирающегося ответить тем же. Миг спустя «Немезис» содрогнулся от обрушившегося на него удара… Свет в коридорах крейсера померк, сменившись со стандартного яркого дневного на блеклый аварийный, утробно взвыла сирена тревоги. Дисплей командной консоли возде Гейница наглядно показывал множество мелких точек, обозначавших вражеские суда, бросившиеся атаковать поврежденный корабль.

— Инженерная? Состояние двигателей, - голос капитана больше напоминал срежет металла о металл.

— В норме, - донесся ответ главного инженера, - удрать сможем, подлететь ближе – тоже.

— Остальное?

— Нарушены системы жизнеобеспечения, - хрипло проговорил Баркинс, - отказали батареи секторов…

— Сконцентрировать энергию в главном ядре, - приказал Гейниц. Слышавший это Кайгаров чуть прищурился и покосился в сторону капитана, команда которого, по сути, означала отказ от использования пушки Ямато и бесцельное накопление сил корабля там, где они должны генерироваться, - сколько нам осталось?

— Под таким огнем – минут пятнадцать, - невозмутимо ответил Роджер, - но до той железки долетим, капитан.

— Вас понял, - резко ответил полковник и переключился на общую внутрикорабельную связь, - внимание, общая эвакуация! Повторяю, эвакуация!

Часть людей, повинуясь приказу, моментально сорвалась со своих мест и, как на учениях, опрометью понеслась к спасательным шлюпкам. Сам Гейниц, даже не шелохнувшись, принялся набирать что-то на своем пульте.

— Рихард, мы сдаемся? – спросила Герда, не меня прежнего курса. «Немезис» по прежнему летел в сторону противника, и каждая секунда промедления теперь грозила вылиться в крупную орбитальную аварию. Курс летчица менять и не думала – приказ есть приказ.

— Я бы так не сказал, - процедил сквозь зубы тот, продолжая химичить с клавиатурой.

По коридорам корабля разнесся холодный женский голос:

«Внимание, активирована система самоуничтожения! Всему персоналу немедленно покинуть судно. Внимание…» Аварийное освещение крейсера сменилось похоронным красным миганием систем предупреждения.

— Ты что, оглохла?! Я сказал, все к шлюпкам! – зарычал Гейниц, заметив, что первый пилот не собирается никуда бежать.

— Но…, а как же ты? - донеслось в ответ.

В два прыжка преодолев разделяющее их расстояние, полковник схватил Герду за плечи и буквально вышвырнул из кресла.

— Ты должна жить, слышишь! – Гейниц сверлил глазами подругу, словно лютого врага, - Пожалуйста, я прошу тебя… Ты… ты прекрасно знаешь, почему…

На какой-то миг замерев, Герда согласно кивнула и, не тратя времени зря, бросилась бежать. Уже на выходе с мостика она обернулась, чтобы в последний раз встретить взгляд дорогого сердцу человека, и скрылась из виду.

— Моя задница никуда не пойдет, - сварливо заметил Кайгаров, поймав на себе свирепый взгляд командира корабля, она слишком старая и тяжелая…

— Моя тоже, - динамик общей связи донес слова инженера Баркинса, - этот корабль – мой дом, я остаюсь….

— Ну и сдохните, престарелые идиоты, - выругался полковник, наблюдая, как на дисплее фронтального обзора вырастает изрядно потрепанная громада «Катарсиса». Рука Гейница легла на кнопку ручной активации самоуничтожения. Интересно, какой псих придумал саму возможность подобной функции? Наверное, тот, который сидит сейчас в инженерном отсеке.

От летящего прямо на флагман Армады «Немезиса» поспешно отделялись стайки спасательных шлюпок и спешили убраться подальше с орбиты. Их шансы на выживание были бы минимальны, если б не эскадрильи «Тандем» и «Фотон», бросившиеся прикрывать кораблики. Общий эфир разрывался от проклятий, предназначенных судам Корпорации, ее десанту и вообще всем подряд.

— Интересно, нам памятник поставят? – ехидно вопросил Кайгаров, почесывая густую бороду. Ближайшая перспектива отправиться в мир иной его, похоже, нисколько не волновала.

— Если не передохнут сами, то да, - мрачно ответил Гениц, не сводя глаз с датчика, указывающего расстояние до цели, - Ну… давай, дружок… ближе, ближе…, - мускулы на руке, повисшей возле заветной кнопки чуть напряглись, - еще ближе… БА-БАХ…

Космос содрогнулся от мощнейшего взрыва. «Немезис», волею генерала Перси когда-то отступивший с поля боя, в этом сражении выполнил свой долг до конца. Флагман Армады, нелепо накренившись, сошел с высокой орбиты и со все возрастающей скоростью полетел вниз. Существо, жившее под его обшивкой, всеми силами старалось избежать падения в Глухой Каньон – даже сейчас «Катарсис» пытался уйти в сторону, перекинув оставшиеся мощности на те двигатели, которые еще могли хоть как-то увести его тушу прочь от негостеприимной расщелины.

В хвостовую часть гибнущего гиганта врезался скрудж.

— Это вряд ли, - процедил сквозь зубы Шершнев, чей миньон только что протаранил вражеский крейсер, - Добро пожаловать в Каньон, урод…

Испуская телептические сигналы о помощи, объятый огнем «Катарсис» вошел в верхние слои атмосферы и огромным болидом низринулся в обятия красного камня. Бой в космосе, словно обретя второе дыхание, вспыхнул с прежней яростью. Зерги Кэрриган, сбившись в кучу, накинулись на оставшиеся крейсера противника. Впрочем, даже без своего флагмана Армада была еще очень, очень сильна, вдобавок…

— Он жив! – воскликнул Андрей, стараясь прочувствовать псионные сигналы, идущие с плнеты, - Эта тварь еще жива!

— Кто? – не поняла Кэрриган.

— Биоморф! Стуков! Он там, на планете, - действительно, несмотря на гибель «Катарсиса», командующий Армады каким-то образом сумел выжить в огенной купели разбившегося крейсера, - Вот тварь!

— Подтверждаю, - донеслось от Мыслящего, - наземные силы ваникс переформируются, чтобы прийти на помощь. Он в труднодоступном районе, я отправлю команду уничтожения.

— У меня есть идея получше, - отключившись от общей линии, сказал сам себе Андрей и вышел на связь с эскадрильями, - Это Шершнев. «Фотон», прикройте меня, я убью эту тварь.

— Лазерные батареи слишком слабы…, - воспротивился Фалт-Ра.

— Разве я говорил про лазерные батареи? – перебил капитан, - Принимай командование, мне нужно пробиться в Каньон…

Командирский «стелс» перешел в режим невидимости – на всякий случай, и рванулся вниз. Эскадрилья «Фотон», действовавшая на низкой орбите планеты, разделилась на несколько групп, расчищая путь для Шершнева, истребитель которого, словно коршун на добычу, падал в зону крушения «Катарсиса». Корабли прикрытия прыснули в стороны, как только он исчез среди красных скал. То, что где-то в глубине Каньона сработала система катапультирования одинокого истребителя, никто не заметил…

Космопорт ОСА сейчас был тем местом, от которого невооруженному человеку стоило бы держаться подальше. Ваникс снесли передовые линии обороны и принялись за остальное. Защитники еще сопротивлялись, но число их таяло с каждой минутой; мобильные отряды потихоньку отходили вглубь Каньона, однако на территории старой протоссовской базы еще оставались солдаты ОСА, многим из которых просто некуда было отступать…

Цепляясь пальцами за уступы, Герда потихоньку приближалась к намеченой цели. Иного пути нет: в рваной одежде, без оружия и медикаментов она не проживет и нескольких секунд, если окажется под огнем – не важно, чьим. То, что спасательной шлюпке, в которой она летела, удалось прорваться к планете и вообще сесть на ней, можно было считать чудом. Несчастное корыто все-таки подбили на подлете к желанной цели, но летчица сумела посадить его и выбраться наружу до того, как огонь поглотит машину. Теперь ее целью стал ангар космопорта, где наверняка есть резервные истребители.

Вся гамма чувств, переполнявшая Герду во время краткого полета на шлюпке, словно испарилась, стоило ей вылезти наружу. Слезы высохли, парализующий тело озноб ушел в никуда, одно лишь сердце билось в груди, словно птица, рвущаяся на волю. Витавший в голове рой мыслей единомоментно преобразовался в одну: «дойти». Точнее, доползти…, или долезть – это уж как придется. Это в истребителях и дропниках пилоты могут надевать легкую броню, в отсеках боевого крейсера люди работают в униформе или, на худой конец, в комбинезонах. В шлюпке, быть может, и мог найтись комплект брони с оружием, но взявшийся за дело огонь не оставил шансов проверить это.

Подтянуться… еще раз… Вот где сказывается физическая подготовка! Прижимаясь к земле, летчица поползла по каменистой поверхности, словно змея. Любая выбоина, воронка от снаряда или обломки немедленно превращались в укрытие. Трескотня гауссовых винтовок не умолкала ни на секунду, то и дело слышался свист рикошетящих пуль. Одна такая маленькая смерть ударила в камень возле Герды, оцарапав лицо тучей мелкого крошева. Женщина на миг замерла, после чего с удвоенной энергией поползла в направлении ангаров. В воздухе она богиня, но здесь, на поверхности, свои правила: в данной ситуации Герда представляла собой обернутый в пыльное и местами подранное тряпье кусок мяса, пока еще способный двигаться. Осколок, на который бронированный пехотинец не обратит внимания, может запросто поотрывать ей конечности или выпустить кишки.

Наконец-то! Ангар – Герда проскочила в открытый аварийный ход, тогда как со стороны главного слышались звуки рукопашной. Зелоты сцепились с подступающими бойцами Армады. За спиной послышался громкий взрыв, вовремя прикрытая дверь содрогнулась от удара чего-то крупного. Буквально через секунду шум повторился, уже многократно. Надо торопиться!

«Валькирия» Герды стояла там же, что и раньше – в самом углу строения, однако чтобы поднять ее в воздух, надо открыть верхние шлюзы. Заправлять и снаряжать, скорее всего, не придется – по распоряжению Мыслящего вся резервная техника была подготовлена к бою заранее. Летчица опрометью кинулась к небольшой будке диспетчера, где находился резервный пункт управления системами ангара, едва не споткнувшись на полпути. Действовать надо быстро, в противном случае можно лишиться головы. Пальцы Герды забегали по клавишам управления системами ангара. Есть! Теперь назад…

Внимание женщины привлекло какое-то движение совсем рядом с будкой. Резко обернувшись, она заметила нескольких зерглингов и гидралиска, спрятавшихся возле пустой платформы для истребителя. Вдалеке, близ главного входа, показались смутные очертания каких-то незнакомых фигур: на зелотов не похожи, у тех две руки, а не четыре. А что там за шипастая тварь? Ваникс! Они уже здесь! Герда опрометью бросилась к истребителю, но тут одна из боковых аварийных дверей содрогнулась от ударов и через миг буквально влетела внутрь корпуса. Вслед за ней выпрыгнули гуманоиды с энергетическими лезвиями на руках. Путь отрезан… Летчица скрипнула зубами от злости, ведь ее цель так близко. И что теперь? Ответ на этот вопрос пришел моментально – в виде зелота, спрятавшегося на втором ярусе соседней платформы. Воин прыгнул прямо на головы ничего не подозревающим врагам и, повалив одного, набросился на остальных. Зерги, увиденные Гердой чуть ранее, моментально пришли в движение, одновременно раздались выстрелы из С-10. «Призрак»-зерговод остался невидим, но наверняка находился где-то рядом.

Не теряя времени, летчица кинулась к своей «валькирии». Добежать – еще полдела, надо включить аппаратуру и поднять корабль с платформы. Все это время, то самое, которого никогда не бывает достаточно – то его чересчур много, то непростительно мало… Ворвавшиеся через аварийный выход ваникс были уже мертвы, но им на смену вот-вот должны прийти основные силы, что двигаются прямо по коридору. Из кабины истребителя отлично просматривались и гуманоидные биоморфы, и все прочие. Протосс обернулся лицом к кораблю, а потом, словно на прощание сверкнув небесно-голубыми глазами, двинулся навстречу штурмовикам Армады. Зерги поспешили вслед за ним. А в шлемофоне, который уже покоился на голове Герды, послышался до боли знакомый голос:

— Мы их задержим, - хрипло проговорила Нина Колоскова, - лети… лети и отомсти…

Полковника Петренко никак нельзя было назвать человеком с атлетического телосложения, на стремительного Аполлона он походил меньше всего. Из мифических героев ему больше подошел бы Геракл, которому не помешала бы диета, и посему для беготни по горам на своих двоих командующий был плохо приспособлен. Однако суровая действительность диктовала свои условия… Красный как рак, но еще полный сил командир почти час пробегал по склонам вокруг высоты 55, спасаясь то от истребителей противника, то от его пехоты. Бой на участке группы «Юг» на некоторое время поутих – одна сторона копила силы для решающего штурма, другая готовилась дать достойный отпор. На пик 55-й, естественно, были стянуты крупные подразделения, ибо офицеры врага всезрьез опасались очередной безумной выходки со стороны защитников Каньона, которая вполне могла успешно завершиться. Если танки ОСА займут прежние позиции, кому-то мало не покажется…

— …не нравится мне эта тишина, - проворчал Петренко, который как раз пробирался меж валунов, согнувшись в три погибели, - выжидают, гадины… и соображают, как теперь воевать без команды свыше…

Весть о крушении «Катарсиса» застала его во время спринта от зелотоподобных пехотинцев Армады. Пилот «голиафа», отвлекший тварей на себя, теперь на небесах, сам же полковник справедливо полагал, что следовать за ним ему пока рановато. Лишившиеся командной верхушки ваникс чуть поутихли, по крайней мере, в этом районе. «Поутихли» – значит перестали лезть напролом, пытаясь завалить оборонительные комплексы ОСА своими трупами. Кстати, получалось у них очень неплохо. Правда, сам Петренко тоже не спешил отдавать приказы – портативный коммуникатор действовал, но его хозяин опасался, что сигналы могут засечь детекторы врага, и тогда пиши пропало. Надо прорваться к своим, и чем быстрее, тем лучше. К юго-западу от основной высоты можно было спуститься к небольшой площадке, откуда открывался удобный и достаточно защищенный скалами путь к позициям ОСА. По сути, надо было только добраться туда, но только обогнув целевую местность с востока, чуть ли не под носом у врага, прочие подступы хорошо просматривались с воздуха и с самого пика высоты 55. Второе препятствие – осадные орудия Корпорации, расположившиеся как раз в искомом месте, могли уничтожить темные храмовники личной охраны Петренко, если бы не пара сферических тварей-детекторов, курсировавших над наземными войсками. Тяжелые пушки не успеют развернуться в сторону подступающих диверсантов, в любом случае те успеют оказаться в мертвой зоне, где крупнокалиберным снарядам их уже не достанешь. А вот пулеметные турели и пехота могут запросто расстрелять темпларов, стоит им показаться в пределах досягаемости. Потому-то в данный момент полковник был занят поисками чего-нибудь такого, что смогло бы уничтожить детекторы в кратчайшие сроки. При иных обстоятельствах он мог вызвать истребители, но, во-первых, это привлечет лишнее внимание к месту боя, во-вторых, летающих машин и без того осталось слишком мало. Счастье, что разведка еще как-то держалась.

Петренко не верил в чудеса, ограничиваясь лишь вероятностями. В данный момент он гадал, сколько «голиафов» посланных когда-то на помощь пехоте разведки, уцелело в сражении с истребителями Корпорации и куда они после этого отправились. Интересовавшая полковника группа получила приказ держать позицию до прихода подмоги, но ввиду штурма и падения сил ОСА на 55-й младший офицер, командовавший ею, мог решить уйти прочь. Если это так, стоит только снять шлем во имя погибших смертью храбрых – окружение на тот момент уже завершилось, и прорывающийся отряд в любом случае напоролся бы на превосходящие силы ваникс. Силой тут не возьмешь. Вот, уже близко… Еще один кратенький подъем, теперь поползать на брюхе маленько – уж больно открыт участочек… Ну, кто тут у нас?

На искомом месте отыскались только обломки и трупы воинов обеих сторон. Командир уничтоженного «Тирана» подобрал винтовку С-14 и принялся распихивать по карманам магазины с боеприпасами. Петренко, насупившись, внимательно осмотрел место побоища. Наметанный взгляд бывалого вояки сразу приметил характерные росчерки на камнях и щебне, оставленные отступающим «голиафом». Машин, судя по всему, было три. Полковник, махнув рукой остальным, пошел по следам. Так, теперь одна – команда наткнулась на груду металлолома вперемешку с жженым мясом. Неприятное зрелище…

— А вот и мы, - удовлетворенно потирая руки, полковник начал осторожно пробираться к последнему аппарату, одна из опорных конечностей которого застряла в расщелине, - батюшки родные, как его угораздило-то?

Незадачливый пилот, видимо, бросил попытки высвободить машину из каменного плена и теперь мирно ждал дальнейшего развития событий. Не слишком удачный вариант, особенно если учесть, что на месте Петренко и храмовников могли запросто оказаться солдаты Корпорации.

— 183-589-123-12, выйди на связь, - номер полковник прочитал на борту аппарата. По идее пилот должен знать его наизусть или хотя бы повесить себе шпаргалку перед носом, однако пока никто не отвечал, - 183-589-123-12, выйди на связь…

— …э-э, 183…, - наконец-то «проснулся» обитатель «голиафа». Хорошо, что этот парень догадался перейти на персональный канал, пользоваться расширенным в этом месте небезопасно.

— Сына, - Петренко обеспокоено взглянул на мельтешащие высоко в небе истребители, - сына вылазь оттуда. Живее, живее!

Пилот машины оказался тощим веснушчатым парнишкой, который, выпрыгнув из машины, с открытым ртом уставился на полковника. Увидеть его здесь он явно не ожидал, а того, что высокопоставленная туша полезет в кабину «голиафа» – и подавным. Петренко, тем временем, начал обживаться на новом месте. Ладони плавно легли на рукояти управления, сердце защемило от подступившего чувства ностальгии по старым временам, когда будущий командир заставил учебный «голиаф» сделать первые шаги. И пусть прошло много лет с тех пор, накопленный опыт сказался моментально. Извернувшись, аппарат самостоятельно выбрался из ловушки, в которую завел его прежний пилот. Последнему оставалось только смотреть, раскрыв рот, как казавшаяся неповоротливой машина словно обретает крылья.

«За мной», - отданный приказ могли принять только протоссы, но двум оставшимся людям сразу стало понятно, чего от них хотят…

«Голиаф», несмотря на полученные в бою повреждения, шел бойко и проблем не доставлял. Полковник стремился выжать из него максимально возможную скорость, ведь это она сокращает время пути, а время сейчас жизненно важно. Живые детекторы Армады зависли над орудийными установками, тщательно сканируя все вокруг. Впрочем, не факт, что они первыми заметят приближающуюся угрозу: Каньон коварен, его поле подавления способно на многие фокусы, особенно в отношении незваных гостей. Сферические соглядатаи напоминали две вареные картофелины, научившиеся летать. Ни одна из них еще не попала в автоприцел «голиафа» – надо подойти поближе…, или перейти на ручное управление, если не страдаешь косоглазием.

Пусковые установки машины выпустили на волю пару доказательств того, что с глазомером у Петренко все в порядке. Тварь нелепо дернулась и поплыла в сторону, но к ней уже летели новые ракеты. Шагающая машина не сбавляла ходу, враг наверняка разворачивает тяжелые орудия. Займет это всего несколько секунд, а этого достаточно, чтобы уйти в мертвую зону. Стрелять-то они изначально собирались отнюдь не в их сторону. Темные храмовники ринулись вперед, а полковник уже принимался за второй детектор, собрат которого уже отправился в царство дохлых шпионов. Скорее. Темплары вот-вот сцепятся с ринувшимися на помощь пехотинцами, надо обеспечить им прикрытие. Летающая тварюга никуда не уйдет, ведь без нее самые сильные враги станут невидимы. Однако оставаться в зоне досягаемости ракет «голиафа» она тоже не могла. Протоссы, тем временем, отступили назад, выманивая врагов-рукопашников на более удобное место и растягивая время. Попытка живого детектора осаться на на безопасном расстоянии и при этом сканировать место боя потерпела неудачу – очередная пара ракет прекратила его жалкое существование. Ваникс, потеряв из виду храмовников, обратили свой взор на главного виновника предстоящей резни. Не обращая внимания на смертоносные тени вокруг, они ринулись к машине, намереваясь сделать из нее гору металлической стружки. Жюно, околачивавшийся рядом, спрятался за ближайшим валуном и теперь стрелял оттуда по кровожадным солдатам противника. Прежний пилот «голиафа», будучи безоружным, забился в какую-то щель и, закрыв голову руками, сидал там.

Очередь из пулемета хлестнула по приближающимся фигуркам ваникс. Те не остались в долгу. Протоссы охраны старались как могли, безнаказанно истребляя пехотинцев, но те упорно продолжали поливать «голиаф» сплавами тяжелых металлов или пытаться ударить его энергетическим лезвием. Одного такого смельчака полковник отшвырнул увесистым пинком, исполнить который могли только пилоты высокой квалификации. Этот прием был одним из любимых в арсенале Петренко. Зелот-недоделок кувырком полетел назад, после чего стараниями храмовников расстался с головой. Однако даже сильные воины протоссов были неспособны в мгновение ока разделаться с таким количеством движущихся тел.

«Голиаф» чуть накренился и едва не упал – в последний момент полковнику удалось исправить положение. Град стучащих по броне пуль заметно поредел, но количество красных огоньков предупреждения на консоли недвусмысленно подсказывали, что кое-кто имеет все шансы остаться в кабине навечно. Шатаясь, словно пьяный, аппарат проковылял до парочки ваникс, вооруженных С-14, и с грохотом повалился прямо на них. Правда, Петренко внутри уже не было. Верный принципу «главное – вовремя смыться» командир короткими перебежками спешил убраться подальше.

— Еще один урок, Жюно, - пыхтя, как паровоз, полковник подскочил к валуну, за которым укрылся экс-командир «Тирана», - видишь, я опять жив, - чего нельзя было сказать о самом младшем лейтененте, в голове которого образовалось сразу несколько пулевых отверстий. Заметив это, полковник сокрушенно вздохнул, - эх-х, Жюно….

Петренко взял из мертвых рук винтовку и, прицелившись, добил нескольких ваникс, изувеченных темпларами.

«Быстро, ломаем пушки и к нашим!» - полковник вновь воспользовался псионикой. Ему показалось, или передавать телепатемы стало заметно легче? Что-то здесь не то…

Словно мифические ангелы смерти, храмовники ворвались на площадку, где закрепились танки и самоходные орудия. Варп-лезвия крушили все, что можно, портя прежде всего орудия. Техников и стрелков можно оставить в покое, пускай сидят в своих стальных раковинах. Попробуют высунуться, быстро узнают, как делается экспресс-расчленение.

Получив сигнал о том, что все в порядке, полковник и уцелевший солдат выбрались к протоссам, после чего вместе поспешно ретировались в направлении защитников Каньона. Петренко, впрочем, успел обратить внимание на широкое ущелье на юге, где скопилось внушительное количество сил Ваникс. Эх, сейчас бы пальнуть по ним с вершины 55-й…

На самой границе расположения огневой точки полковник углядел пустой флагшток. Так, здесь же был наблюдательный пост ОСА, но его очень быстро снесли, лишь только главная высота оказалась в руках противника. А где, собственно, флаг? Быстренько изучив близлежащие окресности, Петренко обнаружил полотнище с кристаллическим трилистником возле груды камней и каких-то железок. Надо сказать, полковник всегда весьма трепетно относился к всевозможным символам, пусть даже недавно созданным. Подозвав на помощь одного из темпларов, полковник выломал флагшток и насадил на него полотнище. Ваникс готовятся напасть? Ничего, придется их немного удивить. Петренко знал, какой приказ отдаст через несколько минут, когда их маленький отряд окажется достаточно близко, чтобы их могли прикрыть собственные ПВО.

— Петренко на связи, номер идентификации…, - последнее нужно было для того, чтобы свои не заподозрили в нем вражеского провокатора, - приготовиться к штурму высоты «пятьдесят пять»!

Если бы Гарри мог видеть себя со стороны, то непременно удивился бы тому факту, что он все еще жив. Среди каменных игл, вырастающих в небо, словно клыки неведомого чудовища, тяжелой технике было сложно развернуться, но это единственное, что спасало защитников позиции от полного поражения. В атаку шли новые и новые силы противника, уж чего-чего, а пехоты у него было хоть отбавляй. Передовые эшелоны защитников менялись по мере возможности, однако ситуация складывалась отнюдь не в пользу солдат ОСА. Ваникс сумели подавить системы ПВО и теперь все чаще «радовали» противника неожиданным десантом на близлежащие возвышенности или же в тыл. Упавшие с неба «подарки» уничтожались, но на их место приходили новые.

И все же, несмотря ни на что, «Могильник» держался. Защитники Каньона отступали, но не так быстро, как хотелось бы противнику. Тех сил, что прорвались к основной базе иными путями, было явно недостаточно для ее уничтожения, а бой в пещерах зерга вообще превратился в кровавую мясорубку, чья ненасытная утроба требовала все больше и больше жертв.

Даже такому матерому вояке, как Гарри, становилось все труднее целиться, вовремя отскакивать в сторону и вообще держать в руках оружие. Нет, сервоприводы его скафандра пока еще исправны, но усталость постепенно брала свое, и изнуреные мышцы, участие которых в движении все равно имело место быть, уже начинали слегка побаливать. Кто-то из воинов отходил в «тыл» - зоны, где бой проходил не так интенсивно, но только не Потрошитель. С самого начала и до сей поры он не покидал передовую, прекрасно понимая – многие солдаты дерутся только потому, что видят живой пример стойкости старшего товарища. Однако Гарри все-таки был человеком, а не бессмертным ангелом войны, не знающим ни усталости, ни жалости к врагам. Правда, в последнем мичман волне мог сравниться с мифическим существом – раненых ваникс он безжалостно добивал, расстреливая в упор, а если кончались патроны – прикладом или резаком. К счастью, юркие SCV успевали вовремя подвозить боеприпасы и медикаменты. Они же чинили технику и помогали медсестрам оттаскивать раненых. В какой-то момент Гарри посмотрел на обступившие ущелья скалы… где-то там командующий Ксайфилад пытается не допустить, чтобы ваникс прошли к базе иными путями. А еще выше – рой истребителей, среди которых летает и Шершнев, молодой офицер, который даже при нынешних должности и звании не забывает тех, с кем дружил и общался, когда был еще лейтенантом. Или уже не летает… какое-то шестое чувство подсказывало мичману, что второе утверждение куда ближе к истине…

Более омерзительной твари Андрей не видел за всю свою жизнь. Нечто коричнево-красное, со стороны напоминающее кровавый понос, сгрудилось у самого края скалы. Казалось, еще немного, и оно упадет в пропасть, став очередной добычей прожорливого Каньона, но это была лишь иллюзия – биоморф хорошо держался на месте и, более того, непойми каким образом медленно перемещался подальше от края скалы. Крохотные щупальца, кончики которых то и дело появлялись на поверхности туши, тянулись к камням и трещинам, силясь зацепиться за них. Валявшиеся повсюду обломки «Катарсиса» существо игнорировало, и если уж чего попадалось на его пути, то либо откатывалось в сторону, либо поглощалось. Впрочем, внешний вид этой твари был бы еще ничего, если бы не псионическая аура, слегка коснувшись которой, Андрей злобно зашипел, как рассерженый кот.

Выжил… И, более того, зовет на помощь. Разумеется, Мыслящий выслал команду уничтожения, но вряд ли она поспеет ко времени, ваникс не пожалеют жизней, чтобы спасти обожаемого командира. И еще вопрос: что делать с этим биологическим недоразумением, раз уж оно уцелело в космической катастрофе. «Стуков» должен был сгореть, расплавиться, изжариться и разлететься на тысячи кусочков. Но нет, целехонек – во всяком случае, физическое тело. А что до псионики, тут не все гладко – Шершнев прекрасно чувствовал, как мучается биоморф под гнетом поля подавления. Ни одно существо, ступившее в царство красного камня, еще не подвергалось такой злостной атаке со стороны Каньона.

«Уничтожить, как угодно, избавить мир от присутствия этой гадости!» - решил про себя Андрей, уверенно приближаясь к поделке Коорднатора, - «А вдруг это никакая не копия матрицы, вдруг внутри этой кучи дерьма душа настоящего Стукова? Даже самое извращенное воображение спасует перед тем, что должна чувствовать истинная человеческая монада, заточеннная внутри биоморфа!»

Тварь всколыхнулась, почувствовав приближение человека, однако вместо того, чтобы попытаться достать Шершнева одним из отростков, начала собираться в комок, готовясь к защите. Пилот злорадно улыбнулся и подступил ближе.

«Оружие тебя не возмет», - на этот раз Шершнев перешел к телепатемам, заодно принимая сигналы лже-Стукова. Табельный пистолет полетел в сторону, - «Но ты понимаешь, что во Вселенной есть место лишь для одного из нас…»

Разум Андрея соприкоснулся с матрицей биоморфа. Попытки последнего захватить контроль над физическим телом человека потерпели фиаско – что-то мешало, подавляло, отталкивало и ранило командира ваникс. Шершнев застыл, словно в разумьях. Однако на самом деле таковых не было и быть не могло – решение принято, отступать поздо и совершенно не нужно. Каньон примет, Каньон поможет, но стоит ли зацикливаться на нем как на чем-то постороннем? Сколько времени он провел в компании красных скал, пытаясь слиться с ними воедино, чтобы понять сущность той силы, что заложена в них? Глухой Каньон слеп, он всего лишь машина Природы – Корегонес ошибался лишь в одном…. Протосс, сам того не желаая, создал преграды себе же. Опять же, существуют вещи, которые сложно объяснить словами, надо просто чувствовать их и действовать, когад настанет час…

«Боишься?» - ехидно спросил Андрей, обращаясь к вжавшемуся в скалы визави, - «Правильно… сука тварь, я выбью из тебя все дерьмо, слизняк вонючий…»

Рука пилота коснулась рыхлой массы биоморфа, меж формациями которой обильно проступала какая-то полупрозрачная жидкость. С легким шипением материал перчатки начал расползаться, обнажая ладонь. Андрей едва сдержался, чтобы не закричать, когда едкая субстанция коснулась его кожи. В это же время псионический фон меж ненавидящими друг друга существами был оглашен жутким воплем биоморфа. Щупальца, резко сократившись, убрались под защиту туловища. На дрожащих от боли губах пилота появилась широкая садисткая улыбка. Так вот почему эта тварь так боялась его приближения! Краем глаза пилот заметил маленькую трещинку в скале неподалеку, из которой откуда ни возмись появилась хорошо знакомая каньонова вода. Все правильно. Нет, это не подсказка, а вполне логичное следствие того, что только что произошло. Шершнев являл собою один из «эталонов» Каньона, для которого даже собственная жизнь меркнет в свете бесконечного познания и мощи, которые являл собою сей артефакт, и вот теперь перед ним простирался его собственный антипод. Что там Банген, пытающийся симулировать это? Однако Глухой Каньон, хоть и сочится готовностью к агрессии, не спешит пробуждаться. Как новорожденный, чей витающий в каких-то иных измерениях разум вот-вот должен занять свое исконное место. Так в чем же дело?

«Эх, Бен, знал бы ты, насколько правдивы окажутся твои слова в нашей последней беседе…», - с грустью подумал Шершнев, осматривая обожженную, лишенную кожи ладонь, - «Настало мое соло в нашем трагическом спектакле, генерал; тогда, у мерзкой эволюционной камеры я жалел вас, а теперь…», - взгляд человека упал на сжавшуюся в ожидании громоздкую тушу биоморфа, не перестававшую слать истерические сигналы о помощи, - «кто пожалеет меня?»

Здоровой рукой Андрей подял небольшой камешек цвета крови и поднес его к губам. Поцеловать на прощание то, ради чего он собирался рискнуть не просто собственной жизнью, но и даже тем, что остается после разрушения физического тела – почему бы и нет? Кусочек Каньона исчез в нагрудном кармане летного комбинезона, а сам Шершнев уверенно подошел к биоморфу так, чтобы кончики ботинок едва касались его коричнево-красного тела. Собственный страх, порождаемый инстинктом самосохранения, Андрей погасил непередаваемым ужасом лже-Стукова. Кажется, тот понял, что собирается сделать человек, но никак не мог принять этого. Тело пилота чуть накренилось. Хватило небольшого услилия, и Андрей ничком упал в дрожащее тело биоморфа.

Крик пилота слился с нарастающим грохотом, родившимся где-то в глубинах Каньона. Андрей не выставлял вперед руки, в последний момент стараясь защитить себя, и не пытался вырваться из разлагающих тело объятий субстанции. Биоморф конвульсивно задергался и начал сползать к пропасти. Шлем еще берег голову и шею человека, но комбинезон растяал, как масло на сковороде. Казалось, существо не способно жить и терпеть такую боль, но Андрей жил. Взбесившийся разум бился внутри черепа, стараясь выбраться на волю, подальше от этого кошмара, но его истинный владелец не спешил испускать дух. Шершнев больше ничего не видел – кислота взялась за лицо, начисто выжигая глазные яблоки, нос, челюсти, а потом и надорвавшиеся в диком напряжении голосовые связки. Однако яснее ясного он ощущал, что вместе с проклятым биоморфом летит в пропасть – туда, где уже стекается «вода», первичная всеочищающая материя. Камандир Армады уже не оглашал псионный фон своими «воплями» – матрицу супостата разрывало на части, казалось, сотни раскаленных добела спиц врезаются в его рыхлое тело. Корегонес и Агриллис могут собой гордиться – их гипотезы нашли фактическое подтверждение. И биоморф, и человек, чье искалеченное тело так и не отцепилось от заклятого врага, с громким всплеском рухнули в бурлящее озеро на дне пропасти. Из расширяющихся с каждым мигом трещин вокруг тугой струей била «вода». Капитан 2 ранга Андрей Шершнев прекратил свое существование….

По гигантской расщелине на теле Аримунэ-3 прошла еле заметная дрожь, зародившийся в темных глубинах рокот становился все громче. Глухой Каньон оживал… уже в новом качестве.

Глава 25.

Псионный кавардак.

«Агриллис?» - сигнал Мыслящего был ясным и четким, поле подавления словно куда-то сгинуло.

«Вы достигли пика?» - ответил вопросом на вопрос тот. Протосс не знал, сколько прошло времени с начала боя, он был целиком и полностью поглощен контролем за состоянием и Бангена, и Каньона. Генерал еще не достиг нужной стадии эволюции, но что же тогда происходит?

«Нет», - телепатировал зерг, - «и потому я обращаюсь к тебе – что происходит? Ты чувствуешь это?»

«Да», - согласился протосс, - «Каньон пришел в движение… но здесь что-то не так – мне кажется, он к чему-то готовится, и меня это пугает».

«Пугает?» - в телепатеме зерга прочитывалось несвойственное ему удивление.

«Совершенно верно», - подтвердил Агриллис, - «Наш план не работает, точнее, он должен был сработать, но кто-то нас опередил. Причем опередил в высшем смысле – боюсь, я не смогу объяснить, что же там происходит. Но это очень интересно… очень… интересно…»

«Агриллис?»

«Великий Адун…»

«Агриллис!!!»

«Не отвлекай меня… если хочешь, присоединяйся… пусть меня разрежут на куски, я не пропущу такого события… я должен это понять!» - телепатема протосса становилась все слабее, будто тот специально отдалялся от собеседника.

«А как же наш план?» - вопросил зерг, пытаясь поймать джудикейтора, ухватившего за хвост дракона познания.

«Это уже неважно», - туманно ответил тот.

«Да, пожалуй, ты прав, протосс», - неожиданно заявил Мыслящий, - «Я понимаю… но что будет с нами теперь?»

«Тебе известен ответ, зерг… я не знаю…»

Что чувствует заяц, которого травят борзые? Или волчица, окруженная охотниками? Пожалуй, Нина Колоскова могла дать ответ. Ей не повезло, как странно. Выраться к своим не удалось, найти обходной путь тоже. Все, что теперь ей оставалось – бежать. Стелс-костюм неисправен, и кровавое пятно на правом боку тому свидетель и соучастник. Гребаные детекторы! И боеприпасы: увы, SCV с патронами здесь неоткуда взяться. Вообще удивительно, как ее угораздило забраться в такие дебри? Преследователи отстали, но они ни за что не расстанутся с мыслью сделать из ее тела отбивную. Из ее прекрасного, тренированного тела, которое всегда выручало и только теперь дало слабину. Нина даже могла простить себя за это: ну сколько можно? «Призрак» зачастую сильнее обычного человека, но и у него есть предел. Силы предательски таяли, а зловредное красное пятно на пробитом комбинезоне по-прежнему расползалось, словно задалось целью измарать всю одежду. Винтовку пришлось выкинуть, она слишком тяжела для подобных забегов и скалолазания.

Левая нога попала в небольшую выбоину и, неуклюже свернувшись, заставила тело повалиться в сторону. Колоскова злобно зашипела – ну вот, еще и ногу подвернула! Медикаменты? А они давно закончились, разве что пьерова «дурь» осталась. Рука девушки полезла в карман, где хранились заветные капсулы. Хоть какое-то обезболивающее, нога болит – аж жуть. Не сломана ли? Нина вколола себе оставшийся наркотик и попробовала сделать шаг. В глазах потемнело, и девушка, упав, схватилась за больную конечность. Что теперь? Ждать, пока придут добрые ваникс и сделают ей бесплатную трепанацию черепа, кесарево сечение и чего они там еще умеют? Нет уж…

«Хоть на четвереньках, надо двигаться дальше», – решила про себя Нина.

Через какое-то время боль поутихла, и Колоскова уже могла идти, прихрамывая. Сил при этом уходило немерено, а вот толку было маловато. К тому же иногда долбаная конечность вновь напоминала о себе. Борясь с очредным приступом ломоты и острого жжения в области лодыжки, она прислонилась к кроваво-красной скале и крепко зажмурилась. На уголках глаз появились крохотные капельки слез. Этого еще не хватало!

«Еще немного, пройди еще немного», - разум девушки потревожила телепатема, владальца которой она узнала сразу.

«Корегонес? Что ты…»

«Я не мог тебя бросить», - отозвался тот, - «я сделал то, что был должен, и теперь пришел сюда… искал тебя и нашел».

«Приятно слышать», - присутствие друга придало сил настолько, что девушка сумела даже съехидничать, - «и что же дальше? Тебя они не увидят, а вот мне скоро капут…»

«Не торопись», - мягко заметил протосс, - «убить меня проще, чем ты думаешь, но насчет «заметить» - это правда. Тебе надо пройти еще немного, здесь недалеко пещера, где можно спрятаться».

«Думаешь, нас там не найдут?» - вопрос был скорее риторический. Естественно найдут, если захотят. А после стольких трупов товарищей, полегших от ее руки, ваникс обязательно захотят покарать убийцу.

Нина пошла – медленно, с остановками. Наверное, больная нога была повреждена раньше, иначе как так можно ее вывернуть, что ступить невозможно? Ну конечно! Осколком срезало кусок ботинка, вот и ответ. Хорошо хоть сама стопа на месте…

Грот, куда Корегонес завел Нину, никак не походил на место, где можно было бы укрыться от преследователей. Во-первых, вход туда слишком широк и заметен, во-вторых, там не было и намека на какие-либо ответвления, которые запросто могли увести в спасительный лабиринт, в-третьих… Каменная стена позади Нины раскололась от мощного удара чего-то крупнокалиберного. Девушка упала ничком и поползла в направлении пещеры, даже не поинтересовавшись, откуда стреляли. Смысла в этом не было никакого, она и так все прекрасно знала. Ваникс нашли неплохую замену дорогостоящим осадным танкам, введя в оборот дальнобойные гаубицы. Мобильность и защищенность последних оставляли желать лучшего, но и то, и другое с лихвой компенсировалось адской мощью и дальнобойностью. Вообще-то они использовали этих монстров для обстрела скоплений техников или хорошо укрепленных позиций, и раненый «призрак» не входил в список перечисленного. Скорее всего преследователи запросили данные воздушной разведки, а те, обнаружив цель, дали ориентировку расчету гаубиц. Похоже, дела ОСА совсем плохи, если уже раненых пехотинцев добивают крупным калибром…

Впрочем, фортуна и на этот раз не обделила Колоскову вниманием. Прицелились неведомые артеллиристы вполне сносно, вот только вместо бронебойных снарядов надо было зарядить осколочные. В таком случае «призрак» был бы утыкан мелкими железками, словно кибернетический ежик в сказках для техноманов. А вот ударная волна никуда не делась, куски скалистой породы тоже.

Кое-как поднявшись на четвереньки, Нина заползла внутрь пещеры и двинулась вглубь, сама не понимая зачем. Пространство впереди было укрыто странным тягучим туманом, исходившим откуда-то снизу. Спрятаться там? Но на дворе не каменный век, и сканеры никто не отменял, термодатчики тоже. Захотят – найдут. Впрочем, до тумана надо еще добраться, а сил уже нет. С тяжелым хрипом девушка повалилась на бок и, перевернувшись на спину, широко раскрытыми глазами уставилась в высокий каменный потолок. Неужели все?

«Еще немного», - вновь Корегонес. Кстати, а с чего он решил, что его можно уничтожить? Бестелесное-то существо? Разве что лазером или пси-штормом, - «Впереди трещина, из нее сочится вода… сама знаешь, какая, она поможет».

Нина не ответила. К пульсирующей боли в правом боку и ломоте в области лодыжки добавилось жжение в легких. Пещера будто превратилась в духоку, а сама девушка – в жаркое. Колоскова-гриль в собственном соку с протоссиной приправой. Новоявленный родник это, конечно, хорошо, но как до него добраться? Из последних сил? А где их взять-то, последние? Нету их, нет и все….

«Все будет хорошо», - темплар и не думал уговаривать свою спутнику подняться и продолжить путь, - «Моих сил хватит, чтобы немного помочь тебе. Просто расслабься…»

«Это самое лучшее, что ты мог посоветовать», - вымученно ответила Колоскова, - «И единственное. Знаешь, из тебя бы вышел прекрасный человек…»

«Спасибо», - ответил тот, ничуть не обидевшись, что его сравнивают с вроде как низшей расой, - «Уверен, будь ты моего племени, я бы только гордился этим…. А теперь сделай, что я прошу, и возможно, нам предоставится шанс воплотить наши мечты в реальность».

Колоскова не стала уточнять, что же имел в виду Корегонес. Сознание уплывало в какие-то иные измерения, и чем больше отстранялось оно от собственного тела, тем сильнее становился тот, кто старался, хоть и частично, занять его место. Взгляд девушки затуманился, веки чуть опустились, придавая ее лицу сладностно-мечтательное выражение. Щеки чуть зарумянились, губы приоткрылись в глубоком вдохе – верный признак того, что умирать она пока не собиралась. Только сейчас Нина всецело ощутила, что чувствует человек во время клинической смерти, и даже больше: она специально не позволяла себе «улетать» слишком далеко и пыталась помочь Корегонесу, жизненные силы которого тоже были далеко не бесконечны. Но… как вообще такое стало возможно? Два существа управляют одним и тем же телом! – Нина как могла помогала другу.

«Надо передохнуть», - заявил Корегонес. Тело девушки тяжело бухнулось прямо на бьющий из небольшой трещинки родник. Краем глаза Колоскова увидела еще один в метре от себя, совсем крохотный.

«Погоди-ка, а вон того же не было, или как?» - спросила она, совершенно забыв, что последние минуты протосс видел окружающий мир ее глазами и, следовательно, тоже мог принять мираж за реальность».

«Все верно», - согласился тот.

«Замечательно», - Колосковой стало легче, но не настолько, чтобы можно было продолжать путь. И моральное, и физическое истощение пока не давали сделать и шагу, - «Не хочу сдохнуть умалишенной дурой….»

«Главное, не попасться в лапы нашим «друзьям»», - на этот раз Корегонес не стал пересылать ободряющие телепатемки по типу «все будет хорошо», - «до встречи с тобой мне довелось видеть, как ваникс хватают «призраков». Я догадываюсь, зачем они нужны им…»

«Без подробностей», - Нина прервала научно-садистские фантазии протосса, право, настроение и так ни к черту, - «Кстати, оружия у меня нет. Разве что ножом зарезаться?» - девушка скептически посмотрела на военный кинжал, мирно покоившийся в ножнах на голенище.

«Рановато, давай пока в туман… ну, поднимаемся», - тело девушки неуклюже встало и неровной походкой направилось к плотной дымовой завесе. Отсутствующий взгляд и вытянуые чуть вперед руки делали из нее отличный образчик для дешевых фильмов про сексапильных зомби, под гладкой кожей которых таится полуразложившаяся плоть. Подобные «шедевры» в кинематографе как ОЗУ, так и старой Конфедерации встречались сплошь и рядом, ибо были интересны широкому кругу зрителей, от любителей расчлененки до обожателей клубнички и просто извращенцев. Израненной Колосковой сулил щедрый гонорар, только она об этом даже не подозревала.

Те десять метров, что оставались до границы белесого тумана, показались ей бесконечным марафоном. Корегонес, сил у которого все-таки оставалось побольше, счел нужным прокомментировать появление очередной трещинки в красном камне.

«Что-то не так… чувствуешь вибрацию под ногами? А псионика – я в жизни не встречал такого бедлама! И он становится сильнее!»

Нина не отвечала. Все, что ей оставалось, это тупо следить за тем, чтобы не споткнуться и не упасть. Каньонова вода помогла, но не так, как рассчитывала девушка. А ведь протосс прав: дело и впрямь нечисто. Каменистая поверхность под ногами еле заметно подрагивала, а слух улавливал наростающий с каждой секундой гул, исходящий откуда-то снизу. Казалось, Глухой Каньон притаился, словно хищник в засаде. Кстати, силы ее начинают потихоньку восстанавливаться…

Через минуту Колосковой стало настолько лучше, что можно было свободно присесть и попить целебной водички из очередного источника. Отлично. Оставалась одна проблема: два воина ваникс, появившиеся у входа в грот. У них нет огнестрельного оружия, но какая разница, у Нины оно тоже отсутствует, а стальным ножом против энерголезвия много не навоюешь. Прошипев сквозь зубы что-то из личного арсенала вселенских проклятий, Колоскова потянулась-таки к голенищу.

«Не надо», - остановил ее протосс.

«Что – «не надо?»» - спросила Колоскова, изготавливаясь к бою, - «Не боись, я пока не хочу делать харакири. Предпочитаю смерть в бою…»

«Они тебя скрутят…», - скептически заметил тот. Ваникс, тем временем, уже засекли потенциальную жертву и неспешно направились в ее сторону.

«Нифига», - Нина отошла вглубь туманной завесы, - «видишь, дальше пути нет – обрыв. Я попытаюсь ранить одного, а потом прыгну вниз. Идет?» - девушка пыталась сделать телепатемы как можно проще, придавая им безразлино-непринужденную окраску, однако протосса не обманешь. Корегонес совершенно четко ощущал – ей страшно. Впрочем, ему тоже было немного не по себе. И дело даже не в том, что ваникс могли засечь его и атаковать: высший темплар сейчас состоял фактически из одной лишь пси-оболочки, разрушить которую вплоне реально. А если и не заметят… какой смысл жить, если не можешь помочь тому, кто сражается рядом с тобой? Даже больше. Всего год назад он и поверить не мог, что когда-нибудь его чувства по отношению к отдельно взятому террану превысят не просто общепринятый порог, но и вообще выйдут за рамки разумного. Что же их так сблизило? Дружба? Или любовь? Но разве последнее применимо к столь непохожим существам, как человек и протосс? Впрочем, это Каньон. И здесь возможно все, особенно сейчас. Подойдет любое название: дружба, боевое братство, товарищество, любовь, взаимное влечение – Корегонес знал, как воспользоваться этим во имя общего дела. А получится ли?

«Получится», - это наваждение, или скалы и впрямь умеют посылать телепатемы?

Медлить нельзя.

«Нина, ты мне веришь?» - этот вопрос стал для Колосковой настоящим сюрпризом. Ваникс остановились перед стеной тумана, не решаясь пройти дальше. Возле входа в грот появились еще двое, но с винтовками С-14 вместо энерголезвий.

«Да, верю», - последовал немудреный ответ.

«Тогда расслабься. Я исполню мечту, которой ты грезишь сейчас»

Тело девушки чуть дрогнуло, обмякло, но, вопреки ожиданиям, не повалилось, словно мешок с мукой. Два маленьких шага назад – Нина не сводила глаз с фигур со штурмовыми винтовками в руках. Поверхность ушла из-под пяток, и теперь Колоскова балансировала на краю заполненного густым белесым туманом оврага, на дне которого – она была уверена в этом, хотя не знала почему – расположилось свеженатекшее озерцо. Царившую в гроте тишину нарушила одинокая очередь, выпущенная солдатом Корпорации. Пули прошили дымку насквозь и со свистом отрикошетили от противоположной стены. Колосковой там уже не было – за миг до этого тело девушки покачнулось и, сорвавшись с обрыва, полетело в овраг. Ни один мускул не дрогнул на лице Нины: она падала, раскинув руки в стороны, словно внизу ее ждала теплая пуховая перина. Чуть прикрытые глаза смотрели вверх…

«Ну и о чем я мечтаю, Корегонес?» - сознание затуманилось, предчувствуя грядущую метаморфозу.

«Я научу тебя красиво умирать…»


Продолжение