Падение (часть 3)

5

Первыми в бой кинулись истребители, которые напоминали два пчелиных роя налетевших друг на друга. В это самое время из-за теневой стороны планеты показались истребители и штурмовики с «Маара», которые поспешили ввязаться в бой. Наконец космос стал мигать вспышками от выстрелов и взрывов. Фрегаты обстреливали друг друга, находясь на почтительном расстоянии, и настойчиво ждали, какие же легкие звездолеты выиграют воздушную сечу. Самуэль Моррвиль, как обычно, выискивал цели по крупнее, что входило в обязанности штурмовика. Вдруг его радар привлек фрегат слишком сместившийся вниз от боевого порядка конфедератов. Его матовая белая окраска, хорошо видимая в лучах звезды, так и манила выпустить по себе пару ракет. Увернувшись от ямато заряда, который пронесся над головой и сбил истребитель сзади, Самуэль также спустился намного ниже боя, сойдя с дальней орбиты. От туда он увидел страшную панораму сверкающего сражения. Постепенно молодого летчика стал охватывать страх, который он пытался отогнать мыслями о своей незначимости во вселенной. Бой был грандиозным, такого он еще не видел, и здравый смысл улавливал, что возможность быть сбитым своими, а тем более чужими максимально высок. Когда пусковой шлюз тяжелой ракеты был открыт и готов к выстрелу, на хвост Моррвиля сели два вражеских Призрака, которые никак не могли попасть короткими лазерными очередями в отражающий свет корпус. Борьба за живучесть не оставили от размышлений и следа, летчик стал маневрировать. Через мгновение один из преследователей с еле заметной вспышкой развалился на куски - Самуэль даже смог разглядеть тело пилота, отправившееся в черную бездну. Но тут в одно из трех крыльев штурмовика лазерный луч все таки угодил, и звездолет стал крениться на левое крыло. Моррвиль быстро переключил двигатель в самый беспощадный режим и оторвался от преследователя, попутно выпустив две ракеты в намеченный ранее фрегат. Сделав «бочку» и развернувшись спиной к позиции конфедератов, Сэм ринулся к своим кораблям, дабы запросить посадку и ремонт. В это время его соратники оттесняли легкие звездолеты противника к расположению Новой Конфедерации. В битву активно включился лазероносец Доминиона «Карпат», который своим мощным непрерывным энергетическим лучом разил на пять километров, повреждая любую обшивку любого корабля. К «Карпату» несколько фрегатов врага решили сделать прорыв, сопровождаемые крейсерами «Бегемот». Смельчаки сменили высоту атаки и стали наступать сверху, из-за чего истребителям Доминиона пришлось преграждать им путь. Маневр был хорош напористостью и внезапностью, но потеряв все корабли, одни из которых разлеталась на металлолом, а другие падали, разрезая атмосферу планеты, конфедераты лишь слегка задели флагман, но почти все истребители Доминиона были биты. Это открыло дорогу для движения тяжелых кораблей Конфедерации, которые начали использовать всю свою огневую мощь, разнося оголенные крейсера-носители, плавно уходящие за корпуса обтекаемых фрегатов.

В это тяжелое время Самуэля Моррвиля снова охватил страх, который настолько заглушил его рассудок, что радиообмен, отключенный по приказу командира звена так и не был активирован. Товарищи по звену его считали погибшим, так как на связь во время боя он не вышел. Но глаза боятся, а руки делают: звездолет с пробитым крылом и на предельных скоростях несся к ближайшему крейсеру-носителю. Тут он и вспомнил, про отключенную связь.

— Прошу сесть, пробито крыло. Я штурмовик, теряю управление… - лихорадочно сказал Самуэль, нажав на кнопку активации радиопередачи.

— Ангар «Б-2» - следите за движением нашего корабля, - ответил женский голос.

— Спасибо вам, вы спасли мне жизнь… - ответил молодой пилот, впервые попавший в ситуацию, когда он был в шаге от смерти.

Огромный железный шлюз в крыше корабля открылся, и от туда выдвинулся железный рукав с широкой площадкой, которая принимает звездолеты. Тут Сэм заметил, что сзади него еще пара истребителей Доминиона, одного из которых через секунду накрыло шальной ракетой. Во время боя все корабли носители должны были принимать любой доминионский звездолет - это вносило некоторую путаницу после сражения, но зато спасало много жизней. Но вот до приземления оставались считанные метры, штурмовик включил реверс и медленно сел. За ним последовал истребитель - рукав задвинулся внутрь корабля, а железные двери шлюза закрыли сверкающий космос за спиной. Наступила некоторая разрядка. Откуда не возьмись появились люди в белых огнеупорных облегающих одеждах, которые с помощью домкратов приподняли звездолет, подставили под его подпорки колесную базу и стали медленно оттаскивать от площадки, которая освободившись тут же скользнула снова наверх. Самуэль открыл кабину и стал медленно из нее вылезать. Когда посадочная площадка вновь спустилась, неся на себе один штурмовик и три полуразбитых истребителя. Он увидел, как кабина штурмовика была обагрена кровью и, забыв про страхи и усталость ринулся к ней. Самуэль стал помогать обслуживающим площадку, которые с радостью приняли его в свои ряды. Оттащив штурмовик, Моррвиль спешно побежал за лестницей, чтобы подняться к раненому летчику, который не мог открыть кабину. Наконец, молодой пилот поднялся к кабине и застал уже мертвого аса. В сверхпрочном стекле виднелись четкие выжженные круги - сквозь которые было видно разрезанную голову. В ангаре показалась бригада медиков, которая стала на месте оказывать первую помощь. Сэм побежал к своему штурмовику, левое крыло которого было почти восстановлено - механики работали быстро. Но возвращаться обратно не хотелось, он только что вылез из цепких лап смерти, а тут снова в пекло! Моррвиль вспомнил про своих товарищей, что погибли несколько дней назад, разговор с командиром красных, который описывал битвы с Роем зергов. Наконец Сэм поглядел на две медали, что висели на груди - он должен был лететь… Молодой пилот снова запрыгнул в свой штурмовик, настроился на канал связи звена, в котором осталось семь единиц, проверил вновь пополненный боевой комплект. Механики полностью заварили крыло, и, показав большой палец, пожелали удачи молодому летчику, которого вновь закатили на площадку и сняли с колесной рамы.

— Майк, Майк, ты жив? - спросил Самуэль, неуверенно.

— Сэм, где тебя носит? Срочно в этот квадрат выходи!!! - крикнул командир звена Ален Виндер.

— Да, сэр - координаты получил - вылетаю из ангара… - сказал виновато Самуэль, убирая подпорки и устремляясь в открытый космос.

Только молодой пилот высунул нос с посадочной площадки, как его чуть не задел обломок чьего-то фрегата, который, упав на обшивку корабля-носителя, проскользнул по ней, содрав белую окраску. Самуэль продолжал уворачиваться от ракет и обломков - ему пока везло. Вскоре он достиг места, где бились его друзья.

— Сэм, ты здесь, - крикнул радостно Майкл Синг, - мы думали ты погиб… гляди, эту штуку снести надо!

— Заходим слева! - приказал Ален Виндер, - за мной!

Шесть звездолетов колонной пробивались сквозь огневой заслон «Бегемота», чей боекомплект был исчерпан. Боевой крейсер пытался уйти с поля боя, но его настигли коршуны Алена Виндера, которые быстро обесточили крейсер, повредив важные элементы в обшивке. Положение в противостоянии стало выравниваться, мгновенно помудревшие летчики вместо лобовых атак массой, наносили болезненные уколы большим кораблям и друг другу. Начались дуэли и охота - пространство позволяло. Большие корабли маневрировали, используя вертикальную ось, что привело к рассредоточению обоих боевых порядков. Теперь попадать в друг друга было сложнее.

На почтительном расстоянии от битвы стали появляться синие клубки энергии: в конфликт включались протоссы, они не могли оставить без внимания уничтожение своих подданных. На высокой скорости к конфликту двигалась дюжина носителей с истребителями-дроидами на борту, множество скаутов и корсаров. Вскоре этот авангард вступил в бой на стороне Доминиона, оттеснив силы конфедератов. Этим грамотно воспользовалось командование - все оставшиеся легкие звездолеты получили шанс восстановить батареи, боекомплект и перевести дух. Космическая авиация Доминиона начала перегруппировывать свои силы. Но в помощь обеим сторонам пришли основные дивизионы флотов, ведомые воинственными адмиралами. Битва разгорелась с новой силой, а тем временем Самуэль Моррвиль и Майкл Синг сидели в одном из носителей, в ожидании новых приказов. Их штурмовики снова подремонтировали и зарядили.

Молодые летчики расположились неподалеку от своих звездолетов, когда к ним подбежал Ален Виндер и велел идти за ним:

— Вы лучшие, кто остался с нашего корабля. Один из зондов вошел в атмосферу и уловил сигнал бедствия с планеты. Расшифровка показала, что это наш командор пока жив. Приказ отправиться за ним…

— А на чем же мы летим? - спросил Майкл.

— На полевой клинике, с нами еще врачи будут, - ответил Виндер, вглядываясь в бумагу, которую он держал в руках.

— Это которую в наземных операциях применяют? - снова задал вопрос Майкл. Виндер посмотрел на него сурово, а затем слегка улыбнулся.

— Да-да… - шепотом сказал Самуэль, - ты в авиации служишь или где, забыл что ли?

Широкими шагами пилоты дошли до другого ангара, где их ждал еще один пилот истребителя Шон Бейл.

— У нас в команде четыре пилота и четыре врача… ну, помчались, говорят планета с щадящим климатом, поэтому нам главное найти капитана. - быстро произнес Виндер, заходя внутрь обтекаемого короба, в грузовой отсек которого помещалось восемь человек и медицинское оборудование с четырьмя койками. Вслед за ним на борт «филдкросса» ступили четыре медика и Шон Бейл. Самуэль и Майкл заняли места в своих штурмовках.

— Летите за мной, соблюдайте клин и глядите в оба, - сказал Виндер по радиообмену.

— Да, сэр, - одновременно ответили Сэм и Майк.

Филдкросс с сопровождением ушел со взлетной площадки за спину дивизиона Доминиона, который продолжал яростный бой, длившейся вот уже четыре часа подряд. На абсолютно свободном пространстве пилоты стали снижаться к ближней орбите и готовиться ко входу в атмосферу в районе предполагаемого экватора. Ален Виндер не спроста взял собой два штурмовика для сопровождения, так как только они обладали способностью входить в плотную атмосферу, чего не скажешь о легких и хрупких для этого истребителях. Но данная планета имела одну отличительную особенность - плотность верхних слоев атмосферы не давала возможности приземлиться на поверхность. Все объекты в ней попросту сгорают и падают уже обломками или пылью. Но в этом плотном щите имеется несколько отверстий, которых во время сражения изучали исследователи обоих государств. По команде Виндера, все три звездолета приняли вертикальное положение относительно голубой поверхности с множеством облаков и активировали энергетические подушки, чтобы не повредить корпус при входе в плотное воздушное пространство. Летчики и медперсонал надели шлемы, которые хранили большой запас кислорода и предохраняли от удара в случае перегрузок. Затем они снизили скорость и ринулись к поверхности именно к тому месту, которое указали исследователи Виндеру для входа…

Пилоты ощущали жуткую тряску и видели языки пламени вокруг себя, которые закрывали видимость. Половина приборов выключилась, на филдкроссе произошло обесточивание, продолжавшееся около тридцати секунд. Но тут огонь развеялся, приборы вновь радостно затриндели и активировались, а сквозь кабину красовались белые пушистые облака, устлавшие поверхность планеты. Звездолеты выправили свое положение, ориентируясь на горизонт, забили его положение в компьютер, а летчики, включив автопилот, немного расслабились. Штурмовики вместо треугольника, сформировали колонну, двигаясь на разной высоте. Впервые за несколько недель, пилоты стали чувтствовать турбулентность, и мелкие перегрузки от смены высоты.

— Сколько еще лететь? - спросил Самуэль, протирая стекло шлема, куда усиленно поступал кислород.

— Два-три, нам нужно экономить батареи, переходим с 1200 на 800, - ответил Шон Бейл.

— Может спустимся ниже? Уж больно хочется взглянуть… - произнес Майкл, виляя в воздухе.

— Не стоит, наши радары сквозь облака почему-то не работают... мало ли скала, подожди, пока прояснения достигнем, - ответил Самуэль другу.

Но вместо прояснений летчики встретились с постепенным потемнением, сменившимся свинцово-серыми грозовыми облаками. По приказу Ален Виндера, звездолеты набрали высоту. Вдруг воздух вокруг доминионцев как будто задрожал, а над ними стал слышаться громкий свист и скережет. Это сбитый крейсер несся к земле, разламываясь под жесткими слоями атмосферы, которая воспламеняла крепчайшую сталь, превращая ее в горящий факел. Спустя несколько секунд обломки пролетели за спиной, оставляя за собой огненные хвосты, превращающиеся в черный дым.

— «Штурмовик» на крыле… это наш, - со скорбью в голосе произнес Майкл.

— Тут много наших… - вздохнул Виндер.

Было пройдено где-то восемьсот километров, прежде чем грозовой фронт остался за хвостом. Впереди вновь радовали глаз кучевые белые облака, что завораживали своей красотой отвыкших от нее пилотов. Командир скорректировал курс, и наконец летчикам предстала поверхность, которую они нормально могли рассмотреть. Но пока это была лишь вода, а точнее безмолвный океан.

— Спустимся чуть ниже… от воды сейчас девять тысяч метров, - сказал Ален Виндер, наклонив филдкросс для более быстрой потери высоты. - Штурмовикам перейти на усиленный кислород!

— Да, сэр! - ответили бодро Сэм и Майк и принялись подсоединять к своим шлемам специальные шланги для подачи животворящей смеси. Затем они загерметизировали свои черные шлемы, надвинув защитное стекло.

Звездолеты стали лететь ближе к воде, которая отражала свет звезды, что держала вокруг себя 16 планет, ставших предметом кровопролитного спора. Впереди стала виднется узкая полоска суши, которая все быстрее и быстрее становилась выше и шире. Когда до берега, покрытого лесом оставалось меньше километра, пилоты сбросили скорость до двухсот километров в час. Впереди показались редкие скалы, которые через секунду уже оказались по правому борту. Звездолеты влетели на территорию лесов, что простирались до горизонта. Местное солнце постепенно клонилось к лесу, где по всей видимости был запад, летчики летели прямо на него. Сигнал бедствия находился в 150 километрах прямо по курсу, и Ален Виндер приказал подняться выше над лесом, чтобы обзорность немного возросла. Но Самуэль Моррвиль следил больше за зеленым ковром планеты, нежели за приборами штурмовика. Его лицо поражала улыбка, такого буйства зелени он мог видеть только в закрытых заповедниках, которые контролировались человеком, а так, чтобы все росло само собой, это было удивительно. Меньше часа прошло, прежде чем густой лес показал проплешину, которая представляла собой выжженный участок с кусками железа в центре.

— Здесь. Снижаемся, - сухо сказал Ален Виндер, подкручивая какие-то рычажки в кабине. - Синг, патрулируй местность вокруг, мало ли здесь конфедераты уже побывали.

— Есть, сэр, - ответил Майкл и продолжил полет на скорости чуть меньше ста километров в час.

Два звездолета медленно приземлились, выдвинув посадочные подпорки, которые глубоко вошли в мягкую землю. Самуэль Моррвиль не спешил открывать кабину, так как опасался местных бактерий. Первыми на выжженную землю ступила бригада медиков в специальных скафандрах, которые были чуть меньше защитного снаряжения десантников и имели белый окрас. На спине медика виднелся сильно защищенный короб, в котором находились батареи, поддерживающие все функции скафандра, баллон с кислородной смесью и различные электросхемы.

— Сэр, гравитация чуть слабее чем на наших планетах - 0,9 G, - передал по радиообмену один из медиков. - В воздухе достаточно кислорода для жизни. Вы можете выйти наружу, но проверьте герметичность костюма.

— Отлично. Ищите капсулу, - ответил Ален Виндер, надвинув защитное стекло своего шлема.

Медперсонал рассредоточился по мелкому полю, осматривая каждый кусок металла, что торчал из земли. Через пару минут из филдкросса вышел Ален Виндер. Немного потянувшись, как после долгого сна, командир включился в поиски. Одежда летчика была самой легкой и дорогой. Облегающий черный костюм закрывался молнией на груди, перчатки надежно герметично крепились молниями к запястью. Шлем из высокопрочной стали также имел матерчатое продолжение у шеи, которое крепилось к вороту комбинезона. Также шлем снабжался запасом кислорода, имел черное стекло, которое сохраняло прекрасный обзор днем и ночью.

Самуэль по-прежнему сидел в кабине и постоянно проверял, правильно ли закреплены перчатки и ботинки. Затем он активировал термометр, который очень редко включал. После долгой загрузки, на дисплее высветились числа «28». Температуру Доминион мерил по старому доброму Цельсию. Выходить наружу Моррвилю не хотелось, несмотря на свою любознательность и восторг от увиденного. Когда все это смотришь с высоты полета - это одно, но когда до всего этого касаться: в академии пилотов предостережения о бактериях чужих миров слишком плотно засели в его разум. Наконец он решил развеять мрачные мысли о заражении разговором с Майклом:

— Как ты там?

— Пока все чисто, - ответил Синг сквозь скрежет мелких помех.

— Никаких организмов не видно? - снова спросил Моррвиль.

— Деревья очень плотно растут, листва все закрывает. Никого не вижу, и конфедератов нигде нет…

— Я вот думаю выйти посмотреть, что за ареал вокруг. Или все таки сидеть, мало ли зараза пристанет какая?

— Хе-хе, - Майкл засмеялся, - Я бы посмотрел, мало ли больше на эту планету не прилетим, а жалеть будешь всю жизнь!

— Ты прав, Майк. Пожалуй, стоит… - тут лампочка эфира с Сингом погасла, а звездолет немного содрогнулся, - Майк… Майк!

Через мгновение Самуэль накинул на себя фиксирующие ремни, и убрав подпорки, взлетел ввысь, попутно осматривая штурмовик своего друга, которого нигде не было видно. Он продолжал лихорадочно давить на кнопку радиообмена, дабы убедить себя, что лишь связь дает сбой. Солнце почти скрылось за горизонтом, наступили сумерки, и Моррвиль включил сигнальные огни, которые мигали желтым светом. Внутри молодого пилота начался настоящий пожар - волнение по судьбе Майкла была куда сильнее страха смерти. Плотным камнем страх давил на грудь, а спину и лоб прошиб холодный пот.

— Где-то рвануло, что случилось? - послышалось в динамиках, - Моррвиль, что произошло? - вновь произнес Виндер. Но Моррвиль молчал, он искал и искал, где же мог упасть штурмовик.

— Сэр… Майкл Синг… он пропал. Связь с ним… прекратилась в момент взрыва… - тихо ответил Самуэль, нарушив молчание, царившее в эфире где-то минуту.

Моррвиль, словно сокол, летал кругами над лесом, но нигде не было следов доиминионского звездолета - деревья все плотно перекрывали. Вдруг вдалеке раздался звук каких-то перезвонов и из леса к Самулю направились две ракеты. «Конфедераты уже распаковались…» - подумал он, и увеличив скорость скинул заряды, сбивающие ракеты. Но они оба уничтожили лишь одну ракету, вторая попала в хвост и разорвала батарейные секции, а также расколола левое крыло, которое тут же упало на землю, воткнувшись где-то между деревьев… Самуэль пытался выправить звездолет, но все системы погасли, а аварийные огни, которые от тряски будто плясали, советовали катапультироваться. Если кабина пилота штурмовика или истребителя не была повреждена, то при смене положения одного из рычажков, она свободно оделялась от корпуса звездолета. В таком случае приходилось ждать, когда тебя подберут в космосе после боя. Но здесь земная гравитация быстро вошла в свои права, и кабина рухнула на землю, попутно сломав огромное количество веток. Самуэль потерял сознание.

Когда он открыл глаза, было уже темно. В стекло стучались медики, освещая своими фонарями все внутренности кабины. Увидев, что Моррвиль жив, они принялись пилить кабину. Сэм не мог пошевелить ни рукой не ногой, приборы и внутренняя отделка из железа сильно зажимали конечности. Крови нигде не было, шлем на голове также не было поврежден, лишь функция ночного видения вышла из строя. Ветки загасили удар о землю, который вполне мог стать смертельным: высота падения колебалась в районе 120 метров. Наконец кабину разрезали и люди в белых скафандрах, уже запачканных грязью, принялись вытаскивать упавшего.

— Как ты, Моррвиль? - спросил подбежавший Ален Виндер.

— Да вроде порядок, сэр. А что с Майклом? - тихо сказал Самуэль, уложенный на траву.

— Мы его не нашли, ровно как и командора. Нашли источник сигнала - капсулу, но она была раздроблена… - медики осмотрели летчика и принялись затаскивать его в филдкросс.

Как только они взяли носилки, Самуэль самостоятельно встав, показал всем видом, что ему не нужда медицинская помощь. Моррвиль снова осмотрел свой костюм: не было ли на нем порезов и повреждений. Убедившись в целостности свой оболочки, пилот вместе с бригадой медиков отправился к филдкроссу на своих двоих.

В темноте леса, который был невероятно тих и спокоен, мелькал свет - это группа Виндера освещала себе путь фонарями встроенными в скафандры медработников. Самуэль разговаривал с Аленом Виндером, он пересказывал произошедшие с ним события, выдвигая свои предположения о месте дислокации конфедератов и падении Майкла Синга. Виндер пришел к выводу, что к ним нужно пробраться одному человеку и установить источник сигнальный маячок, по которому десантники смогут обнаружить базу врага. Моррвиль тут же вызвался это сделать, ведь он преследовал также цель найти своего друга, который возможно лежит где-нибудь в лесных дебрях.

6

Самуэль Моррвиль тихо пробирался сквозь густолиственные деревья, которые росли из покрытой мхом земли. Откуда-то издалека чувствовался неприятный запах гнили и какой-то кислости, непривычной для обоняния летчика - это были болота. В кромешной тьме, со своим маленьким фонариком, который он пытался как можно реже включать, Моррвиль сверялся со своим чутьем, которое его не подвело и вывело на окраину людского лагеря. Почти сразу же на периметре стояли четыре ракетных установки, чьи коробы с пусковыми шахтами вертелись вокруг своей оси, сканируя небесное пространство вокруг. Где-то вдалеке виднелись несколько железных построек, вокруг которых стояли звездолеты подобные филдкроссу, но другого - транспортного назначения. Около турелей бродил одинокий охранник, который имел смелость находиться без скафандра. Около его головы виднелась мелкая точка красного цвета, которая иногда загоралась желтым - охранник еще и курил! Моррвиль вытащил из кармана две части маячка, нехитро скрепил их и воткнул в землю, засыпав его листвой. Назад летчик решил возвращаться другим путем, но тут его остановил приближающийся гул, который доносился далеко от лагеря. Сверху из темноты рядом с постройками, быстро приземлилось небольшое судно, которое освещало все вокруг ярким белым светом. Охранник устремился к нему, видимо на борту звездолета было что-то ценное и это действительно так. Люди вытаскивали от туда странных существ, бросавшие в глаза пилоту свои человекообразные массивные силэуты. Существа были без сознания, издалека можно было разглядеть, что они были одеты в какие-то защитные одежды, видимо из железа. Внезапно яркий свет погас, двигатель замолчал, и лагерь вновь погрузился в покой.

Моррвиль быстро встал и пошел к филдкроссу путем, где предположительно упал Майкл Синг. Примерно через пятнадцать минут пути он достиг еще каких-то обломков, среди которых виднелось характерное крыло штурмовика, с уцелевшим боекомплектом. Чуть дальше слышался какой-то скрежет - это мелкий пожар догорал среди раздробленных кусков штурмовика. Самуэль не хотел верить в то, что у Майкла не было шансов. Синг столько раз выбирался из космических сражений, что казалось сама удача садилась с ним за штурвал. Но никаких намеков на то, что это был штурмовик именно Синга не было: левое крыло с бортовым номером - сгорело и было расколото. Самуэль боялся идти дальше, так как впереди виднелся корпус, причем сзади было видно, что кабина при нем. Моррвиль не мог ни шага ступить в сторону кабины, его пронизывал такой холод, что увидеть мертвого друга было хуже смерти. На глаза стали наворачиваться слезы, причем стереть их было нельзя - мешал шлем и боязнь задвинуть стекло перед глазами. Сердце стало биться так, что кровь стучала прямо в висках, глаза стало щипать, но Самуэль медленно подходил к кабине. Наконец она предстала ему тем, чем смогла: куском вздутой от взрыва железной коробки с пробоиной по правой стороне. Стекла все осыпались, пилот внутри был вжат в землю тупыми и острыми частями кабины, которая немного углубилась в мягкий грунт. Майкл Синг лежал на животе, а его изуродованный облик закрывали листы железа. Самуэль сель на колени и смотрел на тело своего друга, он вспоминал его последние слова, их вход в атмосферу, их битву с конфедератами на орбите и при защите «Маара». Но нет уже и крейсера, и звенья, что служили на нем, рассыпались, оставив уже троих пилотов. Самуэль стал вспоминать всех, кто погиб в этих сражениях, даже того старого командира красных, который воевал против Роя. И неожиданно слезы как будто кончились, наступило эмоциональное истощение, некая пустота…

Через некоторое время Сэм очнулся и вспомнил про свое задание, и про то, что нужно возвращаться к медицинскому судну - его война еще не закончилась.

— Сэр, важная информация… - Сэм немного отдышался, - там активированы четыре турели, думаю нам опасно взлетать.

— Когда мы прилетали, нас никто не атаковал… - возразил Виндер.

— Сэр… я полагаю, что они стали работать сразу после нашего приземления, и их первой целью стал… Майкл Синг, - тут Самуэль немного заволновался.

— Что еще по лагерю?

— Там много транспорта, их значения я не разобрал. Также видел судно, из которого вытаскивали человекоподобных существ в бессознательном состоянии…

— Человекоподобных?

— Да, сэр. Но они гораздо мощнее, были одеты в защиту и, похоже, имели зеленоватый оттенок кожи…

— Возможно это местные, нужно скорее убирать присутствие конфедератов, пока они тут опытов не понаделали.

Ален Виндер забежал в кабину филдкросса, где во всю спал второй пилот Шон Бейл. Виндер включил радар и снял координаты с маячка. Затем он их зашифровал и приготовил к отправке, которая была возможна лишь в открытом космосе. Филдкроссу нужно было улететь, чтобы доставить драгоценные данные. Командир разбитого звена стоял перед серьезной дилеммой… Но тут счастливый случай - с неба падали очередные охваченные огнем обломки, которые могли сбить столку ракеты при взлете. Ален Виндер тут же скомандовал медбригаде садиться в филдкросс, а Шону Бейлу срочно набирать высоту и лететь в сторону океана. Как только звездолет оторвался от земли, вдалеке послышался знакомый звук: турели обнаружили их и выпустили несколько пар ракет. В это время над филдкроссом рассыпался по-видимому фрегат, и своими энергитическими полями он привлек несколько ракет к себе. Произошли взрывы, звездолет доминионцев слегка тряхонуло. Неожиданно мощность двигателей стала падать, и Виндер приказал снижаться в гущу леса, где виднелась небольшая проплешина.

Когда звездолет, выдвинув подпорки сел, Виндер и Самуэль выбежали из него и стали осматривать обшивку. Из задней части зеркально полированного атмосферой короба торчали несколько обломков от фрегата, которые разметало при столкновении с ракетами.

— Чувствуется, еще не скоро мы сможем взлететь… - сказал Виндер, глядя на зведолет.

— Но зато, сэр, мы ушли из поля зрения турелей и, починив этот госпиталь, сможем спокойно уйти на носитель, - молвил Сэм.

Не долго раздумывая, одетый как и все летчики в черный облегающий костюм, Ален подозвал медиков, чьи скафандры снабжались лазерами для распилки твердых соединений. Под руководством командира они принялись извлекать горелые железные части фрегата. Работа продолжалась где-то два-три часа, начинало светать, а двигатели не хотели набирать нужную мощь. Тогда все три летчика стали искать всевозможные причины поломки. На это ушло еще два часа, и, наконец, пришло время испытать филдкросс. Низину стал заливать солнечный свет - становилось жарко, но пилоты не снимали своих шлемов. Снаружи остались только Самуэль и Ален, затем командир приказал ему следить за поведением звездолета в небе, так как несколько приборов стабилизации были выведены из строя. Сэм отошел от корпуса филдкросса и присел на лежавший в тени валун. Ален Виндер ступил на борт, дверь задвинулась и, убрав посадочные подпорки, филдкросс взмыл вверх. «Немного влево забирает, а в целом неплохо» - подумал про себя Моррвиль, и дал отмашку на то, чтобы они поманеврировали над лесом.

В это время сбоку от Самуэля, из леса выбежало четыре огромных рогатых твари, которые походили на быков, передвигающихся на двух ногах. Через секунду, камень на котором сидел Сэм задребезжал, и из под земли вылезли корни дерева, которые вмиг стали его сжимать. Когда быки с оружием в руках подбежали к Самуэлю, он был уже без сознания.

В это время испытательный полет выявил еще несколько недочетов, которые следовало исправить. Вот такая она ранимая конструкция полевых госпиталей - любое попадание в уязвимое место в задней части, выливалось в огромное количество проблем. Когда звездолет возвращался обратно, он случайно наткнулся на странную полянку в лесу, на которой ютились постройки и какие-то существа с палатками. Ален Виндер решил немного снизиться, как вдруг обшивку филдкросса стали бить железные стрелы размером с человеческий рост. Ален решил было уйти, но тут сторону кабины с земли, на летчиков ринулся синий дракон тающий на ходу. Он как будто состоял из дыма, это заворожило пилотов, и в следующую секунду дракон повредил энергосистемы звездолета, раздался взрыв. С крейсера «Маар» в живых оставался лишь один человек…

Самуэль очнулся, когда его везли на колеснице какие-то причудливые твари. На нем все также был шлем, черное стекло которого закрывало глаза. Сидящие рядом не могли видеть, куда он глядит и бодрствует ли вообще. Когда Сэм проснулся, он решил не двигаться, но постоянная тряска, шум от непонятных речей, как он считал уродцев, - все это заставило его, наконец, пошевелиться и вместо лежачего положения принять сидячее. Увидев, что человек в странной черной одежде зашевелился, существа вокруг замолчали и стали наблюдать за его действиями. Наконец Сэм решился и задвинул стекло шлема на лоб, открыв тем самым свои нос и глаза окружающим. Также Моррвиль почувствовал очень влажный воздух и вонь от сидящих вокруг. Осмотревшись, он заметил, что рядом было еще штук десять колесниц, которые везли животные похожие на носорогов с подпиленным массивным рогом. Летчик не как не мог понять, как он здесь оказался и, что было до этого. Такое впечатление, что началась новая жизнь - а может он умер? По бокам дороги шли вперемешку твари, которых он видел в лагере конфедератов, с теми, которые на него напали. Память стала возвращаться, перед глазами представали образы каюты на Мааре, штурмовика, который он пилотировал, космической битвы на орбите. Тут же среди деревьев показался разбитый штурмовик Майкла Синга, но это была лишь игра воображения. Моррвиль тряхнул головой, дабы очнуться от непонятных полубредовых образов, но реальность была не менее приятна.

Полулюди-полубыки производили впечатление на молодого пилота. Он следил за ними: как они говорят, как они ходят, как одеты. Их тяжелая поступь внушала силу и решимость. Самуэль неожиданно встретился взглядом с одним из быков, который имел довольно таки свирепый вид: сломанный рог, выбитый глаз, черную шерсть покрытую покореженными доспехами. Увидев человека, бык фыркнул и что-то произнес про себя, а затем снова переключился на дорогу. Сэм немного испугался и решил надвинуть стекло обратно, дабы не провоцировать странных мыслящих зверей.

Пилот был угнетен своим положением и мыслями о том, что вернуться назад домой было практически невозможно. На фоне негативных мыслей обострилось чувство голода. Но Самэуль быстро вышел из психологического штопора. Слишком много переживаний выпало на его долю, но характер Моррвиля не был сломлен, он как будто устал. В дело вступали потребности в воде и пище. Нужно было войти в контакт с окружающими, и он вновь открыл свое лицо и начал говорить с сидящими рядом. Сначала они внимательно слушали: наречие явно было для них чужим, но затем они вновь стали болтать о своих делах. Тогда Сэм изобразил ладонями тарелку и то, что он из нее ест, двигая правой рукой, словно ложкой. Твари смекнули, что человек хотел что-то сказать, но понять ничего не могли, ведь тролли, что ехали с ним, а именно так они назывались, никогда не ели из посуды. Один уродец встал и крикнул что-то вдаль, из хвоста колонны ускорился мощный зеленокожий воин с топором за спиной и на огромном волке. Он поравнялся с колесницей Моррвиля и о чем-то живо спрашивал выговаривая каждый звук. Но Сэм разводил руки и ничего не понимал. Затем воин, что-то крикнул позвавшему его и ринулся дальше. Тролль, который сидел ближе всех, внимательно следил за Сэмом и через некоторое время протянул ему фляжку с водой. Моррвиль обрадовался как мальчишка и показал большой палец, на что тролль лишь фыркнул и что-то сказал собратьям. Летчик принялся откупоривать емкость и жадно поглощать горькую воду, которая усиливала жажду после каждого глотка. Через несколько секунд жажда отступила, а к Моррвилю вернулась ясность ума, но неожиданно пилот потерял сознание - физическое и моральное истощение давали о себе знать.

Самуэль проснулся в палатке, от грохота железной посуды на улице. Его знобило, дыхание было учащенное как и сердцебиение. Пилот боялся, что он подцепил какую-нибудь заразу местных земель, но это была лишь реакция организма на болотный климат и долгое пребывание в естественной атмосфере, богатой кислородом. Голова Моррвиля раскалывалась и пульсировала - чувства были не из приятных, очень хотелось спать, дышать становилось все труднее, тело «ломало». Наконец он решил снять шлем целиком, отстегнув его от ворота своего черного комбинезона. Наступило кратковременное облегчение. Пилот поднялся с лежанки, которая представляла собой плотную материю, постеленную прямо на землю. Палатка была мала - в полный рост человек встать не мог, и Самуэль слегка согнувшись, высунул нос из своей обители. Вокруг было все в тумане, неба из-за деревьев было почти не видно, но можно с уверенностью сказать, что на дворе медленно рассветало. Вокруг палатки Моррвиля были разбиты большие юрты темно-коричневых и песчаных цветов. По лагерю ходили мясистые твари - ходили на двух ногах и были отдаленно похожи на людей. Некоторые из них были идентичны тем, которых Сэм видел сутки назад в лагере Конфедерации. Другие же имели длинные ноги и руки, тряпичные легкие одежды, вытянутые лица с большими клыками из нижней челюсти, которые порой достигали лба. «Такие ехали со мной на деревянном помосте…» - подумал Моррвиль и тут же упал на спину от легкого толчка в грудь зеленокожего, обезьяноподобного существа с широким носом и черными сальными волосами, заключенными в косу. Самуэль посмотрел ему в глаза и понял, что лучше из палатки не выходить. Затем он спокойно сел на свою подстилку…

Прошло не так много времени, как за Моррвилем в палатку, нагнувшись, зашел длинноногий клыкастый чудик, обвешанный какими-то талисманами и фигурками. Он показал Сэму на выход, где с факелом стоял зеленый бугай в доспехах, опершийся на огромного волка. Самуэль быстро надел шлем, застегнул ворот и, надвинув стекло на глаза, вышел из палатки.

В лагере было заметно некое оживление. Солнце стало резать деревья первыми лучами, и факелы у юрт постепенно гасились. Причудливые твари, которых Сэм назвал лесниками, катили какие-то деревянные конструкции, седлали носорогов, точили клинки. Вся эта разумная живность живо к чему-то готовилась, будто что-то должно было произойти. У пилота Доминиона возникли мысли, что они с кем-то собирались воевать, но разве это возможно? Неужели войны есть и в других мирах? Ответ не заставил себя долго ждать: Самуэлю связали руки и посадили на специально подготовленного огромного волка, который устремился в гущу леса, где множилось количество существ в доспехах и при оружии.

Существа собирались в различные группы, которые объединялись в еще большие соединения. Моррвиль насчитал несколько сотен голов, которые так или иначе были вооружены и были похожи на воинов. Но от его взора были скрыты еще полторы тысячи бойцов различных видов, готовившихся к какому-то маневру. Наконец где-то вдалеке раздался низкий звук, похожий на гул угасающей сирены на крейсере - это был горн, но летчик не знал, что это такое, поэтому он тайно и наивно предполагал, что это какой-нибудь знакомый объект. Его надежды рассыпались в прах, когда волк, на котором его везли пробежал мимо источника звука - огромного быка с конусообразным предметом, подвешенным через плечо, который издавал низкий раскатистый звук, когда прислонялся к губам рогатого гиганта. Сквозь лесные дебри раздавался лязг доспехов и тихий гомон существ, предвкушающих какое-то событие. Самуэль продолжал осматриваться по сторонам, сканируя происходящее как радар исследовательского судна. Но много, а точнее большинства он понять не мог - все было очень необычно и одновременно все-таки на что-то похоже. Мозги просто «закипели» от различных мыслей и предположений, казалось, что нужна встряска, чтобы очистить сознание. И тут летчик-штурмовик очнулся, когда всадник на волке подошел к мелкой поляне, неожиданно обрывавшейся водой, где на расстоянии около пятидесяти метров от берега возвышалась огромная постройка из белого камня или известняка - издалека не разобрать было. Белые башни и высокие стены загораживали только что зародившийся солненчный диск, который был непривычно большой. Самуэль бросил взгляд чуть ближе к берегу, где среди мелких кустарников стояли две маленькие башенки, являющиеся пилонами каменного моста, который упирался в берег островка с замком. Чуть дальше виднелись деревянные высокие врата, заключенные в каменную арку, украшенную синими флагами с желтым рисунком.

Низкий звук послышался еще раз - на этот раз он был громче и протяжнее. Легкий бриз, доносившийся с моря, нес на себе звуки происходящего на крепостных стенах белокаменной твердыни. Какие-то крики, топот и суета слышались с острова. В это время из леса раздался тонкий свист, в небо устремился мелкий горящий объект - огненная стрела. Сэм тут же вспомнил про сигнальные ракеты на Тирадоре-IX, которые применялись на учениях. Оживление в рядах «армии», пленным которой был доминионец, тут же прекратилось. Взгляд всех, кто стоял у кромки леса, быстро перешел на медленно выходящего из толпы синего носорога, оседланного мощным быком в стальной блестящей защите. Затем на полянку вышел волчий всадник в черных доспехах, который сливался с животным, закованным в защитные пластинки. Самуэля сняли со спины волка, надели на голову матерчатый мешок и подвели к другим людям, которых летчик не видел. Те, что стояли рядом, были немного мощнее и выше Моррвиля. По пояс они были одеты в грязные рубахи, которые носились на выпуск, ноги были покрыты кольчугой и стальными пластинами. По всей видимости, это тоже были воины, но мешки на головах указывали на то, что они также были пленными. Всего было четыре человека, их всех привязали к одной цепи и также вывели на поляну, где во всю шли переговоры между быком на синем носороге и какой-то дамой, стоящей на крепостной стене. Сэм слышал из пористого мешка лишь шум ветра и непонятное наречие вдалеке и прямо за спиной. «Видимо, я пленный, неужели они уже контактировали с нашими и хотят меня выдать? Нееет… врятли, даже если и сдадут, то только конфедератам… Эта вонь сводит меня с ума» - Самуэль стоял, хлюпая ногами в болотистой земле и постоянно рассчитывал свои шансы на выживание. После непродолжительного диалога пленных отвели обратно в лес, а причудливые воины расположились на позициях.

Прошло четыре дня. Самуэль чувствовал себя крайне плохо и уже не мог сообразить и вспомнить, как он оказался в постели, которая стояла в темном зале с зажженными свечами. На лбу лежала мокрая тряпка, тело, неоднократно пропотевшее, было переодето в белую рубаху и длинные белые штаны. Сэм еле-еле повернул голову на левый бок и, испытав головную боль, увидел деревянный стол, за которым сидел старик в странной одежде - темный халат с капюшоном. Постепенно память возвращалась. В тот же день, когда он увидел белокаменный замок, вечером его привели на территорию острова. Причудливые твари перестали быть агрессивными к замку. И там были люди! Когда Сэм вспомнил про людей и осознал, что старец-то далеко не из Доминиона, он немного приподнялся. Сидящий в халате откинул перо и кинулся к летчику.

— Фаренге ди амэ арфагэ… - сказал он тихо.

— Чего? Что ты сказал? - пытался понять Сэм.

— Ди амэ…фаренге гесам… - вновь произнес старый человек.

В этот момент Сэм начал вспоминать местных людей - они не говорили на его языке. Они общались на странном наречии и были необычно одеты. Они не могли понять его, он не мог понять их, но все же эти люди приютили его, его странный язык заинтересовал кого-то в этом замке. После того, как Самуэля отдали в руки местным лекарям, состояние его ухудшилось: сказались переутомление и жуткая акклиматизация. Пилоты по возвращению домой из долгих походов частенько заболевали, а тут еще абсолютно чужая планета! Моррвиль переживал не лучшее состояние, которое привело к частичной потере памяти - он не помнил, как попал в плен, не помнил погиб ли его друг Майкл Синг. Все обрывалось на входе в атмосферу и приземлении, затем в памяти предстают образы взорванного филдкросса с Аленом Виндером и уже потом плотный мешок на голове и белый замок в утренних лучах солнца.

Самуэль показал жестами, что хочет пить: приложил кулак к своим губам и откинул голову назад. Старик улыбнулся, летчик улыбнулся в ответ. Через несколько секунд лекарь дал ему кувшин с водой. Живительная влага пробежала внутри Самуэля, и настроение стало подниматься. Головная боль, при повороте головы отступила, и он решил встать с постели. Моррвиль бодро откинул влажное от пота одеяло и босиком по гладкому деревянному полу направился к высоченному узкому окну, занавешенному плотной тканью. Из окна в полумрак брызнул солнечный свет, который ослепил пилота и разрезал своей белой линией большой зал пополам. Привыкнув к яркому свету, Сэм вглядывался на площадь, заключенную в каменную кладку. Белокаменная посторойка представляла собой крепостную стену, выстроенную многоугольником, в центре которого находился замок о четырех башнях. Вокруг главной постройки ютились мелкие домики, некоторые были даже из древесины. Эти домики образовывали улочки, меж которых оживленно ходили люди в доспехах и о чем-то кричали. Мирные граждане, которых Сэм распознал по отличительной одежде, заполнили площадь и слушали какого-то оратора, который оживленно о чем говорил с толпой, взобравшись на кучу деревянных коробок. Неожиданно пилота за руку взяла холодная рука лекаря, который хмуро указал на кровать - видимо он не был доволен тем, что больной ходил. Самуэль послушал его и, дойдя до кровати, осторожно лег, так вновь стала чувствоваться ломота в теле.

В это время в комнату, в окружении двух закованных в железо людей, шлемы которых были украшены синими хвостами, вошла невысокая стройная дама с посохом в руке и в таком же странном плаще с капюшоном. Только выглядел он более солидным, чем у лекаря: бархатная синяя ткань, с золотым орнаментом у кромки и вокруг надвинутого капюшона, белая свободная рубашка с вертикальной росписью на правой половине, заключенная поясом и оканчивающиеся у бедер, ноги были в черных рейтузах и немного грязных темных ботфортах с блестящими застежками. Волосы девушки были медного оттенка, переходящего в рыжий, лицо имело четкие черты. Она подозвала старца и о чем-то его стала расспрашивать. Потом она подошла к Сэму и протянула ладонь, скрытую черной перчаткой, которая одевалась до локтя. Прошептав какие-то странные слова, девушка указала посохом на вытянутую ладонь, и там стал образовываться едва заметный шар, который постепенно становился все более четким и насыщенным. На нем стали проецироваться знакомые черты ракетной турели, затем стал виднется «Призрак» конфедератов, который мирно стоял на траве. Через несколько секунд образы перетекли в пейзаж неба и моря, которое постепенно нарушали черные полоски, разрезающие синий небосвод сверху вниз. Самуэль оживленно смотрел за сменой изображений, а молодая девушка следила за его реакцией. Моррвиль вглядывался в шар и понимал, что память его возвращается, а когда он увидел падающие в лес обломки, он задрожал, отвернулся и стал рыдать как маленький ребенок. Он вспомнил. Погибли все. Майкла Синга сбили. Он был последний, кто мог гордо сказать «я служил на Мааре». Но Сэм накрылся одеялом с головой и продолжал переживать потерю саратников, и больше всего - смерть Майкла. Психика пилота была окончательно расшатана…

7

Битва на дальней орбите затянулась. Противоборствующие стороны то заглушали залпы своих орудий, то открывали огонь с новой силой. Потери с обеих сторон были достаточными для того, чтобы подключать подкрепление, причем Конфедерация нуждалась в нем гораздо больше. Некоторое преимущество было все таки на стороне Доминиона, но коварные конфедераты вопреки уже ничего не значащим уговорам имели стратегическое присутствие на поверхности причудливой планеты. Вход в ее атмосферу из-за высочайшей плотности верхних слоев был возможен лишь в нескольких местах. И именно эти "дыры" они уже давно изучили и постоянно их укрепляли ПВО. Ко времени начала сражения, которое стартовало пять бортовых дней назад (по корабельным часам), на поверхности "Оазиса" было уже девять баз разной обустроенности. Доминион же не имел ни одной... Это подталкивало военное руководство воспользоваться услугами космической пехоты - десанта - для проведения наземных операций. Запрос был отправлен лично императору. В нем были изложены положение КАД (космической авиации) после пяти дней сражений, потери среди высшего офицерского состава и просьба выделить несколько военных транспортов с десантными войсками. Протоссы полностью поддерживали наземное вторжение, ведь без него они просто-напросто не могут высадиться на планете с целью изучения местной биосферы.

Потери крейсеров стали настолько обыденными, что уже никто не помнит события с награжденным и первым сбитым кораблем "Маар". События развивались столь стремительно, что главные действующие лица только успевали сменяться... После шестого корабельного дня битва приняла позиционный характер, на некоторых участках выстрелы и налеты прекратились. Пользуясь случаем тяжелые корабли обновляли боекомплекты и заряжали свои батареи.

Битва при Оазисе, немного заморозившись, готовилась распространиться на более ближнюю орбиту. Об этом свидетельствует скопление фрегатов Доминиона близь атмосферы. Адмирал Файтер создал спецгруппу для быстрого входа в атмосферу, которая ждала лишь появление транспортных судов с пехотой и техникой. Флот Таины Бесклив в свою очередь начал рассредотачиваться. Тяжелые корабли ушли вглубь боевого порядка, наиболее поврежденные подвергались ремонту прямо на орбите. На линию огня были выведены почти все фрегаты - Конфедерация готовилась "окопаться" на своих позициях. Передняя же линия Доминиона представляла собой сферическое скопление дальнобойных орудий, которые прикрывались парой звеньев легких фрегатов и крейсеров. Все мелкие звездолеты, истребители и штурмовики, находились в своих ангарах и ожидали новой боевой вылазки. Протоссы расположили свои соединения чуть ближе к Оазису - на средней орбите со стороны имперских сил. Командующий звездолетами протоссов трибун Оникс ждал активных действий со стороны своих союзников, дабы снова вступить в бой или, все таки, сесть на поверхность планеты. Вот такое всеобщее ожидание воцарилось в космическом пространстве Оазиса.

Нарушилось оно часов через двадцать, когда за дальней орбитой стали сверкать молнии и вспышки. Десантные войска Доминиона прибывали в заданный квадрат. Император выделил целую квадранту, насчитывавшую две тысячи десантников разного вооружения, сотню роботов "Голиаф-3", полсотни танков "Кугар". Транспортные суда, что в своем чреве несли наземные силы, появлялись один за одним и тут же на форсаже устремлялись к нижней орбите, где их ждала группа сопровождения. Всего в квадрате появилось пятьдесят четыре транспортника, двадцать полевых госпиталей (филдкроссы), четырндацать инженерных судов и командный центр.

О подкреплении немедленно было сообщено адмиралу Конфедерации госпоже Бесклив, которая незамедлительно приказала сформировать отряд для уничтожения транспорта при входе в атмосферу. Все станции на Оазисе, которые перекрывали "зоны входа" (тончайшие слои), были приведены в полную боевую готовность. На водной стороне планеты, где были три материка, доминионцы просканировали и нашли семь точек входа, причем пять из них находились в середине океана, где перманентно бушевал шторм. На твердую землю, прямо из космического пространства можно было высадиться в двух местах: в лесных дебрях, где высаживались летчики с "Маара" и в пустыне, которая, переходя в глиняную почву, врезалась в море. Эти точки находились на одном материке, второй был полностью непроницаем. На брифинге, состоявшимся по прибытию наземных сил, адмирал Файтер, посоветовавшись с командующим квадранты Филом Вилльямсом дал приказ о входе в зоне пустыни, ибо лес был опасен скрытностью ПВО.

На корабельных часах было 10:34, материковая сторона была погружена во мрак, ибо местное солнце в данный момент освещало темную сторону, где вечные потоки и лавы и уродливые горы торчали из огромного материка, немного отщепленного от остальной планеты. Операция "Укол" была назначена на 21:00 - пилоты, десантники, офицеры и другие военные могли немного перевести дух перед ответственным шагом.

Во время затишья исследователи протоссов бороздили нижнюю орбиту возле снежного материка. Там они неожиданно открыли еще один вход в атмосферу. В результате Оникс предложил Файтеру отделиться от основных сил и занять этот материк, тем более, в отличие от людей, протоссов интересовали местные формы жизни, а не территории, пригодные для заселения. Адмирал согласился, и флот Оникса покинул сосредоточение доминионцев, тогда он не думал, чем обернется этот шаг.

Когда часы замерли на цифрах 21:00, солнце Оазиса стало потихоньку вылезать из-за темной стороны. Фрегаты и несколько крейсеров развернулись образовали плотное разноуровневое кольцо, в середине которого наземные силы принялись снижаться к поверхности. Сначала к атмосфере подошли несколько исследовательских судов, которые просканировали толщину и точную площадь прохода. Затем, под конвоем истребителей и ведомые штурмовиками транспорты принялись входить сквозь разреженный слой планеты, площадью около километра. В это время издалека в сторону кольца обороны из предполагаемого места расположения флота Новой Конфедерации в один из фрегатов врезался заряд ямато, который отправил звездолет в плотные слои Оазиса. Входящие транспорты могли лицезреть, что происходит с космическо-авиацирнной сталью, которая входит не там где нужно. Две половины фрегата мгновенно вспыхнули и разлетелись на мелкие осколки, которые как потухший салют оставляли дым в небе. На кольцо обороны тем временем совершили налет истребители врага. Лазерные проблески рисовали в черноте космоса строгие желтые и синие линии, которые иногда провоцировали взрывы. «Призраки» Конфедерации, как пчелы, налетели на крупные звездолеты и пытались сбить их. Истребители Доминиона, которые уже проводили свой транспорт в атмосферу, тут же кидались на перехват. Массированная перестрелка, мощные энергетические залпы крейсеров и лазероносцев были видны даже с поверхности планеты. К "Призракам" конфедератов подключились старые добрые "Норады". Они вели точечный огонь отправляя плавиться в атмосфере фрегат за фрегатом. Один из доминионских тяжелых кораблей пытался выправить курс после потери стабилизирующего крыла, но после попадания в головную часть неуправляемой ракеты безжизненная груда металла направилась четко к колонне транспортов, которые продолжали просачиваться на планету. Сбитый фрегат задел судно с десятью голиафами и пятидесятью инженерами, которое потеряв управление, также камнем полетело к поверхности. Уже два звездолета валились на колонну, которая успела грамотно рассредоточиться и пропустить сбитые объекты вперед себя. На планете, тем временем, было жарко и в прямом и в переностном смыслах. Утренняя температура около тридцати градусов, влажный воздух с моря и горячий засохший грунт, поднимавший столп пыли при посадке транспортников. Несколько доминионских носителей сели без проблем, но остальные попали под шквальный огонь турелей, которые издавали характерный мерзкий звук при пуске ракет. Сверху свалилась груда авиационнго металла, которая частично накрыла один штурмовик и два транспорта, которые уже распахнули шлюзы для выхода войск - поторопились. Мощный взрыв содрогнул землю и воздух. Черный дым от загоревшихся обломков стал хорошей маскировкой и остальные носители, прикрываясь им, сели ближе к воде. Транспортники с пехотой применили старую технологию безвозвратной высадки: от судна отстреливалось пять отсеков по двадцать десантников в каждом. За тридцать метров до приземления сильный ракетный залп гасил скорость падения, и отсек мягко вонзался в грунт. Затем стальной ящик раскрывался как цветок и оттуда в гущу сражения выбегали умалишенные десантники. Каждый их отряд насчитывал двадцать человек, которые собирались в роту (сто человек). Командир десанта, в отличие от остального личного состава был в "здравом уме и твердой памяти". Ведь, как известно, в десант сливали преступников с промытыми мозгами, которые беспрекословно выполняли команды офицера и ничего не боялись - они попросту не могли бояться... Вслед за отсеками с пехотой на глинистую высохшую землю сели большие суда, которые открыв свои шлюзы выдавливали из себя танки и высоченных двуногих роботов. Пыль от гусениц была неимоверной - ничего не было видно и во весь этот авангард из доминионской пехоты и техники вели обстрел стационарные пушки и турели Конфедерации. Звук ревущих двигателей транспортных судов и штурмовой авиации слился с залпами из-за холмов неподалеку.

Высадив все что можно, носители устремились обратно в утреннее небо, дабы успеть уйти из перестрелки на берегу. Три носителя не смогли этого сделать, ракета настигла один, и он упал в море, попутно разлетевшись на обломки. Другое судно попало под снаряд стационарного орудия, бьющего с холмов. Третье взорвалось в воздухе после столкновения со сбитым штурмовиком. Те летчики, что сумели подняться на ближнюю орбиту сразу попадали под перекрестный огонь космического сражения, где конфедераты отодвинули Доминион от "атмосферной дыры". В космосе бой был не менее важный, чем на земле, ибо вход на планету был крайне необходим для империи. В локальное сражение постепенно включались основные силы флотов. Но битва близкая к поверхности была опасной по техническим соображениям, поэтому оба авиационных соединения, завидев подходящее подкрепление непременно отступали за него. Короткая, но агрессивная битва за вход в атмосферу затянулась и медленно переносилась на среднюю орбиту, где маневренность возросла в разы. В бой включились тяжелая авиационная артиллерия, которая, перезарядившись, вновь открыла свой зев на врага, превращая звездолеты в пепел. У конфедератов они были по старинке снарядные и ракетные, а имперцы применяли энергию.

Тем временем на поверхности планеты продолжалась битва за берег, и Голиафы-3 вместе с двумя тысячами пехотинцев и под прикрытием осадных танков принялись штурмовать холмы, где засели конфедераты. В то время пока слегка поредевшая квадранта войск двигалась вперед. На месте приземления, где уже горела подбитая техника, и кричавших солдат подбирали филдкроссы, командный центр врезался своими подпорками в поверхность Оазиса. Из огромного летающего здания тут же выдвинулись различные отсеки для сбора ресурсов и зарядные батареи, которые черпали энергию солнечной активности. Открылись несколько шлюзов, из которых в спешке выбежали люди в облегающих красных скафандрах, похожих на гражданские медицинские, но которые были гораздо меньше боевых. Из одного ангара выехали маленькие роботы, которые управлялись сидящими внутри людьми. Это были так называемые КИМ (SCV) - космические инженерные машины. Они были оснащены различными инструментами, которые позволяли выполнять инженерную работу: от ремонта до сбора ресурсов.

Под накрывающим огнем дальнобойных орудий, храбрые доминионцы прямо на горячей земле возводили свои укрепления. Распилив и разобрав обломки различных боевых единиц, КИМы принимались сваривать, подвозимые инженерными машинами детали будущих бункеров и ракетных турелей. Современные десантные укрепления собираются как конструктор и готовы к эксплуатации сразу после сваривания последнего шва, который обычно делается через полчаса работы.

Пока в тылу создавались укрепления, впереди во всю шел штурм под командованием генерала Уильямса, который является пилотом усиленного Голиафа-3. Когда танки "Кугар" подошли на достаточное расстояние для ведения дальнобойного огня, их облик тут же преобразовался. Башни "втянули" в себя складные парные стволы и повернулись на 180 градусов. В это время передние гусеничные секции выдвинулись дальше вперед и нахлестом запрокинулись на переднюю часть танка, став дополнительной защитой. Вместо них из днища в землю вонзились железные подпорки с жидкими рессорами, напоминавшими локтевой сустав человека. Задние гусеничные секции, отъехав назад, встали в упор сзади, а на их месте из под танка в землю вошла железная присоска, которая стабилизирует танк и не дает его опрокинуть ударной волне. Когда ходовая часть превратилась в удерживающе-рессорную повернутая башня вошла чуть глубже в корпус и, раздвинувшись на два полушария, освободила место, чтобы из корпуса выдвинулось дорогостоящее осадное орудие, бьющее недалеко, но разрушительно. Если описание процесса развертки может занять несколько минут, то реальный переход в режим осады на "Кугаре" занимает 3-4 секунды. К примеру, танки Конфедерации развертываются 6-7 секунд, но зато имеют большую площадь поражения. "Кугар" стал более точным и быстрым оружием, в то время как "ОТ" остался мощным и неповоротливым. И вот танки открыли свой карательный огонь по позициям конфедератов, которые из своих бункеров косили десятки пехотинцев, неуспевавших даже добегать до их укреплений. Штурм продолжался около часа. Филдкроссы только и успевали загружаться смертельно раненными и отлетать к своей базе, где уже были готовы десяток бункеров и восемь турелей, обеспечиваемых пятью энергетическими депо. Поддержка штурмовиков прекратилась двадцать минут назад, так как были необходимы пополнения боекомплекта. Пехотинцы этого не знали и страшно матерились, отстреливая одного конфедерата за другим. Атака Доминиона захлебнулась, потери росли: 730 десантников убитыми, 170 ранены, подбито 13 танков и 24 Голиафа. К этому можно приплюсовать 20 единиц техники, которые сгорели, не выйдя из шлюзов, а также потери среди личного состава при двух сбитых транспортах - 100 человек. Потери же флота при входе в атмосферу - 18 из 30 штурмовиков сопровождения. Истребители по техническим особенностям, как известно, сопровождали лишь космическую часть пути. Из четырех звеньев осталось неполное одно. Потери были страшные, и никто не ожидал такой провальной высадки, но до возвращения штурмовиков об этом никто и не знал! Адмирал Файтер пришел в бешенство, слишком большой кровью обернулся "Укол" - иголку сломали, а ее кусочки устлали берег моря в тысяче километрах от средней орбиты, где проходило продолжение затянувшегося сражения.

— Отступаем под центррр! - процедил сквозь зубы Фил Уилльямс - в руку его робота угодили разрывные пули, которые неприятно повысили температуру в кабине.

— Есть, сэр! - принял команду, уже второй сменившийся помощник командира квадранты.

— Танки пусть продолжают обстрел! - крикнул в радиообмен командир.

Как раз в это время дальнобойные орудия с холмов перестали вести накрывающий огонь - на сцену вышли старенькие осадные танки, которые, распаковавшись, принялись смешивать отступающих с землей. Последний из снарядов дальнобойных пушек угодил в пространство рядом с «Кугаром», из которого тут же стал вылезать пилот, так как у танка загорелась обшивка на левом борте. Форма пилота танка была идентична комбинезону летчика, только цвет был темно синий и пара полосок на рукавах. Танкист побежал в сторону отступления, когда еще один снаряд угодил в переднюю часть танка и, расколов его на три части, оторвал дальнобойную башню, которая, отлетев, разрубила пополам Голиаф Фила Уильямса. Верхняя часть с кабиной упала вниз - прочное стекло выдержало падение, и боевой командир, отстегнув фиксирующие ремни, вылез через аварийный люк на пыльную поверхность, которую освещало тусклое от песка солнце. Утро на данном участке постепенно перетекало в день, и температура поднялась до 35 градусов по Цельсию! Уильямс бежал как мог, пока его не подобрал один из танков, быстро несущихся от кровавого холма.

Наконец остатки квадранты, которую уже можно было назвать лишь большим отрядом, достигли своего форпоста. Фил Уильямс запросил радиообмен с адмиралом, но высадившиеся войска не знали, что плотные слои атмосферы обрубают связь с космосом. Ни одного летательного аппарата, кроме инженерных кораблей и командного центра, обеспечивающих необходимыми ресурсами. Фактически квадранту забросили в яму, из которой самому ни за что не выбраться. Генерал-лейтенант Уильямс запросил точные данные о потерях среди рядовых и офицеров, ему тут же предоставили выше описанные числа в более точных измерениях. Другого решения, как держать захваченный клочок земли, у командиров не было. Обнадеживало, что конфедераты не препринимали никаких атакующих действий. Имперцы спокойно могли пополнить свой боекомплект и заняться легким ремонтом. Бункеры постепенно заполнялись пехотинцами, среди которых были ракетчики и огнеметчики. Танки, словно машины на заправке стояли у инженерных зданий, подключенные зарядными батареями с помощью огромных проводов. Оставшиеся Голиафы, коих было 63, были построены в глубине укреплений, чтобы гаубицы врага не могли их достать. Враг молчал, видимо его ресурсы тоже были не бесконечны. Артобстрел первых минут высадки до сих пор стоял перед глазами многих солдат, для некоторых это была дебютная высадка, для некоторых финальная. За все время пребывания никто даже и не подумал о возможности заселенности планеты! Точнее их информировали об этом, что есть некоторые организмы, но об этом все забыли уже при приземлении. И только крик каких-то прибрежных птиц, заставил расслабиться десантников. Они немного отвлеклись от сражения, некоторые даже стали шутить. Упавший после отступления боевой дух постепенно восстанавливался…

На борту одного из инженерных судов была группа исследователей, которые совместно с КИМ, не теряя времени, брали пробы грунта, воздуха и воды. Во время спуска к берегу приключилась неприятная ситуация. Исследователи взяли с собой охрану из четырех пехотинцев, которые увидев, что ученые спокойно черпают теплую воду, отложили штурмовые винтовки и, открыв стеклянные забрала скафандров, принялись курить. За шутками они не заметили, как издалека к ним подбирались странные мелкие твари белого и синего цветов. Они были похожи на лягушек, которые ходили бы на двух ногах, а морды напоминали рыбьи головы, украшенные гребнем иголок. Их было около двенадцати. Когда ученые зачерпывали очередную пробу воды, на двоих из неоткуда накинулась огромная рыболовная сеть. Громко крича и махая острыми палками, твари ринулись забирать добычу. Очнувшиеся пехотинцы быстро схватили свои гауссовы винтовки и принялись стрелять по ловким уродцам. Но десантники немного припоздали - одного ученого утащили, троих закололи ядовитыми копьями. Пехотинцы же попали лишь по четырем тварям… Оставшиеся двое исследователей запросили филдкросс, который через минуту, разгоняя прибрежную воду сел рядом с местом конфликта. О случае было доложено командованию высадки, незамедлительно были сформированы группы по нахождению местных сложных форм жизни. Трупы убитых тварей были доставлены на форпост и подвергнуты консервации для исследования на орбите, в случае возвращения. Планета недружелюбно встречала гостей из Копрулу.

8

Самуэль тихо сидел возле фонтана и смотрел в воду, когда какой-то воин в светлых доспехах и синем плаще подошел к нему и положил руку на плечо. Моррвиль развернулся и кивнул, затем, встав с каменной кладки, направился к огромному скоплению людей в доспехах и на конях. Рядом с ними было много мирных жителей, которые, видимо, были их родственниками - многие плакали, а детишки, не понимая происходящего, радовались и бегали между лошадьми и строем солдат. Моррвиля посадили на одну из деревянных конструкций, к которой крепились колеса и была привязана лошадь. На краю помоста с колесами, именуемого повозкой, сидел какой-то светловолосый мужчина, который перебирал вожжи в мозольных крестьянских руках. В общей сложности между стенами стояло около сотни всадников, три сотни пехотинцив и сотня повозок, груженых до отказа провизией и оружием. Белый замок шел на войну, а Самуэль Моррвиль был любезно приглашен на этот кровавый пир той самой девушкой с посохом. Возможно, люди думали, что он проклятый, по крайней мере смотрели на него косо, не смотря на то, что уже бородатого летчика одели по местным стандартам: светло-серая свободная рубашка, черные штаны, черный пояс и коричневые сапоги, закрывающие всю голень. Самуэль держал в руках кожаную сумку, в которой лежал его разбитый шлем и немного еды, любезно предоставленной лекарем. С момента первой встречи с хозяйкой крепости прошло два дня: пилот окончательно поправился и смерился со своей участью - жить в другом мире. Он стал немного понимать обычаи этих людей, даже выучил несколько простых слов на их красивом языке. Но все равно он продолжал общаться образами и жестами, в чем ему содействовал тот самый старый лекарь.

Прозвучал горн. Ворота со скрипом медленно отрывали свои владения, давая возможность строю всадников пройти в каменную арку на мост, который вел к поляне. На болотистой открытой местности, где дневные волны отдавали свой аромат лесу, стояли несколько волков, оседланных «зеленокожими». Чуть дальше виднелась мощеная дорога, на ней стояла огромная колонна тварей, у которых шесть дней назад Моррвиль был в плену. Девушка в плаще и на белом коне прибавила ходу и скрылась далеко впереди. Две армии не сливались - между колонной людей и тварей сохранялось расстояние в сотни две метров. Самуэля это заинтересовало - армии были союзниками, но как он понял, далеко не хотели этого принимать. Уродцы, что шли впереди шагали громкой поступью, сопровождаемой ритмом барабанов. Людских коней это немного пугало, и они отстали еще на две сотни метров.

Летчик спокойно лежал на своей повозке, укрывшись каким-то одеялом. Заснуть мешали дребезжание клинков, каких-то бочек и просто тряска, которая напомнила путь сюда. Незаметно, день стал близиться к завершению - солнце медленно клонилось к горизонту, лес постепенно редел, болотный запах сменялся сухим воздухом пустошей. Самуэль приподнялся, на западе виднелась живописная картина - багровый закат, тонущий в тонких, словно волны, облаках, которые как будто растеклись вдоль неба. Синее небо над головой темнело, появлялись первые звезды. Огромная армия в три тысячи с небольшим воинов, двигалась плотной колонной по бескрайним дорогам пустыни, которые изредка ограничивались провалами и низинами. Теплый сухой воздух был очень приятен для легких после влажного морского, который в замке становился душным. Воины, что шли во главе колонны людей уже зажигали факелы, через некоторое время огненные головешки горели и по бокам колонны, светловолосый человек, ведущий повозку с Моррвилем, зажег светильник, блики от которого, болтаясь, прыгали по высохшей земле и накрытой поклаже. Моррвиль зевнул и, повернувшись набок, принялся засыпать, не смотря на тряску.

Проснулся пилот, когда давно рассвело. В пустыне становилось жарко и по выработанной стратегии, войска остановились на привал. Неподалеку была глубокая низина, и трехтысячное войско принялось разбивать в ней палаточный лагерь, который должен был просуществовать до заката, чтобы идти по пустыне в холодное время суток. Самуэль помогал своим инопланетным, но все таки похожим на него друзьям, ставить палатки и выкапывать ямы для отходов. В редкие минуты отдыха он сидел в душном шатре, где несколько человек играли в какую-то игру, напоминающую кости. Не смотря на то, что рядом были похожие на него люди, было трудно обходиться без нормального общения - не с кем было обсудить что-либо по душам. Посидев немного внутри, Сэм вышел на улицу - под горячее пекло. Температура была около 40 градусов по Цельсию, и летчик почти сразу передумал гулять по пескам.

Когда день плавно отдавался во владения ночи, армия принялась сворачивать свой лагерь. Вокруг солдат скакали несколько всадников, которые координировали действия и просто подгоняли работающих. В течение сорока минут, повозки вновь были загружены, но слегка в меньшей степени - впереди были как минимум два привала. Девушка, которая вела армию людей, часто виделась с огромным быком, который ездил на синем носороге и здоровым зеленокожим, закованным в черную броню, которая смотрелась как слепленная из глины. По всей видимости, заключил пилот, эти трое координировали все действия. Но вот почему они вдруг стали по одну сторону, и кто к кому примкнул - это было загадкой для Моррвиля. Он и не мог знать, что девушка эта, чье имя было Джайна Праудмур была лучшим другом вождя этих тварей, именуемых орками, троллями и тауренами. И что шла она на подмогу своему другу, которому нынче было не просто... Для пилота сейчас хватало одного верного утверждения - они шли на войну.

Шел четвертый день пути… Этот день был самый тяжелый - ночной переход, сменился совсем быстрым привалом под утренним солнцем, которое еще не так пекло. Войска уставали и морально и физически. Воины продолжали движение в этом душном сухом климате. От температуры воздуха, вода, случайно выливаемая на доспехи моментально испарялась. Многие люди просто обжигались, случайно притрагиваясь к своим латам. Но пытка ожиданием закончились. Впереди колонны виднелся холм, из-за которого ветер нес непонятные звуки и черный дым. Армия остановилась и по команде таурена на синем носороге с обрубленным рогом, как казалось пилоту, стала перегруппировываться в линию. Все повозки с провизией и дополнительным вооружением были остановлены и приготовлены к использованию. На их охрану были оставлены сотня пехотинцев и стрелков, которые устроив небольшие навесы, принялись спасаться от солнца. На песчаный холм первой взобралась девушка на белом коне, которая подняв его на дыбы, спровоцировала снегопад на той стороне холма. В следующий миг грянули барабаны и походные рога командиров, команды людей и громкий клич, который заводил воинов перед кровавой сечей. Армия двинулась вперед. Через пятнадцать минут, Самуэль Моррвиль уже никого не видел - все скрылись за тем холмом. Но любопытству некоторых не было предела, и половина стражей повозок кинулись на возвышение, дабы посмотреть, что же происходит там, на той стороне. Сэм не стал исключением, и, похлопав по плечу светловолосого хозяина повозки, кинулся к остальным.

Панорама сражения была живописнейшей, ибо не было видно груды вонючих трупов, вперемешку с конями и другими ездовыми животными, которые были испачканы в грязи и истоптаны отступающими. Строго впереди в метрах восьмистах виднелся уже горящий палаточный лагерь, который поджигали длинноногие с факелами. Армия уродцев и людей уже продвигалась к реке, которая была слева от панорамы сражения. Песчаный холм медленно врезался в более плодородную землю, саванны. Несколько деревьев, кое-где трава, валуны - на всем этом стояла огромная гора, в которую врезались огромные по высоте ворота. У этих ворот виднелись какие-то черные скопления грязи, кое-где кострища - это были трупы. Если бы Сэм знал это, его бы вы вырвало точно. Рядом с воротами было видно движение массы людей в светлом одеянии, которые по всей видимости штурмовали замок, но решили отступить. Слева от ворот крепости-скалы был виден догорающий лес, дым от которого образовал целые тучи, уходящие далеко в сторону. Сначала все это предстало Сэму красивым, но когда он увидел свою армию издалека, как она напоминала зеленовато-белое озерцо, стекающее вдоль реки, а на встречу и сбоку ему шли два таких же озера - волнение стало зашкаливать. Моррвиль был военным и мог представить, что никто из тех, кто был у реки уцелеть не сможет. Но тут мрачные думы были приостановлены страшным звуком, доносящимся с неба откуда-то справа.

Мерзкий скрежет, напоминавший скольжение мела по доске, приправленный протяжными взрывами и низкими звуками, приковал всех к небу с другой стороны театра боевых действий. Справа от поля боя с неба, разрезая атмосферу и загоревшись как факел падал сбитый крейсер-носитель Доминиона. Моррвиль оцепенел - это было ужасное огненное зрелище, которые через секунду скрылось из виду на горизонте, подняв в воздух столп песка и пыли с черным от огня дымом. Через минуту уже на поле боя упал фрегат, который проскользив по земле зарылся в нее и через секунду взорвался.

Пилот предположил, что прямо над ними, а именно на орбите происходило ожесточенное сражение, и он был прав. Император Доминиона Рэймонд направил дополнительные силы к планете. Туда входила целая дивизия наземных войск! И в этот самый момент начался повторный прорыв в зону, где еще два дня назад стоял форпост Фила Уильямса. К сожалению, это мелкое присутствие Доминиона было жестоко снесено флотом Конфедерации, которые отбив зону входа в атмосферу, тут же зачистили берег и помогли укрепить стратегические холмы. За мелкую дыру в плотной атмосфере, горели и взрывались целые звенья тяжелых кораблей, половины дивизионов мелких звездолетов. И сквозь этот космический ад старались проскочить транспортные суда, половину из которых безбожно сбивали. Эта пресловутая точка входа находилась в сорока километрах от Самуэля и грандиозного наземного сражения за внутреннюю судьбу мира.

Вдруг откуда-то издалека послышался слабый гул знакомых двигателей, похожий на ФР-013, устанавливаемый на транспортные суда. Сэм оглянулся назад и увидел, как теряющий управление доминионский шлюп летел по направлению к холму, на котором стояли воины и стрелки. Люди стали разбегаться. Планировавший звездолет стал вертеться бочкой и дымиться, затем он, как пущенная стрела, глубоко вонзился в песок, ниспустив клуб дыма. Земля слегка содрогнулась - взрыва не последовало. Воины в доспехах тут же подбежали к почти целому звездолету. Сэм подошел одним из последних и пытался пробраться к шлюзам, которые наполовину были погребены.

Пилот стал искать внешние рычаги, которые открывали судно в экстренных случаях, всего их было два - по одному с каждой стороны. Моррвиль пытался опереться на обшивку звездолета, но она была раскалена, и небольшие ожоги незамедлительно покрыли ладони неосторожного летчика. Люди вокруг, ухмыляясь, следили за передвижением странного человека, который походил больше на собаку, ищущую кость спрятанную хозяином. Наконец он раскопал мечом небольшую ямку около шлюза, опустошил свою флягу с водой и медленно потянул за рычаг, который был слегка надломан. Шлюзовые двери разошлись в разные стороны, а помещение внутри быстро стало наполняться песком. Сэм не успел ничего увидеть в темном отсеке, как его скинуло внутрь горой песка, которая вскоре перестала засыпать отсек, образовав узкий проход между собой и потолком. Сэм очутился в темном помещении, здесь, по сути, еще должны быть два шлюза в смежные отсеки, но рычаги для открывания находились внизу, и пилот удрученно полез к прямоугольнику света за спиной. Но пока он лез снаружи стали доноситься крики и глухие удары, которые иногда заглушались выстрелами.

Самуэль немного вылез из отсека и увидел как бьются между собой едва различимые группировки людей. Причем некоторых из них окружали какие-то ауры и огоньки. В битве на мечах воины, к которым примыкал Сэм, проигрывали - противник численно превосходил две сотни человек. Моррвиль вновь тут же спрятался в шлюзе, так как к звездолету подходили несколько людей. В это время откуда снизу раздался глухой звук переговорной станции, которая монтировалась рядом с кабиной. «Кто-то пытался выйти на связь с транспортом» - подумал пилот, и в этот момент вся груда песка вместе с ним стала переваливаться вглубь: открылся передний отсек. В этом отсеке стоял осадный танк, освещаемый мигающими лампами резервного питания, которые противно мерцали желтоватым оттенком. Сзади среди песка в дневном свете стали немного виднеться скафандры безжизненных пехотинцев, которые изнутри были забрызганы багровой жидкостью. Моррвиль поднялся, отряхнулся и стал продвигаться дальше вниз к танкам, коих было два в отсеке. Летчик не знал, как они открываются, но на всякий случай постучал по обшивке одного, надеясь, на то что, кто-то выжил после ужасных перегрузок и падения. Но посмотрев на едва освещаемый скафандр пехотинца, который сзади торчал из песка, Сэм бросил это бесполезное занятие. Моррвиль медленно продвигался к двери в кабину пилота, которая была воткнута в деформированную от удара о землю фронтальную стену отсека. Бесполезно - все электронные замки вышли из строя, а для механического открывания дверь была трудно доступна. Тут, среди гудения лампочек над головой и глухих криков на поверхности стал слышаться заглушенный голос из танка:

— Есть кто? Я… - голос закашлял, - слышу, есть? Отзовитесь!

— Да, меня Самуэль зовут - я свой! - воскликнул радостно пилот, позабывший за эти дни родную речь.

— Самуэль… под танком… внизу. Пролезь и дерни за ручку… заело выход аварийный.

Пилот Доминиона тут же упал на железный пол с ребристой поверхностью и принялся подлезать под танк, который стоял ближе к кабине. Видно было плохо, но Сэм нащупал массивную ручку, а затем дернул за нее, отодвинув крышку днища, откуда вывалился танкист и покатился по наклонной линии к кабине. Моррвиль схватил его за руку и остановил.

— Робин, меня зовут Робин… - молодой танкист прокашлялся, лежа на спине.

— Я Сэм, пилот-штурмовик…

— Сбили?

— Почти-и-и, - протянул Моррвиль, - искали на земле капитана корабля, попали под ПВО. Вроде бы выбрались на полевой, так меня в плен местные забрали.

— Постой… - Робин прокашлялся, - «местные»?

— Да, тут живут. Причем люди есть, но они странные какие-то, плюс уроды прямоходящие - разные есть.

— Заселена планета? Вот почему одежда у тебя такая…

— Да… А ты как попал сюда?

— Садились в точке, но тут приказ, что точку сдвигают дальше. Я сидел внутри «кошки», тут нас задевает какой-то другой звездолет. Мы почему-то вышли на скопление установок ПВО - пришлось валить в глубь. Вобщем перелетели чудом, но мощности не хватило. Потом перезвон оповещения был, мол падаем. Вроде были в готовности - больше не помню ничего. Очнулся, Джимми с пробитой головой лежит - ударился о железный выступ. Я отсоединился от сиденья и упал на пол, вот пытался открыть крышку…

— А кто еще здесь?

— Четыре танка, врачи, и пехотинцы по десятку… Голова болит…

— Все засыпано… не открыть те два отсека… - произнес Сэм грустно.

— Мне повезло, удар сильный был, у Джима аж ремни вырвало из седлухи… не думаю, что здесь есть более везучие… - Робин снова закашлял и принялся вставать.

— Ладно, попробуем вылезти, но осторожно, там наверху сражение идет… на мечах.

— Как это? Местные?

— Да, тут по всей видимости тоже война, так что опасно будет.

— А ты где служишь? Ну в смысле судно, флот?

— Ну я лейтенант, верхний рубеж, 4-й дивизон, носитель - «Маар»

— Это тот самый? - удивился Робин.

— В смысле, тот самый… - переспросил Самуэль.

— Ну который открыл эту систему

«Да» - хотел гордо сказать Сэм, но промолвил лишь:

— К сожалению мы открыли, да. Теперь я жалею об этом, лучше бы спокойно ту неделю отслужили, нежели войну развязывать.

— Ладно, наслышан просто о вас, - Робин сморкнулся кровью на пол и выплюнул кусочек прокусанного языка. - Все равно бы они начали эту бойню - просто повода не было…

— Да уж… Тихо, - Сэм полез по мелкой горке песка, которая после открытия шлюза заметно потеряла в размерах, превратив маленький проход в довольно-таки широкий.

Когда он вылез на поверхность и поднялся по склону, то увидел, что повозки, которые должны были быть охраняемы, были разломаны. Какие-то горели, какие-то были украдены. Ветер играл с дымом, разнося его над трупами стрелков и пехотинцев в доспехах. Вслед за Сэмом на слепящую поверхность вышел Робин, который тут стал щуриться и вдыхать свежий сухой воздух особенно жадно.

Моррвиль поднялся чуть выше, чтобы увидеть, как там проходит сражение. Его взору предстала грандиозная битва у реки, которая давно сменила цвет с голубого на красный. Переодически там появлялись странные тучи, которые обрушивали то ли снег, то ли лед на войска. Зажатые, казалось в тески отряды, смогли прорваться и бились они медленно отступая к воротам, которые по-видимому были союзническими. Прямо под носом, песок заметал недавно горевший лагерь - теперь и он история. Ветер шумел в ушах, свободная рубашка колыхалась не ветру, словно флаг, а солнце перестало палить, ибо небо затянул дым от костров и пожарищ. Теперь двум выжившим доминионцам приходил черед искать выход из этого мира. Хотя может этого выхода нет?

Холодные льды отражали лучи яркого солнца, быстрый ветер разносил хлопья снега по крепкому ледяному покрову. Вокруг, почти до горизонта простирались владения огромного ледника, который был частью целого снежного континента. Здесь был такой невыносимый ветер, что птицы, залетавшие сюда, сразу сносились в сторону, а редкий зверь, забредавший в это царство льда и снега покрывался инеем и, скуля, убегал от сюда. Но неожиданно ветер стих, как будто прислушиваясь к самому себе. С неба стал раздаваться нехарактерный для этого мира гул - низкий негромкий и быстро приближающийся. Несколько маленьких летающих объектов все отчетливее становились виды. Звездолеты протоссов, окрашенные в желтые цвета, так играющие на солнце, медленно спускались к ледяной поверхности, устланной барханами снега. Это были семь скаутов, несколько шатлов и зондов, которые тут же отправились на разведку. Как только золотые летательные аппараты достигли «левитирующей» поверхности (звездолеты протоссов не касались поверхности приземления, они левитировали на расстоянии полуметра), из транспортов выдвинулись платформы, ударившиеся о лед, по которым выползали паукообразные роботы, управляемые физически неполноценными протоссами. За ними последовали приверженцы - пехотинцы боевой силы перворожденных. Один из шатлов нес на себе технических дроидов, которые, выйдя на снег, тут же стали открывать порталы для призыва зданий. Последним на слепящую поверхность вышел командир высадки центурион Фалькон - высокий протосс, заключенный в массивную броню и держащий в руке огромный обоюдоострый посох, чьи наконечники работают по принципу псионных лезвий приверженцев. Он наклонился к земле, присев на одно колено и набрал в четырехпалую руку горсть снега. «Азерот» - промелькнуло у него в мыслях. Затем он привстал, раскрошил снег пальцами, а глаза его стали мигать красным цветом. С неба стали приземляться еще транспорты, несущие на борту боевые единицы и исследовательских дроидов.